Жирдяй в зеленой куртке стоял возле полки со специями. Проходя мимо, я уловил непонятное движние в его магазинной коляске. Там бился, завернутый в прозрачный пластиковый пакет большой карп. Ужас обуял меня - здоровенная рыбина, совершала мощным хвостом резкие, плавательные движения ползая в своём пакете по дну коляски, а ей сейчас, (эх!) плыть бы и плыть в холодной глубине, но она прилюдно задыхалась и никому не было до этого никакого дела.
Карп, конечно, думал, что движение спасёт его, вынесет на стремнину, туда где приволье и свобода. Он даже не умел представить себе, что ничего этого уже не будет и спасенья нет, а движение только отнимает последние секунды дыхания. Равнодушный мир плотно обступил его, и безучастно взирает на его агонию, своими пресными, оловянными глазницами. Отвернувшись, с перехваченным горлом, я представлял как продавщица, ловко вылавливает рыбину в большом аквариуме и любезно улыбается покупателю - Жирдяю, который, вот сейчас выберет, наконец, подходящие к жареной рыбе специи и пойдёт к кассе, а движения в его коляске будут все угасать и угасать, пока удушье и уличный мороз не остановят их совсем. Через полчаса он придет домой и показывая жене неподвижный, покрытый инеем пакет, с гордостью скажет - смотри, ещё 20 минут назад шевелится.
У них особенный вид, у этих больших рыб в магазинных аквариумах. И глаза у них особенные - удивлённые и испуганные. Буд-то бы знают, что теперь они просто еда, но полностью принять этого, никак не могут.
Они лишь широко разевают свои рты, пытаясь вобрать напоследок побольше от такого зеленого, мокрого и скользкого мира.