А зима всё не начиналась. Снег растаял.
Оттепель в очередной раз стягивала белоснежное одеяло. Земля неловко прятала выпроставшиеся коленки в снежные островки.
- Стёпа, ты спишь?
- Нет.
- Не спится?
- Угу.
- Я вот че думаю, как бы здорово вернуться на лет пятнадцать.
- Нюра, зачем?
- Я худенькая тогда была. Помнишь, платье голубое?
- Угу.
- Я вчера влезла в него с горем пополам. Смешно так, в обтяжку, как костюм аквалангиста. К зеркалу подошла и как заржу. А молния на спине хлипенькая, возьми и разойдись. Всё-таки не умеют у нас молнии делать. Я на джинсах уже третью меняю. Или может с пышками надо завязывать...
Нюра заёрзала на кровати и долго копошилась с неудобно сбившейся ночнушкой. Часы электронными зелёными нулями смотрели в темноту спальни. За дверями шарахался кот. На кухне вздрогнул холодильник и зазвенел мелочью.
- Нюра, давай спать.
- Давай. Только сначала честно скажи, я толстая?
- Блин, опять начинается.
- Ну ты че!- и Нюра пихнула супруга локтем в рыхлое плечо.
- Да нормальная, в меру упитанная, сорокалетняя женщина. И бампера на пояснице вовсе не жир, а модный тюнинг. И вообще, "доски" мне никогда не нравились.
- Стёпа, а я ведь в молодости худая была - с лукавинкой сказала жена.
- Нюра, не переживай, я тебя тогда, за другое полюбил.
- За душу, что ли?
- За непонятную и не поддающуюся объяснениям душевную организацию.
- Серьёзно?!
- Да.
- Ну тогда хорошо. Очень хорошо. Давай спать.
В прихожей что-то упало и воцарилась звенящая тишина...