В техникуме на втором курсе ребята избрали меня комсоргом. У меня язык не повернулся сказать им, что я не комсомолец. В школе был неуспевающим по нескольким дисциплинам, поэтому оказался недостойным комсомола. После избрания, честно выполнял свои обязанности, собирал взносы, распределял общественную работу, проверял исполнение, обсуждал с ребятами результаты на комсомольских собраниях. Лишь через два года в комитете комсомола техникума обратили внимание, что я не включаю себя в ведомость по уплате членских взносов. Я признался им, что не комсомолец. Они не знали, как со мною поступить, ведь их полномочия распространялись лишь на членов ВЛКСМ. Ребята в группе посмеялись над этим казусом и единогласно избрали меня в комсомол.
Наша классная руководитель Маргарита Викентьевна, порекомендовала нам принять в комсомол Султангулова Амира. Учился он хорошо, лучше многих. Но отказывался участвовать в уборке территории вокруг техникума, разгрузке машин с материалами для наших мастерских, строительстве нового учебного корпуса, в ночном дежурстве в котельной в зимнее время и от других работ, поручаемых нам администрацией техникума. Свой отказ работать он аргументировал наличием у него в доме престарелой бабушки, за которой якобы ему приходилось ухаживать. Но ребята, побывавшие у него дома, утверждали, что не он, а бабушка ходит за ним, подбирая разбросанную одежду, обувь, учебники. Как-то, Амир подошёл ко мне с шуткой, по поводу висевшего в коридоре плаката:
- "Ленин жил, Ленин жив, Ленин будет жить". Какой кощей бессмертный!
Сказать, что я не оценил его шутку – ничего не сказать. Я его чуть не избил, ребята помешали.
- Оставь его Никита, замараешься. Он не только к тебе с этим подходил, ко многим ребятам.
- А вы?
- Что с дурака возьмёшь?
И вот его нам нужно было избирать в комсомол. Я считал ВЛКСМ не проходной двор. Даже в школе, когда меня не приняли, был согласен с классом, что не достоин. Я провёл собрание с ребятами, обсудив кандидатуру Амира. Большинство согласилось со мной, что ему не место в комсомоле. Узнав об этом, Маргарита Викентьевна провела с группой своё собрание. На котором подчеркнула:
- Многие из вас не достойны комсомола, включая комсорга. Самый старательный в группе учащийся это Амир Султангулов. Единственный кто действительно должен носить комсомольский билет.
И порекомендовала:
- Вы хорошенько должны подумать перед тем, как голосовать, особенно те, кто тянет успеваемость в группе назад.
Ребята стали сдавать, опасаясь её мести за «неправильное» голосование. Я вновь провёл собрание:
- В Уставе ВЛКСМ написано, что решение об избрании в комсомол прерогатива первичной организации, то есть нас с вами. И никто не имеет права отказывать нам в нашем праве. Даже Маргарита Викентьевна, классная руководитель, член КПСС. Вы комсомольцы, так будьте ими.
На комсомольское собрание впервые пришла классный руководитель. Первую часть собрания по текущей комсомольской работе она прослушала молча. Затем был вопрос о принятии в комсомол. Было три кандидата, включая Амира. Первых двух избрали единогласно. Дошла очередь Султангулова. Первым дал ему характеристику как комсорг я:
- Не участвует в трудовой жизни коллектива, лжив, политически безответственен. Не достоин.
Затем выступила Маргарита Викентьевна.
- Кто не может работать головой, пусть работает руками. Хоть в этом от них польза техникуму. Его освобождение от трудовых работ дано мной. Хорошо, что есть такие, которые дорожат честью группы по успеваемости. Я считаю его единственным среди вас достойным быть комсомольцем.
Приступили к голосованию. Большинство против, за исключением трёх воздержавшихся. Я подвёл черту:
- Султангулову Амиру первичной комсомольской ячейкой группы отказано в приёме в комсомол.
Но меня остановила Маргарита Викентьевна.
- Никита иди, садись на своё место. Теперь я буду вести собрание.
- Вы не имеете права.
- Я член партии, и как коммунист не позволю издеваться над учащимся.
Обращаясь к ребятам, она напомнила им:
- Вспомните, как вас одурачил Никита. Его не приняли в комсомол в школе за двойки. А вы его избрали комсоргом. У него совести не хватило признаться вам в этом. И после этого вы считаете его комсомольцем?
Нашлись не согласные с классным руководителем:
- Его избирали не за то, что он был комсомольцем. Он не бегал от работы.
- Не знаю, как он учился в школе, но в техникуме учится не хуже Султангулова. И в отличие от Амира, помогает другим. И честь группы держит на олимпиадах по математике и физике.
- Он друг, настоящий друг. А Султангулов сам по себе.
- Хватит дискуссировать! И так кто за то, чтобы Султангулова принять в комсомол поднимите руки.
Я встал и с места ещё раз напомнил:
- Собрание уже решило этот вопрос. Ваше голосование не законно, я не подпишу его протокол.
Маргарита Викентьевна проигнорировала мои слова, требуя от учеников, чтобы они поднимали руки. И некоторые стали поднимать под её настойчивым взглядом, но таких оказалось мало для принятия решения. Тогда она стала каждому ученику лично напоминать о его проблемах, которые могут привезти к очень плачевному результату, если она на педсовете не замолвит слово в его защиту. Затем вновь начала голосование. Но реакция оказалась обратной. Никто из комсомольцев не поднял руку за её предложение. Взбешенная упрямством группы она пообещала:
- Вы ещё пожалеете об этом, - и Амиру, - у тебя будет комсомольский билет.
Прошла неделя, может быть чуть больше. Утром перед занятиями, вошедший в аудиторию Амир, похвастался новеньким комсомольским билетом. Его не было ещё у двух других новоиспечённых комсомольцев, а у него был.
- Чихали на вас. Да кто вы такие, чтобы решать, кому давать комсомольский билет, а кому нет. Там, - он указал пальцем вверх, - всё без вас решили.
Ребята поспешили ко мне:
- Никита как же так? Ты отнёс протокол собрания в комитет комсомола?
- Отнёс. В тот же день. Я разберусь, - подошёл к Амиру: - Дай мне твой комсомольский билет.
- Дурака нашёл? – отказался Амир.
- Тебе всё равно придётся мне его дать, ведь я комсорг. Мне нужно занести тебя в платёжную ведомость, переписать номер билета. Честно говорю, верну только после того как буду уверен, что он выдан тебе на законных основаниях. Беру при всех. Давай.
Я протянул к нему руку. Амир колебался. Ребята напугали:
- Сам не дашь. Отберём силой. Никита сказал, что отдаст, если он настоящий, значит отдаст.
Амир отдал мне свой билет. В тот же день в перерыве между уроками я сбегал в комитет комсомола. Обратился к секретарю:
- Вот комсомольский билет учащегося нашей группы. Мы не приняли его в комсомол. Я приносил вам протокол собрания. Откуда у него билет?
- Если этот билет из городского комитета комсомола, значит, у них есть протокол с его положительным решением.
- Но откуда он взялся?
- Только от тебя, больше не откуда.
- Я не давал вам такой протокол.
- Не морочь мне голову, у меня хватает дел. Иди не мешай работать.
Я вернулся к ребятам. После уроков, остались только мои друзья. Остальные поверили Амиру, что все идеи комсомола сплошная формальность, и не надо себе дёргать нервы на пустых иллюзиях.
Надо было что-то делать, иначе вся наша комсомольская жизнь рассыплется, как замок из песка. Мы решили ехать в горком комсомола, искать концы там. Поехали все вместе. Добились встречи с первым секретарём горкома комсомола. Он принял нас, выслушал, а потом попросил помощницу принести документы по техникуму за последнюю неделю. Вскоре был найден протокол собрания, на основании которого было принято решение о выдачи комсомольского билета Султангулову Амиру.
- Это ваш? – он протянул мне листок. На нём всё, как и было у меня, только положительные решения указаны на всех трёх кандидатов.
- Подпись секретаря комсомола нашего техникума и печать вроде настоящие. Но это не я писал, почерк не мой, и подпись не моя.
- А чей почерк?
Я не решился сам произнести догадку, передал ребятам.
- Это писала Маргарита Викентьевна, - сказали они.
- Кто такая Маргарита Викентьевна?
- Наша классная руководитель. Она нас принуждала, чтобы мы Султангулова приняли, даже грозилась ребятам отчислением из техникума. Она член партии.
- Интересно! Говорите член партии вас принуждала? Вот здесь я попрошу вас поподробнее, а мою помощницу, чтобы она всё записала.
Когда со слов ребят подробно был описан процесс комсомольского собрания, и мы на документе оставили свои подписи, секретарь горкома поблагодарил нас за проявленную принципиальность, и пообещал в ближайшее время разобраться в этом деле. Комсомольский билет Султангулова он оставил у себя.
На следующий день с утра в комитет комсомола нагрянула комиссия из горкома комсомола. Об этом говорили все в техникуме и учителя и учащиеся. Только мы знали причину этого нашествия. Но молчали. Через два дня весь комитет комсомола техникума был переизбран, включая секретаря. А ещё через день к нам в аудиторию вошла вся в слезах Маргарита Викентьевна. Плача, она спрашивала нас:
- За что вы меня так сильно наказали? Что я вам такого сделала?
Оказалось, что её исключили из партии, за грубое вмешательство в работу первичной комсомольской ячейки, и за фальсификацию документов. Некоторые ребята в группе жалели её, даже те, кому она угрожала отчислением. Она уволилась или её попросили уволиться, но больше мы её не видели.