Пришел, как обычно в субботу, на свой любимый мордобой и тут же с удовольствием узрел в почти пустом зале красивую девушку в боксерских перчатках, бьющую азартно руками и ногами по мешку. Девушки тренировались у нас, во всяком случае в это время, крайне редко, так что мои взоры то и дело устремлялись в её сторону.
¬– Вы особо не глазейте на нее, – сказал мне сэнсей, зная мою слабость к женскому полу. – Дочь бандита. Он отъехал сейчас, скоро появится.
– Ого! Что, настоящий бандит?
– Да еще какой!
Я опять с интересом зыркнул на девицу, но быстро, как было велено, отвел глаза.
«Вот интересно, – подумал я, – по привычке оценивая свою реакцию на что-то. – Сказал бы он сейчас, что это дочь какого-нибудь министра, народного артиста, я бы, небось, так воодушевленно не реагировал…»
А вскоре появился и сам грозный папаша, хотя по его респектабельному виду никогда не скажешь, что это какой-то бандюган. Вполне сойдет и за сенатора, и за дипломата, и даже ученого, какого-нибудь провидца-политолога… В очёчках с тонкой оправой, с цивильным взглядом, без всяких там пошлых перстней, длинного ногтя на мизинце… Он глянул подозрительно на меня и встал в проходе наблюдать за дочкой, ну и, вероятно, за мной… Тренер о чем-то поговорил с ним и, как я понял, сообщил обо мне…
На дочку я, конечно, уже не смотрел, но на папу нет-нет да поглядывал… «Ну вот с чего во мне, – думал я, нанося удары по лапам тренера, – этакое почтение к ним? Ну да, вырос в приблатнённом дворе, с детства впитал в себя эту квази-романтику… Но ведь не ребенок уже, знаю цену этим красавцам убогим, да и время уже не такое… Иди сейчас разберись, кто у нас более бандит и где они больше окопались, до того всё смешалось и мимикрировало…»
Вдруг, гляжу, папа, не разувшись, что вообще-то не принято здесь, направился по татами прямиком к нам с сэнсеем. «Никак сейчас мочить будет!» – бросил я с ухмылкой.
– Хорошо бьешь, – сказал мне бандит. – Сколько тебе годков?
Я нехотя ответил.
– Молодец! – произнес он. – Дай бог нам всем в этом возрасте так кулаками работать.
Я, польщенный, заулыбался.
– А чего ты на мою дочку даже не посмотришь? – спросил он вдруг. – Это моя дочь, – указал он на девушку. – МГУ закончила с красным дипломом…
– Поздравляю, – сказал я, – отличная девушка!..
– Женщины любят, когда на них пялятся, хотя и делают вид, что злятся… – И вдруг: – Давай поспаррингуй с ней…
Я вопросительно посмотрел на тренера.
– Можно, – согласился он. – Только без фанатизма, все-таки женщина...
Я почему-то вспомнил про хоккейные матчи с Путиным.
Начали спарринговать. Я – весело, почти играючи, еле касаясь её перчатками, движимый лишь одной мыслью: как бы не ударить свою партнершу всерьез. А девушка только оборонялась, следя за мной недобрым взглядом снайпера.
И вдруг – нанесла мне сильный удар ногой в голову. Я рухнул на пол.
Бандит захохотал.
– Ну, хватит, – сказал обеспокоенно тренер, – а то мне твоя дочка всю клиентуру угрохает.
– Здорово вмазала, чего тут скажешь, – сказал я, подымаясь с пола. Бандит дружелюбно глядел на меня и неожиданно попросил номер телефона. «Может, пригодимся еще друг другу», – сказал он.
Я назвал свой номер и тут же начал прикидывать в своей тяжелой от удара башке: чем я ему могу пригодиться? «Может, в банду свою возьмет, даст подзаработать… Может, хоть там честные люди нужны…», – размечтался я. Но всё, увы, оказалось куда прозаичнее. Как поведал мне позже сэнсей, бандит просто ищет надежного толкового партнера для спаррингов с его дочкой. И я как раз в этом плане его вполне устраиваю...
Ну это уж хрен ему, нашел тоже фраера!