русский лён

                РУССКИЙ  ЛЁН.
                Из цикла рассказов ''строительство разрухи''   
Знаменитый русский лён.… Не считаю, себя знатоком его производства и не знаю, на каком уровне оно сейчас. А в те, не столь далёкие времена – времена Хрущёва и хрущоб, незадолго до его снятия, я молодой, но уже опытный специалист, среди прочих объектов монтажа, вёл реконструкцию монтажа котельной льнозавода. У меня было много серьёзных объектов, где я тратил всё своё рабочее и нерабочее время. Времени на такой маленький объект у меня не было. Поскольку льнозавод был в старинном русском городке, известном своей старинной же росписью по дереву, я решил всё же съездить на льнозавод, а заодно посмотреть городок.
Льнозавод, носивший имя городка, был, слава богу, на приличном расстоянии от этого городка. Это стало ясно не сразу.
Я ехал на своём участковом грузовичке. Водитель, из местных, не единожды бывавший там вёл машину уверенно, точно зная дорогу. Мы проехали городок. Я спросил:
  -  А где же льнозавод?!
  -  Увидите, позже. Сперва унюхаете.
Однако сперва я увидел. Я увидел, что вся дорога на протяжении не менее полукилометра уложена длинными стеблями какой-то травы.
  -  Что это? – удивился.
  -  Дак это лён теребят!
  -  Такая технология, что ли?!
  - Не знаю ваших грамотных словечек. Так завсегда теребили. Раньше лошодьми с телегами, а теперя, по передовому методу, машинами. Нехай с пользой ездют!
Он окал, как все местные. Ехали дальше.
Постепенно усиливался, затем ударил в нос резкий вонючий запах. 
  -  А это, что?!
  -  Производство такое и отходы от роботы,- в этой фразе было полно букв «О», и мой водитель произносил их с удовольствием.
  -  Почему так?!
  -  Почом знаю. Сами увидите.
Приехали. Узнал, что вонь идёт от речки, которая и на речку уже не похожа, а похожа на стоячее и ужасно вонючее болото, заполненное «кострой» - отходами производства льна. Два трактора с помощью специально сооружённой волокуши стаскивали эту самую костру в речку. Кроме этого невыносимая вонь шла из чанов, где мокло то, из чего потом делали льняную ткань. Эта первичная грубая ткань, если память мне не изменяет, называлась суровьём.
Радушно, как спасителя встретил меня директор, больше похожий на председателя отсталого колхоза. Он был мал ростом, суетлив, с очень живым синими глазками. Мне доводилось видеть, как цветёт лён. Глаза директора были такими же.
Познакомились. Он тоже, как и все окал. Его скороговорку порой трудно было понять:
  -  Спосай сынок! Христа ради, спосай! Сгорим, в лоб её мать. Твоя котельня, как раз под ету костру. У нас её немерено до хрена. Речку загубили, стога по всему зоводу стоять. А куды девать энтот порох?! Так полохнёт, что в лоб её мать, живым никому не выброться! На тебя вся надёжа, сынок. Спосай! Зопускай свою котельню! Прошу, христа ради?! За…
Наболело у него так, что и не остановить. Я вмешался:
  -  А чего ж раньше не строили новую котельную?! Старая у вас на угле работает. Не логично, Прохор Спиридонович, когда столько топлива у вас!
  -  А, чё, мы штоль решам?! То деньгу не дають, то оборудовонию. А виноват завсегда Пётр Спиридонович! Вишь пожарную мошину, что у гаража стоить?! А ещё и пожарники  к ей на круглые сутки. Всё за счот завода. А чо делать?!
  -   Но есть же ваше начальство, партийные органы?!       
  -  Всё имеется, сынок! Всё!
Я заметил, что от безысходности глаза его чуть увлажнились.
Не стоило больше донимать, видимо, неплохо знающего работу человека, но абсолютно бессильного перед системой. Тут я и вспомнил Колодина и белоруса Гуриновича.
  -  Пойдём, сынок, ко мне?! Чайку попьём.
  -  Я не пью, Прохор Спиридонович!
  - Чай, штоль не пьешь? Кофа нету!
  -  Чаю, пожалуй, выпью.
  -  Ну и ладно. Котельню свою после поглядишь! Успеешь.
  -  Для костры нужны специальные горелки. Вам их, Прохор Спиридонович, поставили?!
  -  Два дня, как завезли. Прямо с зовода. Чудное у его нозвание. Твои их уж присобачивают. Пособи обмуровщиками. Подсобных, сколь скажешь, дам.
  -  Завод, Прохор Спиридонович называется «Ильмарине». Он в Прибалтике.
Пили вкусный чай на каких-то травах. Директор, полностью утвердился во мнении, что я человек сочувствующий, и от каких-то ожиданий ещё быстрее затараторил:
  -  Ты, сынок, думашь, костра отход?! Это не отход. Вот смотри, какая она красивая на цвет, - он положил на стол пучок костры.
При ярком свете полудня солома была цвета янтаря, отблескивала оттенками. Так и не подумаешь издали, какая она красивая. Прохор Спиридонович дал мне время насладиться цветом этой соломки и снова заговорил быстро и страстно:
  -  А теперича покожу, что делають из неё кипиталисты за бугром.
Он положил на стол панель размером метр на метр. Она была покрыта каким-то прозрачным лаком, а под лаком абстрактный рисунок из льняной соломки. Рисунок, в ярко золотистой гамме, усиленный лаком привлекал и завораживал глаз. Лак в промежутках между соломинками был прозрачного темнокоричневого цвета, отчего рисунок из соломки еще сильнее сверкал. Удивлённый, я какое-то время просто молча, любовался, к удовольствию Прохора Спиридоновича. Он дождался, когда я спрошу: 
  -  Где это делают?! Красиво, как карельская берёза.
  -  Люди делают, да не у нас, сынок. Где уж нам?! А вот костра наша.
  -  Почему мы не делаем такие панели. Можно красивую мебель из неё делать, а то мы всю мебель закупаем в Болгарии, Румынии, да в Югославии. Такая красивая фактура получается сразу без фанеровки.
  -  Получатся у бельгийцев этих. Приезжали буржуи, чтоб купить костру для мебели. Да, где уж нам! Продать и то не могем!
  -  Почему же?!
  -  Кто ж купит эту солому навалом?! Как её перевозить в ту Бельгию?! Пакетировать стребовали. Пакет, чтоб - куб был. А чем пакетировать в кубы?! Оборудование в стране нет такого. Куб, сказывали, - доллар, а то и более. Сколько долларов утопили в нашей речке, а теперя, как котельню сделашь, сжигать будем.
  -  Для такого выгодного дела могли б купить за рубежом.
  -  Могли б, сынок, могли б. Только волюта нужна, доллары. Ты их видел?! Нет?! Вот и я!
  -  Вы подавали заявку?!
  -  Что мы! Совнорхоз просил Москву!
  -  Не дали?!
  -  Нее!
  -  А могли бы валюту зарабатывать.
  -  Могли бы, да кому это нужно?! Мы бы речку не загоживали, стога на заводе не держали, пожарную машину и три расчета людей ненадобно было б. Не житуха, сынок, а молина! И денежки иностранные текли б страну. Вот так, сынок! 
Я вспомнил белоруса Гуриновича. Вот он точно сказал бы:
  -  Страна дураков!
Ничего не остаётся, как быстрее сделать им котельную с горелками под костру, которые специально конструировали и изготовляли. А такое специальное оборудование стоит не меньше примитивного оборудования для пакетирования соломы. Не ровен час – сгорит завод, при таком количестве пороха на территории.
                Цфат. 1999г.