Хорошо жилось Ивану Петровичу на склоне шестидесяти лет. Крепок и здоров был отставной полковник, парился в баньке на даче, ходил на лыжах, рыбачил и по грибы километров за пять хаживал. На пенсию не жаловался, преподавал в Вузе. На жизнь хватало.
Продукты покупал на базаре – свежие, качественные, сало сам солил с чесночком и с тмином, рыбу коптил на собственной коптильне. Маринадами и соленьями занималась жена, Наталья - хорошо сохранившая, улыбчивая женщина. Дети успешно устроились в жизни, родили ему хорошеньких внучек, которые играли с дедом на даче и получали от него вкусняшки.
Старился Иван Петрович со вкусом знания жизни, без суеты, с уважением окружающих и хорошим настроением. Зимой заболел живот, обратился в платную клинику, диагноз неутешительный – рак. Как по голове обухом. За что? Вел здоровый образ жизни, соблюдал режим, не завидовал, не переедал, не курил, пил чагу, не нервничал. И на тебе - онкология и направление на операцию. Распространенное умозаключение, что господь забирает хороших людей, не успокаивало, возражал – не такой уж я и хороший, грешил, признаюсь грешен.-
С другой стороны думалось – жизнь прожита хорошо и со вкусом, поступал так, как хотел, путешествовал, любил, дружил, не прогибался, много видел и чувствовал. Дети выросли, внучки, старость хотелось доживать в покое, писать мемуары, думать и отдыхать, но не вышло. Придется в конце жизни помучиться по больницам и процедурам. Вспомнилось, лет тридцать не посещал больницы на профосмотры ходил с неохотой.
Болел Ивану Петрович редко, но метко в поворотные периоды жизни. Первый период на взлете карьеры в тридцать лет прихватило почки – пиелонефрит, года два ломало, крутило, болезненно выходили почечные камни. На операцию не согласился, отказался от командировок, сосредоточился на научной работе и здоровье. Разработал собственную систему лечения, выкарабкался без потерь. Второй период в сорок лет, обезножил – бурсит, полгода дома на больничном просидел, пил травяные настои, писал диссертацию.
И в шестьдесят с лишним рачек подкрался, к чему бы это, может действительно на покой пора, так и не возражал Иван Петрович, годы не вернуть. Как – то пропал у него вкус к жизни, ел без аппетита, не читалось, смотрел в потолок и думал - сколько и как дальше жить по больницам?- Круг интересов сузился на настоящем, без будущего - медицинские анализы, консультации с врачами.
И палату дети оплатили, для обследования и последующей операции в онкодиспансере. В больнице лежали люди с потухшими безнадежными лицами, в основном пожилые, но были и молодые, тех очень жалко. Кто до операции, кто после, кто вместо операции приходил облучаться или глотать химию. Последнее безнадежное прибежище, перед смертью. Жизнь для всех больных остановилась, замерла в ожидании диагноза и не зависела от них.
Совсем затосковал Иван Петрович, лежал в палате и всю прожитую жизнь просматривал. Во сне друзья приходили, снилась жизнь в лесу, на море, в горах. Проснешься, больничные стены, запах лекарств и безнадега, все волевые усилия бессмысленны, и не до шуток. Длинной однообразной чередой дней представлялось жизнь после операции, с лекарствами, обследованиями и неоднозначным исходом.
Некоторые соседи лежали на вторую и на третью операцию. Умирание оказалось скучным, мучительным и безнадежным делом. Захотелось отравиться и уснуть, не мучить себя и родственников. Врачи нарочито внимательные, медсестры улыбчивые, как заметил больничный старожил особенно к тем, кто скоро уйдет в мир иной.
Сделали биопсию желудка с целью определения типа онкозаболевания. Через три дня пришел лечащий врач - собирайтесь, Иван Петрович выписываем вас. Конец, мелькнуло в голове, неоперабельный рак. В глазах потемнело. -Что так? Нет у вас рака, обыкновенный гастрит, лечиться надо. А анализы? Симптомы заболеваний аналогичны, поэтому и делаем биопсию. Сыну позвонить? Не надо, день солнечный, прогуляюсь, спасибо. -
Попрощался с новыми знакомыми и с ощущением свободы, вышел Иван Петрович из больницы. Подумалось – на этот раз торпеда прошла мимо, напугала, правда изрядно. - Зашел в ресторан, заказал 150 грамм водки, отбивную с жареной картошкой и кофе. Позвонил жене, сыну, чтобы не волновались. С удовольствием выпил, закусил, и будто помолодел, отпустила тоска- тревога последних дней, но горечь осталась. – Какие еще сюрпризы жизнь подкинет на старости, не соскучишься.-