Старец медленно перевернул ветхую страницу и продолжил чтение. Его слезящиеся глаза не спеша проходили витиеватые строчки, губы чуть двигались, когда предложение было сложным, его руки мягко поглаживали переплет. Он слегка сдвинул мощные брови, когда услышал шаги в коридоре, но занятие не прекратил.
- Снова ты. Без приглашения.
- И тебе «привет», мой старый друг!
Гость отряхнулся и потеребил бороду.
- Ты вновь зарылся в эти свои книги…
- «Книги не мертвые совершенно вещи, а существа, содержащие в себе семена жизни. В них – чистейшая энергия и экстракт того живого разума, который их произвел… Мильтон», - изрек старец, не поднимая глаз.
- Да-да-да. – Отмахнулся гость.
Он прошел в гостиную и плюхнулся на диван.
- «Книги – корабли мысли, странствующие по волнам времени…»
- «и бережно несущие драгоценный груз от поколения к поколению». Знаю. В мире столько событий происходит, а ты занят всякой ерундой. Я тебе тогда еще говорил, в 1706, что книги тебя до добра не доведут.
- О чем ты? – Изогнул тонкую бровь старец.
Бородатый весело причмокнул и сказал:
- Заведовать книгами когда ты начал – пришел к тебе опасный враг. То был не змей, с которым бился Яков. То был гордыни горький плод.
- Играют в тебе корни, - проворчал чтец.
- Кто бы говорил, Яков… К тому же, смотри: тебя окружают только книги. Ты когда в последний раз был вне квартиры? Гулял, наверное, когда воевал против шведов?
Старец вздохнул и поднял глаза.
- Как тебе до сих пор не надоело играть шута?
На миг лицо гостя помрачнело – но лишь на миг.
- А почему бы и нет? Шутить сложней, чем ты думаешь: большинство людей в депрессии, я же шучу. Не все же дома сидеть и свитки читать.
- Это не твое дело.
- Яша, не груби старшим.
Гость поднялся и встал рядом с книжным стеллажом.
- А у тебя интересная коллекция. Когда я был здесь в прошлый раз, она была несравненно меньше.
Глаза старца загорелись.
- Не трогай. – Его рука взметнулась вперед, воздух загустел.
- Ну. Ты это брось. – Гость сделал пас руками. – Брось, Яков.
Голос его притерпел некоторые изменения, сделавшись утробнее, глуше.
С секунду они стояли так. Затем Яков начал что-то бормотать, а гость сжал руку в кулак. Старец упал на спину, распластав руки.
- Вот ты лежишь, слабый, жалкий, и я думаю: «может, раздавить его сейчас, чтобы он больше ни в жизнь не докучал мне?».
- Мне больно. Перестань, Гермес…
- НИКОГДА не забывайся в моем присутствии. Ты всего лишь человек, познавший тень того, что познавали мои ученики.
Старец кивнул и бросил на гостя извиняющийся взгляд.
Гермес разжал кулак, и проигравший издал вздох.
- За три с лишним сотни лет приличную коллекцию ты успел собрать.
Гермес водил пальцем по корешкам, изучая названия.
- Редкость… Здесь есть книги, украденные из музеев.
- Большинство из них я собирал сам, - парировал Яков. - Долго и упорно. Покупал, менялся, стоял в очереди.
- Тратя на них много времени.
Старик кивнул.
- Книга хранит тысячи тайн и ни одна не открывается сразу, - прошептал Яков. – Книга становится другом тому, кто терпелив…
- Меж тем единственная причина, по которой я не убил тебя тогда, при дворе,
почему я не убил тебя сегодня, прямо здесь, пару минут назад – это твое общество. Оно лучше, чем ничего. А так ты зануда.
- Ты знаешь, что наша дружба почти не приносит мне радости.
- Брось. – Гермес выудил из кармана сигару, зажег ее пальцем и закурил. - Я многому научил тебя и еще многое ты понял, изучая то, чему я вовсе не учил тебя. – Он внимательно посмотрел на Якова. – Единственный секрет, который ты утаил: почему достопочтенный Яков Брюс не умирает?
- Я много лет пытался то же узнать о тебе.
- Ну, если секрет знают все, - Гермес выдул плотную струю дыма, - то это уже не секрет.
Вино лилось в кубки, горели многочисленные свечи, отбрасывая свет на желтое, подобное пергаменту лицо Якова, и на отливающее золотом лицо его гостя. Пальцы Гермеса утопали в бороде, лукавые глаза изучали записи Брюса, разбросанные на столе. На старце был старомодный халат с кисточками.
Гермес был одет в дорогой костюм в полоску, сшитый на заказ.
- Сколько лет изучаю твои записи и не могу понять, в чем твоя сила.
Яков позволил себе легкую усмешку.
- В книгах.
- Можешь мне не говорить, мне все равно не так интересно.
Но любопытство, с которым он вчитывался в строки, говорило о другом.
- Интересно. Но не ново. Я это уже слышал: об этом говорили и на Востоке, и на Западе, когда я еще был известен как Трисмегист.
- Ты и сейчас…
- Но никто больше не знает это имя, только книги.
- Вообще волшебная вещь книга: записанное Платоном живет, а сам автор нет. Вот я не помню Платона, но стоит лишь открыть его «Государство»…
Он отложил записи Якова и всмотрелся в его жесткое лицо.
- Все-таки смешные вы.
- Русские?
- Царедворцы.
Одна из свечей потухла.
- А я отлично помню этого крупного философа. Крупного в смысле здорового, как бык, ясно? – Он посмеялся. - Предлагаю оставить тему книг…
- Чепуха! Ты и сам был большим знатоком истории, химии, биологии и многие труды знал наизусть.
- Да, но тогда «химия» еще не называлась «химия».
Яков пожал худыми плечами.
- По-моему, если назвать вещь иначе, смысл ее не меняется.
- О, почитай современных философов! Интересные вещи узнаешь. Порой новое время приносит таких сильных, беспринципных и смелых, что хочется остаться в прошлом.
- Хорошо. Но ты говоришь, что не читаешь?
Гермес небрежно отмахнулся.
- Так, для развеяния скуки.
Старец потер крупный нос.
- Тебе неинтересно ничего, что выходит за предел твоей личности?
Еще одна свеча потухла.
- Сегодня наука ничего не может мне дать.
- Не может быть! Столько нового вокруг.
- Я знаю многое, до чего еще общество не дошло!
- Но ты знал это и прежде, еще до меня!
Гермес вдруг поднял со стола книгу и потряс в воздухе.
- Да и что за книги делают теперь? Поверхностно пробегутся по теме. Назовут одну-две вещи иначе, заполнят пробелы чепухой.
- А обложки! А переплет! – втянулся в разговор Яков.
Тема эта была ему хорошо знакома.
- Склеют как попало – и готово! Не то раньше! С любовью делали, со стараньем! Буквы как живые. Оформление на высшем уровне!
Он вышел из-за стола и выудил предмет из глубин шкафа.
- Вот!
Он показал книгу Гермесу, держа на почтительном расстоянии.
- «Апостол»…
Гость с интересом изучил фолиант, впрочем, не касаясь его под бдительным взглядом Якова.
- В хорошем состоянии.
- В отличном! – с энтузиазмом заявил старец. - Клееная бумага, все буквы одного размера, чернила и киноварь. Строки на одинаковом расстоянии и представляют идеально прямые линии – все точно...
Книга исчезла в глубинах тайника, и Яков попытался закрыть его спиной, но Гермес уже потерял к ней интерес, наполняя свой кубок.
- Напечатан как рукописи, с использованием рельефных досок…
- Я читал ее.
- Раньше делали лучше…
- Ты еще ксилографию вспомни и свитки.
- И вспомню! Тем более что ты сам очень бережно хранил свои свитки – например, из Александрии – и даже пару глиняных табличек! Многие библиотеки были уничтожены, но только не твои.
Гермес хитро улыбнулся.
- Ну, самое лучшее я оставил себе, - скромно пробормотал он.
- Раньше люди душу в книги вкладывали, - Яков отвернулся к шкафу.
- Время меняется, сейчас информационный поток быстрее – он определяет, что есть прогресс, а что осталось в истории.
Бесшумный порыв ветра срезал полоску огня еще одной свечи.
- Хочу жить в прошлом…
- И это говорит «колдун с Сухаревской башни»! – рассмеялся Гермес.
- Меня вот что все-таки волнует: раньше ты внимательно читал книги, коллекционировал свитки, хранил рукописи. Потом резко перестал. Почему?
Гермес принялся наматывать бороду на палец.
- Раньше я всегда искал ответ на один важный вопрос. Это раз. И к тому же ты не прав, если считаешь, что больше всего меня интересовали книги. В первую очередь опыт. Эксперимент. Это два.
Да и что за время?
Тогда книги писали мыслители, философы, а не кто попадя. Книги оберегали, доставляли только высшим чинам – теперь они есть у каждого. Но их не ценят. Все закружилось. Книги покупали, зачитывались, передавали от отца к сыну и от старших к младшим. Сейчас книги только покупают – читают один раз – и убирают. Но хорошая книга должна занять большое место в жизни человека, иначе это ненужная книга.
Яков молча слушал.
- Найдя ответ, я перестал увлекаться книгами. Добыв…то, что мечтал, забыл и про опыты. Тем более смешно мне теперь, что люди пишут столько макулатуры без смысла и цели. И мне смешно, что люди пытаются изобрести вещи, которые были созданы века назад. Но мне печально, что человечество пытается заглянуть туда, куда не решались смотреть и более смелые и решительные умы древности. Ну, остановитесь! Не может и не должна наука потакать всем вашим слабостям – захотел оружие массового поражение – на!, захотел клонировать – на! Наука должна помогать, а не покорять.
- Ну, положим, я знаю, что ты занимался кое-какими опытами, - ответил Яков. – Отсюда молодость твоя. Но нельзя же прочитать все книги?
Гермес некоторое время молчал.
- Многие мысли уже высказаны до нас и лучше нас. Можно долго с тобой говорить на тему книг. Впрочем, смотри: темно.
Яков удивленно покрутил головой.
- Да, тебе уже пора. Как ты делаешь трюк со свечами?
- Мою магию полно еще не познал ни один ученик, - развел руками Гермес.
- А сколько у тебя учеников?
Гермес засунул руку за пазуху и выудил небольшую плоскую вещь.
- Это тебе. Подарок. Я знаю, как ты сильно ты любишь читать.
Яков со скептицизмом оглядел презент.
- Что это?
- Это книга, - усмехнулся гость. – Только электронная.
Брови Якоба взлетели вверх.
- И что здесь за книга?
- А здесь много книг. Я закачал тебе сюда около сотни твоих любимых книг. Плюс, я немного постарался – ты можешь никогда его не заряжать.
- Как-то неэстетично, - протянул Яков, изучая книгу.
- Ни переплета, ни страниц, - согласился Гермес. - Брось. Яков, я знаю, что ты всегда будешь любить настоящие книги, ты и компьютер-то не признал. Но с этим ты можешь выйти из дома, имея в кармане множество книг. А это же можно сказать о твоей библиотеке?
Учитель, задержавшись у двери, поправил манжеты и усмехнулся.
- Все-таки, в чем твоя сила?
- Я говорил тебе и не раз: в книгах.
- Упрямый колдун, я ведь узнаю.
Гость шагнул в коридор и исчез, оставив Якова Брюса в недоумении.
Некоторое время он выжидал, затем вынул из тайника старую книгу и закрепил в воздухе заклятьем.
«В них чистейшая энергия и экстракт того живого разума, который их произвел…» Это правда.
Он вскинул руки над книгой, и кнуты энергии обвили его запястья. Сила наполнила тело колдуна, его глаза сверкнули.
- Моя сила в знании, которое передается из века в век. Моя сила – в книге.
Он вздохнул и опустил руку на подарок.