Дух толпы
Август 1991 года.
Всем известные дни, когда в Москве люди начали рушить, крошить и громить свою Родину – СССР!
Кто-то совершал это неосознанно, кто-то поддерживал «дух разрушения», затаив какие-то свои мелочные обиды, но кто-то – на самом Верху делал это Сознательно, Продуманно со знанием того, что Он делает.
И Он был не один!
Как всё происходило тогда, в те «потерянные дни», описано в километрах страниц, в тоннах книг, газет и журналов.
Я, коротенько опишу те события, очевидцем которых мне пришлось стать.
Да, стать простым очевидцем, потому что тот, реально созданный психоз, массовый по своей сути, было сложно преодолеть обычному гражданину СССР. Тысяча никчёмной и липовой информации в листовках, небольших брошюрках, газетёнках разного пошиба. Иначе, как массовым психозом-гипнозом, всё тогда происходящее было назвать трудно. И многим стоило определённых усилий мозга, чтобы не пойти дальше.
И так, события одного дня.
Я был в командировке в Москве.
В то время я работал в городе Барнауле директором Барнаульского рекламного комбината «Роскоопторгреклама», обслуживающего краевую торговую сеть потребкооперации. Комбинат, численностью работников в 60 человек, полностью обеспечивал всю торговую сеть потребкооперации Алтайского края наружной и внутренней рекламой, торговым оборудованием магазины, столовые и рестораны.
Став директором комбината в 31 год, я первым делом сократил штат конторских работников с 23 человек до 9.
Предприятие от этого ничего не потеряло, а вот заработная плата работников комбината: художников, столяров, сварщиков – увеличилась в полтора раза. И в 1990 году она составляла в среднем – 350-370 рублей в месяц.
На предприятии работали талантливые художники, специалисты широкого профиля, такие как: Гончаренко, Черданцев, Химичев, Башкловкин, Разгуляев - резчики по дереву, чеканщики, живописцы…
В понедельник, 19 августа 1991 года, для решения некоторых вопросов, связанных с дальнейшим развитием и расширением видов деятельности комбината, мне необходимо было быть в Москве, в головной организации под громким названием «Роскоопторгреклама», которое располагалось как раз за зданием с серьёзной вывеской «КГБ СССР».
06:25 19.08.1991
В вагоне электропоезда, несмотря на раннее утро, уже сидели пассажиры, одни дремали под мерное покачивание, другие читали.
«Следующая станция - «площадь…». Стук колёс о рельсы и скрип раздвигающихся дверей вагона… «Станция - площадь… переход… выход на улицы…» - Четко рапортовал металлический женский голос.
06:57
Выйдя из метро и пройдя несколько десятков метров по улице, я обратил внимание на маленькую «странность»: на улице полностью отсутствовало движение автомобилей и, только невдалеке, на тротуаре, стояла небольшая группа людей, а в центре её, жестикулируя и размахивая руками, о чём-то говорил военный в серой полевой форме. Рядом с ним стоял солдат с автоматом. Дойдя до них, я глянул в боковой переулок. В конце его, на соседней улице стоял БТР, перекрывающий въезд.
07:25
По мере приближения к площади, обстановка вокруг становилась все более непонятнее, доносился какой-то монотонный гул. На широкой улице тут и там стояли группы людей, в центре каждой люди с мегафонами выкрикивали что-то, но ручные мегафоны выдавали хриплые и глухие звуки.
Периодически в толпу выбрасывали листовки.
08:57
Люди всё прибывали и прибывали, заполняя свободное пространство улицы. Воздух вибрировал от гула толпы.
09:25
Кричащие в мегафоны всё больше и больше распалялись, до хрипоты, возбуждая массы.
9:57
Как по команде, в разных концах площади раздались призывы: «Внимание! Все, как один, на защиту Родины и Отечества!» И, огромная толпа людей, образовавшаяся из отдельных кучек, под хриплые выкрики мегафонов, заполнив улицу во всю ширину, двинулась от площади в сторону дома Правительства. Не поддаться «духу толпы» было трудно, и я пошел со всеми, осмысливая информацию, почерпнутую из листовок, прислушиваясь к разговорам рядом идущих.
10:25
Толпа стала разделяться, как вода, обтекающая препятствия. На пути стояли грузовики с солдатами и танки. Кто-то из толпы махал кулаками солдатам, кто-то стучал по стальным бокам танка, выкрикивая ругательства, как будто в танке их могли услышать и понять, чего от них хотят.
Так получилось, что я поравнялся с военным грузовиком. И вот, взглянув на лица солдат, сидящих в ближайшем ко мне грузовике, я просто понял то, что не смог понять в самом начале происходящего: в глазах солдат, сидевших в кузове у заднего борта грузовика, была отрешенность и пустота.
В них не было жизни!
Такое выражение глаз я видел только один раз, лет двадцать назад, на охоте на зайцев. Тогда, на речном острове я, пятнадцатилетний пацан участвовал в «облаве» и, продираясь через тальник в неглубоком овражке, столкнулся с зайцем, который, видимо, убегал от других охотников.
Встреча была неожиданной для обоих. Заяц от испуга встал на задние лапы и прижался спиной к стволу деревца, как человек подняв передние лапы вверх. В его глазах страха не было, а была пустота и отрешенность, безразличие к происходящему и он уже был готов подчиниться судьбе.
Вскинув ружьё, стрелять в зайца я тогда не стал, не смог. Мне тогда показалось, что зайцу было уже всё равно, что с ним будет. Вот и у этого солдата был такой же взгляд, безразличный взгляд с готовностью к подчинению любому приказу.
Мерзкий холодок пробежал по моей спине.
И тогда, именно в тот момент «Дух толпы» отступил от меня, появился «дух здравого смысла». Пришло понимание того, что нужно всё взвесить и обдумать!
И дальше нужно было решать не «с кондачка» и не с «толпой», а так, как когда-то говорил мой отец: «Когда не ясно, кто твой друг, а кто враг, остановись в начале дороги, присядь, покури и подумай! А то наломаешь дров, ни в одну печку не влезут!»
10:57
Встал и подумал. Взвесил.
Пути, с ликующей толпой, идущей к Белому дому, разошлись.
1991-2005 (Ред.-18.10.2016)