Недавно и неправда -1-. Свадьба
Нас пригласили на свадьбу почетными гостями. Заслуги нашей в этом не было никакой. Просто мамин дед, а мой прадед, в чем-то когда-то помог этому роду. И они помнят об этом до сих пор. Кажется, это было во время войны — помощь. Я даже не знаю. Как не знаю и их.
Но пригласили — почему не отправиться. Приготовили подарок и отправились.
С нами ехала еще тетя - жена дяди, и его дети. Свадьба должна была состояться в пригороде, где жили те дальние, очень уже дальние по родственному раскладу люди.
У тети в пригороде был отчий дом. Там и решено было переночевать, потому что надо подготовить себя к событию и прийти в лучшем виде. Прически, каблуки. Это же сборы не на пять минут.
В загс нас не приглашали, конечно, пригласили только на торжество. Это — вечером, часов около четырех. Открытый летний шатер они ставили во дворе. Для меня это было так удивительно — шатер во дворе? А почему не ресторан? Шатер заказать, кажется, и установить еще — это дороже ресторана, наверное. А потому что так задумано. Такой стиль. И пространство позволяет.
Ввечеру мы сидели в доме и разговаривали. Несмотря на то, что тетя жила недалеко от нас, совершенно не хватало времени вот так просто поговорить, позлословить, посмеяться над своим злословием, да и просто послушать «радио» тети. Из нее вышел бы отменный диджей — говорить она способна без умолку, и даже поддерживать светскую беседу не требуется. Только слушай.
В комнате висели портреты юных тети и ее сестры, и это было так важно и так необычно. Как будто они были лидерами народов или княжнами... портреты!
Мы пили чай со сладостями и разговаривали. Ну то есть говорила тетя.
Наутро было много сборов, ахов, что платье не так сидит и вообще молния заела. Мы спасали мою кузину всем семейством от коварства молнии — что значит: вшили в платье новую. Благо что в доме были запасы для рукоделия. Новая молния, правда, смотрелась чужеродным элементом, но ладно.
И вот мы явились. Столики были расставлены не в современном духе. Человек на четырех, дальше эстрада, типа все равны. Тут столы были длинными, и места, наверное, различались по старшинству. Но я не возражала: нас устроили на почетные.
- Странно, - думала я. - Я не знаю этих людей, мне они незнакомы. Они не знают меня, первый раз видят. И отводят для нас, его потомков, вне наших заслуг, почетные места. Чем это семейство обязано моему прадеду? И как-то приятно, что его помнят до сих пор. Я не помню прадеда: он ушел, когда меня на свете не было.
Оркестр взревел. Это завели невесту. Невеста казалась тощенькой, изможденной. Наверное, перенервничала перед свадьбой. Невеста подошла к нам и улыбнулась. Так полагалось.
Подбежала мама жениха. Спросила, все ли в порядке.
- Красивая? - спросила меня моя мама.
- Конечно, - удивилась я.
- Вот! - сказала мама. - А ее красивой никто не считал. Свекровь морщилась.
- Почему ?? - я не поняла.
- ТАк вот, - сказала мама. - Типа не модель. Не высокая, не знойная. Сын достоин лучшего. Вон она, ее свекровь, сидит.
Показала мне на дородную пожилую женщину.
Я не нашлась, что ответить.
- А как свекровь их пыталась развести, ты бы знала! Говорила — не подходит.
- Ну, этой бы свекрови, значит, современную девушку надо было, - сказала я. - Эта такая худесенькая, старательная, улыбается искренне, глаза как у лани. Детей родила. Могла бы не протирать скатерть перед нами, а протерла, льстиво улыбаясь. Кино!
- А что она говорит на эту? - показала я на невесту. - Тоже, кажется, тихий зайчик. Не сможет отбиваться. Не пантера.
- Не знаю, что говорит, - сказала мама. - Уже не знаю.
Она, в отличие от меня, общалась еще с этим семейством, давно, в своей молодости. Слишком далеко они живут, слишком как-то вроде и говорить не о чем, если приедешь в гости.
Тамада упражнялся в острословии. Но умеренно. Выбирал шутки: был предупрежден.
Гости танцевали и давали оркестру купюры. Мне тоже велели немного потанцевать, дядя подошел и положил банкноту мне в руку, чтобы я потом их отдала оркестру. Так вроде полагается. Я быстро сообразила повторить движения за танцевавшими, хотя танцевать совсем не умею. Гостьи заахали. Стали расспрашивать мою маму, где меня учила танцевать. Да я просто повторила. Надо же было вывернуться, сделать вид, что умею.
На меня из разных углов смотрели очень внимательно. Наверное, оценивали, достойная ли я поросль. Соответствую ли своему прадеду.
Я быстро попыталась убрать свой хвост на свое место. Понимала, что меня сейчас увидели, и примутся высказывать мнения.
Не тут-то было.
Сперва ко мне подошли и уточнили, такой-то — мой прадед? А такая-то — моя мама? Ага. Глубокомысленное ага. «Спасаться надо, что ли?» - мысленно пошутила я.
Вернуться на свое место по полу было нельзя. За длиииииным столом сидели люди. И все они опирались на стену. Когда я выходила, они отсутствовали на своих местах: танцевали. А обратно — нельзя: они уже тут. И закусывают. Нельзя беспокоить людей, поднимать их с мест для ради того, чтобы просто пройти на свое место. Это — неуважение.
Мне постелили на стул и по столу рулон бумаги шириной с метр, и предложили пройтись по нему. Чтобы стол тапками не пачкать. Каблуками то есть. Пришлось вот так возвращаться на свое место, и мне галантно предлагали руки, чтобы я держалась за них. Больше меня танцевать не выманили. Теперь я знала, что обратно надо идти по столу.
Оркестр играл мелодию за мелодией, охрипший тамада шутил, устраивал соревнования, гости сменялись, новоприбывшие заглядывали в шатер. Мне хотелось уже на свежий воздух, я чувствовала себя какой-то уставшей. На глаза попался журнал, и я даже его еще почитала. На меня уже никто не обращал внимания, в зале висел плотный дым, и не уходил, но не от курения, а не знаю от чего. Сыпали конфетти и золотые спиральки. Праздник набирал мощь.
Дядя хотел немного побуянить, но тетя сделала ему страшные глаза. Нельзя, не положено. Мы же почетные гости.
- Сюда, сюда, - быстро и почти ласково обратилась она к мужу и вывела его на свежий воздух.
И сказала, что нам пора, наверное, уходить. Здесь будут теперь оставаться в одной стороне молодежь, в другой - самые близкие, а мы официальные лица. Ну. Ладно. Я официальное лицо.
Была ночь, когда мы возвращались. Мы шли пешком к дому тети по ярко освещенной трассе — пешком, потому что ее дом был близок. Ну и лучше прогуляться по свежему воздуху, тут нормально по части безопасности. По трассе машин проехало экземпляра два, и они издалека подсвечивали фарами нашу компанию – можно было спокойно идти. В вышине сияли небывало крупные, яркие звезды. Было свежо. Лето, июнь.
Я шла и думала о чем-то своем. Я почти уже и забыла о свадьбе, хотя тетя и мама продолжали ее бурно обсуждать. Ну, тетя обсуждала, мама слушала. А я нет. Я думала о чем угодно: о мироздании, например. Удивлялась, какие яркие звезды. И интересовалась, видят ли они меня. Ну мне немыслимые вопросы приходят в голову, стоит только немного устать. Сознание выдает дивный калейдоскоп из дивных вопросов.
Мы вернулись в дом тети, я едва слышала, как она чему-то удивляется и что-то обсуждает. Главное, хотя бы в данный момент – не меня. Завтра утром надо было уезжать.
Спасибо за событие, хотела сказать я, и сказала бы, если бы успела добраться до хозяев через стол, мои дальние родичи. Пока я выбиралась, все-таки по полу, а не по столу, тетя и мама, и дядя уже любезно раскланялись и хозяева ушли куда-то в сторону. Вы были милы ко мне, хотя я вас совсем не знаю.
Примечание автора. Все персонажи вымышлены, все совпадения случайны.