У всех комсомольцев была святая обязанность — ходить на патрулирование по городу вечером, в тёмное время суток. Для «усиления» к нам приставляли молоденьких милиционеров — лейтенантиков. Задания были разные: в женском общежитии проверить, нет ли после 22.00 мужчин; в людных местах (чаще возле кинотеатров или после концерта возле дома культуры) смотреть за порядком; дежурить в горотделе милиции. А иногда посылали в не очень благоприятные районы.
Вот во время такого рейда наш начальник, то бишь лейтенант, распределяет обязанности. Мне говорит: «Ты сегодня пойдёшь впереди, ну, метрах в 150. Ты сегодня — приманка». Приманкой, вполне понятно, мне быть не хотелось. Но отказаться просто так не получится. Я аргумент нашла, на мой взгляд, веский. Я лейтенанту сказала: «Я не могу быть приманкой. Причина серьёзная: я не знаю, в какую сторону вы побежите, когда приманке будет что-либо угрожать».
Были и курьёзные случаи. Дежурим в милиции. Приезжает автобус. Водитель заносит малыша, чуть старше года. Кто-то его забыл. Двое ушли с малышом в детскую комнату. Она тогда так и называлась — «детская комната милиции». Дежурный офицер говорит: «Сейчас мамаша примчится». И правда, минут через 20–30 примчалась заплаканная молодая женщина. Сбивчиво рассказывает, что вышла из автобуса с сумкой, у подъезда вспомнила, что что-то забыла. А потом поняла, что на руках у неё была дочка, она её посадила на сиденье, а выходя, забыла. Мы, молодые девчонки, мечтавшие о семье, о детях, были в шоке.