Жила-была девчулька. Звали её Манька. И жили при Маньке - баушка-рукодельница да лысый дедушко с дремучей бородою.
Вот как-то сработал дедушко яичко деревянное, разрисовал блестящей краскою, да и подарил внучке: «На-кось, Манькя, играй!»
- Ой... какое красивенькое! - возликовала Манька.
- Чижёлое оно, мотри, на ножку не оброни!
Украсил дед очками свой нос картофельный, пригладил бороду и присел на койку, газетку листает: «Ак чё нам сёдни пишут?..»
Манька подареньем-то забавляется – прыгает, бесится на койке подле дедки! А баушка-то, вишь, в это время в стряпной комнате пироги кулебякает. - Славно-то как: и стар, и мал, все – при деле! Скачет Манька эдак-то, весело повизгиват да старикашку-то по лысине ладошкой и пошлёпыват: «мой деда!» Сама же удивляется: «У дедки-то голова... шибко на яичко похожая! Да и блестящая она, ровно, как... яичко!»
А старичонко-то на койке вместе с внучкой легонько привскакиват и тоже радуется: «Ндравится подарочек-от, ишь, как резвится дитятко!»
Прыгала Манька прыгала, да ка-ак размахнётся! да как яйцом по голой дедкиной маковке-то кокнет! – Ууфф… у того из глаз ажник искры-слёзы посыпались! Сойкнул дед, шарахнулся! Очки да газета, понятно дело, на пол спрыгнули! Схватился за головушку, затряс ею да заплясал на месте! «Ой, батюшки!» Выплясыват по очкам да по газете, а сам стонет-орёт благим матом: «О-о-у-ух!»
А Манька?.. А чё ей? Она так и залилася смехом, будто так и надо: «У деды на маковке золотое яичко выросло!» А из дедкиной-то проплешины, слышь-ко, и правда, красная шишка с дарёное яйцо торчит! И нос у старикашки тоже красным сделался! Манька визжит, пальчиком показыват да ещё пуще хохочет, ровно, дразнит: «Дедушка Мороз! Он яичко нам принёс!»
Оклемался старый маленько, чешет лысину да шишку разминает, а его дырявый рот из бороды кричит, во всё горло колотится: «Манькя! Яззви тя в душу-то! Ты совсем сдурела, что ля? Мотри, волдырь какой выскочил! Ну, я те... щас... задам...»
Испугалась Манька, к стенке прижалась, ногами затопала да как заревёт! Дедка - себе голосит, внучка – себе надрыватся со страху, что дед пришибёт!
Вот так бы до сих пор и галдели оба, да на вой бабулька с мокрой прихваткой в избу влетела: «А ну-ка! Эт чаво у вас стряслося?!» А как узнала, так и давай внучку тряпкой! да тряпкой по спине охаживать! «Думать те не пора ля, дылда?!» Дед встрял было в заступь за внучку-то – ну баушка и его пожалела тряпкой! – к шишке в придачу!
Потом уж спрятала в фартук злосчастное яичко, а деду повелела: «На-ко вот, дурень, к шишке прижми! – и подала мужу медный пятак. - У-ух... простофиля! - сама кулаком-то дедку по лбу и приколотнула. - Ума-то... что старый, что малы-ый...»
Распорядилась так-то баушка и ушла - пироги принесть, чтоб, значит, дедку да внучку попотчевать.
На том пустяшно дело-то и кончилось.
Да, вот еще что: дедушко-то с внучкой снова поладили, как, вроде, и не было ничего. А и, правда, мало ли бывает…
_____________
иллюстрация - интернет