Мир для него стал тёмным в 8 лет. Врачи говорили, что это воспаление. Но какая разница? Когда тебе вдруг отключили зрение, как свет за неуплату. Ты не будешь больше видеть. Тебе 8. Света больше нет.
Мама часто приходила к его кровати. Сидела рядом, плакала и гладила его. Он тоже плакал, но слёз не было. Слезовые протоки не работали.
Так он и жил. Постепенно пальцы стали видеть вместо глаз. Он привык ходить с тростью и мир вокруг постепенно заново обретал объём и форму. Но эта форма была только осязательной. Пальцы всё видели по-своему. Обоняние усилилось на столько, что иногда он шутил, что стал собакой и может работать в аэропорту на досмотре. Мама смеялась, а потом снова плакала вечерами, когда она думала, что он не слышит.
Только слух тоже усилился, и он слышал всё. Как плачет в соседней комнате мама. Как соседи сверху ругаются вечером, а ночью занимаются сексом. Только тогда он не знал, что такое секс и думал, что стоны и скрип кровати - это такое развлечение.
Пару раз он и сам прыгал на кровати и кричал. Когда мамы не было дома.
Про женщин он не думал. Он знал, что мальчики отличаются от девочек. Но когда сверстники обсуждали какая жопа у Ленки с третьего или, что у Насти начали расти сиськи, он не понимал о чём говорят. Не видишь – не знаешь. В его случае: не трогал – не видел.
Так продолжалось до 15 лет. Тогда впервые он узнал, что такое женщина рядом.
Был день рождения его мамы. Юбилей. Пришли гости, много гостей. Он терялся в мешанине запахов, звуков и объятий. В конце концов, он сбежал в свою комнату и сидел там, включив магнитофон и надев наушники. Этот магнитофон привёз из Польши его дядя. Он работал там то ли в посольстве, то ли в местном отделе КГБ. В общем магнитофон у него был и были бобины с записями, которые ему привозил всё тот же дядя. И были книги, записанные на пластинки, которые разными голосами читали актёры театра и кино. И мама ему читала. Так что он был довольно образован. Скорее эрудирован.
Он сидел и слушал. Музыка текла вокруг него, плетя его личный защитный кокон. Он слышал гораздо глубже и шире, чем все, кто его окружали. Он слышал скрип плёнки и шорох иглы по пластинке. И эти звуки вплетались в музыку или сказку, дополняя её и делая её ещё интереснее.
Он так заслушался, что не почувствовал, как в комнату вошли. Он понял, что не один только когда почувствовал запах. Сладкий запах духов с примесью алкоголя. И какой-то ещё незнакомый запах. Терпкий. Будоражащий. Сильный.
Он снял наушники и нажал кнопку, останавливая плёнку.
- Кто здесь?
Он был высоким для своих лет. И красивым. Он этого не знал. Конечно, он ощупывал своё лицо и тело изучая себя. Но сравнивать у него было не с кем. Что такое «красивый» для человека, который забыл, что такое видеть?
- Кто здесь? – Он начал волноваться.
И услышал звук шагов. В комнату зашла женщина. Это он научился определять в том числе и по шагам.
- Привет! – Голос был приятный. – Ты чего один тут?
Он попытался вспомнить, кто бы это мог быть. Сегодня в гостях было несколько новых людей, которых он не трогал, а просто стоял рядом. Для него это было равноценно тому, что кто-то просто прошёл мимо.
- Ты кто? – Он всё также сидел на своей кровати, повернувшись на голос незнакомки.
Она стояла возле входной двери не приближаясь. Он слышал музыку из снятых наушников. Слышал разговоры в соседних комнатах. И вместе с тем, слышал её дыхание. Наверное, если бы он захотел, то смог услышать и её серцебиение.
- Я – Аня. Твоя мама пригласила мою маму. А моя мама взяла меня. Ну и вот. – Она помолчала. Стояла и разглядывала его комнату. – У тебя тут странно как-то.
Странно? Он не понял о чём она говорит.
- А что странного? – Он не любил, когда ему говорили, что он странный. – Комната как комната.
Он надулся, а девушка улыбнулась. Он так и не научился контролировать мимику и все его эмоции отражались на лице. Его легко было читать. Как книгу в красивой обложке.
Она прошла вглубь комнаты. Подошла ближе к его кровати, на которой он сидел.
- Тут пусто. Обычно все плакаты вешают на стены. – Она резко замолчала, осознав свои слова. – Извини, я не хотела…
Он криво усмехнулся. Очень по-взрослому и горько. Сразу стал выглядеть старше, будто за секунду прибавил десяток лет:
- А зачем мне, слепому, плакаты?
На стене у него висела только одна картина. Он толком не знал, что на ней изображено. Мама говорила ему о живописи. Рассказывала про экспрессионистов. И эту картину на стену повесила тоже мама. Он сам забил под неё маленький гвоздик, два раза попав себе молотком по пальцу.
Он трогал эту картину. Ему нравилась фактура масляной краски под пальцами. И он чувствовал запах холста, красок и даже простой рамки, в которую картина была обрамлена. Но что на ней изображено, он не знал. Мама описывала ему игру красок и оттенков на этой картине. А на ощупь он чувствовал, как разные участки картины меняют температуру под его пальцами. Однажды он попробовал объяснить маме, что этакое чувствовать цвет пальцами, но не смог. Так же как не получалось объяснить то, что он всегда знал какого цвета платье на ней.
Девушка подошла ближе, и он ощутил её запах. Сквозь аромат духов и лёгкий запах алкоголя пробивался ещё один аромат. Не сильный, но очень яркий. Этот аромат привлекал его и пугал одновременно. Ему хотелось прижаться к девушке и вдыхать её запах, но вместе с этим всё его естество охватила робость.
Он вдохнул поглубже и решился:
- Сядь рядом, чтоб я мог тебя потрогать. – Он смутился. – Я так смогу тебя… ну, увидеть.
Девушка раздумывала пару секунд, а потом опустилась рядом с ним на кровать.
Он аккуратно протянул руку к её лицу. Провел чуткими пальцами по коже. Ощупал скулы и нос. Нежно и аккуратно провёл по закрытым глазам. Погладил губы.
Спустился ниже и ощутил твёрдость её подбородка. Ему нравились ощущения её кожи под пальцами. Он слышал, как дыхание девушки изменилось. Запах, который не мог сразу идентифицировать стал ощущаться сильнее.
Его руки спустились к шее, и он почувствовал, как девушка наклонила голову.
Он убрал руки. Не зная куда их теперь деть. Его пальцы всё ещё ощущали тепло её кожи.
- Погладь меня ещё. – Голос её стал глубже. – Это… меня так никто ещё не гладил.
Он осторожно провёл рукой по её руке. От запястья к плечу. Чуть касаясь кожи и почувствовал, как под его пальцами появляются мурашки. Рука его остановилась на её плече. Чуть касаясь. Самыми кончиками пальцев.
Внезапно девушка повернула к нему корпус и его рука легла ей на грудь, прикрытую лёгкой тканью платья. Он отдёрнул руку.
В детстве он также ощупывал маминых знакомых, и они всегда убирали его руки, если он трогал их за грудь. Он решил, что так нельзя делать.
- Верни руку. – Её голос стал хриплым.
Девушка сидела, откинувшись слегка назад и грудь под её платьем напряглась приподнимаясь.
Он нерешительно протянул ладонь, и она легла на округлую грудь. Он ощутил, как напрягается сосок. Как девушка дышит чаще и подаётся на встречу. В его организме тоже начались изменения. Это бывало с ним и раньше, особенно по утрам, но он не придавал этому значения.
Он чуть сжал ладонь. И девушка охнула.
- Подожди, подожди. – Он послушно убрал руки. – Я сейчас.
Она встала с кровати и пошла к двери. Он испугался, что сделал что-то не так и она уйдёт. Но вместо этого щёлкнул замок на двери. Девушка заперла её и вернулась к нему. Снова села рядом:
- Помоги расстегнуть. – Его чуткие пальцы быстро справились с пуговицами на спине лёгкого платья. Белья на ней не было.
Он снова положил руку ей на грудь и начал изучать её. Ощутил нежность кожи, оценил упругость, чуть сжал сосок, и девушка тихонько застонала:
- Поцелуй! – Она требовательно потянула его голову к своей обнажённой груди.
Он послушно опустил губы на её сосок. Это было очень новое для него ощущение. Чувствовать, как отзывается на твои прикосновения тело. Как под пальцами бегут мурашки удовольствия. Как меняется дыхание. Как отзывается на твои прикосновения другой человек. Как её руки гладят его затылок, плечи, тянут к себе.
Его рука опустилась ниже на живот. Погладила впадину пупка. Он нерешительно замер и девушка сама подалась на встречу, направляя руку ниже. На миг его пальцы запутались в коротких волосах на лобке и тут же опустились в горячую её влагу.
Девушка отклонилась ещё больше назад, пропуская его пальцы вглубь. Открываясь на встречу.
Он очень аккуратно он изучал её нежность. На каждое прикосновение её тело отзывалось по-разному. Она то подавалась на встречу, требуя усилить давление, то чуть отстранялась, снижая интенсивность.
Девушка легла на спину и его пальцы смогли проникнуть на всю длину. Она хрипло застонала, двигая бёдрами в одном ритме с его рукой. Ритм этот всё ускорялся, и он начал беспокоиться не делает ли он ей больно. Когда он уже был готов убрать руку, она резко подалась вперёд и тело её мелко задрожала, выгибаясь на кровати. Она билась в сладкой конвульсии зажав в зубах скомканное покрывало, чтобы не кричать в голос. Это продолжалось и продолжалось. Он слышал, чувствовал и обонял её. Все эти переживания будили в нём горячее чувство правильности происходящего. Неуверенность его сменилась торжеством. Он двигал рукой и пальцы внутри женского тела ощущали волны её сжимающихся мышц.
Девушка затихла. Казалось, что она потеряла сознание. Он осторожно освободил пальцы из её мягкого плена. И нежно погладил её грудь и живот.
Девушка внезапно судорожно вдохнула и выдохнула.
- Вот это да! – Её голос срывался. – Где ты так научился?
Где? Да ни где он не учился. Он, как и всегда просто изучал руками то, что не мог увидеть. В его мозгу не возникали образы. Он забыл, что такое видеть. И только ощущения будоражили его. Запахи, осязание, вкус её груди. Всё это подняло в нём мощную и, доселе не знакомую, волну желания. Он не видел девушки, но жар её тела опалял его, заставляя и его естество гореть нестерпимым пламенем.
Девушка села на кровати. Погладила его по горящему лицу. Эта ласка, усиленная желанием, вызвала в нём стон, который он стыдливо попытался задавить в себе.
- У тебя в первый раз, да? – Голос её ещё дрожал от недавнего оргазма.
Он кивнул.
Она улыбнулась и прижалась к нему, опрокидывая на спину.
- Ложись, я всё сделаю.
Её руки ловко расстегнули пуговицы джинсов. Добрались до его возбуждённой плоти. Когда её горячие губы сомкнулись на нём, он не смог сдержаться.
;
***
Высокий худощавый мужчина шёл по улице. Не смотря на пасмурную погоду на его лице были стильные тёмные очки. Пальто подчёркивало его фигуру и сидело как влитое. В его руках была тонкая белая трость. В прочем, он нёс её. Бережно, но без лишней суеты. Она нужна была скорее для того, чтобы окружающие видели, что этот человек слеп.
Его слепоту не выдавали ни движения, ни осанка. Он шёл уверенно. Не спеша. Он шёл по знакомому маршруту и его вели звуки и запахи. И ещё одно чувство, которое трудно понять зрячим. Может быть он кожей чувствовал движение воздуха перед препятствием, а может быть с годами в нём выросло особое чувство осязания окружающего пространства.
Мужчина подошёл к зданию, в котором располагался его кабинет. Прошёл в автоматически раздвинувшуюся дверь. Поздоровался с вахтёром на первом этаже. Дошёл до лифта и поднялся на четвертый этаж. Там, дойдя до нужной двери он отпер её ключом и прошёл в комнату. Все эти действия были очень естественными и плавными. Тростью он не пользовался ни разу за весь свой путь.
В комнате этой стоял низенький стеклянный столик в окружении двух кресел. Вдоль стены во всю ширину комнаты был расположен шкаф купе. За его зеркальными дверьми располагалась сменная одежда, а второе отделение занимал небольшой холодильник, электрический чайник и микроволновая печь на полке. Там же стояла посуда.
Мужчина открыл дверь, где на вешалках аккуратно висела одежда. Снял и повесил в шкаф пальто, оставшись в белоснежной рубашке, брюках и костюмной жилетке.
На против шкафа стояла массажная кушетка – основной его способ зарабатывать деньги. То, чем мужчина занимался уже больше двадцати лет. Он делал массаж как никто другой. Все хвалили его чуткость и умение чувствовать тело клиента. Как ни странно, но в основном у него обслуживались женщины. Они особенно ценили то, что мужчина не мог их видеть. Они его не стеснялись. Они могли быть собой, когда находились рядом с ним.
Эти женщины стонали и выгибались под его руками. Они кричали и шептали ему горячие слова, а потом уходили, оставив деньги за сеанс массажа. Унося с собой удовольствие от посещения и оставляя его наедине с запахами и воспоминаниями.
Иногда одна из таких женщин жила с ним какое-то время, принося ему удовольствие и внося комфорт в его быт. Но, так или иначе, в конце он оставался один. Мало кто смог бы выдержать его размеренный ритм, в котором всё выстраивалось в привычную цепочку череды действий.
Мужчина не расстраивался: на смену одной приходила другая. Ему всего хватало в жизни и женщин, и денег, и удовольствия. А по свету и образам он не скучал.
Он только закрыл дверь шкафа, как в дверь постучали. Мужчина в чёрных очках развернулся на звук и громко произнёс:
- Входите, открыто.
Дверь открылась и на пороге возникла невысокая симпатичная девушка.
- Здравствуйте, я - Наташа. Мне про вас рассказывали, что вы настоящий волшебник.
– Она жизнерадостно улыбалась, разглядывая его лицо.
Мужчина улыбнулся в ответ и отвёл руку в приглашающем жесте:
- Заходите, буду рад доказать это на деле.
Минск. Сентябрь 2019.