Самые знаменитые литературно-музыкальные салоны России
Салоны, франц. salon ( от итальян. salone - большая зала ). Первоначальное значение: комната, служащая для приема гостей. Затем салон становится обозначением способа светского общения.
В России расцвет салонов приходится на первые десятилетия XIX века, они являются неотъемлемой чертой быта пушкинской эпохи.
Салон - это, прежде всего, его хозяйка - женщина, вокруг которой собирается круг ее друзей и поклонников. Хозяйки известных салонов, такие как, маркиза Рамбулье, мадам Бурдоне, мадам Граммон или мадам Рекамье - по праву оставили в истории свои имена. В России - это З.Н.Волконская и А.О. Смирнова-Россет, Е.М.Хитрово и А.П.Елагина и др. Существовали, впрочем, и такие салоны, душой которых был хозяин дома: А.Н.Оленин, В.Ф.Одоевский, М.Ю.Вильегорский, В.А.Соллогуб.
Салоны имели обычно твердо фиксированные дни и часы; у Карамзиной принимали каждый вечер, у Елагиной по воскресеньям, у Одоевских по субботам и т.д. Человек, однажды принятый в салоне, мог уже приезжать без приглашения. В разные дни в салоне могло собираться от восьми - десяти до нескольких десятков человек.
В салонах никогда не танцевали (для этого существовали балы) и, как правило, ограничивались очень скромным угощением (кулинарному искусству отдавали должное на званых обедах и ужинах). Чем же занимались в салонах? Слушали музыку, пение, стихи - когда среди гостей присутствовали поэты, певцы или музыканты. Но главное: гости беседовали.
Итак, знакомьтесь:
Княгиня Евдокия (Авдотья) Ивановна Голицына, урожденная Измайлова (1780-1850 гг.).
Она родилась в весьма почтенной и богатой семье: мать ее была сестрой знаменитого князя Юсупова. Наверное, от татарских предков получила Авдотья Измайлова черные волнистые волосы, огненные черные глаза и смуглую упругую кожу, а также совершенно восточную ленивую негу движений. В семье отца она получила также блестящее для женщины того времени образование.
В 1816 году в Петербурге она открывает салон. И какой салон! Ее дом на Большой Миллионной превращается в некий храм искусств, расписанный лучшими художниками эпохи. Ничего от быстротекущей моды, - все просто, величаво и оригинально до невозможности. Хозяйка принимает гостей в одеяниях, которые заставляют вспоминать не журналы парижских мод, а картины из жизни Древнего Рима (разумеются сцены с весталками, а не с гетерами). Беседы длятся всю ночь, ибо княгиня как раз и боится… ночи. Цыганка нагадала ей смерть ночью во сне. За эти бдения Голицыну прозвали "ночной княгиней" ("la Princesse Nocturne").
Именно ей посвятил свои стихи юный Пушкин, страстно в неё влюбленный
Не спрашивай, зачем унылой думой
Среди любви я часто омрачен,
Зачем на все подъемлю взор угрюмый,
Зачем не мил мне сладкой жизни сон.
Княгиня Зинаида Александровна Волконская (1792-1862)
Таланты, красота, искусство и политика увенчали героиню чуть ли не с колыбели.
В её салоне бывали корифеи русской словесности и культуры того времени: П. Вяземский, Д. Давыдов, Е. Баратынский, П. Чаадаев, В. Одоевский, М. Загоскин, М. Погодин, С. Шевырев, А. Хомяков, братья Киреевские… Но, конечно, звездами самой большой величины здесь были Пушкин и А. Мицкевич.
Пушкин явился сюда после ссылки, в пору своих самых шумных триумфов. З. Волконская встретила его исполнением романса на стихи "Погасло дневное светило…" Этот прием артистического кокетства тронул поэта. Он не влюбился, но дружеским расположением проникся вполне. А заодно посвятил З. Волконской и вот эти стихи:
Среди рассеянной Москвы,
При толках виста и бостона,
Ты любишь игры Аполлона.
Царица муз и красоты,
Рукою нежной держишь ты
Волшебный скипетр вдохновений,
И над задумчивым челом,
Двойным увенчанным венком,
И вьется и пылает гений…
Дом семьи Карамзиных.
Был среди петербургских салонов совершенно особенный. Его можно было бы назвать «семейным приютом муз». Не в том смысле, что его хозяйка (точнее, хозяйки) были художественно одарены, а в том смысле, что нигде литераторы и художники (но особенно все-таки литераторы) не чувствовали себя так по-домашнему уютно и непринужденно. Гостей здесь ждали ежевечерне. В красной гостиной с простыми соломенными креслами царили самовар и… русский язык! Это была единственная гостиная в Питере, где в то время предпочитали родную речь и НИКОГДА не играли в карты. Поэты в скромных сюртуках и заехавшие мимоездом одетые по бальному первые красавицы, дипломаты и провинциальные родственники, – все находили для себя интерес и душевное отдохновение в салоне, который вели жена (а потом вдова) историка Карамзина Екатерина Андреевна и ее дочери Софья и Екатерина.
Вот картина салона Карамзиных из черновых набросков к «Евгению Онегину»:
В гостиной истинно дворянской
Чуждались щегольства речей
И щекотливости мещанской
Журнальных чопорных судей.
Хозяйкой светской и свободной
Был принят слог простонародный…
И новичка-провинциала
Хозяйка спесью не смущала:
Равно для всех она была
Непринужденна и мила…
В 40-е годы салон Карамзиных занял первое место среди русских литературных салонов. Молодой тогда И.И. Панаев не без иронии пишет: «Чтобы получить литературную известность в великосветском кругу, необходимо было попасть в салон г-жи Карамзиной – вдовы историографа. Там выдавались дипломы на литературные таланты. Это был уже настоящий великосветский литературный салон с строгим выбором.
Салон Алексея Николаевича Оленина.
Салон Президента Академии художеств и директора Публичной библиотеки Алексея Николаевича Оленина не мог не быть одним из главных очагов (точнее – камельков) культуры Северной Пальмиры в начале 19-го столетия. Рыженький и горбатенький, но необычайно легкий в общении, остроумный и любезный Оленин удивительно сочетал в себе сердечность, ум, глубокую образованность с потрясающей способностью к «искательству», то есть, был ловчайшим и тончайшим чинодралом и бюрократом. И если выбирать ему приходилось между музами и карьерой, он всегда бестрепетно предпочитал второе.
Оленин оставался в общем-то литературным старовером, примыкал к «Обществу любителей российской словесности», отчего в его доме бывали И.А. Крылов (он сделался здесь своим, совершенно домашним человеком) и Г.Р. Державин. Но «новые времена – новые песни», и в салоне появляются В.А. Жуковский, П.А. Вяземский, К.Н. Батюшков. Со временем здесь зазвучит голос М.И. Глинки, а лучшие художники украсят оленинский дом и его дачу в Приютино весьма изящно…
В столичном доме и усадьбе Приютино Алексея Николаевича Оленина начинающие художники и писатели всегда находили поддержку и протекцию своим дарованиям. Об этом с благодарностью вспоминали многие, в том числе С. С. Уваров, Ф. Ф. Вигель, М. Ф. Каменская, Ф. П. Толстой. Основатель и первый директор Публичной библиотеки, президент Академии художеств, человек творческий и увлекающийся, А. Н. Оленин имел притязания на звание литератора, историка, археолога, палеографа, знатока, ценителя и коллекционера древнерусских рукописей, оружия. Сам император Александр I называл его Tausendk;nstler, тысячеискусником.
В дневнике дочери Анны, сочинившей музыку к думе К. Ф. Рылеева «Смерть Ермака», отмечается благородная миссия отца в духовном сближении творческих людей разных поколений: «Батюшке я сама во многом обязана, от его истинного глубокого знания и мне кое-что перепало. В его разговорах, выборе для меня книг и в кругу незабвенных наших великих современников: Карамзина, Блудова, Крылова, Гнедича, Пушкина, Брюллова, Батюшкова, Глинки, Мицкевича, Уткина, Щед-рина и проч., почерпала я все, что было в то время лучшего». Салон также посещали В. А. Жуковский, П. А. Вяземский, Д. И. Языков, П. А. Катенин, М. Ю. Виельгорский, Ф. П. Толстой, В. Л. Боровиковский, А. Г. Венецианов, О. А. Кипренский, С. И. Гальберг, А. М. и Н. М. Муравьевы. В салоне А. Н. Оленина познакомились М. П. Бестужев-Рюмин и А. С. Пушкин. Здесь актеры столичных театров слушали новые пьесы, распределяли роли.
Мадам Рекамье.
Жюли Рекамье, тогда ещё Бернар, родилась в семье нотариуса в Лионе. В 1786 году после продвижения её отца по карьерной лестнице семья переехала в Париж.
В 1793 году, когда девушке ещё не исполнилось 16, она вышла замуж за банкира Жака Рекамье, который был старше ее на 26 лет. Отношения между супругами были скорее дружескими, нежели любовными. В качестве свадебного подарка банкир купил Рекамье особняк бывшего королевского министра финансов Неккера в Париже, где она впервые стала принимать гостей, и эти визиты вскоре превратились в знаменитый салон.
Обаяние Жюли, её ум и политические взгляды привлекали к ней в салон людей различных возрастов и положений. В списках имен гостей дома Рекамье завсегдатаями были знаменитый писатель Рене де Шатобриан, горячо любивший мадам Рекамье, писатель и критик Огюстен Сент-Бев, лучшая подруга Жюли писательница мадам де Сталь, Камилл Жордан и многие другие.
Удивительная красота Жюли привлекала к ней многих поклонников, среди которых были маршал Жан-Батист Бернадот, герцог Матьё де Монморанси-Лаваль, принц Август Прусский, Бенжамен Констан, брат Наполеона Люсьен Бонапарт и даже сын её подруги мадам де Сталь. Однако Рекамье предпочитала, держа дистанцию, сохранять дружбу, а не временных поклонников.
Мадам Рекамье не скрывала своего недовольства новой государственной политикой. Её салон привлекал противников перемен и постепенно превратился в оппозиционный к Наполеону политический центр. Императорская полиция несколько раз закрывала её салон. После высылки Жермены де Сталь она продолжала поддерживать с ней связи, а позже был подписан приказ и о её удалении из столицы. Она переехала во французскую провинцию, путешествовала по Италии и вернулась в Париж после реставрации. В 1819 году она переехала в монастырь Аббе-о-Буа, где продолжала устраивать приёмы; её близкий друг Рене де Шатобриан оставался с ней до самой смерти.
Жюли писала мемуары, но перед смертью приказала их уничтожить. Она оставила большое количество писем, часть из которых впоследствии была напечатана.
Её имя стало символом, олицетворявшим хороший вкус и образованность. Она была «звездой» европейского масштаба, о которой говорили в России и Англии, в Италии и Германии. Все, что ассоциировалось со знаменитым салоном, стали называть обобщающим термином «рекамье».
В.А. Тропинин. Николай Михайлович Карамзин. 1818 г.В.А. Тропинин. Николай Михайлович Карамзин. 1818 г.
"Карамзин читал нам свою историю"
Одной из замечательных форм культурной жизни русского общества рубежа XVIII-XIX вв. были салоны. Появившись в конце XVIII в. (как салон Г.Р. Державина) и ориентируясь на парижские салоны предреволюционной поры, русские салоны особенно расцвели в 1820-1830-х гг.1 Литературные, музыкальные, политические, а чаще гармонично объединявшие и обсуждение новинок отечественных и иностранных литераторов, и музицирование в гостиных, и спор о последних политических новостях с иностранными посланниками, сохранявшие дружескую, непринужденную, игровую атмосферу, салоны становились значимым фактом отечественной культуры, порождая новые ценности, формируя историческое, политическое, эстетическое сознание своих участников2. Как писал С.С. Уваров, "частные, так сказать, домашние общества, состоящие из людей, соединенных между собой свободным призванием и личными талантами... имели и имеют не только у нас, но и повсюду, ощутительное, хотя некоторым образом невидимое влияние на современников"3.
Фото: wikimedia.org
Мастер-класс Николая Карамзина
Особое место в культурной жизни столицы занимал салон Карамзиных. Возникший еще при жизни историографа, салон окончательно складывается при его вдове Катерине Андреевне с конца 1820-х гг. и особенно в 1830-1840-е гг., привлекая к себе весь цвет петербургского общества. В первой половине 1820-х гг. он представлял собой кружок, объединенный интересами литературы и истории и группировавшийся вокруг Н.М. Карамзина, который "был каким-то животворным, лучезарным средоточием"4 для своих молодых друзей.
"Вот хотя бы наше литературное общество, - вспоминал о нем уже упомянутый С.С. Уваров, - состоявшее из Дашкова, Блудова, Карамзина, Жуковского, Батюшкова и меня. Карамзин читал нам свою историю. Мы были еще молоды, но настолько образованны, чтобы он слушал наши замечания и пользовался ими"5. Будущий министр просвещения не зря упомянул умеренных по своим политическим взглядам "старших арзамасцев"6: прямо над гостиной Карамзиных, живших тогда у Катерины Федоровны Муравьевой в доме N 25 по Фонтанке, собиралась в кабинете ее сына Никиты Муравьева декабристская молодежь, ведшая разговоры о том же, но с позиций прямо противоположных. "Молодые якобинцы негодовали" на "Историю..." Карамзина: "несколько отдельных размышлений в пользу самодержавия... казались им верхом варварства и унижения"7. Историограф смотрел на молодежь с улыбкой снисходительности умудренного жизнью человека8 и "никогда, в самых горячих прениях, не переступал границ вежливого возражения"9. Лишь однажды, рассердившись, позволил себе резкую фразу: "Те, которые у нас более прочих вопиют против самодержавия, носят его в крови и лимфе"10.
радиции салона поддерживала вдова
После смерти Карамзина в 1826 г. заведенные им традиции поддерживала вдова историографа, Катерина Андреевна. Как писал князь А.В. Мещерский, "находясь в этой милой и гостеприимной семье, я сразу очутился в самой интеллигентной среде петербургского общества, в которой так свежа еще была память незабвенного Николая Михайловича и где по преданию собирались как прежние друзья покойного историографа, так и молодые поэты, литераторы и ученые нового поколения"11 - "дух Карамзина как будто группировал их вокруг своей семьи"12. Среди известных деятелей русской культуры, в разное время посещавших салон Карамзиных, можно упомянуть А.С. Пушкина, В.А. Жуковского, П.А. Вяземского, А.И. Тургенева, Е.А. Баратынского, М.Ю. Лермонтова, Ф.Н. Глинку, В.Ф. Одоевского, Н.В. Гоголя, Ф.И. Тютчева, А.С. Хомякова, Ю.Ф. Самарина, П.А. Плетнева, С.А. Соболевского, В.А. Соллогуба, Е.П. Ростопчину, А.О. Смирнову-Россет.
Фото: Аркадий Колыбалов/ РГ
Как пробудить у современных читательниц интерес к творчеству Карамзина
Салон Карамзиных был уникален как по долговременности своего существования (с конца 1820-х гг. и до смерти Катерины Андреевны Карамзиной в 1851 г.), так и по своему составу, собиравшему знаковые для русской культуры имена. Как писал В.А. Соллогуб, все, "что носило известное в России имя в искусстве, прилежно посещало этот радушный, милый, высоко-эстетический дом"13. Соллогубу вторила А.Ф. Тютчева: "так случилось, что в скромном салоне Е.А. Карамзиной в течение более двадцати лет собиралась самая культурная и образованная часть русского общества"14. Об этом же, но с чувством явного неодобрения, писал и И.И. Панаев, обвинявший салон Карамзиных и входивших в него литераторов в "литературном аристократизме": "Чтоб получить литературную известность в великосветском кругу, необходимо было попасть в салон г-жи Карамзиной - вдовы историографа. Там выдавались дипломы на литературные таланты"15.
В.А. Тропинин. Николай Михайлович Карамзин. 1818 г.В.А. Тропинин. Николай Михайлович Карамзин. 1818 г.
"Карамзин читал нам свою историю"
Одной из замечательных форм культурной жизни русского общества рубежа XVIII-XIX вв. были салоны. Появившись в конце XVIII в. (как салон Г.Р. Державина) и ориентируясь на парижские салоны предреволюционной поры, русские салоны особенно расцвели в 1820-1830-х гг.1 Литературные, музыкальные, политические, а чаще гармонично объединявшие и обсуждение новинок отечественных и иностранных литераторов, и музицирование в гостиных, и спор о последних политических новостях с иностранными посланниками, сохранявшие дружескую, непринужденную, игровую атмосферу, салоны становились значимым фактом отечественной культуры, порождая новые ценности, формируя историческое, политическое, эстетическое сознание своих участников2. Как писал С.С. Уваров, "частные, так сказать, домашние общества, состоящие из людей, соединенных между собой свободным призванием и личными талантами... имели и имеют не только у нас, но и повсюду, ощутительное, хотя некоторым образом невидимое влияние на современников"3.
Фото: wikimedia.org
Мастер-класс Николая Карамзина
Особое место в культурной жизни столицы занимал салон Карамзиных. Возникший еще при жизни историографа, салон окончательно складывается при его вдове Катерине Андреевне с конца 1820-х гг. и особенно в 1830-1840-е гг., привлекая к себе весь цвет петербургского общества. В первой половине 1820-х гг. он представлял собой кружок, объединенный интересами литературы и истории и группировавшийся вокруг Н.М. Карамзина, который "был каким-то животворным, лучезарным средоточием"4 для своих молодых друзей.
"Вот хотя бы наше литературное общество, - вспоминал о нем уже упомянутый С.С. Уваров, - состоявшее из Дашкова, Блудова, Карамзина, Жуковского, Батюшкова и меня. Карамзин читал нам свою историю. Мы были еще молоды, но настолько образованны, чтобы он слушал наши замечания и пользовался ими"5. Будущий министр просвещения не зря упомянул умеренных по своим политическим взглядам "старших арзамасцев"6: прямо над гостиной Карамзиных, живших тогда у Катерины Федоровны Муравьевой в доме N 25 по Фонтанке, собиралась в кабинете ее сына Никиты Муравьева декабристская молодежь, ведшая разговоры о том же, но с позиций прямо противоположных. "Молодые якобинцы негодовали" на "Историю..." Карамзина: "несколько отдельных размышлений в пользу самодержавия... казались им верхом варварства и унижения"7. Историограф смотрел на молодежь с улыбкой снисходительности умудренного жизнью человека8 и "никогда, в самых горячих прениях, не переступал границ вежливого возражения"9. Лишь однажды, рассердившись, позволил себе резкую фразу: "Те, которые у нас более прочих вопиют против самодержавия, носят его в крови и лимфе"10.
Просвещенное общество за чтением "Истории государства Российского" Н.М. Карамзина.
Просвещенное общество за чтением "Истории государства Российского" Н.М. Карамзина.
Традиции салона поддерживала вдова
После смерти Карамзина в 1826 г. заведенные им традиции поддерживала вдова историографа, Катерина Андреевна. Как писал князь А.В. Мещерский, "находясь в этой милой и гостеприимной семье, я сразу очутился в самой интеллигентной среде петербургского общества, в которой так свежа еще была память незабвенного Николая Михайловича и где по преданию собирались как прежние друзья покойного историографа, так и молодые поэты, литераторы и ученые нового поколения"11 - "дух Карамзина как будто группировал их вокруг своей семьи"12. Среди известных деятелей русской культуры, в разное время посещавших салон Карамзиных, можно упомянуть А.С. Пушкина, В.А. Жуковского, П.А. Вяземского, А.И. Тургенева, Е.А. Баратынского, М.Ю. Лермонтова, Ф.Н. Глинку, В.Ф. Одоевского, Н.В. Гоголя, Ф.И. Тютчева, А.С. Хомякова, Ю.Ф. Самарина, П.А. Плетнева, С.А. Соболевского, В.А. Соллогуба, Е.П. Ростопчину, А.О. Смирнову-Россет.
Фото: Аркадий Колыбалов/ РГ
Как пробудить у современных читательниц интерес к творчеству Карамзина
Салон Карамзиных был уникален как по долговременности своего существования (с конца 1820-х гг. и до смерти Катерины Андреевны Карамзиной в 1851 г.), так и по своему составу, собиравшему знаковые для русской культуры имена. Как писал В.А. Соллогуб, все, "что носило известное в России имя в искусстве, прилежно посещало этот радушный, милый, высоко-эстетический дом"13. Соллогубу вторила А.Ф. Тютчева: "так случилось, что в скромном салоне Е.А. Карамзиной в течение более двадцати лет собиралась самая культурная и образованная часть русского общества"14. Об этом же, но с чувством явного неодобрения, писал и И.И. Панаев, обвинявший салон Карамзиных и входивших в него литераторов в "литературном аристократизме": "Чтоб получить литературную известность в великосветском кругу, необходимо было попасть в салон г-жи Карамзиной - вдовы историографа. Там выдавались дипломы на литературные таланты"15.
Неизвестный художник. Екатерина Андреевна Карамзина, супруга историографа. Конец 1830-х гг.
Неизвестный художник. Екатерина Андреевна Карамзина, супруга историографа. Конец 1830-х гг.
Там Пушкин "чуждался щегольства речей"
В отзыве И.И. Панаева звучат отклики споров 1830-1831 гг. вокруг "Литературной газеты", сотрудничавших в которой А.С. Пушкина, П.А. Вяземского, А.А. Дельвига их противники обвиняли в "литературном аристократизме", причем под этой общей формулой понимались совершенно разные вещи: Н.А. Полевой, издатель "Московского телеграфа", видел в "аристократизме" отказ от романтического бунтарства и свободолюбия, Н.И. Надеждин, наоборот, подразумевал под "аристократизмом" барское недовольство действительностью и пренебрежение к народной жизни, а Ф.В. Булгарин представлял сотрудников "Литературной газеты" чуть ли не как аристократических заговорщиков против существующих порядков16.
Фото: РИА Новости
Каким было письмо-послание Николая Карамзина десятилетнему сыну Андрею
А.С. Пушкин и П.А. Вяземский энергично возражали своим оппонентам. "Ссылаясь на биографические словари Новикова и Греча, мы укажем, - писал князь П.А. Вяземский в "Литературной газете", - что большая часть писателей наших принадлежала аристократии, то есть званию, пользующемуся преимуществами, дарованными дворянству: следовательно, в России выражение литературная аристократия нимало не может быть нареканием, а напротив, оно похвальное и, что еще лучше, справедливое нарицание. Дворянские гостиные наши также не вертепы мрака и невежества: они соединяют нас с образованною Европою; в них читаются русские и чужеземные книги; в них иностранные путешественники, каковы: Гумбольдт, г-жа Сталь, Статфордт Канинг, граф Сегюр находят сочувствие и соответствие своим понятиям; в них раздаются отголоски европейского просвещения, в них, а не в домах купеческих, не в жительствах мещан, ремесленников наших"17.
С полемикой вокруг "литературной аристократии" связаны черновые строфы восьмой главы "Евгения Онегина", обозначенные в беловой рукописи романа как XXVI и XXVII, в которых А.С. Пушкин изображал петербургскую гостиную Татьяны как "истинно дворянскую":
В гостиной истинно дворянской
Чуждались щегольства речей
И щекотливости мещанской
Журнальных чопорных судей
[В гостиной светской и свободной
Был принят слог простонародный
И не пугал ничьих ушей
Живою странностью своей...]18
Прототипом этого чернового наброска выступал, скорее всего, именно салон Карамзиных, в котором, по единодушным отзывам современников, был принят домашний, патриархальный тон, чуждавшийся "щегольства речей", и русский, "простонародный" язык для бесед, о чем свидетельствуют записки А.И. Кошелева ("эти вечера были единственные в Петербурге, где не играли в карты и где говорили по-русски...")19 и стихотворные строки Е.П. Ростопчиной:
Там говорят и думают по-русски,
Там чувством родины проникнуты сердца;
Там чинность модная своею цепью узкой
Не душит, не теснит...20
Пушкинское выражение "в гостиной истинно дворянской" звучало как похвала21, как отражение тех лучших качеств, которые были присущи старинному русскому дворянству: чувство чести и собственного достоинства, благородной дворянской гордости, почетной родословной, украшенной именами предков, прославившихся на службе Отечеству.
Фото: Николай Гагарин/РГ
Исследователи: Историк Карамзин был уроженцем Оренбуржья
Споры о "литературной аристократии" продолжались и после смерти Пушкина. "Помирись с Шевыревым ради прекрасной статьи его о черной стороне нашей литературы, которую он напечатал в первой книжке "Москвитянина" на этот год, - писал в 1842 г. князь П.А. Вяземский А.И. Тургеневу. - Федоров читал ее нам на днях у Карамзиных"22. В статье этой С.П. Шевырев, в частности, утверждал, что лучшие представители отечественной словесности "в праздной апатии уступают главные роли литераторам-промышленникам - и вот от чего современная литература наша разбогатела деньгами и обанкротилась мыслью"23.
Здесь формировалось общественное мнение
Проблемы литературы составляли главный, но не единственный предмет разговоров в салоне Карамзиных. Помимо них обсуждались вопросы политические и дипломатические, шли споры по злободневным темам: "Литературы, русская и иностранная, важные события у нас и в Европе, особенно действия тогдашних великих государственных людей Англии Каннинга и Гускиссона составляли всего чаще содержание наших оживленных бесед", - вспоминал об атмосфере в салоне на рубеже 1820-1830х гг. А.И. Кошелев24.
Интерес к политике и дипломатии, свойственный салону Карамзиных, не позволяет его отнести к чисто литературным салонам, обсуждение актуальных политических проблем превращало салон в важный фактор формирования общественного мнения в столице. По словам князя А.В. Мещерского, "карамзинский дом был единственный в Петербурге, в гостиной которого собиралось общество не для светских пересудов и сплетен, а исключительно для беседы и обмена мысли"25. "Вельможи, дипломаты, писатели, светские львы, художники - все дружески встречались на этой общей почве: здесь всегда можно было узнать самые последние политические новости, услышать интересное обсуждение вопроса дня или только что появившейся книги"26, - свидетельствовала и А.Ф. Тютчева.
Фото: Родина
25-летняя художница решила перевести в цвет русскую историю Карамзина
Что способствовало притягательности салона Карамзиных среди интеллектуальной элиты петербургского общества 1830-1840х гг.? "Откуда исходило то обаяние, благодаря которому гость, переступив порог салона Карамзиных, чувствовал себя свободнее и оживленнее, мысли становились смелей, разговор живей и остроумней"27? Ответ, скорее всего, кроется в прозвучавшем слове "свобода". Об этом писал П.А. Плетнев Я.К. Гроту: "В обществе Карамзиных есть то, чего нигде почти нету: свобода, а следовательно, и жизнь"28. Свобода от тесных рамок великосветских правил и условностей, которую давал своим посетителям карамзинский салон, особенно остро чувствовалась в 30-40е гг. XIX в., недаром А.С. Хомяков назвал его "оазис зеленый" "среди губительных песков" и "гранитной пустыни"29 Петербурга. В этом салоне можно было наблюдать такую картину: "После чаю молодежь играла в горелки, а там пустились в танцы"30. По словам А.И. Кошелева, вечера у Карамзиных "освежали и питали наши души и умы, что в тогдашней петербургской душной атмосфере было для нас особенно полезно"31.
В.Е. Маковский. Литературное чтение. 1866 г.
В.Е. Маковский. Литературное чтение. 1866 г.
Чай с тартинками - непременный ритуал
Кроме свободы особую привлекательность карамзинскому салону придавал его подчеркнуто домашний характер: "принимали попросту, семейно"32. У завсегдатаев салона был свой язык, в игровой форме отражавший черты домашней жизни Карамзиных, например, "привычка панталоны звать летописями". Дело в том, что старый слуга Карамзиных Лука часто сидел "в позе турка" и кроил себе панталоны, на что В.А. Жуковский придумал анекдот: "Карамзин, - говорил Жуковский, - видел что-то белое и думал, что это летописи". После этого молодежь карамзинского салона стала называть панталоны летописями33.
Карамзины несколько раз меняли место жительства, но обстановка их приемов оставалась неизменной: в центре гостиной располагался овальный стол с большим самоваром, за которым Катерина Андреевна или дочь историографа Софья Николаевна разливали гостям чай и угощали их тонкими тартинками из хлеба с маслом - "и все гости находили, что ничего не могло быть вкуснее чая, сливок и тартинок карамзинского салона"34. По поэтическому признанию Е.П. Ростопчиной,
При этом зрелище в нас сердце оживает,
За круговым столом, у яркого огня,
Хлад зимний, светский хлад оно позабывает
И, умиленное, внезапно постигает
Поэзию домашнего житья...35
Фото: Артемий Гордеев / Родина
Кухня Родины: "Пирожки натурально а-ля Карамзинъ..."
Скорее всего, домашний уют привлекал к Карамзиным и молодого Пушкина: "не имея семейной жизни, он ее всегда искал у других, и ему уютно было у Карамзиных"36, - писала А.О. Смирнова-Россет. Тем обиднее сознавать, что на глазах у столь уважаемой поэтом Катерины Андреевны, в этом близком для него доме позже разворачивалась предсмертная трагедия Пушкина37, что Карамзиными был принят и обласкан Дантес, о котором Софья Николаевна писала брату теплые и сочувственные строки, понимание же пушкинского состояния и осознание катастрофы пришло лишь с гибелью поэта.
После смерти Пушкина в дом Карамзиных В.А. Жуковским был введен М.Ю. Лермонтов, ставший хорошим другом Софьи Николаевны. "Sophie Карамзина без ума от его таланта"38, - сообщал Я.К. Гроту П.А. Плетнев. Весной 1840 г., перед второй ссылкой на Кавказ, Лермонтов написал в карамзинском салоне свое знаменитое стихотворение "Тучи" ("Тучки небесные, вечные странники!")39. Автограф стихотворения не сохранился, но существует список, сделанный рукой Софьи Николаевны40.
Софья Николаевна Карамзина - дочь Николая Михайловича Карамзина.
Софья Николаевна Карамзина - дочь Николая Михайловича Карамзина.
Именно Софья Николаевна, старшая дочь Н.М. Карамзина от его первого брака с Е.И. Протасовой, задавала тон в салоне Карамзиных. По свидетельству А.В. Мещерского, "Софья Николаевна была, поистине, движущей пружиной, направляющей и оживляющей разговор, как в общей, так и в частной беседе. Она имела удивительный талант всех приветствовать, рассадить и группировать гостей согласно их вкусам и симпатиям, находя вечно новые темы для разговора и выказывая ко всему живейшее и непринужденное участие... Она в этом случае напоминала знаменитую г-жу Рекамье"41. Схожим образом определяла роль Софьи Николаевны и А.Ф. Тютчева: "Бедная и дорогая Софи, я как сейчас вижу, как она, подобно усердной пчелке, порхает от одной группы гостей к другой, соединяя одних, разъединяя других, подхватывая остроумное слово, анекдот, отмечая изящный туалет... вступая в разговор с какой-нибудь одинокой дамой, поощряя застенчивую и скромную дебютантку, одним словом, доводя умение обходиться в обществе до степени искусства и почти добродетели"42.
Фото: commons.wikimedia.org
Игорь Коц: "РГ" и "Родина" объявляют на своих страницах Год Карамзина
Как заметил Ю.М. Лотман, "описанная в воспоминаниях Тютчевой картина настолько напоминает сцену из "Войны и мира" Толстого, что трудно отказаться от мысли о том, что Толстому были доступны тогда еще не опубликованные мемуары Тютчевой. Эмоциональная оценка в романе Толстого прямо противоположна, но это тем более подчеркивает сходство самой картины"43. Это свидетельствовало о перерождении позднего салона Карамзиных в "машину безликого светского общения".
В пору своего расцвета карамзинский салон представлял собой замечательное явление русской культуры и общественно-политической мысли. С одной стороны, он являлся знаменательным фактом истории русской литературы, связанным с именами А.С. Пушкина, М.Ю. Лермонтова, Н.В. Гоголя и других представителей золотого века отечественной культуры, читавших здесь свои произведения. С другой стороны, он важен для истории общественно-политической мысли как один из факторов создания общественного мнения в Петербурге. В обоих случаях главным представляется то, что салон Карамзиных создавал особую интеллектуальную и эмоциональную атмосферу диалога, свободного обмена мыслями и чувствами, являющуюся необходимым условием для любого творчества.
Примечания
1. Муравьева И.А. Салоны пушкинской поры: Очерки литературной и светской жизни Санкт-Петербурга. СПб., 2008. С. 7.
2. Вацуро В.Э. С.Д.П. Из истории литературного быта пушкинской поры. М., 1989. С. 256.
3. Уваров С.С. Литературные воспоминания // "Арзамас": Сборник. В 2 кн. Кн.1. Мемуарные свидетельства; Накануне "Арзамаса"; Арзамасские документы. М., 1994. С. 41.
4. Вяземский П.А. Записные книжки // Карамзин: Pro et contra. Сост. Л.А. Сапченко. СПб., 2006. С. 456.
5. Цит. по: Аронсон М.И. Кружки и салоны // Аронсон М., Рейсер С. Литературные кружки и салоны. М., 2001. С. 67.
6. Общество "Арзамас" (1815-1818 гг.) объединяло сторонников карамзинского направления в литературе.
7. Пушкин А.С. Карамзин // Собр. соч. в 6 томах. Т. 6. М., 1969. С. 384.
8. Например, Карамзин так отзывался о Н.И. Тургеневе: "Он страшный либералист, но добрый, хотя иногда и косо смотрит на меня, потому что я объявил себя не-либералистом" (Письма Н.М. Карамзина к И.И. Дмитриеву. СПб., 1866. С. 253).
9. Дмитриев М.А. Главы из воспоминаний моей жизни. М., 1998. С. 100.
10. Вяземский П.А. Записные книжки (1813-1848). М., 1963. С. 24.
11. Из моей старины. Воспоминания князя А.В. Мещерского. 1841 // Русский архив. 1901. N 1. С. 101.
12. Смирнова А.О. Автобиографические записки // Смирнова-Россет А.О. Дневник. Воспоминания. Под ред. С.В. Житомирской. М., 1989. С. 192.
13. Воспоминания графа В.А.Соллогуба // Литературные салоны и кружки. Первая половина XIX века. М.-Л., 1930. С. 214.
14. Тютчева А.Ф. Воспоминания. При дворе двух императоров. М., 2008. С. 18.
15. Панаев И.И. Литературные воспоминания // Аронсон М., Рейсер С. Литературные кружки и салоны. М., 2001. С. 206.
16. Лотман Ю.М. Александр Сергеевич Пушкин. Биография писателя // Лотман Ю.М. Пушкин. СПб., 1995. С. 134-136.
17. Вяземский П.А. Объяснение некоторых современных вопросов литературных. Статья I. О духе партий; о литературной аристократии // Вяземский П.А. Избранное / П.А. Вяземский. Сост., автор вступ. ст. и коммент. П.В. Акульшин. М., 2010. С. 138-139.
18. Лотман Ю.М. Роман А.С.Пушкина "Евгений Онегин". Комментарий // Лотман Ю.М. Пушкин. СПб., 1995. С. 711; Измайлов Н.В. Пушкин и семейство Карамзиных // Пушкин в письмах Карамзиных 1836-1837 годов. М.-Л., 1960. С. 24-25.
19. Кошелев А.И. Записки // Аронсон М., Рейсер С. Литературные кружки и салоны. М., 2001. С. 209.
20. Ростопчина Е.П. Где мне хорошо. 1838 // Аронсон М., Рейсер С. Литературные кружки и салоны. М., 2001. С. 208.
21. Измайлов Н.В. Пушкин и семейство Карамзиных...С. 25-26.
22. Цит. по: Аронсон М., Рейсер С. Литературные кружки и салоны. М., 2001. С. 214.
23. Там же. С. 213.
24. Кошелев А.И. Мои воспоминания об А.С.Хомякове // Кошелев А.И. Избранные труды / А.И. Кошелев; Сост., авторы вступ. ст. и коммент. П.В.Акульшин, В.А.Горнов. М., 2010. С. 324.
25. Из моей старины. Воспоминания князя А.В. Мещерского. 1841... С. 101.
26. Тютчева А.Ф. Воспоминания. При дворе двух императоров... С.19.
27. Там же. С.19.
28. Переписка Я.К. Грота с П.А. Плетневым. Т. 1. СПб., 1896. С. 647.
29. Хомяков А.С. В альбом С.Н. Карамзиной // Аронсон М., Рейсер С. Литературные кружки и салоны. М., 2001. С. 215.
30. Переписка Я.К. Грота с П.А.Плетневым. Т. 1... С. 260.
31. Кошелев А.И. Мои воспоминания об А.С. Хомякове... С. 324.
32. Из моей старины. Воспоминания князя А.В. Мещерского. 1841... С. 101.
33. Смирнова А.О. Автобиографические записки... С. 179.
34. Тютчева А.Ф. Воспоминания. При дворе двух императоров... С. 22.
35. Ростопчина Е.П. Где мне хорошо... С. 208.
36. Смирнова А.О. Автобиографические записки... С. 179.
37. Муравьева И.А. Салоны пушкинской поры: Очерки литературной и светской жизни Санкт-Петербурга. СПб., 2008. С. 359-360.
38. Переписка Я.К. Грота с П.А. Плетневым. Т. 1. СПб., 1896. С. 158.
39. Измайлов Н.В. Пушкин и семейство Карамзиных... С. 27.
40. Муравьева И.А. Салоны пушкинской поры... С. 383.
41. Из моей старины. Воспоминания князя А.В. Мещерского. 1841...С. 102.
42. Тютчева А.Ф. Воспоминания. При дворе двух императоров... С. 19.
43. Лотман Ю.М. Культура и взрыв // Лотман Ю.М. Семиосфера. СПб., 2004. С. 96.
https://rg.ru/2016/09/02/rodina-salon-karamzinyh.html
О проекте — Литературный салон
lit-salon.ru›О проекте
Были 29 ноя
Наш «Литературный салон» – это современный очаг культурной жизни без границ, объединяющий поэтов, писателей, музыкантов, исполнителей, чтецов и их творчество. Неотъемлемой частью проекта являются: читатели, представители литературных организаций (союзы писателей, организаторы литературных салонов, кружков, общественные организации и т.д.), представители издательств, типографий, литературных школ, другие люди и организации, которые работают в области литературного и культурного развития. ... Обратимся к определению. Литературно-музыкальные салоны – очаги культурной жизни, оказавшие большое влияние на формирование и развитие культуры в разных странах и в разные эпохи. Скрыть
Литературные салоны Петербурга, Москвы и Парижа...
culture.ru›materials/127375/salonnye-umnicy-…
Советы от хозяек литературных салонов. Главные салоны России. ... Салонные умницы: хозяйки литературных салонов России. Что происходило в салонах Российской империи, современный читатель может представить по описанию гостиной Анны Павловны Шерер из «Войны и мира». Узнаем, чем на... Читать ещё
Типы и виды салонов в России XVIII-XIX вв.
research-journal.org›hist/tipy-i-vidy-salonov-v-…
Хозяин салона и в старости был светски безупречен, поддерживал разговор, заинтересованно вникал в подробности ... Московские литературные салоны Елагиной, Свербеевых, Павловых сыграли немалую роль в идейном развитии русского общества, а так же они способствовали в известном смысле... Читать ещё
КТО ХОЗЯИН ЛИТЕРАТУРНОГО САЛОНА — смотрите картинки
Яндекс.Картинки›КТО ХОЗЯИН ЛИТЕРАТУРНОГО САЛОНА
Все картинки
Салон — Википедия
ru.wikipedia.org›Салон
Салон — литературный, художественный или политический кружок избранных лиц, собирающихся в частном доме. Наиболее прославленные салоны — французские, группировавшиеся вокруг какой-либо выдающейся женщины, т. н. «царицы салона», которая, как правило, ... Читать ещё
ЛИТЕРАТУРНЫЕ САЛОНЫ — Студопедия
studopedia.ru›5_45485_literaturnie-saloni.html
Политические и литературные салоны возникли в Европе в XVIII веке, исполняя подчас значительную роль в культурной и ... Однако дружеские отношения не мешали баснописцу иногда высказывать нелицеприятное мнение о хозяине. Читать ещё
Самые знаменитые литературно-музыкальные салоны...
uicbs.ru›index.php/bibl-2/2011-01-13-17-16-39-69…
Салон - это, прежде всего, его хозяйка - женщина, вокруг которой собирается круг ... Существовали, впрочем, и такие салоны, душой которых был хозяин дома ... В 40-е годы салон Карамзиных занял первое место среди русских литературных салонов. Читать ещё
Весь цвет петербургского общества собирался в салоне...
rg.ru›2016/09/02/rodina-salon-karamzinyh.html
За самоваром в салоне Карамзиных. В первой половине ХIХ века весь цвет петербургского общества собирался в ... Возникший еще при жизни историографа, салон окончательно складывается при его вдове Катерине Андреевне с конца 1820-х гг. и особенно в 1830-1840-е гг., привлекая к себе весь цвет... Читать ещё
"Литeратурно-худoжественные сaлоны конца XIX..."
pikabu.ru›story/literaturnokhudozhestvennyie_…
"Литeратурно-худoжественные сaлоны конца XIX – нaчалa ХХ вв" часть 1. ... Политические и литературные салоны возникли в Европе в XVIII веке, исполняя подчас значительную роль в культурной и общественной жизни страны. Читать ещё
Литературный салон Фуксов в Казани | Статья...
moluch.ru›Международные конференции›/hist/archive/129/7904
Организаторами этого литературного салона были супруги Карл Федорович и Александра Андреевна Фукс. ... Литературный вечер 1843 г. в доме Фуксов закончился ужином: «После этой духовной пищи, радушные хозяева предложили прекрасный ужин гостям своим, которые разъехались потом уже... Читать ещё
История появления литературных салонов
studwood.ru›1393720/literatura/istoriya_…
История появления литературных салонов. Салонная культура зарождается в Европе и ее традиции возникают именно на почве европейской культуры. Расцвет салонной культуры происходит во Франции, где, собственно и формируются ее существенные признаки. ... Поскольку аудитория была достаточно подготовленной, постольку и суждения, высказываемые гостями и хозяином, были весьма компетентными, профессиональными. Писатели, художники, поэты, музыканты, композиторы стремились исполнить свои произведения именно в салонах, чтобы получить компетентную оценку.
Литературные салоны, объединяя в себе избранный круг просвещенных людей, концентрировали в себе лучшие традиции высшего дворянского сословия и, в известной степени, традиции национальной русской культуры. Высказывание Ю.М. Лотмана о том, что «там, где нет малых коллективов, там нет и большой культуры» весьма показательно в этом смысле. ... В салоне могли быть выходцы из других классов, но они или услаждали своим искусством знатного хозяина и его гостей и с окончанием вечера их взаимоотношения прекращались, или занимали особое место, не сливаясь с другими посетителями салона, как это было, например, у князя В.Ф. Одоевского или у графа В. Сологуба.
это представители абсолютно разных социальных групп, писатели, поэты, художники, артисты. Какими же надо обладать качествами, чтобы собрать вокруг себя практически всю творческую элиту своего времени? ... Бывать у Гиппиус и Мережковского в литературном салоне было очень престижно, и если ты был там принят, то путь в круги художественно-литературной богемы тебе был открыт. Многие боялись Гиппиус как литературного критика (она издавала "Литературный дневник" под псевдонимом Антон Крайний), ее мнение очень ценилось. ... Кроме общих встреч, где собирались известные художники, поэты, писатели, хозяева устраивали закрытые мужские и женские вечера
Атмосферу богемного Петербурга начала 20 века определяли яркие, блестящие, неординарные женщины Серебряного века. Художественно-литературные салоны в начале 20 века отличались от салонов середины 19 века, если в 19 веке хозяйка салона- это богатая светская дама, обладающая несомненно какими-то талантами, а ее окружение - это выходцы из богатых сословий, то в начале 20 века роль хозяйки салона принадлежит творческой личности, не только ценящей, хорошо разбирающейся в произведениях искусства, но и самой создающей такие произведения, а участники салона - это представители абсолютно разных социальных групп, писатели, поэты, художники, артисты. Какими же надо обладать качествами, чтобы собрать вокруг себя практически всю творческую элиту своего времени? Одна из них
"Красная баронесса" Варвара Ивановна Икскуль фон Гильденбрандт.Искуль
Вот так с легким взмахом кисти художника Ильи Репина Варвара Ивановна Икскуль фон Гильденбрандт, урожденная Лутковская, вошла в историю как "красная баронесса" или "женщина в красном платье"( хотя красная здесь только блуза). По воспоминаниям современников это была женщина необычайной красоты, тонкого ума, неуемной энергии и большой силы воли. Ходили слухи, что ее красота пленила даже короля Италии Умберто I, когда она с мужем, послом России в Италии, была в Риме.
Варвара Ивановна была дважды замужем, от первого мужа, будучи очень строптивой, она сбежала, от этого брака у нее родились два сына; второй муж умер, оставив неплохое состояние. Баронесса обосновалась в Петербурге, купила себе прекрасный трехэтажный дом на Екатерининском канале в месте, известном сейчас под названием Коломна. На рубеже 19 и 20 веко это был своего рода богемный район артистов, композиторов, художников. С того момента, как Варвара Ивановна поселяется в этом доме, ее гостиная тут же становится местом, где устраиваются журфиксы, собираются деятели разных областей искусства: чета поэтов Мережковских, философ Владимир Соловьев, писатель Лев Толстой, художественный критик Владимир Стасов, художники Илья Репин, Михаил Нестеров, Александр Бенуа и многие другие. Часто во время таких встреч Варвара Ивановна подсовывала Репину блокнот и просила делать зарисовки гостей, в итоге получилась значительная коллекция образов. Так сложилось, что в этой по всем параметрам "светской" гостиной, среди персидских ковров, венецианских кресел с бархатными драпировками, резных рам с постаревшим золотом прекрасно уживались гости из совершенно разных слоев, и представители высших кругов, и известные писатели, художники, и студенты, и, представить только, революционно настроенная молодежь. Только благодаря широте взглядов баронессы это было возможно. Ее дом как будто был неприкосновенным, там не проводились обыски, и никто бы подумать не мог, что в ее гостиной ставилась запрещенная пьеса Мережковского "Павел I". Будучи на короткой ноге с высшим светом, она в то же время прятала у себя большевиков, и трижды вызволяла Горького из тюрьмы.
Помимо всего прочего, Варвара Ивановна была очень деятельной особой, она активно участвовала в борьбе за право женщины на высшее образование, при ее участии были созданы первые высшие медицинские курсы для женщин, она организовала Кауфманскую общину сестер милосердия, которая за 18 лет своего существования участвовала в трех войнах, оказывая помощь раненым.
С именем баронессы фон Гильденбрандт связано еще одно здание в Петербурге, где она также организовала художественно-литературный салон, это особняк Кавоса на Кирочной, 18. Это было последнее место в Петербурге, где баронесса еще блистала и собирала вокруг себя ярких представителей искусства, потому что после революции 1917 года Варвару Ивановну вместе с сыновьями выселили из этого дома, а имущество разграбили; за несколько лет ей пришлось пережить много ужасов как матери белогвардейца (обыски, аресты, потерю сына). На какое-то время М. Горький приютил бывшую королеву салона в Доме Искусств, а затем она эмигрировала за границу, причем очень необычным способом: будучи в возрасте 71 года она пересекла Финский залив по льду и сбежала в Финляндию в сопровождении только одного проводника. Вот уж действительно энергичная дама.
"Декадентская мадонна" Зинаида ГиппиусГиппиус
Она встречала гостей, лежа на ковре возле камина, с выбеленным лицом и румянами на щеках, со словами: "Ну и что декадентского Вы сделали сегодня?" От кого-нибудь другого это могло звучать пошло, пафосно, глупо, но только не от нее. И вот почему. Да, Гиппиус любила эпатировать публику, чудачить, дразнить, но все это внешнее, напускное терялось в сравнении с глубиной ее личности, ее исключительным умом, талантом. Для меня Гиппиус это вообще женщина-парадокс, я давно восхищаюсь ее творчеством, и была рада на лекции вновь встретиться с ней, и хоть образно посетить ее салон. Зинаида Гиппиус была необразованной женщиной, в смысле она нигде не училась и не получила никакого систематического образования, при этом ее начитанности и глубине познаний мог бы позавидовать любой профессор. Она была необыкновенно, дьявольски красива, завораживала своей красотой мужчин, при этом сама считала себя бесполой, и чувственные отношения с мужчинами не интересовали ее. Она была язвительна, очень часто могла обидеть собеседника, при этом она же очень тонко чувствовала людей.
Салон, где "белая дьяволица" Гиппиус2(так Гиппиус прозвали за ее любовь к белым одеждам) встречала своих гостей, располагался в доме Мурузи, это место стало знаковым для Серебряного века. Бывать у Гиппиус и Мережковского в литературном салоне было очень престижно, и если ты был там принят, то путь в круги художественно-литературной богемы тебе был открыт. Многие боялись Гиппиус как литературного критика (она издавала "Литературный дневник" под псевдонимом Антон Крайний), ее мнение очень ценилось. Темы, которые поднимались на встречах у Мережковских, были очень серьезные, философские, религиозные; то, что происходило в стране в начале 20 века очень остро переживалось в гостиной с окнами на Преображенский собор. Тема религии заняла особую нишу в деятельности Гиппиус и ее мужа Дмитрия Мережковского, с 1903 они организовывали религиозно-философские собрания, идеи, которые выдвигались на собраниях были очень радикальными, например, после событий 1905, они выступили от лица собрания перед духовенством с предложением перестать упоминать царя в молитвах во всех церквях.
Октябрьскую революцию чета Мережковских не приняла и эмигрировала в Париж, там они продолжили традицию литературного салона среди русских эмигрантов, кружок даже имел свое на-звание "Зеленая лампа".
"Диотима" Лидия Дмитриевна Зиновьева-АннибалЗиновьева
Мы привыкли связывать творческие среды на "Башне" с именем Вячеславова Иванова, и забыли, а может и не знали, что душой, Психеей, как выразился Н. Бердяев, этих вечеров была жена поэта Лидия Дмитриевна Зиновьева-Аннибал, и кто знает, вошел бы в историю этот литературный салон, если бы не его хозяйка. Древнегреческой жрицей, гетерой в античной тунике с подведенными черной краской глазами представала она перед гостями, и это не было позерством, Лидия Дмитриевна и ее муж страстно увлекались античной историей, верили, что возврат к культу Диониса поможет людям вновь обрести потерянное чувство сопричастности природе и космическому разуму. В то сложное время рубежа веков они пытались выстроить свою систему отношений с окружающей действительностью, где главным связующим фактором должна была выступить любовь. Лидия Дмитриевна определяла любовь не как эгоистическое отношение принадлежности другому, а возможность делится этим чувством с другими (ее роман "Тридцать три урода"). Кроме общих встреч, где собирались известные художники, поэты, писатели, хозяева устраивали закрытые мужские и женские вечера. Мужские - "вечера Гафиза", женские - "вечера Фиас". Во встречах "Фиас", например, участвовала жена Блока, ее имя в кружке было "Беатриче". Лидия Дмитриевна во всех своих начинаниях всегда имела благородный мотив, она стремилась помочь тому, кому нужна была ее помощь, этот кружок не исключение, его цель была помочь женщине раскрыться, найти себя, развить свой потенциал. Свой потенциал Лидии Дмитриевне развить удалось, она стала не только музой для своего мужа, но и реализовалась как творческая личность, занявшая дос-тойное место в драматургии Серебряного века.
Паллада Олимповна БОГДАНОВА-БЕЛЬСКАЯБогданова
Русская поэтесса, хозяйка литературного салона, «светская львица» Серебряного века. Окончила драматическую студию Н. Н. Евреинова в 1911 г., была завсегдатаем петербургского кабаре «Бродячая собака» и всеобщей знакомой петербургских литераторов этого круга. Это ей посвящены строки Северянина:
«Мужчина каждый делался остер,
Почуяв изощренную Палладу».
Родилась Паллада Олимпиевна 1 (13) января 1887 г. в семье военного инженера генерала О. Старынкевича. Во время учебы на высших курсах будущая царица богемы сблизилась с эсерами, стала любовницей одного из них, Е. Сазонова, но сбежала из дома и обвенчалась с другим, вскоре казненным С. Богдановым. От Сазонова у Паллады родились близнецы Эраст и Орест. В 1911 г. Богданова, взявшая себе в качестве сценического псевдонима вторую фамилию — Бельская, закончила театральную студию Н. Евреинова.
Квартира Богдановой-Бельской на Фонтанке была своеобразным салоном, где собирался весь богемный и около цвет Петербурга. Свои поэтические опыты Паллада опубликовала в изящно оформленном сборнике «Амулеты» (1915), вызвавшем весьма резкую критику в отношении как стихотворных размеров, так и тем ее стихов. В журнале «Аргус» Богданова-Бельская вела рубрику «горячих советов о красоте дамам и джентльменам».
Все это было… Было до революции…
А после, еще не оправившись от попытки отравиться из-за несчастной любви, больная и нищая Паллада пробирается в Крым. В 1918 г. она вновь пытается вернуть утраченное, стать прежней, «роковой» Палладой, в стенах ялтинского «Кафе поэтов». Но ненадолго… В 1920-1930-х годах жила в бывшем Царском Селе, затем перебралась в Ленинград. В этом городе, с которым ее столько связывало, она и умерла 19 июля 1968 г.
Оказавшись в эмиграции, Георгий Иванов, грустя об ушедших временах, не забыл и ту, о которой часто, хотя и с иронией, вспоминал в своих мемуарах, написав:
Январский день. На берегу Невы
Несется ветер, разрушеньем вея.
Где Олечка Судейкина, увы,
Ахматова, Паллада, Саломея?
Все, кто блистал в тринадцатом году —
Лишь призраки на петербургском льду.
Саломея Николаевна Андроникова (Андроникашвили)Андроникова
В 1982 г. Лондонская "Таймс" и русские зарубежные газеты сообщили, что 8 мая в Лондоне на 94-м году жизни скончалась Саломея Николаевна Андроникова, "последняя из самых блистательных женщин, которым довелось быть современницами расцвета Серебряного века русской поэзии... Саломея Андроникова была одной из самых известных красавиц той эпохи. Она славилась умом, обаятельностью и остроумием. В числе ее друзей были знаменитые русские поэты и художники того времени".
Она была из древнейшего рода кахетинских князей. Она родилась в октябре 1888 г. в Тифлисе. По совету матери Саломея вместе с двоюродной сестрой уехала на учебу в Петербург.
В Петербурге Саломея вышла замуж за крупного российского чаевладельца Павла Андреева. У них родилась дочь Ирина. Однако семейная жизнь не сложилась. С помощью своего друга адвоката Луарсаба Андроникова (отца Ираклия Андроникова) Саломея разошлась с мужем.
В Петербурге же Саломея подружилась с поэтами и художниками, создала свой литературный салон, пользовавшийся большим успехом. В своих мемуарных записках Тэффи (1913) написала:
"Украшением ... вечеров, как всегда, была Саломея Андреева (Андронникова) -не писательница, не поэтесса, не актриса, не балерина и не певица-сплошное не.Но она была признана самой интересной женщиной нашего круга... "
У Саломеи была высокая и очень тонкая фигура. Такая же тоненькая была и Анна Ахматова. Они обе могли, скрестив руки на спине, охватить ими талию так, чтобы концы пальцев обеих рук сходились под грудью.
В Петербурге Саломея общалась и дружила с Ахматовой, Мандельштамом, Радловым. Анна Ахматова подарила ей сборник "Четки" с надписью "В надежде на дружбу", а также сборник "Белая стая" со словами любви и дружбы:
Всегда нарядней всех, всех розовей и выше,
Зачем всплываешь ты со дна погибших лет?
И память хищная передо мной колышет
Прозрачный профиль твой за стеклами карет.
Как спорили тогда – ты ангел или птица,
Соломинкой тебя назвал поэт,
Равно на всех сквозь черные ресницы
Дарьяльских глаз струился нежный свет.
О тень! прости меня,
Но ясная погода, Флобер, бессонница и поздняя сирень
Тебя, красавицу тринадцатого года,
И твой безоблачный и равнодушный день
Напомнили, а мне такого рода
Воспоминанья не к лицу. О тень!
(А. Ахматова «Тень»)
Впоследствии княжна, литературная дама, любимица и душа общества, оказалась в эмиграции, вдали от родины. Прожив несколько лет в Париже, Саломея эмигрировала в Америку. Была дружна с Аристотелем Онассисом.
После США обосновалась в Англии, где выпустила кулинарную книгу. Весь Лондон готовил сациви по ее рецепту... Уже в преклонном возрасте, но все такая же бодрая, обаятельная, не утратившая удивительной жизнерадостности, с тонким чувством юмора, несмотря на череду утрат и "вульгарное время", Саломея оставалась легендой.
В 1978 г. к своему 90-летию она получила поздравления из России, Грузии, Америки, Аргентины, Австралии, Франции, Швейцарии.
Аделаида Казимировна ГерцыкГерцык
Русская поэтесса, прозаик, переводчица.
Родилась в 1874 году в семье инженера-путейца, потомка обедневшего дворянского рода, в котором переплелись польско-литовские и германо-шведские корни. Отец был инженером-путейцем, начальником участка строящейся Московско-Ярославской железной дороги и по роду его деятельности семья часто переезжала с места на место. Аделаида рано лишилась матери и росла под руководством воспитателей, получила отличное домашнее образование, хорошо знала пять иностранных языков, включая итальянский и польский. Образование Аделаиды завершилось гимназией в Москве и пополнилось в дальнейшем самостоятельным изучением философии, истории искусства и литературы.
Начала публиковаться в 1899 как переводчица и автор небольших литературно-критических и мемуарных эссе, в частности, о Дж. Рёскине; перевод его книги «Прогулки по Флоренции: Заметки о христианском искусстве» Герцык опубликовала в 1901. Известна также своими переводами (совместно с сестрой) трудов Ф. Ницше: « Сумерки богов» (1900), «Несвоевременные мысли» (1905) и его стихотворений. Аделаида Герцык выступила в печати в качестве переводчицы и автора литературно-критических очерков: с 1904 года она сотрудничала с символистским журналом Валерия Брюсова «Весы», публикует литературные обзоры и рецензии на новые книги. В 1907 году в символистском альманахе «Цветник Ор. Кошница первая» состоялась первая публикация стихов Герцык. Впоследствии эти стихи были перепечатаны в единственном прижизненном сборнике «Стихотворения», вышедшем в 1910 г. На поэзию Герцык оказали влияние труды философов-мистиков (особенно Франциска Ассизского), идея «Вечной Женственности» В. Соловьева, эстетика Метерлинка, а также идея соборности, сближающая поэтессу с Вяч. Ивановым.
В 1908 году Аделаида Герцык вышла замуж за Дмитрия Евгеньевича Жуковского, ученого, издателя, переводчика философской литературы. С 1905 года Дмитрий Жуковский издавал в Петербурге журнал "Вопросы Жизни" в редакции которого сотрудничали: Н.Бердяев, С.Булгаков, Дм. Мережковский, Вяч. Иванов, А, Блок, А Белый, Ф. Сологуб. Аделаида Казимировна помогала ему, деятельно и много: переводами, правкой корректур, подбором материала. А их дом в Москве, в Кречетниковском переулке, стал знаменитым в начале 1910 - х литературно - философским салоном. В квартире Герцык собирались многие литераторы и философы, близкими друзьями Герцык были С. Булгаков, М. Волошин, Вяч. Иванов, М. Цветаева.
Революцию Аделаида Герцык встретила в Судаке, где пережила не только голод и нищету, но и тюремное заключение, описанное ей впоследствии в цикле «Подвальные очерки».
25 июня 1925 года Аделаида Герцык умерла в Судаке. Похоронена была там же, однако могила поэтессы не сохранилась. В 1925 году Сергей Николавич Булгаков, узнав о смерти Аделаиды Казимировны, написал ее сестре Евгении из парижского изгнания следующие строки: "У меня давно - давно, еще в Москве было о ней чувство, что она не знает греха, стоит не выше его, но как - то вне. И в этом была ее сила, мудрость, очарование, незлобивость, вдохновенность. Где я найду слова, чтобы возблагодарить ее за все, что она мне давала в эти долгие годы - сочувствие, понимание, вдохновение и не только мне, но всем, с кем соприкасалась?! Не знаю даже, не могу себе представить, что были слепцы, ее не заметившие, а заметить ее, это значило ее полюбить, осияться ее светом.. "
Лиля Юрьевна БрикБрик — российский литератор, любимая женщина и муза Владимира Маяковского, старшая сестра французской писательницы Эльзы Триоле.
«Эта одна из самых замечательных женщин, которых я знаю»
Валентин Катаев
Лиля Брик прославилась как «Муза русского авангарда» и, по словам ее многочисленных недоброжелателей, как «злой гений русской поэзии». Ею восхищались, ее ненавидели, ей завидовали и стремились подражать. Она была красива, незаурядна, общительна. Она не кинозвезда, не поэтесса Серебряного века, не фотомодель. Ее вообще трудно назвать фотогеничной. А в нее влюблялись самые замечательные мужчины века. Маяковский, Леже, Ив Сен-Лоран. Даже в старости она была окружена влюбленными. Ей поклонялись Жерар Филипп и Сергей Параджанов. Говорят, она несла в себе некую порочность, поскольку открыто жила с двумя мужчинами. Но это не она, это они не могли уйти от нее, мужчины ее друг у друга вырывали.
Лиля Юрьевна Брик, урожденная Лиля Уриевна Каган, родилась 11 ноября 1891 года в Москве, в семье юриста. Лиля блестяще окончила гимназию, в 1909 году поступила на математические курсы Гернье. С 1911 года училась лепке в Мюнхене на студии Швегреле. С юности одной из важнейших составляющих её существования стали яркие любовные романы. Их череда не прервалась и в 1912 году, когда московский раввин Мазе обвенчал Лилю с юристом Осипом Бриком. Она была и способной, и одаренной. Да еще обладающей безошибочным чутьем на действительно талантливое и прекрасное. С юности жизнь Лили Юрьевны оказалась связанной с литературой. Она дружила с выдающимися литераторами XX века, со многими художниками, музыкантами, кинематографистами.
Заочное знакомство Лили Брик с Владимиром Маяковским началось еще в 1913 году: оба были много друг о друге наслышаны, ведь Владимир на тот момент ухаживал за младшей сестрой Лили – Эльзой. В конце июля 1915 года Эльза познакомила сестру с Маяковским. По мнению биографов, чрезвычайно впечатлительный, легкоранимый, постоянно подвергавшийся нападкам прессы, только у матери и сестер находивший приют и ласку, Маяковский с распахнутой душой откликнулся на сочувствие и внимание, проявленные к нему Бриками. Будучи человеком по-рыцарски благородным, он, несмотря ни на какие личные обстоятельства, до конца жизни сохранял в душе теплые чувства к тем, кто когда-то помог ему, а в предсмертном письме назвал Л. Ю. Брик среди членов своей семьи.
Поэт снял жилье неподалеку от Бриков и все свободное время проводил у них, а с лета 1918 Маяковский и Брики жили совместно. Брики и МаяковскийОтношения Маяковского с Лилей Брик складывались неординарно с самого начала. По свидетельству Лили Юрьевны, она только через три года «могла с уверенностью сказать» О. М. Брику о том, что они с Маяковским любят друг друга.
С 1915 года квартира Бриков-Маяковского регулярно посещается известными литераторами, а по совместительству друзьями Маяковского: Велемиром Хлебниковым, Давидом Бурлюком, Василием Каменским, Николаем Асеевым, позже - Сергеем Есениным, Всеволодом Мейерхольдом, Максимом Горьким, Борисом Пастернаком, а также зампредом ОГПУ Я.С. Аграновым. Душа и естественный центр "салона" - сама хозяйка, Лиля Брик.
Лиля тщательно культивировала свое женское начало. Говорили, что она и в 80 лет легко пленяла кавалеров, искусно меняя голос и выражение лица так, что каждому мужчине казалось — он главный в ее жизни. Биограф Маяковского Василий Катанян писал о ней: «У нее был «талант жить». В это понятие входили и уютный, красивый дом, радушное гостеприимство, умение угостить, собрать вокруг интересных людей, вести беседу так, чтобы собеседники опять и опять захотели ее увидеть». Женщина с талантом жить — такое определение подходило Лиле Брик как нельзя лучше!
14 апреля 1930 года Маяковский покончил с собой. Лиля Брик тяжело переживала трагедию, добилась посмертного широкого признания поэта, написав письмо Сталину, организовала музей Маяковского. Она еще дважды побывала замужем, но о великом поэте помнила до конца дней. В 86 лет она упала и сломала шейку бедра, чем обрекла себя на неподвижность.
4 августа 1978 года Лиля Юрьевна покончила с собой на даче в Переделкино, приняв смертельную дозу снотворного. Согласно ее завещанию пепел был развеян в подмосковном поле... «Я завещаю после смерти меня не хоронить, а прах развеять по ветру, – при жизни говаривала Лиля Юрьевна знакомым - Знаете, почему? Обязательно найдутся желающие меня и после смерти обидеть, осквернить мою могилу…». Воля была исполнена. Лилю Брик кремировали и развеяли пепел в живописных окрестностях Звенигорода. Места там – одни из самых красивейших в Подмосковье. На поляне водрузили большой камень, выбив на нем буквы «Л.Ю.Б.».
Авторы
Литературные салоны Серебряного века открыли для русской поэзии таких авторов, как Брюсов, Блок, Есенин, Ахматова, Цветаева , Маяковский и др.
Источник: УНИЦ