«Сумев отгородиться от людей,
я от себя хочу отгородиться.»
Я не знаю, кем я хочу быть.
Не знаю, чем хочу заниматься.
Экзистенциальный свищ между
социальным патрулем в виде детсада, школы, вуза
и
осознанным пониманием, чем занять голову и руки, пока сердце толкает кровь с остервенением заряженного спидами школьника,
работает, как правило, в одностороннем режиме. Как ни странно (вообще-то вовсе не странно), стражи социального режима добиваются больше успехов на этом поприще, чем мог бы предположить товарищ Заратустра.
Так вершатся судьбы: система умерла, да здравствует система! Что в этом плохого? Ни капельки, ни клеточки, ни сопельки, ни червоточинки плохого в этом нет. В 21 веке стыдно вешать ярлыки и клеймить данность такими ругательствами, как добро и зло. Но часики тикают, а буквы пишутся. «Значит - это кому-нибудь нужно? Значит - кто-то хочет, чтобы они были?»
Что же всё-таки происходит? Почему при таком изобилии материальных, духовных, общественных, сексуальных и наркотических благ, нам все ещё удаётся поймать за хвост кошку, царапающую ребра изнутри и истошно вопящую «мне плохо, убей меня уже, 9 раз подряд желательно, чтобы наверняка»?
Рассмотрим пример, чисто гипотетический, само собой (*многозначительно смотрю на вас, желая убедиться, что вы мне верите*). Допустим, некая молодая особа, разменявшая четверть века (на фантики во дворе), не излишнепривлекательной наружности, без заметных патологий в анамнезе личной жизни, уходит с -перспективной работы;
-хорошей зарплаты;
-виднеющейся в недалеком будущем ипотеки где-нибудь не совсем на окраине северной столицы (:-О),
и переезжает в свой хоумтаун где-то на югах/кавказах. И внимание: не за работой, не за перспективами и даже не за мужем (*перекрестилась*).
Ватафак? Рили?
Но самое смешное дальше: став социальным дезертиром, барышня вовсе не чувствует угрызений совести, спит до обеда и считает себя Амели Пулен на минималках, избегая контактов с людьми и предпочитая им общение с воображаемыми. Укоризненные взгляды и подшучивания близких об образе жизни «а-ля Обломов» забываются спустя секунду, в принципе, как и любые другие разговоры, кроме тех, что происходят внутри головы. Диалоги Сократа с учениками не столь волнительны, как эти оживленные беседы о поиске смысла и причин, чтобы снова начать крутиться в ритме техно с бесконечным желанием утолить жажду еды, секса и социального успеха (fu).
И чем реже рот нашей «мон ами» воспроизводит герцы, тем чаще и отчетливее в голове пляшет мысль «НИКТО НИЧЕГО НЕ ЗНАЕТ». Очевидно, что работать ради богатства (в первую очередь, дяди, на которого работаешь, а во вторую - собственного желудка) такое себе удовольствие. Семья? Сомнительное предприятие в условиях демографического перенасыщения (ну пусть неравномерного, но расовый вопрос - вы серьезно?изнутри мы все одинаковые, люди как люди). Можно, конечно, мечтать о переезде в Америку (модная мысль среди друзей барышни), и сразу все 86400 в сутках получат осмысление, однако, барышне хорошо там, где она есть, и иллюзий, что где-то что-то изменится, если все равно берёшь с собой себя, у барышни нет. Собственно, эта история не о конфликте. Это, всего лишь, глупая сказочка, которую ей спьяну нашептал на ухо лучший воображаемый друг.
Я не знаю, кем я хочу быть.
Не знаю, чем хочу заниматься.
Но как же сладки вечера в компании своей головы, черт возьми.
«Сумев отгородиться от людей,
я от себя хочу отгородиться.»
Или нет.))