Хорошо стреляет тот, кто не стреляет по своим
(с) Путешественник во времени
Это реальный случай, который произошел со мной, когда я был на военных сборах, проходивших в полевых условиях на базе одного из советских военных училищ.
Сборы являлись завершающим этапом обучения на военной кафедре политехнического института.
В одно прекрасное утро я сидел напротив сержанта, который был таким же студентом, как и я, только получившим сержантское звание еще во время срочной службы. До конца нашего дежурства по роте оставалось минут двадцать. Оружейка представляла собой отдельное строение с бетонными стенами, массивной железной дверью и парой небольших, забранных решеткой, окошек под самым потолком. В руках у сержанта была малокалиберная винтовка, затвором которой он неспешно щелкал туда-сюда.
Каждый, кто хоть немного разбивается в оружии, знает, что если открыть затвор, то, при наличии в патроннике патрона, тот должен оттуда автоматически выскочить. Поэтому ни у меня, ни у сержанта не было никаких сомнений в том, что винтовка не заряжена. Но при этом, когда ее ствол время от времени смотрел в мою сторону, я испытывал, как оказалось впоследствии, пророческие ощущения близости смерти. Чувство ложного самолюбия мешало мне сказать, чтобы мой товарищ не наводил на меня оружие, или пересесть на такое место, где ему было бы затруднительно это делать - как же, ведь это, как я тогда считал, было бы проявлением трусости.
Через некоторое время, наигравшись с затвором, сержант нажал на спусковой крючок. Слава Богу, что в этот момент ствол был направлен в сторону. Прозвучал хлесткий выстрел, и на пол шмякнулся небольшой кусочек отколовшегося от стены бетона. Мы оба секунд на пять впали в ступор.
- Я уже представил, как меня отсюда выводят под конвоем, - наконец, произнес он.
- А я, как меня выносят вперед ногами, - завершил картину альтернативного развития событий я.
Что же произошло? Оказалось, что накануне наши офицеры стреляли из этой мелкашки по воробьям и оставили патрон в патроннике, потому что у нее сломался выбрасыватель. Это такой маленький зацеп, которым затвор цепляется за фланец гильзы во время обратного хода, выбрасывая ее из патронника. В результате винтовка оставалась заряженной, несмотря на то, что сержант многократно отрывал-закрывал затвор. А в полумраке оружейки черное донышко гильзы казалось ему пустым отверстием.
- Ты, знаешь, - признался мой несостоявшийся убийца, - а я, ведь, хотел прицелиться тебе в голову.
Я не стал ему рассказывать, что я это знал.
Эта история имела интересное продолжение, не связанное непосредственно с оружейной темой, о котором я, может быть, когда-нибудь напишу отдельную заметку.
С тех пор я никому не позволяю без необходимости в моем присутствии наводить даже незаряженное оружие на людей, потому что на личном опыте убедился в справедливости пословицы о незаряженном ружье, способном выстрелить хотя бы раз в год.