Не все знают, но чечетку вернули в Одессу Жорик Делиев и Витя Вишневский. Это они первыми стряхнули пыль с легендарного Эмиля Гледа (Гладштейн), танцевавшего в оркестре Цфацмана. За двести пятьдесят долларов они уговорили его дать им уроки. Чуть позже и я подключился к занятиям. Потом появился номер, в котором мы с Делиевым выходили на сцену в одинаковых ярких пиджаках, мятых цилиндрах из подбора, и синхронно начинали: «Мы американцы! Приехали к вам из Америки!». А после, как могли, стучали чечетку 30-х годов. Номер категорически не нравился бригадиру уборщиц филармонии, той самой бабе Мане, которая просила Карцева не пересаливать лицом. Нам же она говорила: «Мальчики, потеряйте вже этот номер!»
И, вдруг однажды, через третье лицо, мы получаем предложение о встрече от самого Жванецкого. Упс! Где мы, а где Михал Михалыч! Мы сразу начали волноваться. Поляну накрывал сосед мамы Жванецкого, какой-то знаменитый портной, имени не помню. Там было все: и водочка, и селедочка, и форшмачок, а главное – видеомагнитофон. Михал Михалычу привезли из Америки кассету с фильмом "That's Dancing!", и он решил поделиться с нами этим жирным зрелищем. Ведь до этого из чечеточников мы видели только Гледа, Насырова да братьев Гусаковых. После водочки осмелел и сам Жванецкий, сделав сенсационное признание – оказалось, что он и сам втайне ярый поклонник степа, и даже продемонстрировал свои навыки. Ну, накатили еще, и пошла жара. Они с Жориком устроили настоящий степ-сейшн. Еще накатили, и Михалыч признался, что собирается в первый раз в Америку, но его вызвали куда надо, и пообещали выпустить, только если он перестанет пи-ть. А он им ответил: «Я п-дю, п-ел и п-еть буду…».