Глава 21.
Метеозавистмый.
К концу разговора настроение у Марка значительно улучшилось. Убирая телефон в карман, он подумал: "Надо же, как сегодня меняется погода! То снег с ветром, то солнце яркое! И куда делись тучи? Только что была пурга, а теперь покой и солнце. А снег-то такой искристый!"
Марк называл себя в шутку метеозависимым. Но зависел он от погоды не как большинство людей с метеозавистмостью. У других страдает здоровье при смене погоды, а у Марка менялось настроение. Когда погода хорошая, солнечная - у него хорошее настроение. А в непогоду настроение падало. Правда мама считала, что всё наоборот. Погода зависела от настроения Марка. Бывало, в детстве говорила: "Сына, ну улыбнись. Глядишь и солнышко выглянет из-за туч." И иногда так и случалось. Но он считал, что это простое совпадение. Ну не может такого быть. "Эх! Мама, мама. Как мне тебя не хватает!" - загрустил Марк. По небу поплыли облака. Но через несколько минут Марк уже думал о предложении, которое сделал старый товарищ.
Василий уже много лет работает корреспондентом в одной из газет. Это только кажется, что газеты умирают. На самом деле они становятся более современными, меньше печатных изданий - больше публикаций на просторах интернета. Василий теперь не только корреспондент, он ведущий одного из разделов газеты. Вася сказал:
- Понимаешь. Совсем зашиваюсь, ничего не успеваю. Необходимо всё больше и больше статей. Часть из них заказная. Людей не хватает. А главный давит. Вот я и вспомнил о тебе. Помнишь, ты вёл студенческую газету? У тебя здорово получалось. Не знаю, почему ты не пошёл в журналистику? Ну да ладно. Я вот вспомнил о тебе, и решил предложить подработку. Я бы тебе темы давал, а ты статьи писал. Не бесплатно, разумеется. Если хорошо будет получаться, то из внештатных можно потом будет и в штат зачислить. Согласен?
- Ну не знаю. Неожиданно как-то. Мне необходимо подумать.
- А что думать? Мы даже договор заключать не будем поначалу. Я тебе сейчас тему скажу. Если получится у тебя за неделю статью написать, то встретимся и обсудим дальнейшие действия. Заодно пивка попьём, про жизнь поговорим. Будет хотя бы повод встретиться. Не получится - ну и чёрт с ним! Там я сам тогда возьмусь. Просто сейчас никак не получается. Марк! Соглашайся! От тебя же не убудет, зато может и прибыль быть.
- О'кей. Уговорил. О чём надо написать?
- А надо в Питер скататься. Туда на "Сапсане", а обратно на самолёте. Или, наоборот. А потом статью написать, в которой сравнить поездки, написать какие есть плюсы и минусы в обоих случаях. И сделать вывод, как лучше лично для тебя. Но есть маленький нюанс. Тебе должен понравиться "Сапсан" больше, чем самолёт.
- Мне и так он больше нравится, - рассмеялся Марк. - Есть возможность немного расслабиться. Если честно, то я предпочитаю фирменным ездить. Там ещё и выспаться можно.
- Прекрасно! - Обрадовался Вася. - Так и напишешь. Если статья пройдёт, то не только её оплатим, но и билеты. Только их не потеряй. В бухгалтерию надо будет сдать. Короче - по рукам?
- По рукам! Но поясни, зачем туда-сюда мотаться, когда я могу и так написать? Я же несколько лет назад всё это проверял на себе, если так можно выразиться.
- Что было несколько лет назад, быльём поросло. Сейчас много изменилось. Кроме того, возможно, ты найдёшь что-то новое для себя. Да и подтверждение в виде билетов потребуется. Заказчик хочет, чтобы человек реально съездил, а не от балды написал. Если что-то в "Сапсане" не понравится во время поездки, надо будет отдельно описать. Но это к статье уже не будет относиться. Про "Тайного покупателя" слышал? Считай, что будешь им. А теперь пока. Созвонимся позже.
Вот так очень кстати подсунула жизнь Марку вместе с командировкой халтурку. Целью командировки было привезти документы на подпись в один офис, и тут же увезти их обратно. Всё очень просто, а небольшие перемены в жизни помогут ему справиться с душевной болью от разрыва с Татьяной. Что ни говори, но Таня была частью его жизни…
Вернувшись домой, Марк лёг спать, и проспал до пяти утра. Утром сразу отправился в кабинет к Зимину, чтобы сразу решить вопрос с дорогой. И тут его вновь поджидало счастливое совпадение. Иван Константинович с порога начал:
- Извини, но обратно будешь возвращаться на "Сапсане", а не на самолёте. Необходимо, чтобы сразу после встречи ты уехал, а не шлялся по городу. Место встречи рядом с вокзалом. Сделаешь дело и сразу на поезд. Но туда полетишь самолётом.
- Хорошо, - ответил Марк, стараясь не показать своей радости. Очень удачно всё складывалось. Аж через плечо захотелось сплюнуть.
Командировка прошла удачно. Папку с документами Марк получил от Зимина в аэропорту. В Питере его встретил молчаливый мужчина высокого роста и, как принято нынче говорить, спортивного телосложения. Мужчина на машине отвёз Марка до одного из офисных зданий, проводил до дверей кабинета. В кабинет заходить не стал, остался в коридоре, а потом отвёз Марка на вокзал, чтобы посадить на поезд. За всю поездку произнёс всего несколько слов, и те строго по делу. Что-то вроде того: "Пройдите со мной" и "Возвращаемся".
Само подписание документов так же прошло спокойно. В кабинете за большим прямоугольным столом сидело четверо мужчин - попарно друг против друга. Они так же были немногословны. Войдя в офис, Марк сказал:
- Здравствуйте.
- Бумаги привёз? - Один из мужчин, не отвечая на приветствие, встал из-за стола и забрал у Марка папку. Затем, сев на прежнее место, прочитал все листы из папки, попутно подписывая их. Далее передал другому мужчине. И всё повторилось. Подписание документов проходило в полной тишине. Марку сесть никто не предложил, поэтому он всё время простоял возле дверей. И чувствовал при этом себя очень неуютно.
Четвертый мужчина, подписав документы, подошёл к Марку. Вручив ему папку, сказал:
- До свидания, - и открыл дверь. Марк вышел. Прощаться не стал. Обойдутся.
На улице шёл снег с дождём, но без ветра. Пока ехали до вокзала, настроение выровнялось. Можно и потерпеть немое хамство ради денег. Билеты возвращать на работу не надо было, а это значит, что несколько тысяч рублей он уже на поездке заработал. Ну а что здесь такого?
Устроившись в вагоне, Марк осмотрелся. На сиденье напротив сидела девушка и читала книгу. В груди у него что-то сжалось, заныло. Марк сказал:
- А можно поинтересоваться, что Вы читаете?
Глава 22
Трудоустройство.
Квартира в Москве — это замечательно. Но я ни на секунду не сомневалась, что за неё придётся ещё не раз поработать. И я не ошиблась. С Князем мы встретились через год. А до этого был переезд в Москву.
Уезжая из квартиры, семья Князева оставила почти всё. Взяли с собой только личные вещи, одежду и игрушки Ванечки. Всё остальное, включая холодильник, стиральную машину и два телевизора, достались мне. Князев сказал, что они начинают новую жизнь, а старые вещи только мешают. Поэтому с собой я так же взяла только личные вещи, одежду и Книгу. Алексей настойчиво предлагал помощь в переезде:
- Давайте хотя бы до аэропорта довезу?
- Мне надо подумать, - отвечала я. В своё время я научилась не давать ответ сразу на неожиданные или навязчивые предложения. Жизнь показала, что это хорошая практика.
Вернувшись домой, долго слушала причитания Книги, которое сводилось к тому, что я её не люблю, раз собираюсь ехать с Алексеем. Когда вдруг поняла, что уже третий раз к ряду слышу одно и тоже, я встала, взяла Книгу с кухонного стола, на который положила её полчаса назад, думая, что Книга скажет что-то нужное, завернула её в простынь и понесла в шкаф. Книга замолчала на секунду, а потом спросила:
- Ты что делаешь?
- Несу тебя на место.
- А почему?
- Потому, что надоело слышать твои причитания. Толка от них нет совершенно. Ничего из того, что ты сказала я не поняла.
- Так спросила бы.
- А ты хоть на минуту замолчала? Разве ты дала мне возможность сказать хоть слово?
- Ну так спроси.
Я положила Книгу на кровать, потому что не было никакого желания тащить её обратно на кухню, а кофе я уже попила — значит не было никаких причин возвращаться. Развернув Книгу, я села рядом:
- Ну давай рассказывай, почему ты боишься Алексея?
И Книга рассказала. Оказывается, Книга не одна такая. Есть похожие на неё. А в мире, откуда прибыл Алексей, Книгу стали бы называть Источник. За Источниками на Пситеке ведётся настоящая охота. Они стоят очень дорого. Несмотря на то, что Источники охраняются законом, их уничтожают. Не специально. Просто пситеки пытаются разгадать секрет Источников, и "препарируют" их. А этого никто не может перенести, и Источники погибают. Слово "препарируют" Книга произнесла с дрожью в голосе. Никак не представляла я себе, что Книга может бояться чего-либо. Она была уверена, что Алёша не просто так вертится возле меня:
- Я точно знаю, это он по мою душу здесь ходит. Просто он не уверен, что я здесь. Но оказавшись рядом, враз меня учует. И тогда можешь со мной проститься. Ничего меня не спасёт, - и Книга душераздирающе вздохнула. Мне её даже жалко стало.
- Ладно, ладно. На такси поедем до аэропорта. - Согласилась я.
Пришлось раскошелиться на такси. Зимнюю одежду и обувь я не стала с собой брать. Решила, что потом заберу. Взяла только то, что могло понадобиться в первое время. Так что хватило одного чемодана, большую часть которого занимала Книга. Как контрабандист или шпион какой-то, озираясь по сторонам, и опасаясь увидеть Алёшу, сели мы в такси. Книга - в багажник, а я на заднее сиденье. Денег было жаль, но уговор есть уговор. О том, что я уехала Князеву сообщила из аэропорта по телефону. Он меня пожурил немного:
- Ну зачем Вам деньги тратить, Полина Сергеевна? Я бы билеты на самолёт купил, и Алёша довез бы до аэропорта.
- Так беспокоить не хотела Вас. Но в другой раз позвоню. Я же ещё вернусь сюда, и не раз. - Ответила я.
В новой квартире обжилась очень быстро. Было такое ощущение, что я жила здесь когда-то очень давно. После оформления "временной прописки" пошла устраиваться на работу. А куда мне было идти, кроме как на Скорую? Узнав, где находится ближайшая подстанция, отправилась туда. Здесь мне были не рады. Заведующий подстанции, высокий грузный мужчина лет сорока, сидел за столом. Я сразу увидела, что его мучает головная боль. И причину увидела.
Поздоровавшись, я представилась по всей форме - врач скорой помощи, стаж, предыдущее место работы, вот характеристика, переехала в Москву, хочу работать здесь. И села напротив, не дожидаясь приглашения. Заведующий рот не успел открыть, а я уже знала, что меня ждёт отказ.
- К сожалению, у нас все ставки заняты. - Заведующий поморщился. Это его накрыла очередная волна головной боли. - Оставьте свой номер телефона. Как только освободится место, я Вам позвоню. - И придвинул мне лист бумаги, на котором уже было записано несколько номеров телефонов.
Мне было ясно, что не позвонит. Тем не менее я написала номер на листе бумаги, потому что решила впервые в жизни использовать свои способности в личных целях. Написав номер, встала и в два шага обогнула угол стола. Заведующий отшатнулся от меня, он совершенно не ожидал резких движений. Но я успела положить руку на шею, возле основания черепа. Мой указательный палец как раз оказался у места выхода затылочного нерва. Именно ущемление этого нерва и давало головную боль. Я могла избавить мужчину от неё навсегда, но это не входило в мои намерения. И в этом заключалась сложность. Работать наполовину я не умею, но мне пришлось постараться. Очень-очень сильно постараться. И я справилась. Своим сиянием я лишь коснулась источника боли и тут же убрала руку. Меньше секунды длилось прикосновение, и этого хватило, чтобы боль отпустила, но было недостаточно для полного устранения проблемы. Нерастраченная энергия клокотала во мне. Хотелось куда-нибудь бежать или просто громко крикнуть. Я с трудом справлялась с собой. Мне было необходимо потратить избыток сил.
- Полегчало? Я могу избавлять от боли. Я прекрасно знаю, что свободные ставки есть. И если Вы возьмёте меня на работу, обещаю избавлять Вас от боли каждый раз, когда в этом будет нужда. Номер моего телефона перед Вами. – Это было что-то сродни шантажу. Да только мне очень нужна была эта работа. В поликлинике я не смогла бы долго работать – не моё это.
Во время моего монолога заведующий молча протирал шею. Видимо, не мог поверить в происходящее. Я развернулась и вышла. Он позвонил через неделю:
- Полина Сергеевна. Я обдумал ваше предложение. И решил, что мы вполне можем Вас взять на работу. Сможете ли Вы сегодня подойти?
- Что, сильно болит?
- Есть такое.
- Я приду.
Явившись в кабинет заведующего, я первым делом повторила прошлый опыт, решив, что полностью избавлю от проблемы, когда выйду на смену. Вот так, не совсем честным путём, я устроилась на новую работу.
Да. Мне были не рады на новом месте работы. "Понаехали тут" прямо витало в воздухе. Кроме того, людям пришлось делиться - все работали на полторы ставки, а некоторые старались брать ещё больше. Старший фельдшер поставила смены строго на ставку, подчеркнув, что "пришлось вот у людей смены забирать". А мне больше и не надо было. Зарплаты здесь больше оказались, чем у нас на периферии, а цены на продукты такие же. Правда и требования возросли. Через месяц меня отправили на курсы повышения квалификации. А ещё через пару месяцев я уже спокойно работала, не отличаясь от других врачей. Единственное, что сложность вызовов у меня оказывалась небольшая. Но это понятно - я продолжала использовать свои способности. Постепенно ко мне привыкли, а фельдшера полюбили со мной работать. Нос я не задирала, голос на помощников не поднимала, косяков в работе не было, да и самой работы у них было немного.
Заведующего звали Егор Олегович. Мы никогда не обсуждали его головную боль. Примерно три раза в месяц он звонил мне или подходил на смене и говорил:
- Опять началось.
Я отправлялась к нему в кабинет и убирала боль. Потом уходила, слыша в след "спасибо". Когда я вернулась с учёбы, то решила полностью его излечить. Надоело всё время этим заниматься. Но надо было всё обставить так, чтоб Егор Олегович не догадался, что я могла сразу всё сделать. Однажды после смены я зашла к начальнику и сказала:
- Я узнала способ, как можно Вас от ваших болей избавить навсегда.
- Я тоже знаю - гильотина вполне подойдёт, - проворчал Егор Олегович.
- Да нет, - улыбнулась я. - Вы продолжите жить, но без болей. Только я не хотела бы заниматься этим здесь. Давайте Вы зайдёте ко мне домой в следующий раз, когда заболит голова.
- Договорились.
Он позвонил через неделю:
- Я могу сейчас подъехать?
- Конечно! Я Вас жду.
- Минут через двадцать буду.
Ну что же - двадцати минут мне вполне хватит на приготовление. До этого я перебрала несколько вариантов запудривания мозгов, и остановилась на самом простом. Узнав, что вот-вот явится "клиент", я высылала из солонки соль в стакан, а вместо неё насыпала порошок Yupi. Я выбрала "лимон", потому что он больше всего был похож на соль мелкого помола. Сахар из сахарницы пересылала в банку, вместо неё насыпала Yupi, но уже клубнику. Из прозрачного кувшина вылила кипячёную воду, а вместо неё налила минеральную. Как раз накануне купила пару бутылок. Вот - пригодилось. То-то будет представление! Да простит меня Егор Олегович, надеюсь, что у него нет аллергии на эту химию.
Он приехал через пятнадцать минут. Вид был измученный. Сказал, что третьи сутки без сна, сильно мучает головная боль. Даже на новокаиновую блокаду записался потому, что не верит в мои возможности. Но сегодня всё же решился заехать ко мне. Всё это говорил с виноватым видом, и явно ожидая каких-то слов от меня. Мне не хотелось ничего говорить, поэтому я просто велела ему пройти на кухню.
На кухне усадила Егора Олеговича за стол лицом к окну, и начала показывать представление. Налила из кувшина треть стакана воды, наклонилась над стаканом и громко зашептала заговор, который для красоты раньше нашёптывала:
- Лебедь белая испила водицы да мне немного оставила… - громкость шёпота постепенно понижала, так что последние слова "чтобы быть мне красивой да людям милой" было совсем не слышно. Потом взяла немного "соли" из солонки и посыпала в стакан. Вода окрасилась в слегка жёлтый цвет. Затем взяла "сахар" и повторила действия. Вода стала розовой. Видать с "клубничкой" переборщила. Чайной ложкой перемешала и велела:
- Пей залпом!
Егор Олегович имел вид растерянный, недоумевающий, но выпил. Поморщился. И не мудрено – гадость должна быть отменная.
- Глаза закройте.
Крепко зажмурился и замер. Видно было, что мужчина находится в большом напряжении. Наверное, неоднократно пожалел, что ко мне пришёл, но меня это не интересовало. Покончив с представлением, я настраивалась на лечение. Своим радужным светом лечить не хотела, но само как-то получилось. Минута тишины, и Егор Олегович был здоров. Абсолютно.
Эх! Переборщила. Ну и ладно.
- Глаза открываем. Голова не кружится? Если нет, то встаём и уходим. В течение получаса не есть, не пить и не курить. Время пошло.
Начальник встал, покрутил головой туда-сюда - не болит. Улыбнулся:
- Правда, больше не будет болеть?
- Не будет. Точно говорю - так болеть, как раньше, не будет. Если появится головная боль, то это будет что-то новенькое. Тогда сразу ко мне. А сейчас идите и никому не рассказывайте о том, что здесь было.
Я говорила лишь бы говорить, а вовсе не для предупреждения распространения информации. Я же знала, что не успеет Егор Олегович добраться до дома, как забудет все подробности. Но "чудо воду", возможно, запомнит. А может и нет.
Закрыв дверь, я с облегчением вздохнула. Всё-таки не люблю я чувствовать себя должной. Теперь будем считать, что в расчёте. Чего не скажешь о Князе. Я ещё раз подумала, что он обязательно должен объявиться. Вот только когда?
Глава 23.
Грудная жаба.
Князь объявился через год после моего переезда в Москву.
Утром, когда уходила с работы, у ворот увидела Алексея. Радостно поздоровавшись, сообщил:
- Сергей Иванович хотел бы с Вами сегодня позавтракать. Если Вы не возражаете, то я Вас могу подвезти, - и указал рукой на чёрную волгу, припаркованную неподалёку.
- Хорошо, - согласилась я. Значит настало время платить.
Ехала на встречу без страха. Я знала, что с меня не потребуют невозможного.
Сергей Иванович, как всегда, был галантен. Поцеловал руку, усадил меня за стол, потом сел сам:
- Я взял на себя смелость сделать заказ сам, чтобы не заставлять Вас ждать. Думаю, что Вы голодны и будете рады побыстрее начать завтракать. Надеюсь, Вы не против?
Я против не была. Пока несли заказ, а затем во время завтрака, мы беседовали на отвлечённые темы. Я рассказывала, что нового в нашем доме и в районе, расспрашивала о Ванечке. О сыне Сергей Иванович рассказывал с удовольствием. Ванечка ходит в садик, готовится к школе, со здоровьем всё хорошо. Галина передаёт привет. Потом Князев рассказал городские новости. Многие из этих новостей я и так знала, так как с дочкой регулярно созванивались, да и на родине три раза уже была за этот год. Но Сергей Иванович знал такие подробности, которых мне не сообщали. Например, арестовали известного всем хулигана Пашку. А за что никто не знал. Никто, кроме Князя. Оказывается, за хранение наркотиков. А директор молокозавода добровольно отказался от занимаемой должности потому, что у него диагностировали рак желудка с метастазами. Он не хотел, чтобы кто-нибудь об этом знал, и решил "перестать быть на виду", чтобы не жалели. Так за мирной беседой мы покончили с едой и приступили к кофе.
И вот теперь Князев подошёл к тому, ради чего мы и встретились:
- Дорогая Полина Сергеевна. У меня к Вам большая просьба. Дело в том, что один мой хороший знакомый очень болен. У него проблема с сердцем. Настолько серьёзная, что его поставили в очередь на пересадку сердца. Да только уже год как подходящего донора найти не удаётся. Полина Сергеевна! Милая! Я знаю, что Вы точно смогли бы помочь ему. А уж он то в долгу не останется. Я бы может и не стал бы обращаться к Вам, да только мы боимся, что не дожить нашему товарищу до пересадки. Сейчас он в больнице находится. Вчера госпитализировали после отёка лёгких. Ну как? Попробуете?
- Попробую, - вздохнула я. Князь не тот человек, кому отказывают. Конечно, я могла бы и отказаться попробовать. Но, чтобы понять дальнейшие действия Князя, не надо быть ясновидящей. Сначала меня будут уговаривать, потом начнут давить, угрожать. А затем угрозы начнут применять. А оно мне надо? Князев всегда добивается своего. Я согласилась.
На следующий день за мной заехал Алексей и мы поехали в больницу. В кардиологическом отделении у входа в палату стояли два братка - видимо охрана важного пациента. Белые халаты на этих качках никого не смогли бы обмануть. Пситек заходить в палату со мной не стал, остался вместе с охраной.
В палате на функциональной кровати лежал отёчный мужчина, рядом с его кроватью стояла тумбочка с цветами в вазе и сервировочный столик на колесиках. На столике находилась посуда с остатками пищи. Возле постели больного на стуле сидел Сергей Иванович. Князев, увидев меня, поднялся, протянув в мою сторону руки, пошёл на встречу:
- Дорогая Полина Сергеевна! Рад, очень рад Вас видеть! - Князев пожал мне кисти рук. Хорошо, что целовать их не стал - я в этот момент очень неуютно себя чувствую. - Проходите, дорогая. Знакомьтесь — это Валентин Андреевич. Валентин, познакомься — это Полина Сергеевна. Присаживайтесь, Полина Сергеевна. Ну почему же Вы не садитесь? Валюша у нас белеет, встать не может, поэтому лучше будет если Вы сядете.
- Серёжа, успокойся, - послышался одышливый голос Валентина. - Пусть стоит, если хочет. Что ты вокруг неё скачешь, как вокруг королевы?
- Ну а как же? Полина Сергеевна, она знаешь какая? Она целительница! Ты даже не представляешь себе, что она может делать!
- Ой да ладно. Троих уже приводили таких. Заметил, что деньги они одинаково брать могут, а вот помочь никто не смог. Пытались как лоха меня развести, да ничего не вышло, - Валентин рассмеялся, а затем закашлял. - Пришлось им деньги обратно возвращать, да ещё сверху за моральный ущерб дать.
- Полина Сергеевна не такая. Она деньги вперёд не берёт. Только по факту. Я же тебе говорил.
Пока они перепирались, я "посмотрела" Валентина. На его груди сидела лярва. Внешне она была похожа на жабу тёмно-коричневого цвета с чёрными пятнышками по бокам. Её бока надувались и опадали. От морды через всю спину тянулись два параллельных ряда маленьких глаз. Возле каждого глаза располагалось по одному дыхательному отверстию. Когда бока лярвы надувались, дыхальца закрывались. Когда бока опадали, дыхальца открывались, и из них выходили энергетические струйки, подобные тем, что появляются, когда лярву от тела открываешь. Это значит, что "жаба" не просто потребляет энергию хозяина - она излишки этой энергии во внешнюю среду выбрасывает. Плохо дело. Долго Валентин не протянет.
Созерцание лярвы поглотило меня. Голоса мужчин ушли на задний план. Я их слышала, но смысл слов ускользал от меня. Вдруг "жаба" напряглась и поднялась на задних лапах, а голоса мужчин стали громче и агрессивнее. Валентин что-то говорил Князеву, когда длинный чёрный язык жабы выпростался изо рта, и, удлиняясь на ходу, попал прямо в рот Валентину. Ухватив нечто невидимое, язык вернулся обратно и исчез в пасти лярвы. "Жаба" плюхнулась обратно на грудь больному. Я от неожиданности сморгнула и видение исчезло.
Валентину было плохо. Землистого цвета кожа, бисеринки пота на лбу. Мужчина задыхался. Левой рукой он держался за грудь, а правой махнул в сторону тумбочки:
- Дай, - просипел больной.
Князев действовал стремительно. Открыл верхний ящик тумбочки, выудил из него флакончик с нитроглицерином, ловкими пальцами открыл крышечку, вытряхнул на ладонь две таблетки и сунул Валентину одну в рот, а вторую положил на тумбочку. Всё это заняло несколько секунд. Через минуту больному стало легче - коже вернулся первоначальный бледный вид, пот высох, одышка прошла. Правда левую половину груди Валентин продолжал растирать. Он взял уже сам вторую таблетку и сунул её себе в рот.
- Позвать врача? - обеспокоенно спросил Князев.
- Не надо. Не в первый раз, ты же знаешь. Сейчас отпустит.
Сергей Иванович обернулся ко мне:
— Вот видите, Полина Сергеевна, как плохо у нас Валюше? Помочь бы ему надо. Возьметесь?
- А Вы знаете, мне что-то не хочется. - неожиданно для самой себя ответила я.
Глава 24.
"Первые клиенты."
- А Вы знаете, мне что-то не хочется. - неожиданно для самой себя ответила я. Князев и Валентин уставились на меня.
- В смысле "не хочется"? - спросил Князь. На его лице так ярко отразилось недоумение, что я чуть было не хихикнула. - Полина Сергеевна, Вы же видите, человек нуждается в вашей помощи.
- Не заметила, чтобы он отдавал себе в этом отчёт. Я внимательно слушала вас обоих, и пришла к выводу, что Валентин Андреевич не хочет, чтобы ему помогали. Вон - ругается, угрожает. А оно мне надо? Можно подумать, это я сама ему в помощь навязываюсь. Если Валентин Андреевич думает, что мне больше делать нечего, кроме как уговаривать его избавиться от смертельного заболевания, то он глубоко заблуждается. Дел у меня по горло. И я хочу уйти. А вы можете продолжать ругаться и ждать пересадки сердца. Только не дождётесь. Точно вам говорю.
Сказав это, я повернулась и пошла к выходу из палаты. Валентин же с угрозой в голосе сказал мне в спину:
- А ты знаешь, что я могу приказать убить тебя? И тебя грохнут в ближайшее время.
Я резко развернулась, стремительно подошла к постели больного. Подходя ближе, я уже видела "жабу" и то, что она напряглась, готовясь ещё раз урвать кусочек жизни Валентина. Сжала её бока, но отрывать её не стала. Лярва заскребла передними лапами, пытаясь освободиться от захвата, а задними изо всех сил упёрлась в грудь больного. Близко наклонившись к Валентину, я сказала, гладя в глаза:
- Грохнут, если ты не сдохнешь раньше. - Я перешла на ты, потому что такие люди как Валентин понимают только грубость и силу. А ещё я разозлилась. Я видела перед собой не больного человека, а жабу - большую, раздувшуюся, бледную жабу, у которой на груди сидела жаба маленькая и выкачивала из большой жизнь. И эта жаба смела мне угрожать?
- Я же могу тебя убить, не прикасаясь даже мизинцем. Чувствуешь? - Валентин чувствовал. Бледное лицо с бисеринками пота, расширенные зрачки - всё это говорило о страхе, который испытывал человек. А я продолжала. - А на вскрытии будет видно, что умер ты от естественных причин. То есть от очередного инфаркта. Предъявить будет нечего. И Сергей Иванович не поможет. Он знает мою силу и сделает правильный выбор. Я ему нужнее. Если кто-то серьёзно заболеет, то я лучше любого другого с этим справлюсь. Ты меня понял?
- Понял, понял, - прошелестел Валентин, - только отпусти.
- А я и не держу.
Больной посмотрел вниз. Моя рука сантиметров на пять не доставала до его груди. Я ещё раз сжала бока "жабы" и отпустила её, убрав руку. Лярва завозилась, устраиваясь поудобнее. Валентин облегчённо вздохнул:
- Я согласен.
- С чем согласен? - поинтересовалась я, прекрасно понимая о чём он говорит. Но какой-то бес меня заставлял глумиться над больным. Или быть может я на уровне подсознания понимала, что таких людей как Валентин надо "ломать" сразу и полностью.
- Лечиться согласен.
- Вы и так лечитесь в больнице.
- У тебя лечиться.
- А если я не хочу?
В палате повисла тишина. Я молча смотрела на больного. Пациент сопел, глядя куда-то на пол. Первый прервал молчание Князев:
- Валюша. Обидел ты Полину Сергеевну. Извиниться бы тебе да попросить её о помощи. Это же единственный твой шанс. Ну?
И тут "Валюша" покраснел. Видимо, что-то внутри у него происходило, что вогнало в краску. Сделав над собой усилие, Валентин Андреевич выдавил из себя:
- Извините меня... Погорячился я... Я Вас прошу, помогите мне. Пожалуйста...- И помолчав, добавил, - Я заплачу сколько скажете, если поможете.
Вот это было что-то новенькое - он ко мне обратился на "Вы". Ну как можно отказать в этом случае?
- Заплатите, обязательно заплатите. С Сергеем Ивановичем этот вопрос решите потом. Я возьмусь Вас лечить. Но Вы должны будете мне довериться полностью. И делать всё, что я скажу.
Потом я стала распоряжаться:
- Сергей Иванович, надо кровать подкатить поближе к умывальнику. - Я указала на противоположную стену, к которой крепилась раковина со смесителем. - Позовите своих архаровцев.
Охранники поставили кровать вместе с больным возле стены с раковиной. Затем я всех, в том числе и Князя, выгнала. Валентину велела лежать с закрытыми глазами. И приступила к "лечению". Естественно, что "сияние" мне вызвать не удалось. Правда, я не очень-то и старалась. Решила лечить Валентина так же, как и Валентину. Удивительное совпадение в именах. Лярвы только разные, но это не имело значение. Как говорила Книга - "Снимаешь да в воду смываешь." Только потихоньку. Не спеша. Я так и сделала. Включила сначала воду в кране. Затем подошла к больному.
Я взяла "жабу" за бока правой рукой. Почувствовала тонкую склизкую шкурку, под ней ощущались какие-то косточки, бугорки, впадинки. Лярва вновь заскребла передними лапами, упёрлась в грудь задними. Я потянула на себя. Лярва выпустила когти длинные и тонкие. Они вонзились в грудь больного. Валентин застонал. «Потерпи немного. Сейчас легче будет», —прошептала я ему, и потянула лярву сильнее. С чпокающим звуком отлепилась задняя часть "жабы", затем с шуршанием вытянулись коготки из грудной клетки. Валентин снова застонал. Я взглянула на больного - у него участилось дыхание, вновь побледнела кожа, появился пот, но Валентин Андреевич выполнял указания и глаза не открывал. А может он сознание потерял. Кто знает? Быстро сунула "жабу" под струю воды. Она с шипением утекла в сток раковины. Затем я повернулась к больному. Энергетические струйки не были так же сильны как у Валентины. Скорее всего, слишком много было потеряно энергии, и она могла только испаряться с поверхности тела, а не бить ключом. Но у Валентины жизненная энергия уходила из небольших отверстий, у Валентина же она испарялась из огромной чёрной дыры диаметром сантиметров семь.
Я подошла к пациенту:
- Воздух, Земля, Вода и Огонь! Ногу сломал необъезженный конь. - заговорила я, освещая дыру обеими руками, стараясь стянуть края дыры, водила ладонями от периферии к центру. Диаметр повреждения постепенно уменьшался. Дыхание больного стало ровнее, спокойнее. Когда я полностью закрыла дефект, одышка прошла, кожа приобрела нормальную окраску. Валентин расслабился и захрапел. Я его потрясла за плечо:
- Валя! Проснись!
Валентин, не открывая глаз, потянулся и сказал:
- Сейчас, мамочка, встану. - А потом встрепенулся, сел на кровать и открыл глаза. - Чёрт! А ведь не соврала! Бог ты мой! Хорошо то как! Легко стало. А мне мама снилась. Надо навестить её.
Мне было странно слышать его - то, что у такого человека есть мама, и любовь в голосе, когда он о ней говорил. И было приятно осознавать, что я вновь сотворила чудо. А как иначе можно назвать то, что сейчас произошло? Я открыла дверь и позвала Сергея Ивановича.
Через три дня после смены возле подстанции меня ждал Алексей. Он довёз меня до дома и проводил до дверей квартиры. И лишь тогда отдал маленький чемоданчик с кодовым замком. Сообщил код и откланялся.
В чемодане были деньги. Много денег. Столько, что я смогла купить себе машину. Правда пришлось сначала выучиться и сдать на права. С покупкой машины помог всё тот же Князев. А ещё через два месяца у меня появился новый клиент. Вернее клиентка.
С ней мы встретились в ресторане, в отдельном кабинете. Это была дама лет шестидесяти. С коротко стриженными, крашенными в рыжий цвет волосами и ярко красным маникюром. Одета в чёрные кожаные штаны и белую блузку. Штаны, наверное, когда-то были в обтяжку, но теперь собирались складками. Блузка с глубоким вырезом открывала чужому взору выпирающие рёбра и ключицы. Женщина была обвешана золотыми украшениями: серьги, браслеты, кольца, три цепочки с кулонами - хватит на ювелирную лавку. Только обилие золотых украшений не могло скрыть болезненную худобу женщины. У неё был рак желудка с метастазами. Клиентка была болтлива, суетлива, но отторжения во мне не вызывала. Она пообещала, что если я её ещё и омоложу "ну хотя бы лет на пять", даст в два раза больше. Эти обещания вызвали у меня улыбку. Я не знала кто она и кто платит за её лечение. Для меня это не имело никакого значения. Состояние "сияния" возникло незамедлительно, даже сосредотачиваться не пришлось почти. Я попросила Князева прогуляться немного - минут пять, не больше. А сама подошла к женщине, чтобы обнять её. Минута тишины и радужного света. Затем пациентка заплакала и попыталась поцеловать мне руку. Я тут же вышла из кабинета и позвала Князя. На следующий день мне принесли новый чемоданчик с деньгами. Сумма превышала в два раза ту, что я получила от Валентина.
С тех пор у меня было два типа клиентов. Одних я лечила своим сиянием, других - руками. Причём во втором случае я уставала гораздо сильнее. Клиенты появлялись не реже чем раз в два месяца, иногда и в неделю. Всегда вслед за этим появлялся чемоданчик с деньгами. Взамен я отдавала старый. С работы я смогла бы уволиться после четвертого исцеленного. К тому моменту у меня скопилось столько денег, что хватило бы на несколько лет жизни, если продолжать жить так, как я привыкла. Встал вопрос куда их девать, чтобы не потерять. Можно было бы начать гулять и сорить деньгами на право и налево, но у меня появился другой интерес - путешествие между мирами.
Глава 25.
"Ольга"
В жизни Марка появилась новая женщина. Её звали Ольга. Она разительно отличалась от Татьяны. Маленькая, склонная к полноте, она не была толстой, но обещала такой стать, если не будет следить за собой. Никаких побрякушек - ни серёжек с колечками, ни цепочек в первую встречу на ней не было. Весь обратный путь до Москвы Ольга рассказывала о себе. Жила она в Москве с родителями, училась в педагогическом университете, собиралась стать учителем истории. Сейчас возвращается от друзей из Питера. В отличие от меланхоличной Татьяны, Оля была очень жизнерадостна. Жизненная энергия вырывалась из неё, не давая спокойно сидеть на месте. Девушка восхищалась всем - пейзажем за окном и пожилой парой, что сидела на соседних сиденьях, питерскими кошками и московскими бомжами. Но больше всего ей хотелось поделиться радостью от полигонных ролевых игр. И печалью, что лето ещё не скоро. "В павильоне это совсем не то, что в поле" - сокрушалась девушка. Марк ничего в этом не смыслил, но ему было жутко интересно. На столько интересного, что он предложил Ольге как-нибудь встретиться, чтобы она рассказала ему об этом подробнее. А для связи записал номер телефона Ольги.
Они были очень разные – и внешне, и в поведении. Но общее с Татьяной всё же было - обе они обожали читать книги. Только Ольга любила фэнтези, а не классику. Расставшись на перроне добрыми знакомыми, каждый пошёл в свою сторону. Ольга в сторону метро, а Марка встретил у выхода Зимин. Марк отдал Ивану Константиновичу папку с документами, сел в метро и поехал на Воробьёвы горы гулять по Воробьёвской набережной.
Настроение было прекрасное, а погода отличная - ветра не было, медленно падал снег. Марк шёл и думал об Ольге, о том какая она весёлая и любопытная. "Ольга, Оленька. Словно оленёнок. Хотя оленёнок ей не подходит. А вот щенок. Ну да - она как любопытный щенок всем интересуется и всему рада. Какая чудесная девочка. Она же совсем ребёнок. Сколько ей лет? Девятнадцать, от силы двадцать. Хорошо, что мы познакомились. Надо обязательно встретиться и поговорить об играх. Ах как жаль, что мне много лет. Я бы тоже поиграл." Он погулял по набережной, попинал снег, немного погрустил и вдруг понял, что замёрз и проголодался. Пора было домой.
В понедельник в десять часов утра Марка вызвали в кабинет к начальнику. Виктор Иванович был дружелюбно настроен. Усадил Марка за стол, предложил кофе, а потом заговорил:
- Ты молодец. Я очень доволен тобой. Прекрасно прошёл проверку. Признаюсь, за тобой наблюдали - не будешь ли ты проявлять излишнюю любознательность. Но ты показал себя с лучшей стороны - нос в чужие дела совать не стал, папку ни разу не открыл. За это тебе полагается премия.
И пододвинул к Марку конверт с деньгами. Марк отказываться не стал. Единственное, что сделал, это попытался объяснить:
- Я никогда не суюсь в чужие дела. Меньше знаешь, крепче спишь.
- А вот это совершенно верно! - обрадовался начальник. - Ну иди работать.
Марк ушёл. По дороге в свой кабинет позвонил Василию и предложил встретиться. Статья была написана накануне вечером, и Марку не терпелось кому-нибудь её показать. Но кому это интересно, кроме как Василию и заказчику. Старый товарищ был "на выезде" и мог встретиться только в субботу.
В субботу днём отдал Василию флэшку с текстом и билеты. Старый товарищ сразу вернул деньги за билеты, а за статью пообещал рассчитаться позже, когда ознакомится с ней. Потом они поболтали о том, как живут сейчас старые знакомые, вспомнили студенческие годы, обсудили своё собственное житьё-бытьё. На прощание пообещали больше не теряться. Василий сказал, что сегодня вечером позвонит. "Как только смогу прочесть статью, так сразу позвоню. Дома то текс у тебя сохранился?" Текст статьи у Марка сохранился, если что - изменения в него можно будет внести. На этом мужчины и расстались.
Марк шёл по улице и радовался. Всё было хорошо. А погода просто отличная. Обычно в Москве зима слякотная, серая и грязная, но не сегодня. Сегодня на улице было солнечно, но не тепло, а морозно. Градусов десять-пятнадцать. Всё было белым бело. Снег искрился и переливался. Марк шёл к машине, под ногами скрипело, изо рта вырывался пар, но холодно не было. Сев в машину, решил позвонить Ольге. А почему бы и нет? Можно встретиться сегодня или завтра где-нибудь в кафе. Посидеть, поболтать. Времени свободного много. Но девушка отказалась:
- Марк, Вы меня извините, но я никак не могу на этих выходных. У меня сегодня мероприятие, а завтра встреча с друзьями. Может в другой раз?
- Хорошо. Давайте в другой раз, - вздохнул Марк. - До свидания.
- До свидания.
Марк расстроился необыкновенно:
- И с чего это я взял, что она будет сидеть и ждать моего звонка? – спрашивал он себя. - Я же для неё посторонний мужик из поезда. Вон, даже на Вы со мной разговаривала. Чёрт! А я-то думал, что мы друзья.
Ветер ударил в стекло, машину аж качнуло в сторону. Марк посмотрел на улицу - небо заволокло тучами, стало сумрачно, ветер бросал снег в прохожих, те же уворачивалась и, подняв воротники, бежали по своим делам.
- Ну что за погода нынче?! Чёрт те знает, что, а не погода! Вот только что всё было хорошо…
И тут позвонила Ольга:
- Марк, извините. Вернее – извини. Мы ведь на всё ещё на ты. Правда? – затараторила Оля, словно боясь, что её прервут на полуслове и стараясь как можно больше сказать. - Я так сухо с тобой говорила, потому что растерялась. Я совсем не ожидала, что ты позвонишь. Думала, что чисто из вежливости взял номер телефона, а ты и взаправду встретиться со мной решил. Это здорово! Я так рада! Но в эти выходные никак не могу. Может на следующих?
Но на следующих выходных не мог Марк - было запланировано забрать на все выходные сына к себе. Всё уже оговорено с бывшей женой. И никак нельзя было отменить, чтобы не огорчить ребёнка. Да и ничего страшного не будет, если встретиться с девушкой позже, например, ещё через одни выходные. На том и порешили.
Пока Марк разговаривал с Ольгой, его настроение решительно изменилось в лучшую сторону. И согласно его настроению, улучшилась и погода на улице - тучи позорно бежали вдаль, небо очистилось, ветер затих. Закончив разговор с девушкой, Марк посмотрел на улицу и сказал вслух:
- Ольга, Ольга. Что же ты делаешь? Или это не Ольга, а я? А вдруг мама была права, и погода меняется в зависимости от моего настроения? Надо попробовать изменить своё настроение, искусственно его ухудшить, и посмотреть, как изменится погода. Так что там при последней встрече жена говорила?
И он вспомнил в подробностях последний разговор. Бывшая жена потребовала увеличить размер алиментов. Она почему-то решила, что у Марка зарплата на много больше, чем он говорит. А он честно высчитывал двадцать пять процентов от зарплаты, и пересылал эту сумму через почту. Марк предпочитал получать документальное подтверждение своих выплат сразу, а не ждать иска из суда, чтобы бежать в банк за выпиской. Слишком часто он слушал истории от своих знакомых, когда алименты платились наличкой без расписок, а потом на них подавали в суд "на взыскание задолженности по алиментам". И доказательств, что долгов нет, у людей не было. Кроме того, он одевал сына. Только что-нибудь начинало изнашиваться, как Марку об этом сообщалось, и он вместе с сыном ехал по магазинам. Ещё каждый месяц Марк передавал жене деньги на занятия сына на языковых курсах. И всё это добровольно. А теперь ему грозили судом. Честно говоря, было досадно.
Настроение медленно, но верно съезжало вниз. Вместе с настроением менялась и погода - небо вновь стало заволакивать тучами...
P.S. Продолжение читайте здесь http://www.proza.ru/2020/01/26/339