Начало: http://www.proza.ru/2019/11/28/870
Назад к главе 6: http://www.proza.ru/2019/11/28/856
Глава 7: Дорога на дачу. Путевые воспоминания об Анне Павловне
Только план А, повторяла она про себя, мчась в потоке машин по Ярославскому шоссе в сторону области. В районе Мытищ у неё имелся простой летний домик с земельным участком в садово-товарищеском кооперативе. Эта дача когда-то принадлежала той самой тётке мужа, которая скончалась, узнав о гибели своего племянника.
После тех трагических дней Людмиле меньше всего был нужен этот домик на шести сотках. Но в память о близких людях она решила унаследовать хозяйство, и сохранить здесь всё, как было при их жизни.
Шли годы. Рядом, на соседских участках уже возводились новые бревенчатые срубы или строились двухэтажные кирпичные дома. У Людмилы здесь время как будто застыло на мертвой точке. Первые годы огородом она почти не занималась. …Заросший сад, кусты малины и смородины год за годом приходили в опустение. Поначалу молодая вдова и приезжала сюда раз или два в сезон. Весной перед пасхой, когда ездила на кладбище, заглядывала и на дачный участок. Летом бывала здесь раза два, и то без ночевки, и осенью, чтобы закрыть все на зиму. Зимой здесь делать было нечего: домик не отапливался. Вся жизнь ее теперь была связана с городом: работа, институт. На даче все оставалось, как и при жизни Анны Павловны.
Ах, Анна Павловна… Людмила вспомнила себя, как её, молодую девушку, подселили к ней в квартиру. После детского дома, а потом училища и общежития отдельная комната показалась Люсе вполне приемлемым обиталищем, и ее скромная пожилая соседка сразу вызвала у нее доверие и симпатию.
С малолетства сирота, знавшая только бабушку и тётю, а потом и вовсе детдомовская воспитанница, как она тянулась к таким вот простым, добрым и скромным людям!
Может быть, эта женщина в белом ситцевом платочке, старомодном, длинном летнем платье напоминала ей бабушку? Даже имя соседки много значило: ведь так же звали Люсину маму.
Самой же Анне Павловне, которая ощущала на себе, что часто ее сторонятся люди за «набожность», пришлась по душе эта открытая, искренняя, неизбалованная девочка.
Люся с удовольствием откликнулась на приглашение соседки поехать к ней за город помочь по огороду. Анна Павловна не так давно получила этот участок от завода, и ее домик в этом садовом товариществе ничуть не отличался от других. В этом маленьком домике у хозяйки было все так просто, незатейливо и уютно. Каким веселым и ухоженным был ее сад-огород. На тот момент у Люси еще были свежи воспоминания о детстве, о бабушкином деревенском доме, о тёте Зое.
***
В памяти всплывали картины, какие дома были у них в деревне, какие большие участки, сады возле каждого дома, за садами огороды, за огородами картофельные поля. И сколько земли просто пустовало. Столько было простора, свободы. В сравнении с этим дачные домики и маленькие участочки ей показались кукольными. Но, что удивительно: как умела её соседка на таком небольшом клочке земли развести такое хозяйство. Чего только не росло на грядках у Анны Павловны: кабачки, тыква, огурцы, помидоры, клубника, горох. Не говоря уже о молодых саженцах плодово-ягодных деревьев.
Сама Анна Павловна была родом из Горьковской области, из деревни. В молодости, сразу после войны она перебралась в Подмосковье, устроилась на завод, где всю жизнь работала и много лет жила в коммуналке с соседями. Эта коммунальная квартира состояла из двух комнат. Большую комнату многие годы занимала Анна Павловна. А вот в меньшей комнате за последнее время всегда менялись соседи. Туда вселялись молодожены, у них рождались дети. Они жили в тесноте, дожидались своей очереди на квартиру, а пока втихаря завидовали соседке, которая «одна ширится на такой огромной площади». Через некоторое время соседи уезжали, а вселялись новые жильцы, которые тоже стояли на очереди по улучшению жилищных условий. По кухне вечно бегали дети, шумели. Пожилая соседка терпеливо смирялась.
Все знали, что сама Анна Павловна осталась одинокой и была верующей женщиной: ходила в храм, в углу её комнаты висели иконки. В те времена это осуждалось, но поскольку она была человек уже пожилой, соседи её слегка сторонились, но жалели и не трогали. Атеистическая пропаганда советских времен касалась в первую очередь молодёжи. А стариков оставляли в покое: мол, есть такие темные, отсталые люди среди старого поколения, но это всё пережиток прошлого. Такие люди скоро уйдут и унесут собой всё «мракобесие».
У Анны Павловны был младший брат, – намного её младше – который остался жить в Горьковской области. Брат с женой давно развёлся, но имел сына Фёдора, с которым виделся, к сожалению, не часто. Сестра со временем совсем потеряла с братом связь, а о племяннике теперь знала понаслышке.
Анна Павловна всегда ратовала за семью и брак, но видимо её религиозность, столь не популярная в то время, помешала ей самой найти себе пару. Но как она радовалась за брата, когда тот женился, и в его семье появился ребенок. Когда-то она часто ездила к ним (в небольшой городок под Горьким), привозила подарки, игрушки племяннику. Жена брата поначалу привечала золовку, когда та волокла из Москвы сумки с продуктами и дефицитными вещами, но все равно в тайне чуралась такой «религиозной» родственницы.
Однажды Анна Павловна, когда гостила летом у родни, взяла и, договорившись с батюшкой в местной действующей церкви, окрестила племянника. Мать Феди узнав, устроила целый скандал – очень боялась огласки. Уж если крестить, то тайно, где-нибудь в другом районе, считала она. Невестка Анны Павловны уже смолоду была карьеристкой, готовилась к приему в партию, и «такая репутация» ей была ни к чему.
Со временем брат Анны Павловны стал спиваться. Его жена, на тот момент уже вступившая в КПСС, с ним по-тихому развелась и выписала забулдыгу из квартиры. Брат уехал снова к себе в деревню, и встречаться с сыном бывшая жена ему всячески препятствовала.
Анна Павловна очень переживала за всё, молилась за брата, просила у бога за него прощения. Часто вспоминала своего любимого крестника-племянника.
Прошли годы, и однажды к Анне Павловне наведался-таки крестник Фёдор. Она так давно не видела племянника, что в этом статном красивым парне едва узнала того пятилетнего мальчика, каким его запомнила.
Племянник приехал в Москву, чтобы поступать учиться. Пока он сдавал вступительные экзамены, и жил у тётки в Мытищах. Когда Фёдор успешно прошел по конкурсу и поступил в МАИ, ему, как иногороднему предоставили общежитие. Но тётка так успела привыкнуть к племяннику, что предложила ему оставаться постоянно жить у неё – комната ведь большая.
Но сосед по коммуналке, а на этот раз там жил милиционер с семьёй, был против. Пришлось племяннику с начала сессии поселяться в общежитие, а к тёте приезжать только иногда в гости.
Очень скоро семья милиционера, получив отдельную квартиру, съехала из коммуналки. И в соседнюю комнату к Анне Павловне подселили Люсю.
Люся не возражала, чтобы соседка поселила и прописала у себя племянника.
***
А через некоторое время Федя с Люсей влюбись друг друга, вскоре поженились. Теперь они уже были не соседями, а одной семьей, прописанными в одной квартире, у всех троих была фамилия Вауловы. Но квартира в ЖЭКе всё равно числилась коммунальной. На каждую комнату был отдельный лицевой счет: в большой комнате был прописан Федя с тётей, а в маленькой – Люся. Пока они не хотели заниматься этой морокой: сделать единым лицевой счет.
Молодожены были счастливы. Пожилая тётка была счастлива за них. Федя перевёлся на вечернее отделение и устроился на работу в Москву. Люся работала на заводе в Мытищах и собиралась на следующий год тоже поступать в институт. Но через год Люся ждала ребенка, и институт был временно отложен… Но никто, никто не знал, что придёт такая беда…
***
…После смерти мужа и его тётки ту большую комнату у Людмилы конечно отобрали. По закону, собственно у неё ничего и не отбирали: как была она прописана в своей маленькой комнатке, так и осталась. А на жилплощадь, столько лет принадлежавшую Анне Павловне, вселили семью алкоголиков…
…Людмила Ивановна внимательно смотрела на дорогу. Она уже десять лет водила машину, всегда была осторожна за рулем, и о чем бы ни думала – когда ехала, была здесь и сейчас. Осторожное вождение не мешало ей каждый раз погружаться в воспоминание и размышление о прошлом. Это уже было такой давней привычкой, что даже сегодняшнее предстоящее невероятное событие не отвлекало ее от этих мыслей. Именно эти раздумья за все прошедшие годы подвигли женщину к предстоящему мероприятию.
Уже в прошлом году они со своим другом Альбертом полностью были готовы к такому путешествию, но вектор направления каждого из них был противоположным друг другу: Альберт по плану перемещался в будущее, а Людмиле предстояло попасть в прошлое – на 25 лет назад.
Итак, два экземпляра прибора «ЛЮАЛЬ» - сокращённо Людмила, Альберт – были готовы. Разработка эта имела несколько плюсов и минусов. Достоинство аппарата было в том, что он миниатюрен, прост в употреблении, удобен в хранении. Существенный недостаток прибора в том, что перемещал он ровно на 25 лет, ни больше, ни меньше, день в день – назад или вперед.
Ах, где же те студенческие расчёты, которыми молодой Альберт спонтанно исписал целую тетрадку? Как и многие гении, учёный был рассеян и забывчив и не раз себя упрекал, что не помнит, куда подевались эти записи. А мысль его там была на верном пути, и эти расчёты как раз бы пригодились в разработке устройства с более гибким диапазоном.
Но даже в исходном варианте конструкция - «ЛЮАЛЬ» - это исключительное устройство. Особенность секретной технологии в том, что прибор за одно перемещение выдавал весь свой потенциал. Количество заряда нельзя было установить на меньшее потребление. А максимума энергии как раз хватало на 25 лет за одно перемещение. Однако через минуту встроенный кристалл позволял совершить следующий шаг.
После перемещения прибор энергию быстро восстанавливал за счет встроенного в него кристалла с очень необычными свойствами, благодаря которому и можно было перемещаться во времени.
Таким образом, простым нажатием кнопки совершался шаг во времени на четверть века, а сделав несколько шагов вперед или назад, попадаешь, соответственно на 25, 50, 75 и т.д. лет в прошлое или будущее. Все очень просто. Черная кнопочка: включить и выключить. Зелёная кнопка – шаг вперед, красная – шаг назад. И ещё было одно непременное условие. Перемещаться во времени следовало, находясь возле дуба. Биополе этого дерева служило гарантом того, что не случится взрыва или пожара. Дуб смягчал побочный эффект негативных потоков, возникающих при переходе в другую реальность.
Продолжение – глава 8: http://www.proza.ru/2019/11/28/851