Господи, как трудно быть серьёзным! Господи, услышь меня!
Почему мы переписываем молитвы святых и Экзюпери?
Никто не молился так, как лётчик в небе, когда его самолёт попал в пике.
Господи, когда жы мы научимся молиться не только тогда, когда умираем, а разговаривать друг с другом на языке Пушкина не только тогда, когда влюблены или хотим затащить девушку в постель?
Когда молитва и поэзия станут нам настолько привычны, будто мы научились этому одновременно с первой улыбкой и первым шагом?
Господи, когда мы начнём эволюционировать?