А как иначе вы назовёте паспортный контроль в брюссельском аэропорту? Ведь именно Брюссель у нас, кажется, является столицей Евросоюза?
Но чтобы насладиться брюссельским кружевом во всех видах, а также видом знаменитого писающего мальчика, надо было еще выстоять длиннющую очередь, к окошку для «прочих паспортов» В смысле для тех невезучих авиапассажиров, которые не обладали европейским паспортом. Впрочем, вид у этих несчастных «прочих», в основном, прилетевших нашим самолётом был вполне себе европейским, за редким исключением.
Стоять в очереди пришлось в буквальном смысле – никаких стульев или лавочек поблизости не предполагалось. Доступ к интернету у нас тоже был исключен, и от нечего делать приходилось разглядывать стоящих впереди и сзади участников нашей же туристической группы или других желающих вдохнуть европейского воздуха израильтян.
Когда все они стали мне почти как родные, мой интерес переключился на другие два окошечка за плексигласовой перегородкой - для европейских паспортов. В первый момент там было вообще пусто. Потом появилась небольшая, воркующая и разновозрастная группа смуглых женщин в хиджабах. Некоторые из них держали на руках младенцев. Через несколько минут вся эта компания счастливо перебралась уже в совсем европейскую зону, а их место у окошка как-то незаметно заняла группа людей, чьё происхождение было, видимо в юго-восточной Азии. Роста они были небольшого и все очень похожи друг на друга. Различить их можно было разве что по прическе… Их речь была похожа на птичий щебет. Но паспортному контролю виднее, и вскоре и они благополучно оказались по ту сторону турникета.
Впрочем, ожидание моё было недолгим, и через пару-тройку минут пространство у счастливого окошка снова было заполнено. Кем же? Нетрудно догадаться. Это были высокие ребята, то ли спортсмены, то ли студенты, то ли музыканты. Всех их объединял иссини-черный цвет курчавых волос и темно-оливковый цвет лиц и рук, выглядывавших из пестрых рубашек.
Наконец, к окошку подошла высокая стройная блондинка с длинными, льняного цвета и абсолютно гладкими волосами. Моё сердце почти было успокоилось: оказывается, в Европе еще остались и европейцы... И тогда я взглянула в колясочку, которую она катила перед собой…