Новый противник, приведённый полицейскими, восьмого дана, оказался настоящим щёголем. Красивый белоснежный доспех, золотые полосочки по обшлагам и краям лат, больше годный для парада или праздника, чем для боя, с чеканкой в растительном стиле, украшенный драгоценными камнями, на груди – овальная медаль с портретом некоей дамы, шлем украшен парочкой крылышек. Вышагивает эдак гордо, хопешем белоснежным по плечу постукивает.
- Ути, какие мы симпотные, - я всплеснул руками, - и в чём наша сила, соблазняешь противников внешним видом, и они умирают от восторга?
- Всё, что касается меня, превращается в воду, вне зависимости от того, кем или, чем является, - заявил очередной босс, – даже призраки и магические артефакты.
- Ой, скука, какая, - я зевнул громко, чуть челюсть не вывихнул, - и это боец такого высокого дана? Уже уволен, сдавайся и убирайся, откуда пришёл. Целее будешь.
- Ты плохо понял, что я сказал? – растерялся враг, - ни один из твоих прославленных артефактов не поможет!
- Это ты так думаешь из-за отсутствия мозгов и фантазии, - махнул рукой я, - готов доказать обратное, целых три раза подрят. Не смогу, готов подарить тебе любой предмет из принадлежавших мне. Хочешь поучаствовать в таком споре или кишка тонка?
- Можешь уже начинать выбирать вещь, что потеряешь, – хохотнул злодей, - мне очень нравиться живой хопеш.
- Не поверишь, мне тоже, - кивнул я, - ну, начали что ли, а то расписание плотное, хочу сегодня ещё одолеть пару - тройку злодеев восьмого дана. Жаль, нельзя связаться с тиранчиком, заказал бы ему прислать всех бойцов в одно место, толпу замесил и домой отдыхать. Уж больно вы все жалкие какие-то, не вояки, а цыплята жёлтые.
Злодей, ожидаемо, разъярился, метнул оранжевый кружок, создал арену. Я неспешно извлёк из сумки новый хопеш, обнажил, шепнул ему кое-что и коснулся тверди лезвием. По земле пробежала какая-то волна.
- И что это было? – поинтересовался соперник.
- А ты сделай шажок вперёд и узнаешь, - предложил я.
Злодей послушался, взвыл от нестерпимой боли, глаза из орбит вылезли, подёргал конечность, не сразу оторвал от земли, покачнулся, сел, буквально упал, принялся стягивать сапог и обнаружил в ступне изрядную дыру.
- Всё твоё тело зачаровано и превращает летящие в него предметы в воду, - начал я, - однако, ступни обычные, а то ты, после каждого шага, превращал бы землю вокруг в жидкость и тонул, или погружался. Соответственно, мне оставалось заминировать поле брани особым образом. Наступаешь на мину, из неё вылезает подобие шприца и впрыскивает в плоть воду, обычную по структуре и составу, но… плотоядную. Ты не сумеешь её преобразить ни во что и станешь завтраком.
- Ты безумец, а-а-а, как больно! – щёголь завалился на землю, собрался с силами, поднял свой меч и отсёк пострадавшую конечность, застонал, покачиваясь из стороны в сторону. Из обеих ран потекла кровь, но не по земле, как должна, преобразились струи в щупальца, слились между собой и ножку обратно притянули. Жертва взвыла от ужаса, приставила оружие к груди, воткнула лезвие и завалилась, шкала жизни быстро обнулилась, арена исчезла. Схватка закончилась.
- Один – ноль в мою пользу, - я скрестил руки на груди, - причём, заметьте, нанёс удар, единственный, и сразу добил. Да ещё и запугал до полусмерти.
- А кто бы ещё мог додуматься до такой хитрой и ужасной мины? – возразила Азиатский Шершень, - да ещё и реализовать подобную идею.
- Хорошо, попробуем что-то попроще и помилосерднее, - я пожал плечами, - если недруг не сбежит, прямо на четвереньках, пища от ужаса и оставляя после себя не совсем коровьи, но лепёшки. Пожестить люблю, но можно обойтись и без этого совсем.
Щёголь встал не сразу, полежал немного, внушая себе, что хищная жидкость покинула организм. Потом сел, очень медленно и осторожно, натянул сапог. Повернулся ко мне.
- Ты человек вообще? – хриплым голосом спросил он.
- Ну, коллеги называют меня, иногда, «Марсианским Кактусом», - улыбнулся я, - а так, вроде, две ноги, две руки, одно туловище и голова. Разве не похож?
- Хоть представляешь, что я пережил? – воскликнул побеждённый.
- А те, кого в воду превращал, просто кайфовали от процесса и просили повторять его, раз за разом, специально прибывали из дальних краёв, и на коленях стояли, просили оказать честь и преобразить, – поинтересовался я, - или это всё их пугало и расстраивало?
- Битва есть битва, у каждого свои приёмы, - начал недруг.
- Тогда, какие ко мне претензии? «Битва есть битва, у каждого свои приёмы», - хмыкнул я, - оба манипулировали с водой, просто мой вариант более креативный и хитрый. Не нравится, пишите жалобу, кому-нибудь. Только, всё, что происходит на арене, преступлением не считается. И вообще, чего пререкаться, давай вторую битву начнём, покажу тебе ещё раз, отчего твой дар не гарантирует победы, даже в малой степени.
- Что-то у меня уже пропало желание сражаться, возможно, навсегда, - противник сделал шаг назад, - прошу, пожалейте. Я совершил ошибку, переоценил свои возможности и вышел не против того недруга!
- Извини, так это не работает, к сожалению, потерпи ещё пару минут, пожалуйста, - я соединил пальцы, вывернул кисти, так что хрустнули суставы, метнул чёрный кружок, создав арену, после обнажил свой второй хопеш, пошептался с ним, коснулся земли, по которой пробежала дрожь, снова.
- Ты же обещал новое? – всхлипнул несчастный, с ужасом смотря вниз, - я не хочу, слишком больно, только не так! Проклятый монстр…
- Как сказал, так и будет, только свежий приём, - я показал кулак, с поднятым вверх большим пальцем, недругу, - а иначе проиграю спор, а такого позволить себе не могу. Репутация порушится и всё такое, а потери, такого рода, невосполнимы.
Твердь под ногами босса вздрогнула, образовался крохотный кратер, из которого ударила толстая струя кипящей воды, подбросила соперника к крыше барьера, а поскольку, тот состоял, фактически, из электричества, щёголя ещё и поджарило до хрустящей корочки. Ток превращался, неведомым образом, в воду, но недостаточно быстро, ведь крыша постоянно восстанавливалась. Маленькие ударчики, один за другим, а результат предсказуем. Шкала жизни обнулилась, труп упал на арену. Арена исчезла.
- «Вот, новый поворот», - я повернулся к подруге, - никаких хищников и шприцов, обыкновенный такой классический гейзер. Пш-ш-ш-ш, и повелителя влаги как не было. Организовал ему полёт, чуть не к небесам, поднял на недосягаемую высоту. Полагаю, надолго запомнит урок, а то и навсегда.
- И за это тоже я тебя очень люблю, - Шершень ткнулась головой мне в ногу, - умеешь любого негодяя поставить на колени. Хотя, конкретно этого воина, мне жалко. Так его ещё ни разу в жизни не унижали и не пугали.
- Так и Амбисинистры у вас тут не пачками бегают, - улыбнулся я, - третий приём окажется ещё более простым и примитивным, но кому-то придётся помочь, даже подменить. Вы, мистер Де, всё время, пытаетесь доказать свою верность и порядочность, вот он шанс. Поспешите к барьеру.
- Вместо вас? – уточнил старик.
- Это и есть последний способ – доверить схватку соратнику, на которого чары вообще не действуют, - пояснил я, - поскольку, вы всё одно постоянно на арене находитесь, считаетесь бойцом, коего необходимо одолеть, наравне со мной, собачкой и даже юным принцем. Неважно, кто из нас порвёт боссика. Согласны или выдумаю ещё что-нибудь, мне ведь не трудно?
- Можете на меня рассчитывать, - поклонился слуга, - сделаю всё, что в моих силах и даже немного больше. Но, могу проиграть, оказавшись физически слабее.
- Хорошая отговорка, - фыркнул я, - не придерёшься. Но, не расстраивайся, если что. Злодей ведь так же три раза обязан одолеть. Один проигрыш ничего не решит. А учитывая, как напуган бедолага, сам всё сделает, лишь бы закончить всю эту комедию.
Щёголь минут десять не хотел вставать, притворялся мёртвым. Пришлось четверым полицейским подойти и поставить на ноги, даже подержали немного, пока не пришёл в себя.
- Ну, как, понравилось? – поинтересовался я.
- Смеёшься? – простонал пострадавшим, - это же чудовищная боль! Сначала, ошпарили, потом зажарили. Первый раз помер даже быстрее. Почему я не остался бойцом первого дана? Поддался на уговоры и лесть и вот результат. С меня хватит, сдаюсь, больше не надо, только не третий раз!!!
- Успокойся, сейчас обойдёмся без магических атак, - пообещал я, - у тебя даже шанс появиться, одолеть или хорошо себя показать. Давай, у нас же спор незаконченный. Или позволишь тирану, после, содрать с тебя, с живого, кожу, за то, что сбежал с поля боя?
- Ладно, но это – последний раз, - недруг опустил голову, - после этого вернусь домой и стану сапожником, как всегда хотели родители. Предупреждали же, что чем-то подобным закончится и один выбитый артефакт, даже кажущийся идеальным, не сделает великим чемпионом. Три года жизни пропали, потрачены напрасно, ещё и долг невыплаченный, за аренду этих доспехов, несчастное я существо!
Я метнул чёрный кружок, создал арену, потом сел на землю, вытянул ноги, положил ладонь на шею союзницы. Де вышел вперёд, сжал кулаки, встал в боевую стойку. Босс уставился на слугу, не совсем понимая, что происходит, но я помахал рукой и старик пошёл в бой. Щёголь обрадовался, налетел на недруга, казавшегося слабым, врезал ему, но промахнулся и началось. Оба бойца лупили друг друга, куда не попадя, казались равными. Один – пожилой, второй, привыкший побеждать с помощью магии, недостаточно тренированный. Но, зрелище любопытное, на самом деле, театральный спектакль или телевизор, спортивный канал. Кто бы ни вышел победителем, нам хорошо. Нет ничего приятнее, чем врагов стравливать и насмехаться над ними после. Рассчитал я всё точно, изнервничавшийся и ослабленный болью повелитель влаги, сломанный психологически, оказался недостаточно настойчивым и решительным. Получил по шлему удар ногой и сразу завалился, а старик немедленно воспользовался возможностью, принялся пинать оглушённого с остервенением, снижая шкалу жизни. Раненный, от отчаяния, схватил моего ставленника за ногу, дёрнул, уроним на землю, но тут принц не выдержался, кинулся защищать воспитателя, бросил мячик, который угодил в недруга, отлетел к барьеру, увеличился, унёсся к потолку, подрос, теперь в противоположный, опять увеличился и снова в недруга, добив его окончательно.
- Браво – браво – браво, - я зааплодировал, - воистину, вы оба являетесь идеальной командой, почти такой же, как мы с Шершнем. Один имеет некоторую магическую силу, второй – мил, трогателен и во всех вызывает любовь и чувство умиления. То, что доктор прописал. Позволь, очаровательное дитя, обнять тебя и расцеловать!
Я почувствовал, что расту, и вправду стал крупнее сантиметров на пять и мускулы увеличились, к счастью, вместе с одеждой. Шкала жизни воина восьмого дана быстренько уменьшилась до нуля. В воздухе возникло свечение, и на землю опустился веер.
- Сиюм (конец)! – провозгласил тот же невидимый судья.
Ещё громче зазвенел звонок, над моей головой появилась шкала жизни и перед ней зажглась цифра восемь. В воздухе возникло свечение, и в руки упал увесистый мешок с монетами. (Разумеется, золотыми).
Меж тем, встал противник, засмеялся от облегчения, поднял руки к небу, явно благодаря за то, что мучения закончились, наконец.
- И много ты должен за аренду доспехов? - спросил я у проигравшего.
- Технически, если бы победил, должно было хватить приза, - босс кашлянул, - а что?
- Ну, когда меняешь кому-то жизнь, радикально, надо делать это до конца, - я вложил в руки недруга свой кошель, подумал и сунул веер, - поскольку, ты больше не представляешь опасности, не имеет смысла издеваться и мучить дальше.
- О, спасибо – спасибо – спасибо, - облагодетельствованный схватил мою руку и покрыл её поцелуями, полицейские еле – еле оттащили и увели прочь.