Таня подходила к дому, держа в руках два больших пакета с продуктами. Её серая дамская сумочка с потрепанным ремешком, перекинутая наискосок через плечо, на каждом шаге противно хлопала по животу и мешала идти. Каблуков Таня не носила, да и не особо хотела. Таскать на себе полные сумки приходилось частенько. Старенькая Тойота, купленная семьёй в долг, была в полном распоряжении мужа Тани, Андрея, а он не особо-то и старался взвалить на себя бремя покупок.
«Господи, как же всё надоело!» - подумала она, останавливаясь возле скамейки у своего подъезда. Таня с трудом подняла ношу и водрузила её на обшарпанную лавку. Весенний вечер был свежим и спокойным, но в воздухе ещё витали отголоски прошедшей грозы. Старые клёны, росшие вдоль палисадников у такой же старой хрущёвки, нестройно шелестели листвой, сбрасывая прохладные тяжелые капли. Таня устало вытерла лицо ладонью и собралась уже идти дальше, но в этот момент за скамейкой увидела собаку. Большой чёрный пес лежал, свернувшись клубком и уткнув морду между лапами, и вздрагивал то ли во сне, то ли от боли.
- Эй, собака!
Псина никак не отреагировала, Таня присела на корточки и окликнула ещё раз. Пёс дёрнул ухом и приподнял голову, искоса поглядывая на неё.
- Ты чей? Потерялся?
Собака, видимо, не почувствовав угрозы в человеческом голосе, повернула морду и коричневыми блестящими глазами уставилась на Таню. От этого пристального взгляда умудрённого жизнью философа она почувствовала себя неловко.
- Ну и глаза у тебя! Голодный?
Таня раскрыла пакет, отломила кусок батона и протянула псу, тот повёл влажным носом и мягко взял угощение, обнажив белые острые клыки. Поднялся, продолжая коситься на Таню, отошёл в конец скамейки и там остановился, только уши одни торчали. Через минуту они исчезли, псина обошла лавку и села перед Таней, снова пристально глядя на неё умнющими глазами.
- Уже слопал? Ещё хочешь?
Пёс подвинулся чуть вперёд и опять замер, склонив голову на бок и свесив розовый язык. Собака принюхивалась и дергала носом в сторону пакета, но деликатно сидела на месте.
- Ты за десертом пришёл, что ли? – сказала, смеясь, Таня.
Она достала палку полукопчёной колбасы и попыталась отломить немного, но у неё ничего не получилось. Псина подвинулась ещё ближе, собачий нос задёргался быстрее, собака перебирала передними лапами от нетерпения, но не нагличала. Таня достала из сумочки металлическую пилочку для ногтей и с помощью этого нехитрого орудия труда отрезала большой кусок. Всё это время пёс стоически преодолевал соблазн, сидя на одном месте и негромко повизгивая. Таня сначала хотела кинуть ему лакомство, но передумала, протянула вперёд ладонь и негромко сказала:
- Ну, бери, не бойся, только не цапни меня.
Собака среагировала и на руку и на доброжелательный голос, поднялась и медленно пошла к Тане. Пёс с виноватым видом исподлобья смотрел на неё и вилял опущенным хвостом, как бы говоря: «Извиняйте, могу и батоном обойтись, но уж больно хорошо пахнет, никакого удержу нет».
- Давай, давай, не стесняйся.
Собак Таня любила с детства. Всегда мечтала, чтобы дома жил верный лохматый друг, но, то родители не позволяли, а как замуж вышла, так и вообще не до них стало.
Пёс аккуратно, не прикасаясь к Таниной ладони, взял угощение и с тем же виновато-извинительным видом отошёл назад. Сразу колбасу не проглотил, как это обычно делают оголодавшие животные, а смаковал, по-человечьи жмурясь от удовольствия.
«Ну, надо же!» - подумала Таня, подхватила пакеты и вошла в подъезд.
Дома её ждали ещё два голодных рта, мужнин при этом скривился и выразил недовольство, сказав:
- Как всегда, дома поесть нечего, где ходишь?
Сыновний рот почти бесшумно набился куском той же самой отрезанной колбасы и скрылся в комнате вместе с его владельцем, четырнадцатилетним Петькой.
- Я, к твоему сведению, тоже на работе была, мог бы и сам что-нибудь сообразить, - ответила супругу Таня.
- Работница нашлась, кому твои икебаны нужны?
Муж сделал бутерброд с чаем, смылся в зал и засел у телевизора, а Таня принялась за готовку.
Они давно перестали быть интересными друг для друга. Даже не так – перестали видеть друг друга, забитые жизнью, бесконечными проблемами и долговыми обязательствами. Куда делась когда-то пылкая любовь ни один из них не знал, да и не задумывался об этом. Супруги просто влачили общее, а по большей части, Танино хозяйство. Проживая под одной крышей, постепенно превратились в сожителей, иногда всплёскиваясь раздражёнными словесными перепалками. При этом Андрей не забывал вставлять:
- Как каторжный работаю, ослепну скоро у компа, куда деньги уходят?
- А ты много их приносишь? – парировала Таня. – Не больше, чем я со своего магазина.
- Сколько платят, столько и приношу, вкалываю за весь отдел, только никто этого не замечает.
- Иди к начальству и скажи, или язык отсохнет?
- Ждут они меня, одни выскочки кругом. А вот язык лучше бы у тебя отсох, жили бы спокойнее.
Так и существовали. Вечно ноющий муж осточертел Тане хуже горькой редьки и отраду она находила не в сыне, как показалось бы, а в своём небольшом цветочном магазинчике. Бизнес-леди её нельзя было назвать, но занималась она любимым делом и даже имела одного наёмного продавца. Конкурировать с сетевыми павильонами цветов Танин магазин не мог, но ей иногда удавалось получить небольшие заказы на оформление свадебных или корпоративных торжеств. Такое счастье выпадало редко и она радовалась этому безмерно. Доходы от участия в мероприятиях позволяли Тане заткнуть очередную брешь в хилом семейном бюджете. Пропадая в своём магазинчике, она не заметила, как собственный сын превратился в немого пришельца, допоздна просиживающего за компьютерными играми. С матерью он если и общался, то только для того, чтобы поесть или огрызнуться, а отец для него вообще перестал существовать как индивидуум.
Наскоро приготовив макароны с сосисками, Таня отнесла тарелку сыну в комнату, за что услышала глухое «СПС», крикнула в зал «Иди, ешь!», пошла в спальню и легла спать. На этом её функции матери семейства благополучно закончились, чему она тоже радовалась. Через некоторое время Андрей завалился на свою сторону кровати, включил ночник, немного почитал и уснул с включенным светом.
Супружеские обязанности для обоих давно прекратили своё существование, два чужих человека спали рядом, пережидая ночь, а поутру разбегались в разные стороны.
Таня вышла из подъезда, ёжась от прохладного раннего утра, и опешила: собака, до этого лежащая у скамейки, поднялась и села, пристально глядя на неё.
- Привет, ты меня ждала? А я ничего тебе не взяла, не знала. Сиди, сейчас вернусь.
Таня побежала домой, вытащила из холодильника сосиску и припустила назад. Пёс также аккуратно взял еду из рук, съел и до самой остановки шёл следом за Таней.
- Какая ж ты умница! Телохранитель мой, - взволнованно сказала Таня и протянула руку, чтобы погладить собаку. Псина села, закрыла глаза от напряжения, только веки подрагивали, и терпеливо вынесла проявление человеческой ласки.
- Хороший, хороший. Жди, вечером ужин тебе принесу.
С работы она припозднилась и возвращалась когда уже совсем стемнело. Собака сидела у подъезда, велено было ждать, вот она и ждала. Таня покормила неожиданного питомца и посидела немного на лавочке, гладя большую тёплую голову. Пёс уже не то, что терпел, а явно получал удовольствие, прикрыв блестящие глаза. Вместе с ним получала удовольствие и Таня, на время отключившись от ежедневных забот. Она просто сидела и разговаривала с собакой, не думая ни о чём.
С этого момента для Тани ещё одним светлым пятном в жизни стал большой чёрный силуэт, преданно встречающий и провожающий каждый день. Для своего четвероногого друга она старалась приберечь что-нибудь вкусненькое, а пёс благодарно принимал угощение и даже доверчиво клал голову Тане на колени. О чём он думал в эти минуты, этот лохматый мыслитель? Неизвестно, наверное, о жизни, как и все мудрецы.
А поздней осенью он пропал. Однажды Таня не обнаружила его на остановке, пёс просто исчез. Она расстроилась, бегала вечерами по всей округе, искала.
- Дэйка, Дэйка, - кричала Таня, забегая в каждую подворотню, но собаки нигде не было.
Имя ей она придумала исходя из давно прочитанной книги Жозефа Ховарда «Дэмьен». Вот только не антихристом являлся Танин пёс, а, скорее наоборот – ангелом, ангелом в собачьем обличии. Чёрный окрас, без единого пятнышка, навёл на эту мысль, а уличный питомец быстро привык и отзывался на кличку.
Поздним морозным вечером Таня подошла к своему подъезду и остановилась от неожиданности. Собака сидела у скамейки, жалобно глядя на неё, а позади, по белому снегу, тянулся кровавый след.
- Господи!.. Где ты была? – воскликнула Таня, бросившись к животному.
Она сидела на корточках возле пса, с облегчением оглаживая рукой грязную шесть, заглядывала в большие измученные глаза и бормотала:
- Собаченька моя!.. Дэйка!.. Дэечка!..
Пёс положил ей голову на плечо и тяжело вздохнул по-человечьи, устало и умиротворённо. На задней лапе собаки кровоточила большая рваная рана. Таня как увидела её, сразу подскочила, вызвала такси и увезла пса в круглосуточную ветклинику, прикрывая рану своей варежкой.
- Что ж вы так животное запустили? – осуждающе сказал пожилой ветеринар. – Хорошая собака, умная. Я зашил, обрабатывайте зелёнкой, через неделю привезёте на осмотр.
Так, ночью, Дэйка попала в Танин дом.
- Это что ещё за сбитый лётчик? – вместо приветствия с отвращением произнёс Андрей, выходя из спальни на звук хлопнувшей входной двери.
Петька молча высунул голову из комнаты и так же, молча хлопнув дверью, снова скрылся.
- Зачем домой притащила? Нам только вонючих псов не хватает, семьёй бы лучше занялась, чем подбирать всякую бездомную скотину, - продолжал изливаться супруг. – В приют его отвези, если такая жалостливая.
- Тебя забыла спросить, - со злостью ответила Таня. – Нас всех куда-нибудь растолкать надо. Давай, Петьку в интернат сдадим, всё равно он как чужой, тебя в пансионат для особо одарённых системщиков, а меня сразу в дом престарелых. Ничего, что по возрасту не подхожу, зато там спокойно.
Они ругались ещё долго, а собака всё это время лежала на пороге, прикрыв уши лапами. Видимо, не хотела подслушивать людские склоки. Только изредка она поднимала на хозяйку полные вины и надежды глаза.
- Попробуй только тронь, - напоследок сказала Таня. – Квартира у нас общая, она на моей половине жить будет.
- Мелом прочертишь? – ядовито бросил муж. – Давай, разведёмся, разъедемся, и хоть всех уличных собак к себе тащи.
- Давай, - устало ответила Таня, погладила пса и пошла спать.
Дэйка осталась. Хоть и бубнил Андрей недовольно, но животину не трогал. Таня выводила собаку гулять утром и вечером, но на улице оставлять побаивалась. Пёс оказался на редкость тактичным, не лаял, не скулил, а лишь нетерпеливо перебирал лапами, требуя выйти по собачьей нужде. Жил, свернувшись клубком у порога, и лишь в те редкие минуты, когда Таня находилась дома одна, позволял себе пройти на кухню. Он входил, осторожно переставляя лапы, клал голову ей на колени и замирал от такого огромного счастья.
Через три недели Таня неожиданно получила большой заказ, кто-то из бывших клиентов дал ей хорошую рекомендацию. Сумма, полученная за эту работу, оказалась запредельной. Тане пришлось нанять ещё одну сотрудницу и втроём они собирали цветочные композиции в течение двух суток. Она с головой погрузилась в работу и не могла отлучиться ни на минуту, очень старалась выполнить к назначенному сроку. Таня переживала только из-за Дэйки, хоть и попросила Петьку выгуливать собаку, но всё равно беспокоилась.
После бессонных ночей, уставшая и довольная, к вечеру вернулась домой. По дороге забежала в магазин, купила любимый шоколадный торт, а для Дэйки большую синюю упаковку корма. Пёс от радости встал на задние лапы, а передние положил ей на грудь. Задрав морду, смотрел на Таню и безграничное, как тёмное небо, счастье плескалось в собачьих глазах.
«Хоть кто-то мне радуется» - растроганно подумала Таня.
- Привет, ну, как, всё получилось? Успели? – спросил Андрей, вынырнув из кухни в её стареньком фартуке. По дому разносился аромат жареной картошки.
- Да, нормально всё, - ответила удивлённая Таня. Она немного подумала и добавила: - Ещё один заказ получила, тоже большой.
- Поздравляю. Я собаку выгуливал, раздевайся.
Андрей помог снять пальто, забрал у неё покупки и поцеловал в щёку. Изумленная Таня машинально погладила Дэйку, пошла на кухню и обнаружила следующую невероятную картину. Стол был празднично накрыт, ваза, полная фруктов, разноцветным пятном бросалась в глаза, точно такой же её любимый шоколадный торт поблёскивал коричневой глазурью, запотевшая бутылка шампанского придавала торжественность семейному празднику.
- У нас что-то случилось? – спросила обескураженная Таня.
- Прикинь, вчера директор вызывал, предложил место начальника отдела, я согласился, - сказал Андрей, помешивая картошку, и с воодушевлением продолжил: – Моя кандидатура больше всех подошла, и по образованию и по опыту работы.
- Поздравляю!
Таня присела на стул от усталости и таких невообразимых новостей. Соскучившаяся Дэйка бочком вошла на кухню, положила голову ей на колени, косясь на хозяина дома.
- А собака-то профессор, - неожиданно сказал Андрей, повернувшись от плиты. – Представляешь, пошёл с ней гулять, бросил палку, а она принесла. Дрессировал кто-то, что ли? Аккуратная, миску ей собачью купил.
На этих словах он засмеялся и кивнул в сторону холодильника. Таня увидела на полу большую блестящую чашку, а рядом с ней упаковку корма, тоже синюю. Но поразило её не это. Она давно не слышала смеха в своём доме, а уж о мирных семейных вечерах и совсем позабыла.
- Привет, мам, - сказал Петька, входя на кухню. – Готово уже? Когда есть будем?
- Садись, сынок, - ответил Андрей и пацан послушно сел за стол.
«Что происходит?» - растерянно думала Таня, непроизвольно опустив взгляд на собачью морду. Дэйка прикрыла глаза и… довольно улыбнулась! На самом деле, она ощерилась в настоящей улыбке и хитро поглядывала на хозяйку.
Через месяц Таня наняла ещё двух сотрудниц. Маленький магазинчик приобретал стабильную хорошую репутацию и заказы сыпались и сыпались. У Андрея зарплата выросла почти в два раза, а Петька записался на вольную борьбу. Обязанность выгуливать собаку потихоньку перелегла на него и он азартно носился с Дэйкой по двору.
Как-то вечером, когда семья собралась за столом, Андрей сказал:
- Слушай, тут такое дело, Мишка Ройсман, мой одноклассник, они уезжают в Израиль и дачу продают. Может, возьмём?
- Откуда у нас столько денег? И некогда мне огородом заниматься, - ответила Таня.
- Можно частями отдавать, я с ним договорился. А огорода там нет, одни клумбы да газоны. Будешь свои цветы разводить, любишь же.
- А, что, круто, - поддержал Петька с набитым ртом. – Мы с Дэйкой можем там всё лето жить, каникулы через три месяца начнутся.
- Так я вас одних и отпустила, - сказала Таня и посмотрела на собаку. Та наелась и расслабленно лежала возле холодильника. Поймав взгляд любимой хозяйки, она… подмигнула!
- Не переживай, осилим, - подбодрил жену Андрей.
- Мам, я уже взрослый, да и собака у нас, кого бояться?
- Ну, давайте, возьмём, если все так хотят, - озорно сказала Таня, в очередной раз поражаясь переменам, происходящим в доме. Муж сам принимает какие-то решения? Удивительно…
Спустя несколько месяцев, летним днём, Таня сидела на стульчике на даче и с любовью смотрела на резвящееся на лужайке семейство. Андрей и Петька играли в футбол, а Дэйка с весёлым лаем носилась между ними. После, когда её разгорячённые мужчины плескались в надувном бассейне, пёс подошёл к Тане, сел рядом и привычно положил голову ей на колени.
«Ангел хранитель моей семьи» - подумала Таня, ласково поглаживая собаку. Неожиданный толчок в Танином большом животе застал Дэйку врасплох. Она подняла морду и удивлённо посмотрела на хозяйку.
- Да, да, - негромко рассмеявшись, сказала Таня, глядя на любимицу.
Дэйка многозначительно задумалась, её морда немного сморщилась, вероятно, от глубины этих мыслей а затем… Затем она опять улыбнулась.