Я сидел на том же месте, где впервые увидел Ольгу, и курил.
Прошло меньше суток с ее смерти, когда я нашел стрелка. Прошло меньше суток с того момента, как он тоже был убит. С особой жестокостью, и без каких-либо улик, которые привели бы к тому, кто это сделал.
Прошло меньше суток с ее похорон, и ее родители… Они получили объяснение. От меня лично. Что их дочь, ценой своей жизни спасла мою, и что я до конца своих дней буду благодарен ей за это.
Похороны оплатил я, как и поминки, но я не ограничился этим, устроив так, что жизнь ее родителей, и карьера этого недотепы, который был ее молодым человеком, была «выстелена ковровой дорожкой».
Стрелок, кстати, как выяснилось, получил заказ от того наркодельца убить меня, а Оля… Она стала случайной жертвой. Причем заказ он получил еще до того вечера, как делец был убит.
Я сидел и курил, молча поглядывая по округе.
Не было ни гнева, ни ярости, ни бешенства. Не было горечи потери.
Понимая, что если, когда-нибудь, ко мне вернутся мои чувства и эмоции я буду не просто рыдать по ней, а орать во весь голос, я даже был благодарен, в какой-то мере, за этот сиюминутный островок покоя.
Холодная логика и расчет говорили мне, что это неправильно, и так быть не должно. Что человек должен чувствовать и жить. Что она бы этого хотела.
Зазвенел мобильник.
- Да?
- Привет. Когда погоны обмывать будем?
- В этот раз – без меня. Ольгу убили.
- Прости, дружище. Я не знал. Из-за того, чем вы с ней занимались?
- Да.
- Завязывай тогда с этим. Просто завязывай. Она бы хотела, чтобы ты жил.
Я помолчал.
- Да. Пожалуй, она бы этого хотела.
Я повесил трубку, и достал новую сигарету. С моей жизнью Посредника действительно нужно было завязывать, вот только из этого мира просто так не уходят, и мне предстояло придумать как это сделать.
Мозг, лишенный чувств и эмоций, воспринял это как новую работу, и стал формировать план.