Хотя бы уже что-нибудь было
вместо носа, а то ничего!..
Повесть “Нос”. Н.В.Гоголь
Думаю, читатели помнят о фантастической истории, случившейся с коллежским асессором Ковалевым из сатирической повести Н.В. Гоголя “Нос”. Там такая беда приключилась с человеком – нос от него убежал!
Сатира, сатирой, а смешного мало! Нос – важная принадлежность человеческого лица. Какой бы он ни был – картошкой, пятачком, пуговкой, или здоровенным шнобелем. После глаз и, несомненно, губ, нос на третьем месте по значимости. О губах, полагаю, никто спорить не станет. Как без них целоваться? А как жить, не целуясь? А кто будет целоваться, если носа над губами нема? Кстати, некоторые северные народы и целуются носами! А что по ветру держать, ежели носа нет?
Однако, ближе к повестке дня. Было это давно. В школу я еще не ходил, и годиков мне было примерно этак пять. Мы гостили у дедушки с бабушкой в их большом бревенчатом доме по улице Коммунальная. В родной Опочке. Все занимались своими делами и делишками, а я играл в летчика. То есть пилотировал самолет. Поршневой истребитель времен Отечественной. Между прочим, у меня тогда и настоящие “летческие” очки были! С большими стеклами и оправкой из мягкой натуральной кожи. Не помню, как они оказались у нас, но подозреваю, что это был предмет, дошедший до меня с тех времен, когда рядом с деревней Пружки был военный аэродром. До войны. А в Пружках мама моя родилась.
В общем, пилотировал я истребитель. Игрушечный, конечно, но цельнометаллический! Никакого пластика! Я старательно гудел, изображая надрывный рев мотора на виражах, иногда постреливал из воображаемых пулеметов.
Я хорошо знал особенности гудения авиационного мотора в разных режимах. Не так давно ходили с бабушкой на аэродром. Самолет смотреть. Аэродром был сразу за Опочкой. Летал там АН-2. Возил пассажиров по области и даже в Ленинград. В период с 50-х и по начало 70-х. Здание аэропорта сохранилось до сего дня. Там сейчас ГИБДД разместилось. Все почти также, как раньше. Только “ колбасы” над зданием нет. Штука такая, для определения направления ветра. И покрасили домик в неправильные цвета.
Поскольку пилот я был еще маленький, самолет выписывал фигуры в воздухе, придерживаемый моей рукой, а ножки мои топали по земле. Точнее, по деревянному полу из толстых досок, укрытых для тепла ворсистыми дорожками темно-бордового цвета с зеленой каймой по краю.
Известно, что в небе бывают воздушные ямы, опасные для самолетов. А на деревянном полу могут случиться коварные гармошки. Из теплых дорожек. Вот я и зацепился на полном ходу за такую гармошку, которую сам же и сотворил, бегая по полу.
В следующий миг я ощутил, как тело мое поднялось в воздух, и я медленно полетел. А может, время замедлилось? Полет мой был совершенно не управляемым. Посадка случилась жесткая, с нарушениями всех летных инструкций. Самолетик мой тоже где-то за комодом с грохотом приземлился.
При посадке я весьма точно приложился своим нежным аккуратным носиком прямо о край огромного глиняного горшка, в котором жил и рос модный в те времена фикус. С крупными мясистыми листьями сочно-зеленого цвета.
Горшок оказался крепким и выдержал натиск летающего мальчика, цветок не пострадал вовсе, а вот нос… Моя аккуратная маленькая пипка!
Я дотронулся до носика и сразу заревел. Не столько от боли, сколько от ощущения непоправимости свершившегося. Нос был оторван! Ну, не весь, конечно. А средняя перемычка между ноздрями. Уж не знаю, как она правильно называется. Нос болтался. Было страшно.
Все забегали. Женщины заламывали руки. Дед Василий гневно обещал завтра же выкинуть эти дурацкие дорожки. Дед мой ни разу в жизни не произнес вслух ни одного бранного слова. И всегда был спокойным и рассудительным. Вот и в этой экстремальной ситуации он просто открывал рот, видимо, все-таки мысленно выражаясь, а озвучивал только это:
- Я говорил! Не стелите дорожки! Ребенок зацепится! Выброшу все дорожки! На помойку! За огород! За Лысую гору занесу! В лес!
Была недалеко от Опочки такая гора. Лысая называлась. Потому как не росло на ней ничего. Песок! Вот этот песок и пошел на благое дело. В строительство дорог. А о горе осталась память. А еще помню лысогорский чай! Это чай, заваренный на сборе трав, который бабушка в тех краях собирала. И когда бабушка спрашивала меня:
- А тебе, внучек, какого чайку заварить?
Я неизменно отвечал:
- Лысогольского, бабуля!
Однако, к теме вернемся.
После авиакатастрофы меня уложили на кровать в спальне и вызвали доктора. Дальше я помню только охающих людей и склоняющееся надо мной озабоченное лицо врача. Целитель был интеллигентный, не страшный дядечка с небольшой аккуратной бородкой, в очках и белом классическом колпаке, со стетоскопом на шее.
- Я выпишу ему стрептоци-тоцито-стрепто-цито-цит!
Так я запомнил что-то очень заумное, что сказал врач.
Больше не помню ничего. Нос не убежал. Крепко прирос обратно. Дорожки не выбросили. Фикус переставили в другое место. Я успешно продолжил главное дело детства – подрастать! И под ноги смотреть чаще стал. И Вы удивитесь, но очень уважаю фикусы и им подобные! С сочной зеленью. И помню неповторимый аромат Лысогорского чая с бабашками. Так бабуля Аня называла прелестные лепешки собственного изготовления. И я участвовал в их приготовлении! Следил, чтобы тесто не убежало и периодически лихо протыкал его! Тесто оно такое....
Замесили тесто
А оно - ни с места!
Замесили на дрожжах.
Не удержишь на вожжах!
Это не я сочинил. Это из журнала "Мурзилка". Запомнилось просто.
Была в моей жизни еще одна история с фикусом. Но фикус-то не виноват!
http://www.proza.ru/2019/07/20/822
Рисунок мой.
Ноябрь 2019