(Фотоколлаж автора)
От страха забившись под кровать, свернувшись в комок, Аня кричала не своим голосом. Прижавшись к ней, громко плакала девочка лет десяти - сиротка, нашедшая приют у пожилой хозяйки дома, у которой квартировала Аня.
Накануне разбив Россошь, уже которую ночь подряд немец бомбил узловую станцию Лиски, где восемнадцатилетняя Аня—вчерашняя выпускница железнодорожного техникума— шестой месяц трудилась техником-механиком вагонного хозяйства. А после работы она каждый день на добровольных началах работала в госпитале: до полуночи дежурила у постели тяжелораненых бойцов, убирала помещения, одним словом, помогала во всём, что было в её силах.
Чтобы избежать бомбёжек врага, с наступлением сумерек многие местные жители уходили на хутор Калач, расположенный километрах в семи от Лисок. В последнее время покидала станцию и Аня. Но сегодня она принимала самое непосредственное участие в эвакуации госпиталя и так умаялась, что ночевать осталась дома.
...Жуткий вой летевшей, казалось, прямо в избу бомбы, наводил панический ужас. Хозяйка, сняв со стены икону с изображением Николая Угодника, кинулась к двери и, упав на колени, запричитала: "Отче наш...". Задребезжали оконные стёкла и грохот разорвавшегося снаряда смолк по ту сторону порога.
До самого рассвета перепуганная Аня не сомкнула глаз. Утром, уходя на дежурство, она заглянула в глубоченную воронку, увидела обгоревший угол хаты, и с великой, ещё не пережитой болью в груди, подумала, — видать, дошла до Бога молитва старушки. Лишь чудо спасло всех троих от верной гибели. Но не знала тогда Аня, что это только начало того, что ей предстояло испытать.
Её депо полностью было разбито, и она в тот же вечер отправилась пешком в родное село Колодезное. Шёл июль 1942 года.
В начале августа всю молодёжь района намеревались эвакуировать на Урал. Вскоре набранная группа человек в сто пятьдесят, в основном девчат, в сопровождении "соответствующих лиц" своим ходом двинулась в дорогу. Многие девочки, совсем молоденькие, с первых дней "дезертировали" назад к мамкам. Аня же, неся за плечами тяжёлый рюкзак, вышагивала гордо, ей было не привыкать к разлуке с родными. Жизненную школу прошла она ещё в техникуме, где наряду с учёбой, на протяжении всех четырёх лет строго велась подготовка студентов к возможной войне.
Когда они дошли до Боброва, то осталось их не более пятнадцати — самых стойких девчат. Последний провожатый куда-то исчез, и Анна вместе с остальными вернулась назад. А тут — эвакуация. Но не пристало комсомолке отходить с детьми и стариками в тыл. Аня приняла твёрдое решение — добровольно вступить в ряды Советской Армии.
Со слезой благословляла
Кровушку свою,
Шутка ль — дочку провожала
Мама на войну.
"Ох, как тяжко расставанье,—
Голосила мать.—
Кто подскажет:
Вновь свиданья
Как же долго ждать?"
И всё Господа просила
Укрепить, помочь.
И сто раз перекрестила
На прощанье дочь...
А фронт - совсем рядом, в лесу у Алёновки держала оборону легендарная 141-я стрелковая дивизия. И Анна с тремя подругами направилась туда, в её штаб.
Отныне рядовой солдат артполка Анна Николаевна Саратова выполняла функции связиста. В январе сорок третьего с занимаемой позиции 141-ю дивизию перебросили под Давыдовку. Однажды, в перерыве между боями, в блиндаж зашёл командир соседней дивизии. Незаметно для других Аня бегло окинула его взглядом и про себя отметила — мужик, как мужик, ничего особенного. А знаменит он был тем, что являлся сыном Василия Ивановича Чапаева.
Адъютанта же комдива Аня запомнит на всю жизнь, хотя встречалась с ним всего лишь несколько раз. Настолько он был красив собой, подтянут, с безукоризненной выправкой, светской манерой поведения, что вызывал искреннюю симпатию девушки. Но при наступлении, в одном из боёв, прямо на глазах Ани, парню оторвало голову. Каких только жутких смертей не повидала Анна, но вид обезглавленного тела адъютанта на забрызганном алой кровью снегу словно ножом полоснул по её сердцу...
На войне порой даже крепкая мужицкая натура и та не выдерживала, а хрупкая с виду женщина, созданная Богом не для битвы, а для продолжения рода человеческого, стиснув зубы, под бомбёжками шла нога в ногу наравне с мужчинами. Самоотверженная, стойкая Анна даже мысли не допускала об увольнении.
Советские части, освободив от оккупантов Сторожевое, Оськино, вышли на Кочетовку. Там Аня была переведена в штаб машинисткой 232-й стрелковой Сумско-Киевской ордена Ленина, Краснознамённой, ордена Суворова и Богдана Хмельницкого дивизии.
Далее её фронтовой путь лежал через Воронежскую, Курскую, Сумскую, Черниговскую, Киевскую области. Принимала участие в освобождении Молдавии, Румынии, Венгрии, Чехословакии. Легко теперь перечислять отвоёванные у фашистов города и селения, а представить только — какой это всё досталось ценой...
Аню от смерти и ранений словно сам Господь оберегал всё это долгое время.
В феврале сорок пятого Анна получила из дома печальную весточку. Младшая сестра сообщила, что мать находится на лечении в областной онкологической клинике, а они—дети, остались совсем одни. Отец, как и Анна, был на фронте. Забегая вперед, скажу — домой он вернулся живой и невредимый, пройдя от начала до конца ещё и японскую войну.
На основании этого письма Анне был подписан рапорт о досрочной демобилизации.
По возвращении ждала её работа инженера диспетчерской службы вагонного хозяйства Управления ЮВЖД, где вскоре на дежурстве и встретила она счастливый день 9 мая.
В 1949 году Аня поступила в Днепропетровский институт железнодорожного транспорта им. Л. М. Кагановича. А по его успешном окончании её командировали в Монголию на строительство железной дороги Улан-Батор—Пекин, где в должности инженера - она самоотверженно трудилась два года. За это время к её имеющимся боевым наградам "За боевые заслуги" и "За отвагу" прибавились нагрудные знаки "Отличный вагонник" и "Ударник Сталинского призыва".
Анне в ту пору было тридцать с лишним лет, но своей семьи она ещё не создала. И не потому, что не нравилась мужчинам, нет, просто сердце её пока молчало. Девушкой Анна считалась очень симпатичной и гордой и ждала, как, впрочем, все девчата ждут сказочного принца.
Однажды Анна гостила дома в Колодезном. И на новоселье у родственников разглядела в бывшем фронтовике, её ровеснике Василии Аксёнове своего долгожданного героя. Видный, привлекательный парень весь вечер красиво ухаживал за Аней, не сводил с неё влюблённых карих глаз. Завершился её отпуск веселой свадьбой. Через год у супругов Аксёновых родился сероглазый, в маму, первенец. А спустя семнадцать месяцев и три дня на свет появилась кареокая, в папу, дочка. Прошло три с половиной года и темноглазый сынок пополнил семейство Аксеновых. И что интересно-ровно через семнадцать месяцев и три дня Бог послал супругам девочку с ясными глазками.
Василий Алексеевич трудился на Воронежском авиационном заводе. Анна Николаевна одно время работала товарным кассиром железнодорожной станции Ново - Воронежа, позже — бухгалтером в рабкоопе. На заслуженный отдых уходила с должности инженера Управления ЮВЖД. Сейчас Анна Николаевна живёт одна.
Добрым, тёплым словом вспоминает она своего мужа, с которым прожила в любви и согласии 31 год. 13 лет назад Василий Алексеевич скоропостижно скончался на руках любимой супруги. Пережить утрату помогают Анне Николаевне дети, живущие своими семьями, и часто навещающие мать. А Надежда приходит к маме ежедневно. По окончании Воронежского педагогического института она в Колодезянской школе преподаёт детям английский и немецкий языки.
Старший — Николай — выпускник Одесского политехнического института атомной энергетики. Принимал самое деятельное участие в ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС. Сейчас он — научный сотрудник Киевского института радиационных исследований.
Геннадий — курсант Киевского высшего танкового училища.
Самая младшая — Татьяна — окончила факультет химического проектирования Киевского политехнического института. Живет в Воронеже.
Что тут можно сказать—достойную смену вырастили Анна Николаевна и Василий Алексеевич Аксёновы.
Ещё дух Анны Николаевны поддерживает дружеская переписка с однополчанами и встречи с ними, проходившие в 1988 году в Киеве, через год — в Окиице (Молдавия), в 1990 году — в Семилуках, последний раз, в 1992 году, ездила она в Озеряны, где стоит памятник жителям деревни, заживо сожжённых фашистами. Фотографии этих встреч Анна Николаевна хранит в семейном альбоме. А в специальном дневнике ведёт записи воспоминаний о своём боевом пути. И пронизана каждая строчка глубокой болью, исторической горькой незабываемой правдой...
--------------
Ноябрь, 2000 год, пос. Колодезный.