Забрались аж за 77-й градус северной широты, за остров Надежды. Так высоко ешё никогда не работал. Первый трал пришёл на моей вахте: тонна отборной, почти метровой трески. Очень важно - с хорошей печенью, так как мы специализируемся на выпуске консервов из печени. А печень эта, как известно, содержит бесценный рыбий жир, которым подкармливали советских детей... Сама же треска морозится, упаковывается и укладывается в трюма, которые вмещают 200 тонн готовой продукции. Иначе говоря, груз. Груз можно взять (выловить и переработать) за две недели, в лучшем случае, за полтора месяца - в худшем. Можно не взять груз из-за какой-то поломки (чаще всего - главного двигателя, траловой лебёдки) или по недоразумению.
Мы успели сделать четыре траления. (Для непосвящённых скажу по секрету, что траление обычно длится три часа. За это время траулер пропахивает тралом по грунту, прихватывая всякую живность, борозду длиной 10 миль. По сухопутному 18 с половиной километра. Это протяжённость, кстати заметить, заполярного города Мурманска. Ещё час уходит на постановку и выборку трала. Одно траление - за вахту, за 4 часа).
Итак, мы сделали четыре траления, и обнаружилось, что на борту нет... аммиака. Нет аммиака, стало быть, нечем морозить нашу продукцию. Пришлось возвращаться в порт. Потеряли неделю. Я меньше всего склонен искать виновных, но холодильных дел механик утверждал, что получил аммиак. Он ходил на больших транспортных судах, умный и опытный в общем-то дядька, но где-то не просёк, не разобрался со спецификой нашего, измученного арктическими штормами, траулера.
----- . -----
Первый груз сдавали под прикрытием одного из Семи Островов на транспортное судно. Мороз, обжигающий с берега ветер. У нас такая практика: один-два груза - на транспорт, последний груз сдаём сами в иностранном порту. Хорошо бы в Дании, где нет сухого закона.
----- . -----
Как бы сравнить работу в море, на промысле - с работой на берегу.
Представьте, что Вы отработали смену, вернулись домой и после неторопливого ужина вытянулись на диване перед телевизором. В море после 8-ми часов работы можно тоже неторопливо поужинать и вытянуться, но надо помнить, что через 8 часов снова выходить на вахту. Когда Вы на берегу после отдыха готовитесь отойти ко сну, матрос достаёт свои портянки, правит шкерочный нож и выходит в темноту, холод и сырость промысловой палубы. Ещё представьте себе, что после работы Вы возвращаетесь не в тишину и уют дома, а в этакое общежитие (вокруг ни улиц, ни магазинов, ни девушек) длиной 20 метров и шириной - 9, в котором размещается 30 грубых мужиков в двухместных двухъярусных пеналах; и это общежитие вздымается, кренится, вздрагивает от беснующихся волн, грохочет от работающих дизелей под ногами и катящихся по промысловой палубе металлических шарах-бобинцах, которая устроена над головой; и эти шумы и встряски продолжаются независимо от желания и состояния моряков, а зависимо от рыбы и благосклонности Нептуна или Посейдона, которые, по всему видать, часто ссорятся.
----- . -----
Ни раздевалки, ни сушилки, ни рундуков для спецодежды на наших судах не существует. Всё лепится по коридорам, шахтам и тамбурам. Рокон-буксы, фуфайки, куртки, штаны, шапки развешены на гвоздях и верёвках; сапоги, портянки, резиновые перчатки, брезентовые рукавицы путаются под ногами; ножи заткнуты в разные щели за доски, за трубы. Коридор правого борта и салон забиты картонной тарой. Везде шляются крысы. Капитану прогрызли рубаху. За что? Он и таракана не обидит (я слышал, что крысы мстят обидчикам)... А на камбузе: пока стоишь у титана и набираешь воду, обязательно высунется одна, другая остроносая мордочка. Высунется, покрутит носом, глазками и исчезнет. Только приляжешь на коечку, обратишь свой взор к подволоку (потолку), а там - такой писк и топот...
Мы-то, ничего, привыкаем, а если на заходе портовые власти забьют тревогу, нас могут и выгнать из порта. В Мурманске просились на дегазацию; вместо этого нам выдали потраву - боритесь своими силами.
----- . -----
Пытки изощрённей трудно было придумать: принимаем топливо в бухте Кулонга, откуда хорошо видны огни родного города. А граница закрыта... Капитан говорит: начальство нас не поймёт, если будем проситься в порт, не отходив и месяца.
А я не понял капитана и... запил. Да так, что два дня для меня слились в один, и я забыл поздравить сына с днём рождения. Но зато попал на "заседание синяков". Или, скорее, на "учредительный съезд", так как "синяки" открыто себя признали "синяками" и за накрытым соответствующим образом столом занимались тем, что обсуждали и укрепляли УСТАВ. Заседание проходило конструктивно, по-деловому. Бутылка являлась вступительным взносом. Желающий внести в устав предложение или поправку должен был твёрдо встать на ноги, взять в руки микрофон-стакан и, обратившись к присутствующим не иначе как "господа синяки", выразить свою мысль, избегая "латинских" выражений, и только после этого выпить содержимое "микрофона". Соответственно, вёлся протокол и соблюдался регламент, и недостатка в "спикерах" не было. Столько остроумия и самоиронии было проявлено... Смеялись до слёз и на глазах трезвели.
----- . -----
"Господа синяки" ещё продолжают свои заседания, а я, кажется, окончательно вернулся к жизни, если наши условия можно назвать жизнью. Ночью были кошмары. Снился покойник, который приподнялся в гробу и помахал рукой, то ли прощаясь, то ли приглашая.
1993-й год (продолжение следует)