(серия интервью)
В одном из своих интервью, которое мне посчастливилось взять у Владимира Зельдина, он назвал себя человеком “малообразованным”. При этом в свои 99 лет он по памяти цитировал Пушкина, Маяковского, Пастернака, большие куски из ролей, точно помнил все важные даты и всех великих людей, с кем сводила его судьба. Но ни о ком не сказал дурного слова...
- Владимир Михайлович, вам очень идет эта красная бейсболка!
- Вы знаете, я же все лето на даче. Вот, сидим с женой, воздухом дышим, прошлое вспоминаем, но я же еще и работаю! Надо поддерживать себя в хорошей форме.
- От женщин комплименты получаете?
- Бывает. Но комплименты я люблю делать сам.
- В вашей жизни женщины играли большую роль?
- А почему вы говорите в прошедшем времени? Играли. И играют.
Когда я получил диплом актера производственно-театральной мастерской МГСПС (ныне т-р им.Моссовета, прим.авт), народный артист Евсей Осипович Любимов-Ланской мне сказал: “Володя, у тебя редкое амплуа: ты лирический любовник”.
Я и играл такие роли, где приходилось все время объясняться в любви. Я до сих пор пребываю в состоянии легкой влюбленности.
Прихожу в театр, встречаю партнершу по спектаклю. И замечаю, что она цвет волос изменила. “Дорогая, ты покрасила волосы? Или просто прическу изменила?”. Обязательно замечу на женщине кофточку или свежий маникюр, скажу, как это ей идет. И женщина расцветает! И я расцветаю вместе с ней. Такая вот влюбленность в жизнь.
- Трудно ли играть на экране любовь?
- Это вопрос профессионализма. Я стараюсь увлечься партнершей, влюбиться в ее глаза, улыбку, руки...Это помогает воплотить чувство любви, сохранить ее на какое-то время. А вообще мне на женщин очень везло: что в театре, что в кино. Все были очаровательными.
- Говорят, что на роль Мусаиба в фильме “Свинарка и пастух” вас тоже утвердила женщина, а не Пырьев. Правда?
- Не женщинА. А женщинЫ.
Я тогда работал в Театре транспорта, мне было 25 и на дворе был 1941 год. Войны еще не было, а на киностудиях Москвы была практика: ассистенты режиссеров ходили по театрам и присматривали актеров для новых картин. Потом их приглашали на пробы, знакомили с режиссером-постановщиком и обсуждались детали.
Так же случилось со мной. Я играл грузина в спектакле “На границе”, когда в зале появился ассистент Ивана Александровича Пырьева.
Роль грузина у меня была комедийная и немножко героическая. И как-то она мне удалась. А после спектакля ассистент Пырьева подошел ко мне и сказал: “Володя, есть новый сценарий, ты его прочти, может, роль дагестанского пастуха Мусаиба тебе понравится”.
Дома я прочел сценарий и подумал: “Ну куда я полезу? Какой я Мусаиб, когда кругом полно хороших грузинских актеров из театра Руставели? Тут тебе и голоса, и красота восточная, и умение носить национальный костюм - всё!”. И я даже не стал перезванивать.
Через несколько дней раздался с “Мосфильма” звонок. Звонил ассистент Пырьева.
Меня приглашал на встречу великий режиссер, организатор Союза кинематографистов. Звезда, глыба! И я, конечно, поехал на “Мосфильм”. Я очень волновался. Слышал я, что Пырьев был крут характером, темпераментная натура. Но решил: “Будь, что будет!”.
Зашел в комнату, где сидел Иван Александрович.Он только на меня взглянул и сразу понял, что я волнуюсь, поэтому без лишних переходов стал расспрашивать, в каких ролях я был занят в театре. Пока я рассказывал, в его голове явно рождался план. Как я теперь понимаю, ему не нужен был “бытовой герой” в новую картину. Ему нужен был такой Мусаиб, который смог бы подчеркнуть главную героиню фильма Глашу, роль которой играла Марина Алексеевна Ладынина.
Пырьев назначил пробы. Я прошел их и грузинские актеры прошли. А потом режиссер собрал всех женщин Мосфильма: костюмеров, реквизиторов, гримеров и массовку - посадил их в просмотровый зал и сказал, что покажет им пробы дагестанского пастуха Мусаба и ему важно знать, кто же из героев будет пользоваться у зрительниц картины наибольшей симпатией. После просмотра женщины почему-то проголосовали за меня.
Эта роль спаста мне жизнь. Мы уже приступили к съемкам картины, сняли натуру в Кабардино-Балкарии, когда началась война.
Кое-как поездом наша съемочная группа вернулась в Москву. Дома меня ждала повестка в военкомат. Но раздался звонок с Мосфильма: “Володя, срочно приезжай!” Выяснилось, что вышел приказ Комитета кинематографии о продолжении съемок любой ценой.
- Это правда, что приказ о продолжении съемок отдал лично Сталин, чтобы поддержать боевой дух советских людей?
- Я точно не знаю. Но говорили, что именно Сталин отдал приказ, понимая общественную панику. Людям нужна была хорошая картина о настоящей любви, которая бы эмоционально их поддержала. К началу войны весь “Мосфильм” эвакуировался в Казахстан, только наша съемочная группа в Москве осталась.
Многие сцены мы снимали на ВДНХ, где тоже были эвакуированы и ценные экспонаты, и животные. Не было тогда в павильоне “Свиноводство” свиноматок с поросятами. Поэтому и в кадрах зритель их не видит. Делали акцент на главных героях.
- Как вам работалось с женой режиссера?
- Марина Алексеевна Ладынина была очень корректна, понимая, что мне всего 25 и это моя первая роль в кино. За время съемок она ни разу не показала своего недовольства или превосходства. На эти съемки Иван Александрович отдал мне самое дорогое, что у него было - свою жену. (Смеется шутке). Пырьев же сам был хорошим актером и если у меня что-то не получалось, он не кричал, а показывал, как надо сыграть. Ну а я, как обезьянка, повторял его интонацию или темперамент сцены.
- Вы дружили потом с семьей Пырьева-Ладыниной?
- В человеческом смысле да. Но в гости они меня никогда не приглашали. Я был начинающим актером и вряд ли был им интересен. Сблизились мы с Мариной, когда у нее случилась драма с Пырьевым (развод- прим.авт). Мы часто встречались с ней на концертных площадках, я бывал у нее дома - мы даже хотели найти какую-нибудь пьессу, чтобы снова вместе сыграть. Но не нашли...
- А что Пырьев? Говорят, он был жетским человеком и режиссером. Видя, например,что жена падает в обморок от усталости, он мог подойти и только спросить, может ли она дальше сниматься. А каким Пырьев показался вам?
- Он был, скорее, требовательным режиссером, чем жестким.
Мы, актеры, должны были выполнять замысел режиссера. Он главный на площадке. И тут, по-моему, не может быть понятий “муж-жена” или “продюсер-любовница”. Есть режиссер. И есть актеры. А если на площадке по-другому, черт знает что может получиться, а не фильм.
По жизни он был очень смелым человеком, потому что говорил то, что думал.Сейчас это называется внутренней свободой. Тогда это называлось смелостью, потому что время-то какое было... Я ему очень благодарен. Выбрав меня на роль Мусаиба в картине “Свинарка и пастух”, он действительно спас мне жизнь, ведь всё мое поколение потом было перебито. Я ему очень благодарен,очень.
- А насколько советские люди отличались от нас, нынешних?
- Я советский человек. Малограмотный. Закончил военнизированную школу-семилетку. Мы много занимались спортом и даже участвовали в военном параде на Красной площади.
Это была огромная честь и для нас, и для наших родственников и для всех наших знакомых - своего рода знак отличия.
Как мы шли, чеканя шаг, впечатывалось в наши судьбы. После таких переживаний стать плохим человеком было просто невозможно. Порядочность между людьми была нормой жизни. И те отношения, которые показаны в фильме “Свинарка и пастух”, отражали характеры людей тех лет.
- Вы часто пересматриваете фильмы со своим участием?
- Нет. И современные я не смотрю. Но не потому что “всё плохо”, а просто потому, что я люблю крупные планы. Когда ты видишь глаза, лицо и внутренний мир героя. Так раньше снимали. А сейчас снимают по-другому, кадры мельтешат. Как в рекламе. Мне это не интересно.
- Сейчас в кинематографе тренд в расчете на молодежь - колоризация советских фильмов. “В бой идут одни старики”, “Золушка”. Как вы думаете, если сделать в цвете “Свинарку и пастуха”, молодежь станет его смотреть?
- Я не знаю, привлечет ли колоризация молодежь к советскому кинематографу. Я, Танечка, консерватор. Я не люблю разные переделки.
Вот есть режисер такой, Богомолов. Наверное, очень талантливый. У него в “Короле Лире” мужские роли играют женщины, а женские роли - играют мужчины. Ну, я не знаю...Шекспир об этом не писал.
Но если режиссер так смело замахивается, то это должно быть для зрителя понятно и оправданно: и деление ролей, и обнаженные сцены и половые акты. А если обнаженность на сцене играют просто так, то можно идти не в театр, а в стриптиз.
Я иногда включаю телевизор, смотрю и не понимаю. Ну, с меня что взять, мне же под 100 лет! Я поэтому не навязываю свою точку зрения.
- Ну, возраст-возрастом, а Дон Кихота в театре вы еще играете!
- Да, это удивительная история, я сам удивляюсь. Когда мне было 85 лет, режиссер Юлий Гусман решил ставить “Страсти Дон Кихота”. Мы встретились в Анапе на “Киношоке”, где он предложил мне эту главную роль.
У меня тогда случилась творческая пауза, а профессия-то наша зависимая, год-другой не снимаешься и всё! И тут вдруг: “Володь, а давай на роль Дон Кихота!”. Я опять подумал тогда: “Ну какой же я Дон Кихот, если там песни и драки, а мне уже...очень сильно за 50!”
А Юлий мне и говорит: “Ты выдержишь! Смотри, как ты рано на море купаться ходишь, когда еще вся Анапа спит!”.
Я ему показал несколько музыкальных отрывков и он утвердил меня на Дон Кихота.
В театре это вызвало большой протест. Я понимаю, конечно, возраст. В меня тогда верили всего два человека: Гусман и жена моя Вета.
Но вот не так давно я уже отыграл 150-й спектакль “Страсти Дон Кихота”. Вот так, благодаря Дон Кихоту, я и себе продлил молодость.
- Вы поэтому и книгу так назвали: “Моя профессия - Дон Кихот”?
- Я в жизни стараюсь помогать тем, кому моя помощь нужна.
Кому телефон нужно поставить, кому - квартиру получить. Потому что меня не могут не принять в высоких кабинетах, понимаете? Вот я и помогаю, чем могу и насколько могу.
А человек я везучий. У меня 2-х комнатная квартира, 28 кв.метров, напротив театра. Мне 99 лет и я еще работаю.
На День рождения мне звонил Владимир Владимирович Путин, потом Медведев поздравлял, Шойгу. Спрашивают: “Что Вам нужно?”.
“Да ничего мне не нужно, - говорю, - никаких квартир, ни-че-го.”.
Я всем доволен. Всем за всё благодарен. И людям, и событиям жизни, и самой судьбе.
Я видел Маяковского. И собственными ушами слышал, как он говорил “Во весь голос”:
“Мне и рубля не накопили строчки,
Краснодеревщики не слали мебель на; дом.
И кроме свежевымытой сорочки
Скажу по совести: мне ничего не надо!”
Беседовала Татьяна Феоктистова (2014 год, Подмосковный дачный поселок)