Когда тебе пять, твой двор - твой мир. Твой мир - твой двор. Всё, что есть там - это важно. И не просто важно, а ВАЖНО. Важно, на какую сторону песочницы прислонить пятую точку. Важно, где ты собираешь свои палки для захвата новых территорий. Важно, с какого дерева ты сорвешь свою новую "валюту". Важно, в какой момент ты отвоюешь качели.
И вот я, пятилетний балбес, выхожу во двор. Воскресенье. Утро. Рано. А меня берут с собой куда-то далеко-далеко... Ну, туда, где колорадские жуки и укроп с дедушку размером. Берут, даже не спросив, но перед тем дают свое благословение на ранний выгул в МОЁМ дворе. А там воскресенье. Утро. Рано. Не приходится воевать за качели.
И я бегу. Я рад. Я счастлив! Я... Я улыбаюсь, весь! Я сажусь на качели. Набираю полной грудью воздух этого такого важного утра, и я... Я не умею качаться на них.
Я делаю какие-то нелепые попытки своим маленьким туловищем в целях хоть какого-то прогресса со стороны качели. Снова. Ещё раз. Вот так, хорошо! Я молодец! Ну!..
Ничего не получилось.
Меня бесцеремонно прерывают, и говорят, мол, пора куда-то ехать... И я слезаю, и нехотя тащусь, оставляя позади себя причину воскресного разочарования.
Я возвращаюсь. И ни раз. И много раз воюю за эти качели. И сажусь на них. И пытаюсь, ну, также, как эти ребята, запустить себя вверх, и... У меня ничего не получается.
И вот наступает очередной вечер, когда я один. Ну, в смысле на качелях. А рядом ни души, а это значит, что можно попробовать ещё раз! И вот я сажусь, закрываю глаза, и представляю, как я уже высоко-высоко!.. и меня бесцеремонно перебивают.
Он стоял рядом. Его лицо захватили они. Маленькие, противные, яркие и самые любимые - веснушки. Он выглядел так, будто он сам - одна сплошная веснушка: такой же яркий, иногда не кстати и совершенно неожиданный. Это - Женька. Самый ослепительно счастливый балбес на Земле. Он смотрел и широко улыбался:
- Слушай! А дай немного покачататься, а? Совсем немного, а потом сразу ты!
И я молча улыбаюсь, слезаю, становлюсь рядом и смиренно жду.
Женька сидит на качели и болтает ногами. Он сидит долго, что-то мне рассказывает. И неожиданно произносит:
- Что-то у меня ничего не получается... Подтолкни меня, пожалуйста!
Я обхожу качели, чуть подталкиваю, отхожу, и вижу... Как это просто! Как просто Женька смог оказаться там, где я так давно хочу быть! Как хорошо и спокойно ему, и как же я был рад в тот момент, что сделал что-то важное!
А потом. Потом Женька подтолкнул меня. Туда, где я был в своих мечтах. Туда, высоко, куда одному - очень сложно.
Когда тебе пять, твой двор - твой мир. Твой мир - твой двор. Когда тебе тридцать пять, твой мир - чуть сложнее, и уже, к сожалению, не ограничивается только двором. Но в твоей жизни по-прежнему есть качели. Я также сижу на них, но уже с бутылкой портвейна, также не в силах раскачаться...
И знаете... Знаете, в такие моменты ко мне подбегает Женька, у которого веснушек стало ещё больше, с ноги толкает эти качели, автоматически проливая на меня весь портвейн, смеётся надо мной, и раскачивает, раскачивает, раскачивает....
Мы каждый раз подталкиваем друг друга и заставляем (иногда насильно) лететь, потому что по-другому - нам никак.
Мы ждём друг друга, ну... На КАЧЕЛЯХ.
И речь тут вовсе не о них.