53 года назад в четверг, 17 ноября 1966 года, футбольный «СКА» играл с московским «Торпедо» и одержал победу. Команда и ликование всех её болельщиков незабываемы.
Я знал не только по списочному составу футболистов СКА. Мне посчастливилось некоторых из них знать не как прославленных футболистов, а как обычных «парней с нашего города». Ещё задолго до того, как Валентин Козачёк стал персонально опекать самых опасных центрфорвардов страны, мы были знакомы. Наше знакомство случилось в далёком 1955 году. В тот год я, в пятнадцать с небольшим лет окончил семь классов школы. Кто же из оставшихся в живых до сегодня не помнит как бедно жилось практически всем семьям?! Именно поэтому я решил идти в рабочие. Хотелось стать токарем, как мой старший брат, который жил в Краснодаре и работал на заводе им. Седина. Но... на завод п.я. 140 меня не приняли из-за несовершеннолетия. Я плакал, но начальник отдела кадров завода, Иванов, был неумолим. Мой дорогой папа (отчим), Андрей Яковлевич, царство ему небесное, уговаривал меня идти в восьмой класс школы, но я был упрям: - Нет! Пойду работать, а учиться буду в вечерней школе.
О моём отце все и всегда говорили, что он «душа человек», а прозвище было ещё с войны «Пушкин». Баландист он был отменный, шутки-прибаутки, анекдоты из него как из рога изобилия, а песенник какой! Он без труда уговорил Паталаха, прораба УНР 108, взять меня на работу. Пошли они в кантору и там Паталах под свою ответственность уговорил начальника, Голубенко, принять меня...без оформления документов до СОВЕРШЕННОЛЕТИЯ! Так в сентябре 1955 года я стал «беспаспортным существом» в роли ученика столяра (Управления Начальника Работ) УНР-108, контора которого располагалась в Cеверном посёлке (это была одна из окраин, из частных затрапезных домишек) города Ростова-на-Дону.
Рядом с конторой, огороженная хилым забором, была территория на которой хранились строительные материалы. На этой же территории был огромный деревянный склад, а в нём столярная мастерская, где трудились всего два столяра - дяди Володя Каратанов и его напарник – дядя Саша Бонит, царствие им небесное и моя светлая память о них. Быть учеником столяра мне никак не хотелось, я же мечтал быть токарем.
А тут, как на грех, на пустыре, что за стенкой деревянного склада, пацаны чуть ли не с утра до вечера гоняли футбол. Разумеется, орали азартно и бабахали мячом в стену склада. Я же, непутёвый ученик столяра, ещё когда учился в школе, играл за детскую футбольную команду «Крылья Советов» завода п.я. 13, не мог удержаться от соблазна, и стоило дяде Володе и дяде Саше уйти на какой-либо строящийся дом, я тут же, перемахнув через забор, «вливался в футбольный коллектив пацанов». Тогда-то я и познакомился с Валентином Козачком по прозвищу «Валёк», которому в ту пору было всего 14-ть лет. До СКА «Вальку» было ещё целых пять лет, а мне до службы в Советской Армии четыре года.
Друзьями мы не были, но на пятачке танцплощадки в «Кацапстрое» его приблатнённый кодляк знал наш, а мы его. Кто ещё жив из рождённых в пламени войны, тот помнит такие пятачки танцплощадок, где проходили не только танцы, но и драки. Да, я не оговорился, именно «приблатнённый кодляк» с Северного посёлка, а наш с Нового города. По Ростову-на-Дону подобных «кодляков» было масса. Именовались в зависимости от района проживания. Но и в районе они делились вплоть до уличных. Говорили практически все «кодлы» на жаргоне зоны. Тут и «блатной», и «приблатнённый», и «фраер», и «фраерок», «чувак» и «чувиха», «баки», «фойка», «колёса» и т.д. Доминировали над всеми «приблатнёнными», конечно же «блатные». Если кто кого, не дай бог, обозвал «козёл», то мог получить и «пику» под ребро. Те, кто не был маменькиным сынком, прошли и те пятачки и общаги, где жили приехавшие на стройки в город девчонки (чувихи) из хуторов и станиц. На танцевальных пятачках собиралась ведь рабочая молодёжь, у которой водились деньги. Так что редко кто приходил туда не под «мухой». Чего-чего, а водки и пива продавалось хоть залейся. И в общагах девиц скучно не было. Гуливонили, со всеми вытекающими из этого последствиями. Всему этому не был чужд и Валентин Козачёк.
Когда я в декабре 1962-го года вернулся со служы, Валентин уже два года играл в СКА. При встрече он рассказал мне много чего о наших общих знакомых ребятах и девчонках. А о футболе то, что будучи призванным на службу в 1960 году, попал в СКА, и то, что за весь год не сыграл ни в одном матче, а в 1961 году сыграл всего два.
У меня с 1963 года время стало дефицитом: работа на заводе, учёба в вечерней школе, поступление в 1964-м и шесть лет учёбы в университете на вечернем отделении. Плюс ко всему – рыбалка, охота и, конечно же (!) развлекалочка с университетскими ребятами и девчонками однокурсниками. А у Валентина свои заморочки связанные со службой, командой, тренировками, сборами, играми в чемпионате и т.д. Короче – наши стёжки-дорожки разошлись.
Встреча состоялась лишь в незабываемом 1966-м году.
Помню - то был четверг, 17 ноября. Мы, с утра собрались в кухоньке дяди Васи и ждали его сына Юрия, преподавателя в институте, который по своим каналам должен был достать и принести билеты на стадион «Ростсельмаш». Пока его дожидались нас била нервная лихорадка. И когда Юрий не вошёл, а как на крыльях влетел во двор, держа билеты, радости нашей не было границ.
Город вместе с областью как таковые практически не работали. Всех, от большого начальства до воспылавших к футболу домохозяек, с утра била незримая нервная лихорадка.
Над стадионом, переполненным до отказа, шел сильный дождь. Однако непогода не охладила пыл ростовских болельщиков, пришедших поддержать любимую команду.
Несмотря на проливной дождь, публика за несколько часов до начала матча заняла места на трибунах. На трибунах стадиона «Ростсельмаш» – аншлаг. Только не «традиционные» 32,5 тысячи зрителей, а… примерно на тысячу больше. Заняты все проходы, все места, на которые еще никогда не «ступала нога человека». Соперник – серьезный. На поле – великий Эдуард Стрельцов, другие известные футболисты. Только мне показалось – не было в глазах у москвичей эдакой «сумасшедшинки», желания «лечь костьми». Гости, очевидно, понимали – «донские казаки» пришли сюда за победой и только за ней. И если её не будет - народ не поймет. А народ в Ростове – горячий… Так что, «договорняка», разумеется, не было, но и ощущения «не Москва ль за нами!» – наверное, тоже…
И самое главное: ростовчане были сильнее. В ходе чемпионата они так сыгрались, набрали такую бешеную финишную скорость (шутка-ли – заключительные 14 матчей – без поражений!), что остановить их уже было невозможно!!!
И победа – пришла! Валерий Буров открыл счет, а в самом начале второго тайма капитан армейцев Геннадий Матвеев с пенальти его удвоил.
…Никогда мне не забыть этого замечательного одиннадцатиметрового удара. Идет мелкий дождик. Матвеев ставит мяч на точку. Отходит назад. Разворачивается лицом к воротам. Указательным пальцем, не торопясь, аккуратно снимает налипшую грязь с носка правой бутсы… Весь стадион знает, куда будет бить «Гендос»-Матвеев – в правый, нижний от вратаря угол. Он туда бьет – всегда. Знает это и вратарь торпедовцев и сборной СССР – Анзор Кавазашвили…
Короткий разбег, несильный, но очень точный удар «щечкой». Мяч, пересекающий линию ворот, и пальцы голкипера разделили – считанные сантиметры. Ювелирная работа! Она была возможна при строгом соблюдении правил игры: до удара вратарь не имел права двигаться с места.
…Эйфорию близкой победы вскоре охладил гол торпедовского полузащитника Стаферова – 2:1. Этот скользкий счет до предела обострил ситуацию. Зрители, вначале, тихо, словно молитву, считавшие оставшиеся до конца игры минуты, затем, – громко, всем стадионом, стали считать секунды…
Финальный свисток никто не слышал, его угадали по жесту арбитра…
…А затем – кипящий вулкан стадиона – в первый и последний раз в истории ростовского футбола «излился лавой» – многотысячной демонстрацией по улицам города. «Несанкционированное шествие» тысяч ростовчан растянулось на многие километры. А затем, у памятника Ленину, состоялся столь же «несанкционированный митинг», которого никогда не забыть.
К моему сожалению, то была наша последняя встреча. Осталась лишь добрая память.