Лоран знал этот кабак, гордо именуемый кабаре. Пару лет назад по необходимости туда заглянул, чтобы выбрать несколько подходящих люмпенов для массовок. Захотелось самому окунуться в их атмосферу.
Шла последняя неделя октября (это он хорошо запомнил). Обычно в это время парижане считают, что наступила зима. Сладковатый запах каштанов щекотал нос, когда Лоран толкнул дверь кафе. Вовсе не рассчитывал, что там шикарно, но с таким убожеством ему впервые пришлось столкнуться. Тесно, душно, шумно.
Певичка – дородная девица в коротком белом платье с черным поясом, на котором кокетливо покачивался в так её движениям бантик, выступала перед непритязательной публикой. Пояс отнюдь не скрывал необъятную талию исполнительницы, а капроновые капри чёрного цвета, обтягивающие её ноги, смотрелись ужасно. Голосок тонкий, не лишённый приятности, однако исполнение откровенно не радовало.
Некоторые посетители слушали её, сидя за маленькими столиками. Попадались и те, кто равнодушно отвернулся и со скучающим видом цедил пиво.
Однако ничего не могло заставить замолчать юное, но уже раздобревшее дарование.
Чтобы не смотреть с брезгливой жалостью на потуги, возомнившей себя эстрадной дивой, девушки, Лоран удостоил вниманием окружающую обстановку.
Антураж оставил не лучшее впечатление. Стены – цвета перезревших томатов, почти сливались с колоннами, выложенными из красного кирпича. Куда интереснее смотрелись бы на их фоне серый тон, или обои с имитацией под газеты.
Люмпенов здесь оказалось предостаточно. Они расселись на скамьяз вдоль стен, попивая пиво и ведя неспешный разговор. Одеты, кто во что горазд.
Из головных уборов – французские национальные береты, кепи и шляпы.
Особенно удивила полным безвкусием средних лет мадам с тройным подбородком. Её голову, как корону венчал несколько мятый колпак «боннэ» из искусственного меха, своим видом напоминавший линялый плюш, который окунули в гуашь.
Идя сюда, Лоран решил не выделяться и выбрал стиль «уличный шик».
Чёрный габардиновый тренчкот, шейный клетчатый платок, зауженные джинсы-скинни и ботинки-лоферы.
И тут же привлёк к себе внимание посетителей. Во-первых, все вещи на нём идеально сидели. Во-вторых, они были хорошего качества. Но главное, он никак не вписывалался в их мирок. Маскарад провалился. Лоран решил ретироваться.
Пропустив девушку с подносом, неловко посторонился.
Фигуристая официантка, преисполненная достоинства, с видом, по крайней мере, герцогини, находящейся в стеснённых обстоятельствах, проплыла мимо. Она разносила заказы клиентам, ухитряясь лавировать между певичкой и столиками.
Лоран так и не решившись сделать заказ, отступил.
«Вырвавшись» на свободу, вздохнул с видимым облегчением.
Поэтому это место оставило у него неприятный осадок.
До кабаре, следуя через Шатле, добрался за десять минут. Пускать его туда не хотели.
- Здесь частная вечеринка для активистов «Фронт Насьональ», – попытался остановить его плечистый парень.
Лоран серил здоровяка взглядом.
- Я друг Дейзи. Вы её знаете?
Имя любимой девушки оказалось тем золотым ключиком, который открыл перед ним дверь. Даже вырубать охранника не понадобилось. Тот широко заулыбался, демонстрируя щербинку между верхними зубами.
- Друзья Дейзи – наши друзья. Проходите. Она рядом с Марин.
Лоран невольно взглянул на лидера французских националистов, которая стала инкарнацией нового образа «Национального фронта». Белокурая рослая женщина с усталыми светлыми глазами, улыбалась собравшимися, а те восторженно на неё глазели.
- Хочу сказать вам, что я здесь, потому что я на стороне рабочих. Тут, в кафе, где собираются простые парижане, а не в ресторане, как сторонники Макрона, – говорила Марин. - Мы больше не чувствуем себя дома. На сегодняшний день, число «некоренных» французов уже перевалило за четверть от всего населения страны. Мы всерьёз озабочены исламизацией нашего общества. Наплыв беженцев может негативно сказаться на культурной самобытности Франции. Ислам нам здесь не нужен.
Я хочу вернуть вам старую добрую Францию! Скажите, где справедливость, когда беженцы получают всё легко, а коренные французы живут всё хуже и хуже!
У нас безработица свыше пятнадцати процентов, люди проживают в нищите. То есть девять миллионов человек Франции живёт ниже уровня бедности. У нас огромный процент безработной молодёжи – двадцать пять процентов. У них нет работы, а когда они её находят, то это недолгосрочная работа с мизерной зарплатой.
Лоран по достоинству оценил ораторские способности Марин, но её жёсткая антиисламисткая риторика не поколебала убеждения. Продолжал считать, что «Народный Фронт» Ле Пен не предлагает решение проблем, а играет на этой болевой точке французов. Но не она волновала его, и не политика, а Дейзи.
Дезире тем временем взяла слово:
- Друзья! Повторю слова Кристофа Брию: «Мы требуем не так уж много: чтобы полиция делала свою работу, чтобы правосудие наказывало тех, кто не исполняет закон. И чтобы иностранцы, не имеющие легальных документов на пребывание во Франции, были отправлены к себе домой».
Одобрительные крики и аплодисменты.
- Дейзи, спой нам! – стали просить её.
Та не стала противиться. Вышла на середину зала и исполнила три песни Луан «Jour 1» (день номер один), «Avenir» (будущее) и «Jeune» (молодая).
Тем временем Марин, одобрительно кивнув Дезире, сопровождаемая охраной, уехала.
Народ продолжал веселиться.
Дейзи, заметив Лорана, подошла к нему.
Казалось, она ничуть не удивилась, увидев его здесь.
- Я как раз собиралась домой. Если ты не против, то пойдём вместе.
- С тобой куда угодно, – с приливом нежности ответил Лоран, когда они вышли из кафе, – только ты полна загадок, которые я не могу и, признаюсь, боюсь разгадать.
Жаль, что у меня нет яхты. С удовольствием уплыл бы с тобой, хоть на край света!
Дейзи выслушала друга детства и с досадой спросила:
- Отчего французы такие стяжатели?! Ты плачешься, что у тебя нет яхты. Но ты ведь входишь в десятку людей с высоким заработком, а тебе всё мало.
Знаешь, зимой у нас в подвале поселилась парочка пожилых клошаров – муж с женой.
Вежливые, пугливые, они старались меньше попадаться на глаза. Как могли следили за своим внешним видом. Он всегда был выбрит. Она красила помадой губы. В поношенной одежде, но опрятные ходили днём в поисках работы, а вечером возвращались в подвал. Летом супруги ночевали под мостом Мирабо, а когда похолодало перебрались к нам.
Жильцы дома не возражали, ведь не замерзать же им на скамейках.
Я, Клотильда с Элен, другие жильцы, подкармливали их, как могли, помогали.
Однажды ко мне пришла встревоженная Элен и сказала, что наши вынужденные поселенцы не выходят из подвала, не случилось ли что? Мы спустились туда и увидели их лежащих на диванчике, который те раздобыли на свалке.
Вначале подумали, что старики мирно спят. Спали, вечным сном.
Они прижимались друг к другу, мёртвые. Потом судебный врач сказал, что первой умерла жена. Он мог уйти, но остался, чтобы быть с ней...
Мне не нужно от тебя ничего, кроме преданности. Но как я могу доверять тебе, когда ты столь ветренен. Я в курсе твоей связи с Софи. Ты бросил её, когда она тебе наскучила. Она мне об этом сама рассказала.
- Это неправда! Софи уехала в Турцию, оставив меня.
- Она уехала потому, что ты перестал её любить!
- То не любовь была, а увлечение. Любил я всегда и люблю сейчас только одного человека – тебя. С той самой первой минуты, когда увидел в школе. Длинноногая девочка, похожая на ангела. Ты, только ты навсегда поселилась в моём сердце. Говоришь – не доверяю… Но я же вижу, что ты не любишь меня так, как я тебя. И это совсем не женское увлечение политикой. Или политиком. Я же вижу, что у тебя нет мужчины. Может ты любишь Марин?
- Ты с ума сошёл! Она – человек, которого я просто уважаю. У неё есть характер, сила воли и четкая программа. Марин Ле Пен поддерживают обычные работяги из провинции и простые парижане. Знаешь, почему она не победила? Потому что её боятся. Голосовали не за Макрона, голосовали против неё. «Кто угодно, лишь бы не она!»
Благополучных граждан, таких как ты, как моих родных, страшит, что с приходом настоящего лидера к власти, их уютный мирок пошатнётся. Вы же плывёте на верхней палубе корабля, а на тех, кто внизу наплевать.
Поэтому, подобных вам, шокируют решения, предложенные Ле Пен: высылка нелегалов, выход из ЕС и НАТО, отказ от евро. Опасаются бунтов в среде мигрантов.
Безмозглые элои! Не понимают – арабский мир скоро захлестнёт Европу. И первая на очереди – Французская республика.
Выбрав Макрона – ставленника Ротшильдов, Франция обрекла себя покорно плестись в хвосте за Германией, которая, кстати, вывезла свои золотые запасы из нашей страны. Что нас ждёт? Либеральная экономическая политика, построенная на дешевой ввозной рабочей силы и снижении зарплат для местных. Проблемы исламизма и терроризма продолжат обостряться. Они (богачи) сбегут, мы останемся расхлёбывать.
Лорану сейчас было не до политики, хотя новый президент ему нравился и он голосовал за него. Более симпатичен был, конечно, Франсуа Фийон, и Лоран, как и многие парижане не сомневался, что премьер-министр победит на выборах.
Во-первых, Фийон с полной ответственностью подходил к решению любого вопроса, за что в парижском истеблишменте слыл учёным занудой.
Во-вторых, ценил общество умных людей, прислушивался к их советам и прекрасно с ними ладил.
Однажды принимал в Париже премьера России – Владимира Путина. Потчевал его зайцем по-королевски( фарширован фуа-гра, томлён в вине, полит соусом из заячьей крови и коньяка). Ужин был офицальный и метрдотель давал пояснение.
«Этот заяц был загнан только вчера», – перевёл Путину Фийон.
«Если бы этот заяц знал, кто его будет есть, он бы не сопротивлялся и сам сдался без боя», – улыбнулся в ответ гость.
Эта история запомнилась Лорану ещё тем, что человек от которого зависел выгодный контракт, под впечатлением визита лидера России, заказал это блюдо к столу и пригласил в гости. Лоран терпеть не мог зайчатину, а от вида крови мутило.
Чтобы не обидеть хозяев, пришлось заставить себя проглотить несколько кусочков и не смотреть, как соус стекает с мяса.
К сожалению, после скандала, связанного с женой Фийона, электорат отвернулся от человека, который больше всех был достоин, чтобы стать президентом. Тогда на сцену и вылез «чёртик из табакерки» Макрон – преуспевающий банкир, в раскрутку которого вложили деньги не только Ротшильды, но и Саудовская Аравия.
С такими патронами невозможно проигать. Выбирая наименьшее зло, Лоран проголосовал за живчика Макрона. Тем более, что был польщен эсэмэской с предложением голосовать за него. Такие сообщения послали только 500000 гражданам, и он вошёл в их число.
- К дьяволу всех политиков вместе! Сейчас реально не до них и не самой Франции, когда сердце любимой девушки принадлежит им, а не ему. Ревность мутила разум, делая Лорана уязвимым и болезненно-ревнивым.
- Ещё не легче, – с досадой произнесла Дезире и отвернулась от него.
- Куда тебя отвезти, домой? - спросил Лоран после продолжительного молчания. Его всего изнутри разрывало от боли и ревности, обиды и сожаления. Соперника можно победить, но как победить внутренние убеждения - личные установки, нормы отношения к реальности?!
- Если тебя не затруднит, - приняла предложение Дейзи, не замечая, или делая вид, что не замечает хмурый вид Лорана.
Вскоре они уже подъехали к дому Дезире.
- Ну, что ты сидишь? – выйдя из автомобиля, спросила Дейзи. - Если думаешь, что я приготовила закуски лишь для себя, то глубоко ошибаешься, - добавила с улыбкой.
И настолько светлой была эта улыбка, что весь негатив, который Лоран копил в себе всю дорогу, растаял.
Он вышел вслед за той, без которой, не мог и не хотел жить.
- Да, совсем забыла тебя предупредить, - вспомнила Дейзи, когда вставляла ключ в дверь, - ко мне сейчас зайдёт один человек.
- Кто? – недовольно переспросил Лоран, чувствуя, как надежда провести время вдвоём с любимой, тает подобно миражу.
- Сейчас узнаешь, - загадочно улыбнулась Дейзи.
За окном стало слышно, как к дому подъехал мотоцикл.
- Будь так любезен, достань закуски из холодильника, – попросила Дейзи и пошла открывать дверь.
Расставляя тарелки на столе, Лоран прислушивался, недоумевая.
- Привет!
Хорошо, что тарелки успел поставить, иначе, они бы просто выскользнули из рук. Он узнал голос гостя Дейзи, точнее гостьи.