Работа на троллейбусе после такси, мне не доставляла удовольствия. График работы - каторжный: подъём в пол-четвёртого утра, а в вечернюю смену возвращение домой около часа ночи и всё это сопровождалось каждодневным риском. Однажды ночью, выйдя из развозки напротив своего дома, и всего-то нужно было перейти дорогу, я вдруг увидела, как от ларьков выделился один парень из компании и быстрым шагом направился в мою сторону. Я влетела пулей в подъезд и бегом по лестницам, а он за мной. На шестом этаже он догнал меня. Я развернулась и говорю:
-Куда торопишься?-
Он остановился, я сумела разглядеть его: высокий, не хилый и наглый.
Спросила: - Ты к кому идёшь?-
-К Серёге- ответил он.
-А я уже дома-
Мне оставался один единственный пролёт лестницы, но он перегородил его и через долю секунды, схватив меня за плечи, прижал к стене. У меня вырвался крик:
-Помогите!- который разбудил, наверное, весь подъезд. Но никто в соседних квартирах не подавал признаков жизни. В этот момент, я как-то сумела вырваться и рванула по лестнице вверх, позвонив тут-же своей подруге тёте Вале Горовой. Она сразу же подошла к двери, я попросила её открыть и началась бесполезная возня ключами в замке. Я бегом к своей двери, открыла, вернулась к тёте Вале, крикнула, что уже не надо и почувствовала, что человек стоит на лестнице. Закрывшись на все замки в обеих дверях, я уже понимала, что больше не буду работать в этом графике.
Утром на работе я рассказала, как всё было и меня перевели на пятидневку в график матерей - одиночек. Теперь я работала целый день, но уже было спокойнее.
По-сравнению с таксопарком многое казалось мне здесь странным и чужеродным. Как выяснилось, здесь не мало работало водителей нетрадиционной сексуальной ориентации. А о таких, как я говорили:
- Бегают с работы на работу: ушли, так нечего назад возвращаться.-
Знали бы эти люди, что при других обстоятельствах меня бы сюда и палкой не загнать, но моего любимого таксопарка больше нет, а работать где-то надо.
Благодаря тяжёлой работе, я похудела, стала выглядеть моложе и привлекательней. Мне было 38-39 лет. Я чувствовала на себе взгляды мужчин и ревнивое отношение некоторых женщин. Всё казалось пустым и бессмысленным. Ничего не цепляло и никто не вызывал никакого интереса к себе. А меня, как я поняла, на маршруте заметили.
Стали появляться воткнутые в двери кабины букеты цветов, письма без обратного адреса с признанием в любви, а иногда перед выездом, поднятые на провода штанги и прогретая кабина и т.д. Сначала инкогнито, а потом и робкие попытки подружиться со мной. И стоило мне слегка пофлиртовать, как нажила себе кучу проблем.
Один водитель довольно приятной внешности, стал всё чаще попадаться на глаза, вроде, как вместе в парк заехали, почему не поболтать, хотя я уже знала, что его жена работает на нашем маршруте, держала с ним дистанцию. Одновременно с этим, происходило вынужденное общение, немного навязчивое, с женщиной чуть моложе меня, спортивной, волевой с лидерскими задатками. Мы работали с ней в одном графике и вместе шли с работы домой. Она провожала меня до дома, садилась на моей остановке и ехала дальше, хотя от депо ей было удобнее на другом транспорте. Но в любом коллективе нужна коммуникабельность и следуя этой логике, я общалась со всеми, кто проявлял ко мне интерес.
Валера, так звали водителя, уже перестал чувствовать границы дозволенного: просто появлялся за стеклом моей кабины, ехал и смотрел на меня со стороны, а потом и вовсе стал встречать у подъезда, а то и на площадке у квартиры. Когда я решила с ним серьёзно поговорить, то поняла, что передо мною глухая стена, для себя он уже всё решил и из семьи он уходит. На следующий день у меня в кабине лежало письмо, что в выходной он назначает мне встречу, что он уже всё решил. И вот тут мне стало страшно.
С утра я не могла ни о чём думать, пришла к начальнику маршрута, руководила нами женщина и я рассказала ей всё, как есть. На что она мне ответила:
- Теперь всё понятно. Недаром его жена говорит, что он перестал зарплату отдавать, сказал, что из семьи уходит. А ты отдай ей это письмо и объясни, пока не поздно. Она ещё та дура, во всём обвинит тебя и тебе здесь житья не будет.-
Во-время перерыва мы встретились возле туалета и я поговорила с ней, вручив то самое письмо, сказала:
-Разбирайся сама со своим мужем, это не моя история-.
Меня ещё ждал один сюрприз. В какой-то праздник, типа 8-е марта, в депо после линии наша смена организовала небольшой сабантуй. Сложились на вино и закуску и вот сидим, общаемся. Подруга моя новоиспечённая то руку мне на плечо, то на колено положит. Я ёрзаю от неудобства и недоумеваю, что за дурацкие шутки в мою сторону - "всё с вами понятно". А когда она, проводив меня до дома, полезла с поцелуями, до меня дошло, какой у неё ко мне интерес. Она оказалась более сильной, чем я и пришлось не кулаками, а с помощью беседы попытаться её как то остановить.
Было противно всё: не хотелось идти на работу, никого не хотелось видеть. Чувствовалось, что все ждали развития событий в этом грёбаном "любовном треугольнике". Валера приходил , как к себе домой и однажды на площадке возле моей квартиры ждал с ружьём и собакой в полной экипировке и каждый раз приходилось спокойно объяснять, что он забыл меня спросить, надо ли мне всё это. Жена его с маленькой дочкой припёрлась давить на жалость и наверное посмотреть, как я живу. В другой раз его мать позвонила ко мне в квартиру и с ней пришлось поговорить. Его отец подошёл к кабине на маршруте, видимо, посмотреть на меня и представился кто он. Этот дурдом, возможно, не сломал бы меня, но изрядно потрепал нервы.
Я тогда "ухватилась за соломинку", как за спасательный круг за мальчика, который начал мне симпатизировать. Но это другая история и о ней я расскажу в следующий раз.