Звук оповещения на телефоне слился со стуком чего-то упавшего на кухне. Даша застыла на месте, держа тарелку обеими руками.
Артёмка, испуганно сжавшийся в кресле, смотрел на старшую сестру широко раскрытыми глазами. Несколько секунд прошли в полном молчании.
– Там опять... упало что-то, – прошептал Артём.
Даша вздохнула, закатив глаза – семилетний ребёнок действительно поверил в каких-то привидений.
– Слушай, Тём, я пошутила, – сообщила она, поставив на журнальный столик тарелку с бутербродами. – Нет никаких призраков, перестань бояться.
Мальчик сидел в кресле, поджав ноги и обхватив себя руками. Он даже не взглянул на принесённые бутерброды с сыром, которые всегда так любил и сделать которые пять минут назад попросил сестру.
– А вчера ложка четыре раза сама на пол падала, – тихо проговорил Артёмка.
– Просто у кого-то, наверное, руки-крюки, – с улыбкой сказала Даша, стараясь разрядить обстановку.
Младший брат проигнорировал шутку так же, как и бутерброды.
– Я её на середину стола положил, – по-прежнему тихим голосом стал рассказывать он. – А когда в комнату ушёл, она упала – я услышал. Вернулся на кухню, она лежала на полу. У плиты. Я её опять на середину стола положил...
– Так, всё, хватит сочинять страшилки! – решительно прервала его Даша. – Ты в них сам верить начинаешь!
Она развернулась и направилась на кухню.
– Не ходи туда... – сдавленно пискнул ей в след Артёмка.
– Тём, мне семнадцать лет, я уже не боюсь ваших детских страшилок! – отмахнулась Даша.
Миновав полутёмную прихожую, она вошла в кухню и бегло оглядела помещение: что здесь упало на этот раз?
Они жили в этой съёмной квартире уже четвёртый день, и ничего плохого Даша о жилье сказать не могла: довольно уютно, хороший ремонт, мебель относительно новая. Правда, Артёмка начал выдумывать всякие истории про привидений уже после первой ночи, проведённой здесь, но это можно было списать на стресс из-за вынужденного переезда в другой район. Ничего, постепенно привыкнет и успокоится. К тому же вчера вечером она, не подумав о последствиях, сама взялась рассказывать брату о призраках и о том, как они могут себя проявлять. Но она-то всего лишь шутила, вспоминая некоторые моменты из просмотренных некогда фильмов ужасов, а вот Артёмка, видимо, слишком впечатлился её рассказами. Сегодня утром со стола на кухне упала перечница, пока брат с сестрой находились в комнате, что очень обеспокоило Артёма. Даша же не отнеслась к этому случаю серьёзно. И вот сейчас...
Зелёный пластмассовый дуршлаг лежал на полу. У плиты.
Прямо как Артёмка и сказал, усмехнулась про себя Даша.
Только ничего удивительного в этом она не находила: девушка отлично помнила, что положила дуршлаг на самый край кухонной раковины и он мог просто соскользнуть. А поскольку раковина находилась рядом с плитой...
Когда Даша вернулась в комнату с кружкой ароматного кофе, Артёмка по-прежнему сидел в кресле, но бутерброд всё-таки взял и уже оставил от него меньше половины.
– Вот и ничего страшного нет, – произнесла Даша, сев на кровать и берясь за свой телефон, – просто дурш...
На этот раз от звука падения какого-то предмета она вздрогнула не хуже Артёмки.
– Так, ну это уже!.. – не найдя слов, Даша бросилась на кухню.
Зелёный дуршлаг лежал на полу у плиты. На этот раз Даша озадаченно уставилась на него. Потому что помнила, как положила его в раковину. В саму раковину, а не на край.
– Как он из раковины-то выпасть мог? – наморщив лоб, Даша продолжала стоять и смотреть на дуршлаг.
Позади раздались шаги, и вошедший в кухню Артёмка опасливо выглянул из-за её спины.
– Я говорил... – полушёптом напомнил он.
Остаток дня Даша провела в напряжённом ожидании, что в кухне снова раздастся шум. Но всё было спокойно. Мать приходила с работы поздно, поэтому впереди был ещё весь вечер.
Артёмка, странно притихший, старался не покидать своего красного кресла, на котором сидел, поджав ноги, словно боялся, что кто-то схватит его за лодыжку... От таких мыслей Дашу передёрнуло. Она всё пыталась рационально объяснить себе странности с дуршлагом, только объяснений по-прежнему не находила.
В момент, когда все произошло, она бегло набирала сообщение своей знакомой, в котором, решив отвлечься хоть ненадолго от домашних странностей, описывала нового одноклассника, отличавшегося приятной внешностью, как раз в её вкусе. На кухне громыхнуло, Артёмка испуганно вскрикнул.
Теперь Даша некоторое время колебалась, не решаясь отправиться посмотреть, что произошло. Звук разбившегося фарфора подсказывал, какие предметы она обнаружит на полу на сей раз. Только идти и обнаруживать их ей совершенно не хотелось. Наконец, взяв себя в руки, девушка осторожно прошла на кухню, где зажгла свет. И застыла на пороге, едва не схватившись за голову.
Множество мелких осколков от разбитых вдребезги тарелок разлетелись по всей кухне, несколько ложек и тёрка дополняли их.
– Как?! – только и сумела произнести Даша.
От тихого скрежета, который внезапно уловил её слух, она стала с беспокойством озираться по сторонам. Отчётливо скрежетало где-то в прихожей, шуршало, потрескивало, постукивало... Источник звука определённо находился за висевшим на стене до самого пола огромным гобеленом, оставленным здесь хозяевами квартиры. Неяркий, украшенный мягкими кистями, гобелен не вызывал у Даши никаких эмоций, она вообще не обращала на него внимания все эти дни, удостоив лишь быстрым взглядом в минуту, когда впервые вошла в эту квартиру. Не долго думая, девушка сняла гобелен, небрежно бросив его на пол...
Дверь. За гобеленом оказалась дверь – обычная, деревянная, тонкая, закрытая снаружи на шпингалет. И тут в Дашу словно ударила молния прозрения.
– Ну конечно! Эй, Артём! А ну-ка, быстро иди сюда!
Бледный и нерешительный, младший брат беспрекословно явился на её зов, уловив в её голосе материнские приказные нотки. Злясь на Артёма, Даша начинала разговаривать с ним, как их мать, когда бывала недовольна поведением сына.
– Признавайся, – потребовала девушка. – Это ты вместе со своими дружками подстроил?
– Чего? – Артёмка непонимающе смотрел на сестру.
– Того! – взвилась Даша. – Я-то ещё думаю, что за бред здесь творится, ну не бывает же такого! А ты просто решил меня разыграть! Подговорил кого-то из своих новых одноклассников! Он всё это время прятался в кладовке за гобеленом этим дурацким, да? А пока мы в комнате были, выбирался потихоньку и всё на кухне разбрасывал!
Даша уже не могла остановиться. Полдня она опасалась не ясно чего, даже начала понемногу верить в призраков, а на самом деле младший брат разыгрывал её, так правдоподобно изображая испуг! Даже сейчас, когда она, по сути, раскусила его, он не желал сдаваться и выходить из образа: стоял перед ней такой зажатый, настороженный, недоумевающий...
Правда, если дверь была закрыта на шпингалет снаружи, то каким образом дружок Артёмки выходил из кладовки? Ладно, потом разберёмся, может, это фокус какой...
Желая окончательно удостовериться в своей догадке, девушка вцепилась в шпингалет, распахнула дверь, ожидая увидеть маленького худенького мальчишку лет семи, такого же, как Артёмка...
– Так, ну и что это такое? – Даша повернулась к брату и грозно уперла руки в бока.
– Н-н-не знаю... – растерянно протянула Артём.
Даша снова воззрилась на дверь – вторую дверь, что оказалась сразу же за той, которую она резко открыла. Эта тоже была тонкая, вся изрисованная какими-то фигурами и исписанная непонятными знаками.
– Это вы нарисовали, да? – поинтересовалась девушка у младшего брата, на что получила отрицательный ответ.
Артём смотрел на дверь, как завороженный, и сейчас у Даши мелькнула мысль, что брат, похоже, действительно видит её первый раз в жизни. Но в таком случае...
– Что ж, прекрасно. Ну, кто там прячется, выходи!
Больше гадать и размышлять о том, каким образом двум семилеткам удалось так шикарно над ней поиздеваться, девушка не собиралась. Она с силой толкнула дверь, которая тут же легко распахнулась, явив глазам брата и сестры...
Это была большая просторная комната, заполненная старинной мебелью, залитая красным светом. Едва успев окинуть помещение изумленным взглядом, Даша завизжала от ужаса. Позади раздался отчаянный крик Артёмки.
Медленно, неотвратимо, как сама смерть, как воплощение самых мерзких кошмаров, к ним приближалась старуха. Вернее сказать, это было мёртвое, полуистлевшее существо в изодранном тряпье, давно уже не являвшееся человеком. Оно ковыляло к Даше, страшно скалясь безгубым ртом, испуская угрожающее урчание, от которого замирало сердце.
Девушка хотела отпрянуть назад, захлопнуть дверь, бежать прочь из этой проклятой квартиры, но не смогла даже пошевелиться. Сзади что-то лепетал и хныкал Артёмка, а она смотрела, обмирая от ужаса, на сморщенное полуразложившееся лицо мёртвой твари, в эти чёрные провалы глазниц, которые становились всё ближе...
* * *
Нож вонзался в спелое яблоко легко, раз за разом, опять и опять, небольшой, но очень острый. Она сидела на кухне, в белой футболке с иностранными надписями, крашеные светлые волосы рассыпались по плечам. Она вертела в руках нож некоторое время, после чего вонзала его в одно из лежащих перед ней на тарелке яблок, и это повторялось уже на протяжении получаса. Артём наблюдал за ней из прихожей. Теперь он старался не попадаться лишний раз на глаза старшей сестре.
За три дня, что прошли после их кошмарной встречи с чудовищем из красной комнаты, Даша сильно изменилась. Когда отвратительная тварь схватила оцепеневшую на пороге девушку за лицо своей костяной страшной лапой с длинными кривыми когтями, Даша даже не пошевелилась. Артёмке не оставалось ничего, кроме как наблюдать за происходящим – странная слабость сковала его по рукам и ногам, и убежать он не мог, несмотря на охвативший его ужас.
Неживое полусгнившее создание прошипело что-то невнятное, затем его очертания заколебались, стали расплываться, оборачиваясь чёрным дымом, который растворялся в воздухе... Спустя несколько секунд от жуткой старухи не осталось ничего.
А Даша вдруг вздрогнула, схватилась за лицо и отшатнулась от входа в красную комнату. Она неистово царапала кожу ногтями, словно пыталась вырвать нечто, проникшее в неё. Потом так же неожиданно замерла, опустила руки и рухнула на пол. Артёмка, обретя способность двигаться и не зная, что лучше предпринять, решил, что звонок матери будет самым подходящим действием в данном случае. Но как только он, вбежав в комнату, схватил свой оставшийся лежать в кресле телефон, позади раздался голос, от которого мальчика передёрнуло: вкрадчивый, низкий, с неприятной хрипотцой.
– Что это ты собрался делать? – Даша стояла в дверном проёме, сверля брата тяжёлым, каким-то неживым взглядом.
– Ни... чего, – запинаясь, выговорил Артёмка.
На лице старшей сестры не было ни царапины, и в целом она выглядела вполне нормально, если бы не этот остановившийся взгляд, словно из глаз её на мир смотрело нечто дикое, древнее, принадлежащее к чему-то тёмному и злому.
Артёмка рассказал матери о случившемся на следующий день, дождавшись ухода Даши в школу. Рассказал, как мог, как умел, но когда мать сняла гобелен со стены, никакой двери за ним не оказалось. Даша же старалась вести себя при матери как обычно, голос её стал более похож на прежний, она даже шутила и периодически становилась весёлой, но Артёмка видел, что взгляд её горит всё тем же мрачным огнём. С ним сестра не старалась играть прежнюю себя. Она стала резкой, грубой, смотрела почти с ненавистью. А её пристрастие к острым предметам – ножницам, вилкам, ножам – страшило Артёмку всё больше.
Вот и сейчас она сидит на кухне, вонзая лезвие в яблоки с таким сосредоточенным видом, что мурашки бегут по коже. Стараясь ступать неслышно, Артёмка подходит ближе, наблюдая за сестрой. Нож поблёскивает в тонких пальцах, Даша внимательно смотрит на него большими голубыми глазами с длинными накрашенными ресницами. Пальцы стискивают рукоятку. Рука опускается, острое лезвие втыкается в яблоко. Медленно сестра поворачивает голову и хищный, пугающий взгляд останавливается на мальчике. Губы растягиваются в улыбке, похожей на знакомый оскал, и зловещее урчание разносится по кухне...
Конец
8. 10. 2019 г. – 19. 11. 2019 г.