Мистическая история (продолжение)
Кирилл Антонович пришел в себя и, не отрывая взгляда от сидящей рядом девушки, тихо спросил:
- Ты моя дочь?
Девушка смахнула слезы с глаз и ответила:
- Наверное. Мама мне говорила, что у нее был единственный мужчина – это ты!. Твой портрет всегда висел в моей комнате. Она сказала, что ты ученый-геолог, уехал в Сибирскую тайгу и пропал. Но, она всегда тебя ждала – и у девушки вновь навернулись слезы на глаза.
- Расскажи мне о матери, как она жила? Я о ней почти ничего не знаю – попросил Кирилл Антонович.
Черемза грустно улыбнулась.
- Рассказ будет долгий, а мне здесь как-то зябко – и подернула плечами.
- Да, конечно, мы сейчас пойдем ко мне в номер, я закажу ужин и, мы сможем спокойно поговорить – предложил Кирилл Антонович.
- Спасибо. Я не голодна. Можно без ужина, а поговорить я согласна.
Она встала.
Кирилл Антонович осторожно взял под руку девушку и повел ее к выходу. Он бережно вел ее по ступенькам, слегка поддерживая за локоть.
- Ты очень похожа на свою мать – тихо, почти на ухо, проговорил Кирилл Антонович девушке.
Та согласно кивнула головой.
- Но, вот глаза голубые, мама сказала, что от тебя – ответила Черемза.
- Ты откуда сюда приехала? – перевел разговор Кирилл Антонович.
- Из Сербии.
- Каким же образом ты попала в Сербию? – удивился ее спутник.
- Это долгая история и она касается, больше прошлого моей матери.
- Хорошо! Сейчас мы дойдем до моего номера, и ты все расскажешь.
- Да, да, мне есть, что тебе сказать – закивала головой девушка.
Наконец, они дошли и расположились в люксовском номере художника.
- Что будете пить?
- Ничего. Разве что-нибудь из минералки, без пузырьков, пожалуйста!
Кирилл Антонович открыл холодильник, достал бутылку минеральной воды и два стакана, отвинтив крышку он налил туда воды. Один он подал Черемзе.
- Спасибо!
- У тебя очень интересное имя- Черемза? Мне не доводилось слышать. Оно, что-то означает? – спросил Кирилл Антонович, усаживая гостью напротив себя.
- Черемуха! – ответила девушка и заулыбалась.
И тут Кирилл Антонович вспомнил ту ночь проведенную с ее матерью, Матильдой, весной на берегу реки сплошь покрытой белой пеной цветущей черемухи.
-На языке одной из народностей сербов черемуха звучит, как черемза.,продолжила свой ответ девушка. Кирилл Антонович на какое-то время, ушедший в воспоминания, медленно приходя в себя, улыбнулся.
- Замечательное имя, а главное отражает нашу встречу с матерью, после которой ты появилась на свет.
Девушка искренне заинтересовалась.
- Расскажи, я ведь почти ничего о тебе и твоих отношениях с мамой не знаю. А мне так хочется. Ты должен понять, отец.
Кирилл Антонович не ожидал, что эта милая красавица назовет его отцом. У него от волнения сердце усиленно забилось, как когда-то в молодости. В то прекрасное время, когда он и она, ее мама, слились в единый сгусток энергии, которая позволила родиться его дочери.
- Черемза, ты не оговорилась?
- Нет! Ты мой отец. Я же чувствую это. – И она вскочила с кресла, подошла к Кириллу Антоновичу и обняла его. Слезы счастья хлынули из ее прекрасных огромных голубых глаз.
- Ну, хорошо, хорошо дочка, только давай не будем плакать. Наша встреча состоялась, и я уже больше никуда тебя от себя не отпущу. Он обнял девушку, прижав ее к себе. Так они обнявшись, простояли несколько минут, ни говоря ни слова, только их сердца стучали в унисон их чувствам. – Садись, садись дочка и рассказывай о матери все, что знаешь.
Черемза смахнули слезинки с ресниц и отпив глоток воды из стакана, начала свой рассказ о матери.
- Когда мама поняла, что она беременная, она ушла из волчьей стаи и прибилась к цыганам. Они табором стояли недалеко от тех мест, где вы впервые встретились с мамой. Цыгане быстро поняли, что это не просто женщина, а вождь волков, ссориться с которыми никак нельзя. Слишком много живности водилось у цыган: от маленьких жеребят до стада барашков, которых цыгане водили с собой. Поэтому табор нуждался в постоянной защите от набегов волков – постоянных врагов живности цыган. И эта женщина, Матильда, очень им подходила для защиты их интересов. Вот так , вместе с табором,она и стала ходить по просторам России. Потом они перебрались на Западную Украину и уже через границу перешли в Румынию. Государство в Европе, где цыгане составляли одну треть населения. К этому времени Матильда уже родила меня. Старая бабка повитуха из цыганского табора, сказала матери – красавицей будет, вся в тебя, а глаза в отца, значит, счастливой станет. Жизнь в Румынии не задалась, и мы с мамой сошлись с цыганами из Сербии, которые взяли нас с собой. Она ушла вместе с ними, неся меня на руках, спали, где придется, а кормила только своим грудным молоком. Оказавшись в Сербии мы попали в местность, где жили южные племена славян, дружившие с цыганами. В небольшом городке моя мать остановилась и стала искать для себя хоть какое-то занятие. И представь - нашла занятие по душе. Мама стала танцовщицей в цыганском ансамбле, который играл на свадьбах, увеселительных вечеринках и по праздничным дням. Успех ее был столь ошеломляющим, что на ее танцы стали приезжать туристы из самого Белграда. Моя мама получала хорошие деньги, которые старалась вложить в меня, мое воспитание. У меня была замечательная няня из русских эмигрантов, дворянка по происхождению. Так мы жили в этом небольшом городке, пока мне не исполнилось 14 лет. Мама решила, что мне нужно учиться в хорошей гимназии, а потом поступать в университет и мы переехали в Белград. Конечно же, новая жизнь в большом городке была ей не привычной, она какое-то время нервничала, не находила себе места. Но, потом ее пригласили в театр, и она стала актрисой белградского национального театра танцев.
Я же заканчивала университет, когда к нам пришла война. Американцы разбомбили наш город и наш дом, где мы жили с мамой. Я случайно в тот налет самолетов и ракет не была дома, осталась в университете, а мама погибла. И Черемза не сдержавшись заплакала навзрыд.
- Матильда погибла?! – еще не веря сказанному, прошептал Кирилл Антонович.
- Да! От нее ничего не осталось, я нашла лишь несколько украшений, которые носила мама и медальон с твоим портретом – зарыдала вновь Черемза.
Оглушенный этой несправедливостью к любимой женщине, Кирилл Антонович на какое-то время потерял ориентир в пространстве.
В это время зазвонил мобильный телефон. Кирилл Антонович машинально взял его со стола и поднес к уху.
- Слушаю вас! – прохрипел он.
Где-то далеко за несколько тысяч километров отсюда до него донесся звонкий голос его жены, как будто она находилась рядом, в соседней комнате.
- Кира, что с тобой, ты не здоров? Почему хрипишь? Простудился?
Кирилл Антонович, наконец, пришел в себя.
- Нет, нет! Дорогая со мной все в порядке – как можно бодрее ответил Кирилл Антонович. Я тут на море перегрелся, попил холодной воды ,видимо голос подсел – стал оправдываться художник.
- Ты береги себя! Я тебя очень люблю, скучаю, ты нам с Юлечкой очень нужен. Сейчас Юлечка у мамы, просила, когда дозвонюсь, поцеловать тебя и сказать папочке, что она очень по тебе скучает. Пусть приезжает.
- Да, да я тоже очень скучаю! Еще одна неделя и приеду. Нужно закончить подписание договора о моей выставке в Италии, переговоры идут трудно, но все будет хорошо. Извини, но я сейчас веду, как раз очень важный разговор. Целую, обнимаю, привет всем - и он отключил мобильник. Это жена звонила!
- Я знаю.
- Откуда?
- Мне очень многое известно про твою жизнь!
- Кто рассказал?
- Знаю и все! Детали не стоит уточнять.
- Но, это не значит, что я не хочу тебя. Ты моя дочь. Я познакомлю тебя со своими детьми и моей женой.
- Марией?
- Да, но откуда у тебя такие сведения?
Черемза ничего не ответила, она снова села на стул и отпив воды, молча уставилась на окно. На ночном темном небе, сквозь открытое окно, проглядывалась полная Луна, заполняя пространство серебристым светом.
- Время волков! – проговорила Черемза.
- Что? – не понял Кирилл Антонович.
- Нет, ничего! Все хорошо! Я приехала к тебе сюда, чтобы выполнить обещание данное моей матери. Я его выполнила. Теперь ты знаешь, что мама любила тебя до последней минуты своей жизни. Она не вышла замуж, у нее после тебя не было ни одного мужчины. А она была молодой и очень красивой. Ее руки просили очень состоятельные люди, но она хранили верность тебе. Но, ты так ничего и не сделал, чтобы найти ее. Ни-че-го! – по слогам произнесла красивая молодая женщина, так сильно напоминающая свою мать, Матильду. И ему даже показалось, что при лунном свете ее глаза как-то внезапно преобразились. И вместо голубых озер, они вдруг превратились в зеленоватые с фосфорным блеском, глаза волчицы.
- Боже, да это же сама Матильда! – мысленно пронеслось в голове Кирилла Антоновича.
- Отец, наша встреча подходит к концу. Я должна сегодня же покинуть город, меня ждет мой муж и мои дела.
- Да, но Черемза, мы так толком еще ни о чем не договорились? – стал было возражать Кирилл Антонович.
- Нет! – решительно и твердо ответила женщина. – Мой час настал, я покидаю тебя – Черемза встала с кресла, подошла к отцу. Разреши обнять тебя и поцеловать на последок. Она решительно прикоснулась губами к щеке Кирилла Антоновича и незаметно для него из открытого перстня с левой руки,бросила в стакан с водой крошечный белый комочек, который мгновенно растворился в воде. – Прощай отец!
- Не хочу прощаться. Мы обязательно свидимся – стал возражать Кирилл Антонович.
- Конечно, свидимся – и Черемза кивнула на серебристую Луну. Она отстранила от себя постаревшего мужчину,сильно отличавшегося от того, которого она помнит по фотографии и решительно вышла из номера.
P.S. Утром Кирилла Антоновича нашла без сознания кастелянша, пришедшая сменить постельное белье. Он сидел на диване, склонив голову на бок, в руке у него был зажат пустой стакан из под воды. Вскоре русский художник скончался в местной больнице. Полиция долго пыталась найти следы его молодой спутницы, которая к нему приезжала в тот вечер, накануне его смерти, но найти ее так и не удалось.
До жены Кирилла Антоновича через много лет дошли слухи, что его дочь, Черемза, скрылась в густых лесах Малайзии, возглавив стаю красных волков. Потом ее следы появились где-то в Африке. Другие уверяли, что Черемза стала вождем племени аборигенов, которые жили в непроходимых джунглях Амазонки в Бразилии. Так или иначе русская женщина оставила заметный след своей мистической судьбой среди многих народов нашей многоликой планеты.