Случай после урока.
В силу своей педагогической профессии я общаюсь и встречаюсь с самыми разнообразными и специфическими людьми (простите мне такой эпитет) от родителей и учеников до коллег - приятных и не очень. С детьми я общаюсь не только на рабочие темы, но и на личные, стараюсь являться для них другом, наставником. Только жизнь непредсказуема, порой ученики ломают систему, выступая в роли наших учителей. О чём я?
Задумываясь о вопросах вечных, порой возникающих перед каждым мыслящим человеком (как сказал Декард, я мыслю, следовательно существую), всегда вспоминаю случай, произошедший со мной в один из коротких зимних дней в школе после занятий. Как известно, все неуспевающие и должники остаются после 6-ого урока и начинается волынка по исправлению мало приятная как для учителя, так для ученика. Бесконечные даты (как вы догадались, я веду историю) Французской революции, отмены крепостного права, крещения Руси, договора об образовании СССР, ход, причины, последствия войн и различные древнерусские термины и понятия звучат в кабинете, заставляя напрягать оставшиеся после учебного дня мозги, как мои, так и школьников. И вы ошибаетесь, если думаете, что для нас всегда ни с чем несравнимое удовольствие и блаженство вести свой предмет, как говорится в радости и горе, богатстве и бедности, хотя чаще, конечно, второе.
- Иди, вымучил свою тройку. Слышал бы мой завкафедры твой рассказ о целях Пугачёвского бунта, сам бы тебя четвертовал- отчитывал я восьмиклассника, предпоследнего из оставшихся должников.
- Ну что ж, 15.30, обрадуй меня знаниями, Синицын, и можем идти домой - весело подмигнул я последнему на сегодня ученику, прикидывая в уме, что ещё успеваю встретить девушку с работы.
- Ага... Попытаюсь - промямлил он.
Но прежде чем выслушать его ответ, перенесёмся на день раньше, когда я с девушкой посетил концерт одной из известных певиц современности (имя из осторожности опустим). Сходить мы на неё планировали давно, купили заранее билеты, и, не будучи её фанатами, вечера всё же ждали с нетерпением. Ещё бы! Столько прождать и, главное, заплатить. Однако это стоило того. Её высокий тембр, чистый голос и первоклассный репертуар не оставили нас равнодушными. Потрясающая энергетика, исходившая от артистки, сила голоса, соединённая с силой музыки и сама атмосфера заставляли меня задуматься, переворачивая что-то внутри меня. Сказать по правде, ещё с сознательного возраста я замечал, что влияние музыки безмерно. Слушая её, я всегда как бы погружался куда-то, переосмысливал что-то, новые чувства посыпались во мне. Вдруг прозвучали строки:
В городе мне жить или на выселках,
Камнем лежать или гореть звездой.
Мы никогда не задумывались, но ведь здесь озвучена гениальная мысль, что каждому предоставлен выбор, либо, как поётся в другой песне "гореть безумной вспышкой", либо прожить, прожечь жизнь бесцельно, бесследно, бездумно. Эпизод с учеником на следующий день и вовсе обескуражил меня.
- Таким образом, петровские реформы во многих аспектах были подготовлены в годы правления его предшественников. А страстью ко всему европейскому Пётр заразился во время Великого посольства.
- А сразу нельзя так? Можешь же когда хочешь, лентяй, - довольно сказал я, старательно выводя оценку в журнале, - молодец, свободен!
Но Синицын не уходил.
- Что-то ещё?
Синицын мялся, очевидно желая задать вопрос.
- Илья Сергеевич, а правда, что Пётр прямо замешан в убийстве царевича Алексея?
- Весьма возможно, - как-то даже растерялся я, - а что?
- Ведь это его сын.
Я внимательно посмотрел на стоящего передо мной семиклассника. Его звали Артём. Учился он на 3-4, был скорее ребёнком робким чем смелым, общался всё время только с соседом по парте Лёней, особого тяготения к наукам не демонстрировал. Да и вообще ответ из него надо было вытягивать всегда чуть не клещами.
"То молчит как рыба об лёд, то вдруг разговорился", - подумал я.
- Сын. Но сын от нелюбимой жены и притом политический преступник, говоря юридическим языком - сказал я, наблюдая за его реакцией, - он бежал в Австрию в 1716 г.
- Будь вы на месте Петра, вы поступили так же? - мои доводы, по-видимому, нисколько не смутил его.
- Конечно я не оправдываю смерти, притом при таких странных обстоятельствах.
По всей вероятности, он испытывал какое-то внутреннее волнение. Эта история его сильно задела.
- Да ты садись, что стоишь.
"Как чувствовал, что задержусь", - думал я пока Артём присаживался.
- Смысл... Я не вижу тут смысла.
- Какого смысла? - окончательно сбитый сказал я, глядя в его блестевшие глаза.
- Обьясните мне тогда. Вот я услышал эту историю и подумал, ведь каким бы великим человеком ты ни был, как бы свою страну ни любил и ни поднял, но разрешив убийство своего сына, ты уже не великий и даже не человек. И если бы я знал, что характер мой так загадится и я упаду до убийства своего ребёнка, то и жизни такой я бы не хотел. Ведь это противоестественно, что человек меняется за жизнь не в лучшую, а в худшую сторону. К чему мы придём, если не будем меняться? Зачем жить, если я испорчусь...
Стало настолько тихо, что звук стрелок часов раздавался на весь класс, мой мир перевернулся в тот момент.
Вспоминая эту историю, я понимаю, что Синицын, едва ли не один из всей массы наших выпускников, несмотря на средний уровень знаний и не блестящие способности, вынес из предмета свою самим собой осознанную и продуманную мысль. Как приятно видеть мыслящих людей. Ведь это уже не ведомая масса. Это люди с разумом.
И принимая потом экзамен у Артёма, я, памятуя ему царевича Алексея, с моральным основанием поставил ему твёрдую '5' за слабый ответ. Глядя в его растерянное лицо с блестящими глазами, я сказал: "Главное всегда оставаться человеком".
Будь мы артисты, императоры, учителя, ученики, наша задача всё та же - всегда оставаться людьми.