Правота
Даже ночь не обошлась без происшествий. Воздух в земном убежище демонов был будто пропитан болезнью. Многие жаловались на жжение во всем теле, головную боль, слабость. Низкорослые чертята говорили, что это чувство настолько сильное, что хочется заколоть себя ножом, лишь бы оно прекратилось. Всё вокруг пахло святостью, чистейшей ангельской молитвой.
Ходили нехорошие слухи. Многие с утра пораньше принимались строить теории, винить в святой магии Люцифера или Лилит. Желали даже сами напасть на них, единственных ангелоподобных в подземелье.
Однако к завтраку явился хмурый мессир. Один блеск его алых как кипящая кровь глаз заставил всю свору солдат, оруженосцев, генералов и слуг замолчать. Дьявол, не щедрый на подробности, объяснил, что святая энергия является остатком нападения ангелов. Видимо крылатые бестии желали найти пристанище своих врагов, но только зря потратили силы. Этого скромного пояснения жителям Ада было мало, но никто не решался попросить у явно сердитого властителя тьмы каких-либо подробностей.
Сатана всегда сердился, когда ему приходилось лгать тем, кому он лгать не хотел. Один всезнающий змей ведал о том, кто был виновен в случившемся массовом недомогании. А в общем завтраке участвовали все, вне зависимости от чина, пола и возраста. Тяжело раненые, правда, не могли присоединиться. Не хватало также Люцифера, хотя в побоище он не пострадал.
А в душной и затхлой палате чудом спасшаяся девочка наконец очнулась, хотя никого её пробуждение не заботило.
Даже змей, которого всегда против его желания посещали мысли об ангелочке, был слишком занят, чтобы вспомнить о Лилит. Его терзали недавние события. Из-за них демон практически не мог сконцентрироваться на пище, и сидящей рядом Ринахар приходилось постоянно напоминать, что еду надо пережевывать, а как прожевал – брать в рот новый кусок.
Вот с привычным для себя опозданием в трапезную явилась леди Игнесс, и все, помимо дьявола, поднялись со своих мест, приветствуя её. Герцогиня учтиво кивнула солдатам, слугам и лордам и опустилась на стул рядом с Сатаной. За несколько мгновений взаимных приветствий демоница успела рассмотреть всех присутствующих и отметить, кого не хватает. Отсутствие Люцифера немного обеспокоило молодую женщину, и в удобный момент она полушепотом обратилась к мужу.
– Мой пламень, я не вижу Люцифера. В добром ли он здравии?
– Живой. Раны зализывает, – фыркнул дьявол, понизив голос до едва слышного шепота.
Игнесс этот ответ не понравился, и она всмотрелась в алые глаза, желая объяснений. Но Сатана лишь отвернулся, давая понять, что поговорят они потом.
После завтрака владыка тьмы подошёл к Змею и положил на его плечо свою жёсткую когтистую руку, заставляя юношу выйти из транса размышлений, которым тот немного пугал верную своему делу Ринахар.
– К тебе есть дело, – лаконично сказал дьявол. – Ты знаешь, о чем я говорю.
В жёлтых змеиных глазах мелькнуло недопонимание, которое вскоре сменилось азартным огнём. Асмодей понял: настало время поработать.
– Что случилось, мессир? – встряла в разговор иногда излишне любопытная медсестра. – Боюсь, лорда Асмодея сейчас лучше не нагружать. Хотя бы один день!
– О, Ринахар, ты отличный врач, но не следует говорить, если к тебе не обращались, – дьявол говорил спокойно, но тон был предупредительным. Асмодей же, заметно повеселевший, поблагодарил демоницу за заботу, но попросил лишний раз не беспокоиться.
***
Змей спешно спускался по темной винтовой лестнице на ощупь. Ему не хотелось брать факел, ведь это не так интересно. К тому же он спешил на работу, и злорадная улыбка уже воцарилась на его строгом и сером лице. Наконец, палач прибыл в темницу и с наслаждением вдохнул сырой запах плесени и крови.
Юноша бесшумно приблизился к клетке, где, привалившись к стене, на полу в полубреде сидел ангел с черными крыльями. За неимением пары ног и благодаря всеобщей темноте палач передвигался совсем незаметно, поэтому для узника стало большим сюрпризом, когда в темноте раздался знакомый голос.
– Какое прекрасное зрелище! – восхитился демон, окинув взглядом измученное и изувеченное тело Люцифера. Асмодей прекрасно видел в темноте. В то время как его закованный в кандалы оппонент мог видеть только пару светящихся желтых глаз.
Архангел хмыкнул.
– Пришёл злорадничать? Что-ж, вполне ожидаемо.
– Я к своей работе отношусь ответственно и знаю, что к каждому клиенту должен быть свой особый подход. Поэтому хотелось бы узнать, чем ты руководствовался, совершая это гнусное предательство.
Люцифер выдержал паузу, пытаясь собраться с мыслями и силами. Каждое слово он вырывал из своего рта как стрелу из окровавленного тела.
– Это была вынужденная мера.
– Вынужденная? – слух кольнула острая усмешка. – Ты стал предателем для Света, теперь же решил предать так щедро приютившую тебя Тьму. Что теперь будешь делать, Люцифер? – желтые глаза слегка прищурились, а в темноте камеры блеснула пара клыков, – Змей ухмыльнулся. – Может, соберешь свою армию из одного? Конечно, если не сгниешь в этой клетке, и если мессир не решит убить тебя раньше, ангел.
Последнее слово было сказано с весомой долей отвращения, как брошенная в лицо перчатка. Падший ангел не захотел молчать. Пусть лорд Асмодей и мог сделать все что угодно, предателю уже нечего было терять.
– Да, по рождению я ангел. А кто ты, Асмодей?
Змей недовольно шикнул, а узник ухмыльнулся, нащупав слабое место.
– Ты ведь не ангел, не человек и даже не демон. Что ты такое?
Послышался грозный приказ замолчать, и подбородок ангела грубо схватили когтистые руки палача.
– Я могу замолчать. Но с твоей стороны было бы вежливо меня поблагодарить, – Люцифер выдержал паузу, ощущая повисший в воздухе вопрос. – Поблагодарить за спасение твоей возлюбленной. И не пытайся отрицать. Бедная девочка, как же ей не повезло попасться тебе на глаза.
Обескураженный змей отпустил ангела. Кровь прилила к его лицу, но разум наивно отвергал слова мужчины.
– Не обманывай себя, змеиный лорд. Демоны – создания из абсолютной темноты. Их душа – потемки для ангелов, как бы это забавно ни звучало, – голос ангела звучал хрипло и тихо, грозясь в любой момент оборваться, но не обрывался. – Но тебя я могу прочесть. Это еще раз доказывает, что ты не демон.
Воздух рассек тоненький свист. Щелчок. И обессилившее тело ангела завалилось на бок, ударившись о совсем не ласковый каменный пол. Другой бок горел от сильного удара змеиного хвоста, который был подобен кнуту.
– Лишь пара слов мессиру из моих уст, и уже на следующий день ты переедешь из темницы в пыточную, где станешь полноправным моим клиентом.
Так прозвучали ядовитые змеиные слова, сказанные на прощанье. Падшему ангелу стоило бы крикнуть что-то вслед, заплакать, наполнить грудь тянущим чувством отчаяния и ненависти к несправедливости мира. Однако эти чувства не беспокоили его. Сквозь яд змеиных слов Люцифер учуял что-то светлое, едва уловимое сомнение. Но этого ему было достаточно, чтобы не беспокоиться о своей жизни. Болезненно закашлявшись и сплюнув с мерзким хлюпаньем кровавый сгусток из легких, мужчина ухмыльнулся. В его голове уже созрел план и забавный риторический вопрос: когда в его светлом естестве успело поселиться такое коварство.
***
Тем временем, после завтрака, крохотная палатка, где томилась Лилит, оживилась. Ее решила навестить Игнесс. Все же леди питала необъяснимое чувство жалости и сострадания к этому слабому несчастному существу. Существо это чувствовало, но понимание этого лишь приводило в ярость. Но герцогине было все равно, и она в очередной раз, не умолкая ни на минуту, спросила, как же Лилит себя чувствует.
– Миледи, все правда в порядке, – вновь повторяла девочка. – Я думала, что умру.
– Хвала пламени, что ты жива, Искорка, – улыбалась в ответ леди, наливая своей несчастной девочке стакан воды, хотя Лилит даже не успела его опустошить.
Пока маленькая служанка вновь прильнула к стакану, чтобы заполнить тело недостающей влагой, Игнесс о чем-то задумалась. На языке вертелся вопрос, стремясь быть озвученным и услышанным, но нет. Леди сама себе мотнула головой. Она не спросит. Это невинное дитя не может ничего знать. Не может и не должно. Чтобы не оставлять неловкое чувство недосказанности и тишины висеть в комнате, герцогиня сказала, как бы между прочим.
– Знаешь, ты ведь действительно могла умереть. Тебе очень повезло, что ты выжила, но как печально, что все это происходит с тобой.
– Не по моей вине, – прошептала девочка.
– Ты что-то сказала?
– Нет, миледи.
Страх и обида сдавили грудь. Лилит очень хотела поделиться, рассказать, указать на ту чертовку, что пыталась ее убить, но побоялась. Ведь они поймут, кто на них доложил. И они разозлятся. А на их стороне хитрость, сила и численность.
Игнесс тем временем абсолютно бестактно и единолично решила поухаживать за своей Искоркой. Она укутала слабую девочку в то же толстое и колкое покрывало, взяла на руки как млаленца и вышла из палаты. Лилит не противилась. Служанка уже поняла, что противиться воле её темнейшества бесполезно.
– Куда мы идём, миледи? – поинтересовалась Лилит. Она была уверена в своём праве на эту информацию.
– Идём приводить тебя в порядок, дорогая. Как там говорят? Чистота – залог здоровья? Вот. К тому же из-за всех этих происшествий ты немного себя запустила. Хотя я ни в коем случае тебя не осуждаю! Но искупаться все же стоит. Сними свое платье. А потом тебя следует ещё раз покормить.
Лилит смутилась. Не очень приятно узнавать от кого-то, что от тебя плохо пахнет. Но все же она была благодарна Игнесс за такую заботу, ведь здесь женщина была единственной, кто так переживал о ней.
Леди дошла до дальней комнаты, в каменные стены которой текла вода из горячих подземных источников и наполняла выдолбленные прямо в полу купели-бассейны. Лилит особо не обращала внимания на обстановку, но была очень рада, что по пути им никто не встретится. Герцогиня бережно развернула покрывало и медленно опустила белое тельце в воду. К счастью для девочки, вода не обжигала. Пленница не сопротивлялась, чувствуя себя куклой в чужих руках. Игнесс же ласково омывала тело своей Искорки так, если бы она была ее родной маленькой дочерью. Все это время они молчали, не находя, что рассказать друг другу.
Казалось, прошло очень много времени, целые часы. Но вот, наконец, леди вытащила Лилит из воды, бережно прижимая к себе, и укутала в то же покрывало, которое теперь послужило заменой полотенцу. Они вернулись в комнату, и герцогиня позвала рогатого служку, чтобы тот принес чего-то поесть. Пусть завтрак был совсем недавно, рыжеволосой никто не смел отказать в ее прихоти, ведь она была избранницей дьявола, дьяволицей, главнейшей из демонесс. Когда принесли еду, Лилит так же молча приступила к трапезе. Герцогиня решила более не нагнетать неловкого молчания и, лишь улыбнувшись вместо прощания, вышла из палаты.
У кого-то в голове копошатся тараканы, у кого-то – отдельный вид чертей, а в черепной коробке хранительницы адского пламени поселились назойливые писклявые мышки – сомнения. Она шла по темному коридору в раздумьях и зачем-то положила руку на свой живот. «Быть может, он действительно прав?» – подумала она.
«Пожалуй, он действительно прав», – заключил в затуманенном рассудке лорд Асмодей, который все это время в облике незаметной маленькой змеи сидел на перекладине под потолком и инкогнито наблюдал за Лилит, медленно уплетающей свой завтрак.