НОСТАЛЬГИЧЕСКИЙ ЭТЮД
Вот они проносятся мимо тебя-- молодые, звонкие, длинноногие...
В ушах провода ( это глушилки, чтобы не слушать музыку в себе)...
На пальцах перстни.
В руке брелок от мерседеса...
И все у них бездумно и благостно.
И кто знает—может быть у них впереди тоже наступит золотой век своих «шестидесятых», как это было когда-то в нашей молодости без этих чудесных гаджетов.
Запах тех лет – свежескошенная трава.
Воздух—звенящий дурман пролившейся грозы.
Тогда в Москве на углу Герцена и Манежа царил ДК МГУ, куда скатывались все мыслящие головы.
А по вечерам у входа дежурила конная милиция, разгонявшая безбилетников на концерты Визбора.
И были дивные вечера, где спорили до хрипоты после последних фильмов Хуциева и Тарковского....
И в Большой Коммунистической аудитории МГУ ковром тел устилалось пространство зала вокруг читающего стихи Юрского.
И возникали из ниоткуда новые театры-- Современник, Таганка, Театр на Малой Бронной и эстрадная студия «Наш дом» с Рутбергом, Аксельродом и Розовским.
И половина этой - моей –студии была выловлена в свой театр Любимовым (Филипенко, Аида Чернова, Вилькин, Фарада), что позволяло нам прятаться между креслами на репетициях Мастера.
И другая драка за подобные места бывала на открытых репетициях Эфроса на Малой Бронной, который как-то на репетиции спектакля «Дорога» (по «Мертвым душам «Гоголя) своим глуховатым голосом читал мои стихи («Скупал Мартынов жадно трупы...»)...
И, конечно Современник, где литконсультантом значился актер нашей студии Алексей Симонов, что давало нам возможность смотреть без билетов с галерки «Голого короля» по сто раз...
И стихи, которыми бредила Москва: Пастернака, Цветаевой, Бродского, которые переписывались, так как в те годы они не издавались.
А ещё , как разорвавшаяся бомба появился журнал «Москва» в декабре 1963 года с Булгаковским «Мастером и Маргаритой»...
В этом веке такое уже не предвидится...
А рядом существовали простые, уже тогда чуть старомодные спектакли Малого, где нельзя было пропустить «Стакан воды» с гениальными Гоголевой и Зубовым.
И, конечно, Наталья Вилькина с Марцевичем в «Обрыве»: внутри ныло от блаженства...
А ещё тогда же родился Эрмитаж с Левитиным и его безумным, потрясшим Москву Хармсом, доводившим зал до икоты игрой Полищук и Карцева...
...Да, да, мои молодые современники: все у вас будет впереди—и светлая голова, и человеческий русский язык, но повторить наши шестидесятые вам уже не дано: яркие, взрывные астероиды приближаются к земле всего раз в сто лет...