IV. Зимняя охота
Андрей Беляков
IV. ЗИМНЯЯ ОХОТА
1. Никогда не зарекайся
Новый год, Новый год, пожалуй, один из любимейших праздников для советского человека. Это, конечно же, семейный праздник! С самого утра 31 декабря женщины начинают готовить, и готовка порой занимает у них целый день. А еще в этот день все они умудряются сделать себе новые прически, когда только успевают? Мужчины же с обеда начинают потихоньку усугублять, таская со столов бутерброды и другие вкусняшки в качестве закуски. Вечером все непременно наряжаются и часам к 10 рассаживаются за столы провожать Старый год. На столах обязательно салат оливье и салат со странным названием «под шубой», советское шампанское, ну, и конечно же, главный атрибут праздника – мандарины, куда без них?
По телевизору показывают «Иронию судьбы или с легким паром». Все знают этот фильм наизусть, но все равно, как завороженные смотрят. Ну, а ночью в права вступает безальтернативный «Голубой огонек», места в котором годами закреплены за одними и теми же артистами. Не будем их перечислять, все вы и так их хорошо знаете.
А для учащихся Новый год — это еще и начало зимних каникул. Конец декабря, число 26, 27-ое – Эдгард любил это время. Учеба заканчивалась. Учителя занимались с отстающими, и до Белова им не было никакого дела. Начиналась предновогодняя суета: выбор и покупка елки. Мама откуда-то из закромов доставала коробку с елочными игрушками, гирляндами и мишурой. В семье Белова всегда наряжали живую елку, и еловый запах наполнял всю квартиру, он перемешивался с запахом цитрусовых, которые отец коробками привозил к Новому году, и сердце как в детстве наполнялось какой-то непонятной радостью и ожиданиями. А еще в это время открывались «Кразовская» и «Крамзовская» елки – это большие ледовые городки, пожалуй, лучшие в городе, да что там, в городе, наверное, во всей Сибири! И, что характерно, они каждый год конкурировали между собой, поэтому, как казалось Эдгарду, с каждым годом становились все больше, красочнее и круче. Белов всегда сравнивал их, отдавая предпочтение то одной, то другой. Ну, и что самое главное — впереди две недели отдыха, впереди зимние каникулы!
Время неумолимо летит вперед, и вот уже предстоящие каникулы будут для наших героев крайними. Решено было начать их, а заодно и встретить Новый год на загородной базе под названием «Бузим». Это 50 км на север от Красноярска. Бузим – база отдыха, состоящая из двух корпусов, старого и нового. Новый корпус – это здание по проекту советской средней школы 70-х годов, ну, а старый, соответственно, — по проекту 60-х. В нем, как правило, проживал обслуживающий персонал, находились техкомнаты, но были и элитные номера для VIP персон. Их было немного, но они были. Подавляющая же масса людей отдыхала или, правильнее сказать, проживала в новом корпусе. Расположен Бузим на одноименном озере: летом – это пляж, прокат лодок и катамаранов, ну, и конечно же, рыбалка. Белов никогда не забудет, как во втором классе, во время самого первого визита на эту базу, наловил с дядей Володей, другом отца, целое ведро окуней! Зимой же – это прокат лыж и санок. Лыжня, как правило, накатана в лесу, вдоль озера, между многолетними огромными соснами и кедрами, снег в лесу такой белый и нетронутый, что слепит глаза, а еще на трассе много горок. Эдгард любил кататься с них, как говорится, «с ветерком». В общем, очень красивые и памятные для Белого места…
Еще немного о базе, чтоб сложилось полная картина этого места: в новом корпусе есть небольшой ресторанчик, бильярдная, столы для настольного тенниса, различные прокаты: от бадминтона и велосипедов летом, до лыж и санок зимой. В пятницу и субботу, по вечерам, в актовом зале устраивались дискотеки, а напротив актового зала находилась большая столовая, в которой обеспечивалось пятиразовое питание отдыхающих. Короче, неплохая такая база, попасть на которую было не так-то и просто. Ребятам путевки достал мама Эдгарда. Ольга Васильевна работала в профсоюзе Алюминиевого завода, на балансе которого и находился «Бузим». Поэтому по просьбе сына без проблем достала четыре путевки на празднование «Нового года». Еще несколько путевок было выделено руководителю и тренеру Генвальда по авиамодельному кружку, Борису Моисеевичу, и Александр поехал на «Бузим» с членами своего кружка. На «Новый год» удалось достать путевки и двум одноклассницам ребят – Болдушевской Ольге и Пантелеевой Оксане. Отец Ольги, Петр Иванович, работал на КраЗе (Красноярский алюминиевый завод) инженером, и за многолетний добросовестный труд руководство завода наградило его двумя льготными путевками на загородную базу встретить 1989 год.
Путевки были рассчитаны на четверо суток. Заезд вечером 30 декабря, за два часа до ужина, затем 31 декабря празднование Нового года. В столовой накрывались праздничные столы, и ведущие в костюмах «Деда Мороза» и «Снегурочки» проводили праздничное мероприятие, организовывая различные конкурсы, викторины и танцы. 1 и 2 января работали баня и сауна, попасть, правда, в которые было невероятно сложно, запись велась предварительно и непонятно как. После Нового года открывались различные прокаты, об этом, впрочем, мы уже упоминали. Ну, и отъезд обратно в город 3-го января через два часа после обеда…
***
Конечно о том, что на Бузиме будут отдыхать и одноклассницы, стало неприятной неожиданностью для ребят, ведь они заранее договорились между собой не брать своих подруг и знакомых девчонок, решив устроить этакий мальчишник. Эдгард поехал без Прядко Светы, да ее наверняка бы и не отпустили родители, поэтому предложение друзей он поддержал. Мальчишник так мальчишник. А тут такой сюрприз в виде Болдушевской и Пантелеевой. Получается, что никуда не скроешься от пристальных знакомых девичьих глаз и ушей, даже на загородной базе…
Добрались и разместились в номерах без особых проблем, Белов поселился с Репало, а Шевердук — с Останцевым. Расселились ребята на третьем этаже в правой рекреации в 315 и 316 номерах. Кружок Генвальда занял пять номеров на втором этаже в левом крыле, с 201 по 205 включительно. Напротив поселились спортсмены (футбольная команда), и это стало роковым стечением обстоятельств, но о том чуть позже. Генвальд разместился в номере с Костей Пархомчуком, парнем из первой школы, ровесником ребят. Одноклассницы заняли 219-ый номер, на втором этаже. Вот, собственно, и все о заселении, впереди всех ждал ужин, после которого ребята договорились встретиться в номере Шефа и Эрика, отпраздновать заезд и начало отдыха. К событию готовились основательно, заранее достали водку, вино и другие алкогольные напитки. Алкоголя, в принципе, должно было хватить на все праздники. Ответственным за выпивку назначили Репало Бориса. Это означало, что весь алкоголь хранился у него с Эдгардом в номере.
На ужине Ольга и Оксана бесцеремонно подсели за столик, за которым ужинали Борис и Эдгард.
— Как будто никуда и не уезжали, — заметил Репало. Соседний столик, где сидели Шеф, Эрик, Геша и Костя, протяжно заукал, увидев это. Кормили на Бузиме неплохо, и Эдгард поел с удовольствием, его не смутила даже навязчивость одноклассниц. Никаких знакомств он здесь заводить не собирался, его роман с Прядко был в самом разгаре, и Белова не интересовали другие девчонки, поэтому навредить ему одноклассницы никак не могли. За ужином Ольга и Оксана были сама любезность, и Эдгард не мог понять, что означало их поведение, однако было ясно наверняка, что все это неспроста.
Боря весь ужин рассказывал про фильм «Меня зовут Арлекино», который недавно смотрел в кинотеатре. Девчонки оживленно поддерживали разговор, и Белов, заслушавшись друга, упустил момент, когда из столовой вышел Шеф. После ужина Эрик с Борей ушли в номер накрывать стол, Генвальд тоже обещал вскоре к ним присоединиться, а Белов пошел искать друга…
***
Когда Эдгард зашел в актовый зал, то увидел, как на сцене репетировал женский хор, 15-20 девушек, лет 16-18, — пели песню «Прекрасное далеко». Одеты они были в короткие синие платья с белыми фартуками и белыми гольфами на ногах. Выглядело все это очень мило и сексуально, и Белов невольно засмотрелся. Дирижировала хором их руководитель и преподаватель вокала, дама лет 25-30; еще одна преподавательница, примерно того же возраста, играла на фортепиано. Человек 20-30 зрителей сидели в зале и слушали исполняемый репертуар, среди них находился и Шевердук Олег. Эдгард как можно аккуратнее и тише пробрался к другу, стараясь не мешать зрителям наслаждаться пением.
— Вот ты где, а я тебя уже потерял.
Олег оторвал взгляд от сцены и посмотрел на Белова.
— Да тут я, тут.
Пауза.
— Нравится?
— Конечно, как это может не нравиться.
— Вот и мне, Белый, нравится, сижу вот, не в силах оторваться. Повезло же нам, попасть отдыхать одновременно с этим хором — это знак!
— Молодые люди, а можно как-то потише, — сделал замечание пожилой, лысый мужчина, сидевший сзади. Эдгард и Олег замолчали, слушая уже следующую песню «Крылатые качели».
— Может, пойдем, Боря с Эриком, наверное, все уже накрыли.
— Подожди, Белый, еще пару песен, дай понаслаждаться искусством.
После паузы Олег продолжал:
— С этим хором определенно нужно что-то решать, столько красивых девчонок, я просто не могу спокойно на все это смотреть.
— С ними же преподы?
— Преподы, преподы, я подумаю, как решить этот вопрос, в конце концов, препод — не стенка, можно и подвинуть.
— Но, молодые люди, сколько можно, в конце концов, хотите поговорить, выйдите из зала, – не унимался мужчина.
— Ладно, Белый, пошли, а то этот лысый ценитель молоденьких девочек сейчас весь изведется, — прошептал Олег. И друзья вышли из зала.
— Куда пропали-то? Водка стынет.
— Водка, водка — это хорошо! Мы тоже тут одну тему пробили.
— Какую?
— Ты разливай, Борис, сейчас обсудим.
Репало разлил, и ребята выпили.
— Ай, как хорошо пошла, — заметил Генвальд и как-то невпопад рассмеялся, обнажая свой золотой зуб. Боря посмотрел на друга и покачал головой.
— А тебе когда плохо шла?
— Ну и что за тема? – повторил свой вопрос Эрик, но Шеф не торопил события.
— Между первой и второй – перерывчик небольшой, тем более, как говорит Саня, хорошо идет. Наливай, Борис!
Репало снова разлил, и ребята выпили.
Пауза.
— Ух, неплохая водка!
Все принялись интенсивно закусывать.
— Шеф, не тяни уже, рассказывай!
— Ну, слушайте, вот именно в данный момент, когда мы с вами употребляем ее, сорокаградусную, в актовом зале, на первом этаже, идет репетиция хора.
— Ну, и? – не понял Эрик.
— Женского хора.
— Уже теплее, ну и?
— 20 девушек нашего возраста поют сейчас на сцене, неплохо так поют, где-то же здесь они и проживают.
— Да ну нафиг, — удивился Эрик. — 20 девушек?
— Да, но не так-то все просто, с ними еще два препода, — уточнил Эдгард.
— Преподы — уже сложнее.
«Но не критично, во-первых, не преподы, а преподши, а во-вторых, возьму их на себя, что не сделаешь ради друзей», — размышлял Олег. Эдгард заметил блеск в глазах друга, он-то как никто другой знал, что это означает.
— Эрик, поможешь мне?
— Я? – удивленно переспросил Останцев.
— Ну, ты же мой сосед по номеру, нам с тобой и действовать в паре.
— Да, да, конечно.
— Ну, вот и отлично, наливай по третьей, Борис.
Репало разлил, и все опять выпили.
Немного поморщившись, Шеф продолжил:
— Первое, что нужно сделать, — это пойти и выяснить, где они проживают, обязательно узнать номер преподавательниц, от этого уже и будем отталкиваться. Короче, пить пока хватит, иначе сорвем всю «операцию», назвать которую я предлагаю «Зимняя охота».
Генвальд недовольно посмотрел на Шевердука:
— А что это ты тут, собственно, раскомандовался?
— Тебе не нравится название операции?
— Причем тут название, мы собрались пообщаться, немного выпить, все что ли, уже расходимся?
— Поддерживаю Саню, как-то рановато сворачиваемся.
— Белый, ну ты-то хоть не пасуй, я понимаю, что у твоей Прядко красивые глаза, и ты до сих пор под их притяжением, но поддержи нас. Давай немного поохотимся, не теряй того азарта, что присущ только нам, мужчинам. Просто либо пить, либо мутить: как хочет Саня не получится, пробовали уже, с пьяными не будут разговаривать ни девчонки, ни, тем более, преподши.
Генвальд встал.
— Ладно, пойду я к своим схожу, Костя там один в номере скучает, с Моисеевичем пообщаюсь.
— А бутылку-то зачем с собой забираешь?
— А что жалко? Вы девок пошли кадрить, а мне что в номере с Костей прикажете делать?
— Так пошли с нами.
— Да нет, спасибо, конечно, но я пас, может позже, а пока и настроение, и кондиция еще не те.
— Скажи лучше, что с женщинами общаться не умеешь, — постарался поддеть друга Борис.
— Это я-то не умею, да знаешь, какая у меня…
— Да знаю, знаю, — перебил его Репало, — про твою Марину я знаю уже все в мельчайших подробностях.
— Белый, ну, а ты-то с нами? — спросил у друга Олег.
Эдгард посмотрел на Генвальда, на ребят. Перспектива остаться с водкой и членами авиамодельного кружка пока не прельщала.
— Да, я с Вами!
— Ну, тогда идем!
— Идите, идите, скатертью дорожка – прокричал вслед уходящим друзьям Геша…
***
— Вон тот лысый, очень нервный, может нам все испортить, — предупредил Олег Эрика и Борю, когда ребята зашли в актовый зал.
— Давайте лучше сядем от него подальше.
Но не успели ребята присесть, как репетиция хора закончилась, и все стали собираться и покидать сцену, а затем и актовый зал.
— Ну, вот, опоздали как всегда, — разочарованно произнес Борис.
— Наоборот, как нельзя вовремя мы пришли, проследим за препонами, где их номера, а вы попробуйте, познакомиться с парочкой отставших девушек, — распорядился Олег.
Олег с Эриком проследовали вслед за руководителями хора. Актовый зал тем временем пустел, а Белов и Репало продолжали стоят на входе.
— Откуда у Шефа такие командирские замашки?
— Ну, он же шеф.
— Вон, вон, смотри, вон те, симпатичные, давай с ними попробуем, — подтолкнул друга к двум выходящим из зала девчонкам Борис.
— Хорошо поете. Мы прям так вас заслушались, — обратился к ним Белов.
— Да, а мне показалось, что вы не дослушали и пошли куда-то со своим другом, — ответила светловолосая девушка, обескуражив этим Эдгарда.
— Это они меня пошли позвать вас послушать, да не успели малость, все уже закончилось.
— Вот незадача, но ничего страшного, приходите завтра, у нас репетиция с 10 часов утра начинается.
— Обязательно, всенепременно придем, меня, кстати, Боря зовут.
— Юля, — ответила светловолосая девушка.
— Эдгард, — представился Белов. – А Вас?
— Меня? Меня Света, — ответила подруга с темными волосами и короткой стрижкой. «Не может быть!» – подумал Белый, а вслух сказал:
— Чем собираетесь заниматься вечером?
— Ну, у нас сейчас занятие после репетиции, разбор ошибок, так сказать, это где-то на час, ну а потом еще не думали.
— Так, может быть, встретимся. Вы где, кстати, проживаете?
— Здесь недалеко, на первом этаже.
— А мы — на третьем, в 315 номере, а на первом где?
— В 105-ом.
— Сейчас 20:15, так мы зайдем к вам в 21:30?
— Ну, даже не знаем, поздно уже будет.
Эдгард посмотрел на Борю и сделал характерный жест: «Прокачивай, мол». И Боря продолжал:
— А мы потихоньку, чтобы никого не потревожить, так до вечера?
Девушки ничего не ответили, лишь пожали плечами.
— Ладно, нам пора, — сказали они и побежали догонять остальных, а Боря с Эдгардом еще немного постояли около актового зала, затем вышли на входное крыльцо на улицу и закурили.
— Белый, а ты не против, если я с Юлей замучу?
— Понравилась?
— Ну да, ничего так.
— Нет, конечно, мне так даже будет удобнее, имя случайно не перепутаю.
— А, вон ты о чем, — засмеялся Репало.
— Ну, тогда договорились? Предлагаю Генвальда навестить, он там водку походу в одного или с Моисеевичем своим поедает.
— Да, идем.
Крики из номера, где проживали Саня и Костя, ребята услышали, как только поднялись на 2-ой этаж. Они невольно ускорили шаг.
— Водку, что ли, не поделили? – на ходу произнес Борис.
Дверь в номер была открыта, посередине комнаты лежал Генвальд, на нем сидел какой-то бугай и бил его по лицу. Бедный Саня отмахивался, как мог, но силы были явно не равны, и он периодически пропускал удары. Все его лицо было в крови: был разбит нос и губы, отекли глаза. Неизвестно чем бы все это для него закончилось, но положение спас Белов, он, не раздумывая, с ходу, ударил ногой в лицо сидевшего бугая, тот от неожиданности вздрогнул и схватился за лицо руками, и сразу же пропустил второй удар от Бори. Воспользовавшись моментом, вырвался и Генвальд, матерясь и что-то громко крича, он накинулся на него сверху и начал колотить его кулаками. Тут уже заорал бугай, зовя кого-то на помощь. Эдгард оглянулся, и холодок пробежал по всему телу: в номере напротив, дверь тоже была открыта и сцену избиения своего друга наблюдали человек шесть парней спортивного телосложения, примерно того же возраста, что и наши герои. Первый шок прошел, и вся эта толпа кинулась на Белова и Репало.
— Е-мое, – услышал Эдгард у себя за спиной удивленный голос Бориса.
И началось!
Белов не успевал увертываться и отбивать удары, вот уже кровь закапала на футболку и штаны. В пылу драки больно не было, только от очередного пропущенного удара внутри все как-то встряхивалось. И еще этот ужасный запах крови, как же не любил его Эдгард, запах беды, приходящий, когда все плохо. Ребят спасло то, что Костя, когда били Гешу, убежал за Борисом Моисеевичем, а тот, в свою очередь, появился не один, а с двумя тренерами спортсменов. Короче, вскоре всех растащили. Белова же поразила та решительность и быстрота, с которой действовал пожилой Борис Моисеевич. В некоторых моментах он был даже проворнее молодых тренеров. « Видно, что человек с непростой судьбой», — подумал Эдгард.
Футболисты (как выяснилось потом) ушли в свои номера, вернее, тренера загнали, а наши герои остались в номере зализывать раны. Больше всего досталось Геше: вместо глаз – узкие щелки, само лицо все опухло и превратилось в сплошное «месиво». Синяки были и у Эдгарда с Борей, у Белова к тому же была разбита еще и губа.
— Неплохо так началась охота, уж слишком крупная дичь попалась, некоторым даже не по зубам, — съерничал Репало.
— Саша, что случилось? — уже спокойно спросил Борис Моисеевич
— Да забежал этот бешеный, начал тут права качать, шумим мы тут, мол… Я ему говорю: «Это ж тебе не пансионат для престарелых, чтобы здесь шепотом разговаривать».
— Понятно, Саша ну, ты уже взрослый человек, мы приехали сюда с молодежью, ты пример им должен подавать, неужели нельзя было как-то избежать конфликта?
— Да, пример что надо, – продолжал шутить Репало. – Смотри на меня, делай как я!
Стал успокаиваться и Белов, все тело неприятно заныло, лицо «горело», а губа опухла.
Эдгард взглянул на себя в зеркало и тяжело вздохнул: под левым глазом сиял полноценный синяк, а правый слегка припух и тоже собирался почернеть.
— Саша, тебе в больницу нужно, это не шутка, такие синяки, — продолжал Моисеевич.
— Да нормально все, отлежусь – отказался Генвальд.
— Ладно, будь пока здесь, но обещай мне никуда не выходить из номера! — потребовал тренер.
— Да куда ж я такой пойду?
— А я вот пойду, схожу к нашим одноклассницам, попрошу у них «бадяги», они мне говорили, что у них есть. Не думал, конечно, что она так быстро нам понадобится, – сказал Борис и вышел из номера.
— Налей-ка мне грамм сто, — неожиданно попросил Костю Борис Моисеевич. Тот достал бутылку и налил тренеру треть стакана.
— Да всем уж наливай. Раз такое дело.
Эдгард выпил и почувствовал, как тепло разливается по телу. Он закинул голову за спинку дивана и закрыл глаза. От пережитых эмоций и напряжений в темноте он увидел разноцветные круги. А затем Белов как будто куда-то провалился: он задремал, или ему так показалось. Дверь открылась, и в номер зашли Оксана, Ольга и Борис. Болдушевская кинулась к Белову, в руках у нее было влажное полотенце. Она обтерла им лицо парня и стала обмазывать его глаза «бадягой». Боль постепенно отступила, лишь разбитая губа все еще создавала дискомфорт. Эдгард посмотрел на друзей, им тоже оказывалась медпомощь, — похоже, неприятности были позади. «Вот попали в передрягу, кому расскажи, не поверят. А все-таки женщина, где бы она ни появилась, прежде всего несет с собой жизнь», – думал Белов, глядя на своих одноклассниц. К счастью, нос у Генвальда не был сломан, но смотреть на его лицо все равно было жутковато.
— Как ты теперь такой пойдешь на празднование Нового года? – обратилась к нему Ольга.
— До Нового года еще сутки, придумаем что-нибудь. В крайнем случае оденем на него противогаз, — ответил за Саню Борис. Генвальд укоризненно посмотрел на Репало.
— Весело тебе, Борис, да?
— Теперь-то что грустить, Саня, грусти, не грусти, ничего уже не изменишь. Что нам теперь остается, только юмор!
Еще раз выпили. Разговорился Моисеевич, стал объяснять Генвальду, как нужно было поступить в этой ситуации, тот молча слушал, затем открыл окно и закурил.
— Пойдем тоже перекурим, а заодно посмотрим наших, охоту ведь пока никто не отменял, – предложил Репало Белову.
— А вы куда? – забеспокоились девушки, глядя как Борис и Эдгард собрались выйти из номера.
— Сейчас придем, перекурим на крыльце и вернемся, а то здесь дышать будет нечем, если еще и мы закурим.
И ребята вышли искать Шефа и Эрика…
Шевердук и Останцев на первом этаже в холле мирно беседовали с преподавателями хора.
— Не будем, наверное, подходить, пугать людей, а то сорвем им всю операцию.
— Да уж, с нашими рожами и в калашный ряд, согласен.
Но пройти незамеченными не удалось. Шеф аж в лице переменился, увидев Репало и Белова.
— Прошу прощения, ненадолго вас оставим, появились неотложные обстоятельства, — предупредил Олег своих собеседниц, и они с Эриком проследовали вслед за своими друзьями на входное крыльцо. Там, оставшись одни, они долго еще не могли поверить увиденному и услышанному.
— Да как так-то, оставили вас буквально на час, — все не мог успокоиться Олег.
— А если серьезно, то спортсменами обязательно еще займемся, так этого оставлять нельзя, но после.
— Как там наш авиамоделист?
— Неважно, не лицо, а сплошной «пельмень», глаз вообще не видно, но наш герой не сдается, продолжает употреблять.
— Вот синяк, — удивился Шеф.
— Как вот вы теперь знакомиться будете, с такими-то лицами?
Мы, кстати, установили контакты: это хор городской школы № 26, преподавательницы сами как два года после института: Ольга Александровна и Екатерина Дмитриевна.
— Но можно просто Ольга и Екатерина, — добавил Останцев.
— Прикинь, Белый, ее зовут Оля! – Олег посмотрел на небо и глубоко вздохнул. – Оля – мое любимое имя!
— Да уж, не говори, одни именные совпадения!
А Олег продолжал:
— Договорились посидеть с ними после отбоя в ресторанчике, то есть после 10 часов, так что охранять воспитанниц будет некому, действуйте!
Боря смотрел на Белова, тот пожал плечами:
— Попробуем.
Эрик во время разговора еле сдерживался от смеха, то и дело закашливаясь от табачного дыма. Боря не выдержал и укоризненно посмотрел на него:
— Да хорош ржать уже, такой же был бы, если бы не пошел с Шефом. Там такой замес произошел, никто б не уцелел.
— Да я, Боря, и не сомневаюсь, просто комично выглядите.
— Да уж, что есть, то есть, — поддержал Олег, а затем обратился к Останцеву:
— Давай попрощаемся с дамами до ресторана, сходим, проведаем нашего моделиста. Короче, идите, мы вас догоним. – обратился он к Репало и Белову.
Спортсменов переселили в старый корпус (повезло), и в рекреации стало тихо. Болдушевская и Пантелеева ушли к себе. В номере остались Геша, Костя и Моисеевич. Генвальд уже изрядно захмелел, вот кто точно выглядел комично, так это он. Олег, глядя на него, качал головой.
— Саня, Саня, ну как так-то?
— Да вот так, Олег, если бы не Белый с Борей, вообще с вами сейчас не базарил. Животные, совсем обнаглели, вламываются в номера, бьют, беспредельщики какие-то.
— А кто животные-то?
— Да тот бугай, да дружки его, но он тоже огреб, падла.
— Ясно, — с понимающим видом заявил Шеф.
Запьянел и Борис Моисеевич:
— Константин, иди, сходи, проверь ребят, утихомирь и уложи спать тех, кто еще не лег. А мы с Сашей и ребятами посидим еще немного, раз такое дело.
— Да мы тоже скоро пойдем, рандеву у нас, — важно заметил Останцев.
— Ну, тогда давайте по одной, а лучше по две и расход, а то Сане отдыхать уже пора.
— Да че я спать, я тоже знакомиться пойду, я че рыжий, — начал Генвальд. Но все засмеялись, и он замолчал…
— Созрел, — глядя на друга, заметил Репало.
***
Боря с Эдгардом стояли и переминались перед номером 105. Они только что проводили друзей в ресторан, и настало время действовать:
— Может завтра, а?
— Завтра ж Новый год, а если честно, то у меня тоже уже нет никакого желания, ни сил; хватит, наверное, приключений на сегодня.
— Согласен, пойдем еще выпьем чуть-чуть да спать.
— К нашим барышням только зайдем за «бадягой», намажемся на ночь.
— А может, с ними и посидим немного, по-тихому, по-семейному, без приключений и последствий.
— Ну, давай, я не против…
Немного не получилось, получилось как всегда.
Утром Эдгард с трудом открыл глаза, рядом спала Болдушевская Ольга. «Вот черт», – было его первой мыслью. Пошарив рукой под одеялом, Белов обнаружил, что трусы были на нем. Он осторожно потрогал и Ольгу, девушка спала в пижаме. «Фу», — успокоился Эдгард, — вроде стыдно за вчерашнее не будет, но на душе все равно было паршиво. На кровати напротив спали Оксана и Боря, на столе стояли три пустых бутылки вина. «Вот это дали вчера!- начал вспоминать Эдгард. – Вроде в конце играли в карты и по-моему даже на раздевание. Нужно как-то незаметно улизнуть к себе в номер».
Но незаметно улизнуть не получилось, Ольга открыла глаза:
— Доброе утро.
— Доброе.
— Как спалось?
— Нормально вроде.
— Ну как, синяки не болят? – девушка внимательно осмотрела Белова.
— Да на тебе, как на собаке, все заживает, почти ничего уже не видно. А сколько время?
— 9:15.
— Ух ты, пора вставать, а то завтрак пропустим.
— Боря! – позвал Белов. — Вставай, братан!
Боря поднял голову.
— Неужели новый день! Дожили.
Завтракали молча, столик, за которым кушали Олег, Александры и Костя был пуст, с горой грязной посуды, но уже пуст. Аппетита не было, и Белый нехотя ковырялся в тарелке.
— Пойду, покурю, — неожиданно заявил Эдгард и встал из-за стола.
— Ты же не съел ничего, – удивилась Ольга.
— Да что-то аппетита нет.
— Ну, меня-то хоть подожди, — попросил Боря.
— Поешь, выходи на улицу, я тебя там подожду, что-то подташнивает после вчерашнего.
— Может, таблетку какую? – спросила Болдушевская.
— Да все нормально. Пойду, отдышусь на свежем воздухе.
Но, выйдя из столовой, Белов пошел не на улицу, а в актовый зал. Там вовсю готовились к репетиции, все уже собрались, даже зрители заняли свои места, в том числе и наш старый знакомый — лысый мужнина. Шеф с Эриком о чем-то оживленно беседовали с молодыми наставницами хора.
«За вечер что ли не наговорились», — подумал Белый глядя на друзей.
— Пришли послушать?
Эдгард повернул голову и увидел Юлю. Белов улыбнулся.
— Да, как и обещали.
— Вчера не смогли? Ой, а что это у Вас с лицом?
— Бандитская пуля, но жить буду.
— Понятно, поговорим после репетиции.
— Конечно.
И Юля поднялась на сцену. В актовый зал зашел Репало.
— Вот ты где, а я тебя на крыльце ищу.
— Да не хотел при одноклассницах место палить.
— Ясно. О чем с Юлей терли?
— Да так, поздоровались просто.
— Уговор наш помнишь?
Белов удивленно посмотрел на друга.
— А ты, оказывается, такой ревнивый.
Тем временем, запел хор.
— Просто напомнил, — почти прокричал Боря.
— Просто так ничего не бывает, Свету что-то не видно.
— Да вон она, ты просто не обратил на нее внимания. Кстати, Белый, а мы с тобой удачно подкатили – глянь, они – самые симпатичные в хоре.
— Молодые люди, а можно потише?! – сделал замечание лысый мужчина. Шеф с Эриком на заднем плане строили ему рожицы. Эдгард посмотрел на все это и улыбнулся.
— Да, да, конечно, извините, — ответил он ему…
Во время репетиции поговорить не удалось, а так хотелось поделиться и узнать новости, и как только все закончилось, Белов поспешил к Олегу.
— А сейчас Вы свободны? – спросил у Захаровой Юли Борис.
— Да, до обеда у нас личное время, ой, что-то вы все побитые!
— Неприятный инцидент вчера имел место быть. Раз у вас личное время, может, сходим тогда погуляем на улице?
— Ну, хорошо, а друг–то твой пойдет?
— Думаю, да, куда он денется?
Подошла Смолина Света.
— Привет.
— Привет. Ух ты, а вы еще и драчуны вдобавок, ко всем вашим недостаткам.
— А какие это у нас недостатки?
— Ну, потому что вы вруны еще.
— А когда это мы вас обманывали?
— Прождали весь вечер, а вы, наверное, даже не вспомнили о своем обещании.
Боря внимательно посмотрел на Свету: короткая стрижка дела ее похожей на мальчика, лицо симпатичное, курносый нос, веснушки, а глаза… Глаза отдавали серо-зеленым отливом. Репало невольно задержал свой взгляд, любуясь девушкой. А Смолина, поймав на себе его взгляд, улыбнулась, обнажая ровные белые зубы, и продолжила:
— Стыдно стало?
«Что-то я сперва не рассмотрел тебя как следует», — подумал парень, а в слух спросил:
— Что?
— Да, ладно, ничего. Проехали.
Подошел Белов. Юля кивнула ему.
— Кого с Борей не поделили? Привет!
— Вас, кого мы еще можем делить?
— Так сказали бы нам, мы помогли бы вам определиться.
— Может, погуляем для начала.
— Мы об этом, собственно, и договариваемся с твоим другом.
— Ну, тогда ждем вас на входе через 15 минут.
— Только не как вчера, — напоследок напомнила Света.
Мимо под ручку с Ольгой Александровной продефилировал Шеф.
— Как я понимаю, у этих все в порядке, охота в разгаре.
— Да, сказал, что все по плану, что хор в новогоднюю ночь будет обезглавлен.
— Это как?
— Без руководства, короче, останется.
— Круто. Пойдем проведаем Генвальда, пока есть время.
— Давай сходим.
— Я придумал, как Геше прийти на новогодний банкет, — сообщил по дороге Боря.
— И как?
— У меня есть маска «Зайчика», дам ему, она как раз короткая. Только глаза и нос зарывает, ему в самый раз, рот будет свободным.
— Да уж, рот для него — самый важный орган, — согласился Эдгард.
Когда ребята пришли к нему, Генвальд завтракал в номере. Костя принес ему со столовой еды, он опохмелился остатками водки и, в принципе, был на подъеме, «бадяга» тоже помогла, опухоль спала, но чернота, красные глаза и ссадины напоминали о вчерашнем побоище. Выслушав Борино предложение о маске «Зайчика», он согласился с другом. Немного посидев. Репало и Белов стаи прощаться:
— Ну, ладно, Саня, мы пойдем, у нас свидание через 5 минут.
— Как я вижу, охота продолжается?
— Да, продолжается.
— Все это, конечно, здорово, Борис Васильевич, но о временно выбывших друзьях тоже забывать нельзя.
— Не понял, Геша, мы же здесь, с тобой.
— Через 5 минут вы будете с барышнями на свидании, а как быть мне?
— Понял, Саня схожу, принесу тебе бутылку.
— Две!
— Саня, не наглей, у нас лимит.
— А у меня Моисеевич больной и грустный, в соседнем номере. Можете не утруждать себя возвращением, Константин сопроводит вас. — Репало стал было возражать, но Белов махнул рукой.
— Не спорь, Борис, уступи, у него железный аргумент.
— Вот-вот, батенька, прислушайтесь к своему напарнику.
— Ты, гляжу, уже с утра на веселее, смотри, доживи до вечера.
— Не боись за меня, сами там поаккуратней, ну все, идите уже, донжуаны недоделанные…
На свидание Света с Юлей практически не опоздали. Погуляли неплохо, брали напрокат санки и катались на них с горок. Вдоволь набесились и насмеялись, все промокли от снега. Девчонки оказались веселыми и компанейскими. Единственное, что всех смущало, так это то, что никто не мог определиться: Юля тянулась к Эдгарду тот – к Свете, а она – к Борису. В итоге на пары так и не разбились и продолжали гулять все вместе...
2. «Струйки воды»
1
Света с Юлей у себя в номере готовились к Новогодней ночи.
— А что за девицы сидят за их столом?
— Борис сказал, что это их одноклассницы, он смешно их так называет «Тотал контрол».
— Хорошие ребята, да?
— Да, симпатичные, только мне кажется, что Борису больше нравишься ты. Неправильно как-то мы с тобой их распределили, хотя, что тут поделаешь, мне больше симпатичен Борис.
Глядя на подругу, Юля покачала головой.
— Ты, Света, такая пессимистка, с чего ты вообще это взяла? Никто никому еще ни в чем не признавался, а ты уже сделала такие выводы.
— Я чувствую, Юля.
— Чем это, интересно?
— Чем, чем, — сердцем.
— Ладно, не грузись раньше времени, поживем, посмотрим, влюбчивая ты наша, пошли уже на инструктаж, а то и так опаздываем.
Инструктаж перед празднованием Нового года организовали Ольга Александровна и Екатерина Дмитриевна. Сбор устроили в 10 часов вечера в холле первого этажа. После краткой переклички, Екатерина Дмитриевна напомнила девушкам о завтрашней репетиции в 12 часов дня и о вечернем концерте 1 января, ради которого, собственно, хор и приехал на Бузим. Встречать Новый год решено было до 3-х часов ночи, пить алкоголь, кроме шампанского, запрещалось вообще, всем напоминалось о правилах приличия и индивидуальной ответственности. Сама же Ольга Александровна, к общему удивлению, на инструктаж вообще не явилась. Она давно уже пустилась с Шевердуком Олегом во все тяжкие. Но об этом чуть позже.
2
Перед тем, как пойти в столовую встречать Новый год, Борис на выходе из номера остановил Эдгарда:
— Послушай, Белый, задержись, пожалуйста, на секунду, разговор есть.
Белов удивленно посмотрел на Репало.
— Что еще случилось? Опять какие-то неприятности?
— Да нет, все нормально.
— Фу, — выдохнул Эдгард. — Ну, говори уже, чего хотел, а то стоим на выходе как два тополя на Плющихе.
— Как бы тебе это объяснить?
— Ну, как-нибудь уже объясни.
— Ты не против, если я замучу со Светой?
Белов, глядя на друга, не выдержал и засмеялся.
— Братан, да мути уже с обеими, ты, как я погляжу, до женщин жадный, никакую не уступишь.
— Да нет, Белый, ты неправильно понял, Юлю можешь забирать, просто я определился, мне Света нравится.
— Ну, круто, что я тебе могу сказать, Юля, короче, уже не нравится?
— Ну почему? Нравится, только Света нравится больше.
— А завтра?
— А что завтра?
— Ну, завтра тебе снова понравится больше Юля. И как мне быть?
— Белый, не прикалывайся, я серьезно.
— Ты, конечно, Боря – кадр, вчера одна нравилась, сегодня другая, ты хорошо подумал?
— Да, братан. Я хорошо подумал, обратки не будет.
Эдгард продолжал смотреть на друга и качать головой.
— Ну, что ж, ладно, как скажешь.
А затем стал повторять:
— Юля, Юля, Юля, Юля.
— Белый, ты чего?
— Тренируюсь, чтобы не перепутать имя, пошли уже, окунемся с головой в омут веселья и разврата, «определившийся» ты наш…
3
До полуночи Света выпила 2 бокала шампанского и вся раскраснелась. Ведущие, переодетые в Деда Мороза и Снегурочку, неплохо знали свое дело, как казалось девушке. Было интересно и весело.
От выпитого шампанского кровь заиграла в молодом теле, она все время украдкой наблюдала за Борисом, он тоже то и дело поглядывал в ее сторону, тем самым совсем окончательно смутив и сбив ее с толку. Его компания довольно бурно провожала Старый год. Сам Борис даже пару раз участвовал в проводимых конкурсах. Наконец, встретив Новый год и выпив третий бокал шампанского, она решилась-таки пригласить его на танец. Заиграла медленная композиция «Give me peace on the world» в исполнении группы Modern Talking. Света подошла к компании Белова и обратилась к Борису:
— Можно тебя пригласить?
Ребята притихли, а Репало встал, взял Смолину за руку, и они направились к танцполу.
— У, Борис, респект! – поддержал друга Генвальд. В маске «зайчика», уже изрядно захмелевший, он был похож на сказочный персонаж. К маске «зайчика» не подходил лишь его золотой зуб. К зубу лучше подошла бы маска волка или хотя бы кабана. Не успели ребята отреагировать на Свету, как подошла Юля и пригласила Эдгарда.
— Так этот же вроде женатый? — съязвил им вслед золотозубый зайчик.
— Что-то нас с тобой никто не приглашает, – обратился он к Косте.
— Рожами не вышли, — пошутил футболист за соседним столиком, случайно услышав Гешин диалог. Их специально рассадили в противоположные углы: футболистов и наших героев. Но после трех часов застолья началось «Броуновское движение», катализаторами для которого послужили столики с девушками из хора. Этого, конечно, предвидеть и учесть организаторы и тренеры не смогли. Геша вскочил из-за стола и попытался ударить парня в лицо, тот успел уклониться, так что Гешин кулак лишь слегка коснулся щеки. Продолжения не последовало: футболист, откровенно говоря, пожалел Генвальда и не ударил его в ответ, а подоспевший Костя оттащил друга.
А, тем временем, заиграл припев, и Борис плотнее прижал к себе Свету, а она уткнулась в его плечо и краем глаз увидела своего руководителя – Ольгу Александровну, которая танцевала совсем рядом. Ее партнером был парень, высокий шатен, по всей видимости друг Бориса (девушка несколько раз видела их вместе) и при этом, что сильно удивило Смолину, целовалась с ним…
4
Конфликт в столовой, тем временем, набирал обороты. Две группировки кучковались друг напротив друга. Футболистов поначалу было больше, но к нашим героям присоединились знакомые рощинские парни, и теперь перевес был уже на их стороне.
«Не можешь предотвратить конфликт, возглавь его», — вспомнил слова своего отца Белов.
Песня закончилась и, освободившись от Юлиных объятий, он ринулся в гущу событий.
Ольга Александровна с детства не была избалована мужским вниманием. Росла она без отца, и ее воспитанием в основном занималась бабушка. Это она приобщила ее к музыке с самого раннего детства. Вследствие этого, посвящая музыке огромное количество времени, Ольга стала человеком замкнутым и одиноким. Она никогда не имела настоящих подруг, только коллег по оркестру, хору и т.д. Обладая глубоким внутренним миром и познаниями, ей трудно было встретить друга или партнера, достойного ее мыслей и рассуждений. Поэтому она уже давно оставила попытки найти кого-то, ей, в принципе, комфортно было и одной, она много читала, играла, изучала и слушала музыку, лишь иногда по вечерам на нее накатывала такая грусть и обида за себя родную, такую недооцененную и нераскрытую, что хотелось просто немного поплакать, но случалось это крайне редко и, как правило, в дождливую погоду, так что Ольга Александровна научилась с этим справляться. Первый роман с мужчиной у нее случился на третьем курсе музыкального училища, но опыт получился не очень удачным — мужчина оказался человеком женатым, и как-то быстро и неожиданно исчез. В ее жизни, конечно, еще были мужчины. Но до любви дело так и не доходило. Ей очень понравилась фраза одной старой знакомой: «Измельчал нынче мужик». Она взяла ее за основу и часто ею руководствовалась, объясняя ею все свои неудачи.
При первой же встрече, когда Олег с Эриком подошли познакомиться, Ольга Александровна решила сразу же отшить самоуверенных, да к тому же, как ей показалось, выпивших малолеток:
— Молодые люди, вы очень навязчивы, и, что самое возмутительное, по-моему пьяны.
— Пьяны, конечно, громко сказано, — неторопливо начал Олег. — Ну, выпили чуть-чуть и то лишь для того, чтобы окружающие нас люди становились интереснее.
Пауза.
Ольга Александровна внимательно посмотрела на высокого, кудрявого шатена с зелеными глазами:
— Если я не ошибаюсь, это написал Хемингуэй.
— Нет, не ошибаетесь.
— Зачем же, молодой человек, свои пороки прикрывать фразами великих писателей?
— Я не прикрываюсь, а руководствуюсь. Меня, кстати, Олегом зовут. А навязчивость и вовсе не прок, ведь, с женщинами всегда нужно действовать, а не объясняться.
— А это Ремарк?
— И снова правильно.
«А вот интересно, у него правда такие глубокие литературные познания или он нахватался верхушек и использует их при знакомстве?» — думала женщина.
— Вы, Олег, не знаю как Вас по батюшке….
— Анатольевич.
— Да, Анатольевич, слишком начитанный для своих лет, впрочем это даже неплохо. Ведь на свете так много мужчин, с которыми можно переспать и так мало, с которыми можно поговорить.
— Ха-ха, – засмеялся Шевердук. — Вообще-то Хемингуэй, написав это, имел в виду женщин!
Так вот и началось их знакомство, которое быстро переросло в роман, от которого Ольга Александровна впервые в своей жизни потеряла голову!...
5
— Да вы достали уже, малолетки! – рассвирепел один из тренеров футболистов, Блинов Андрей, парень лет 25, ростом под 2 метра. Он схватил первого попавшегося из зачинщиков, им оказался Белов. Схватил его за грудки, приподнял и прислонил к стене. Эдгард почувствовал, что ногами уже не касается пола. Блинов ладонью со всей силы ударил о стенку рядом с лицом Белого. Ударил так резко, что Эдгард даже не успел испугаться.
— Если ты сейчас не уведешь своих, то вмешаемся мы, тогда я за себя не ручаюсь. Ты меня понял? Не слышу?
— Да, понял я, понял.
Юля, увидев картину, как Эдгарда приперли к стенке, подскочила к Блинову и стала колотить его по плечу:
— Это мой парень, сейчас же отпусти его!
Тот удивленно посмотрел на нее.
— Твой парень, говоришь! Так забирай его и уводи отсюда. Да лучше присматривай за ним, чтоб не лез во всякое дерьмо!
Он оттолкнул к ней Белого, тот схватился за нее, и они еле устояли на ногах.
— Уводи его! – требовательно повторил Блинов. Юля, обняв Эдгарда, увлекла его за собой прочь из столовой, за ними стали расходиться и остальные.
«Ну, вот и определились. А Юлька — молодец, решительная, я бы, наверное, так не смогла», — подумала Света.
— Пойдем тоже прогуляемся к озеру, — обратилась она к Борису. — А то градус здесь накаляется, и добром все это не закончится, нужно просто всем разойтись и немного остыть, — она взяла парня под руку и тоже зашагала с ним к выходу…
Захарова и Белов стали целоваться еще в коридоре, даже не дойдя до номера, а попав в него, принялись лихорадочно раздевать друг друга, как попало разбрасывая вещи. Прошло уже минут 40 как Эдгард с Юлей были в постели, а Белов все продолжал ее целовать, так и не переходя к решительным действиям. Немного высвободившись из его объятий, девушка посмотрела ему в глаза:
— Боже мой, да ты — девственник!
Эдгард промолчал.
— Точно, точно, надо же, а с виду такой мачо! Вот это да! – продолжала удивляться Захарова.
— Но не молчи только, не уходи в себя, скажи что-нибудь.
Парень молчал.
— Так это же, наоборот, здорово! — Юля так искренне радовалась сделанному ею открытию.
— Лежи, я сама все сделаю, — с этими словами она забралась на парня сверху.
— Только ты уж полностью не расслабляйся, а то одна я со всем не справлюсь, — пошутила она…
6
К трем часам ночи хор на глазах у Екатерины Дмитриевны стал распадаться. Не зря ведь говорят, что рыба гниет с головы, потому как сама Ольга Александровна и возглавила этот распад. Она, не попрощавшись и не предупредив коллегу, по-английски исчезла с вечера, переложив, тем самым, всю ответственность за девушек на нее. Злость и, наверное, уже больше досада, два этих чувства переполняли молодую женщину. А девушки, тем временем, «под ручки» с кавалерами растекались по Бузиму как струйки воды в дождливый день. Не нашла она понимания и у тренеров футболистов. На ее просьбу помочь ей закончить мероприятие и развести всех по номерам, один из них, здоровый верзила под два мета ростом, грубовато заявил:
— Да пускай женихаются, жалко что ли, главное драку удалось предотвратить. Ты, кстати, как, свободна?
От такой наглости Екатерина сначала опешила, но затем взяла себя в руки и испепеляющим взглядом посмотрела на него:
— Понял, занята, – произнес тот и ехидно улыбнулся.
— Вот нахал, — возмутилась женщина и отошла в сторону. И только один Эрик как мог ее успокаивал:
— Да не переживай ты так, вот увидишь, завтра все соберутся к 12 часам на твою репетицию, и все будет хорошо.
Екатерина недоверчиво посмотрела на Останцева.
— Тебе легко говорить, ты только за себя в ответе, а если, не дай бог, что-нибудь с кем-нибудь случится, меня же посадят.
— Да что с кем может случиться? Ну, хочешь, позже обойдем с тобой все номера ваших девушек, проверим все ли на месте?
— Конечно, обязательно проверим, — немного подумав, согласилась Екатерина.
— Знаешь, а может быть сходим, погуляем, не могу больше смотреть на всю эту «вакханалию».
— А что, и правда, пойдем, сходим, развеемся, — поддержал ее Эрик.
— Спасибо, Саша тебе за понимание.
7
— Идем со мной. – с этими словами Блинов взял Пантелееву за руку и увлек ее за собой. Болдушевская, которая находилась рядом, кинулась было заступиться за свою подругу, но тот бесцеремонно ее оттолкнул.
— А куда мы, собственно, идем? – попыталась поинтересоваться Оксана, чувствуя неладное. Она буквально бежала за Блиновым, не успевая за его длинными шагами.
— Ко мне в номер, только не спрашивай зачем.
— Но позвольте, два медленных танца еще не повод…
— Но ты же сама видишь, что вечер уже закончился, и третий танец станцевать не удастся, не моя вина.
— Я, я не хочу у меня никогда этого ни с кем не было, я, я…
Блинов молчал, но продолжал тянуть ее за собой.
— Я не могу, ну, пожалуйста, отпустите!...
Андрей открыл свой номер и буквально втолкнул туда Оксану, на ключ закрыв за собой дверь. С поворотом ключа Оксана поняла, что участь ее предрешена, было так обидно, что хотелось плакать. А тем временем ее уже раздевали…
«Ну что ж, если Вас насилуют, постарайтесь хотя бы расслабиться и получить удовольствие», – вспомнила чью-то злую шутку Пантелеева. А вслух сказала:
— А как-то понежнее нельзя?
Блинов прекратил ее раздевать и внимательно посмотрел на девушку.
— Давно бы так!...
8
В 316-ом номере Шеф встал с постели.
— А где у тебя сигареты? – обратился он к Ольге Александровне.
— Ты же не куришь?
— После такого можно одну и выкурить.
— Я положила их на подоконник, там же и зажигалкя, нашел?
— Да.
— И не прикрывайся, пожалуйста, я хочу тебя видеть.
Олег открыл окно, холодный зимний воздух ворвался в номер. Шевердук прикурил сигарету и смачно затянулся.
— Ой, холодно, прикрой немного, пожалуйста!
— Ну, вот и все вот и закончилось! – произнес Шеф, слегка прикрыв окно.
— Что закончилось, ты о чем? – спросила Ольга, сильнее укутавшись в одеяло.
— У моего отца есть друг, заядлый охотник, так вот он всегда любит повторять, что любая, даже самая классная охота рано или поздно заканчивается.
— Не поняла, ты это к чему?
— К чему я это? Да я о Новогодней ночи, все, она закончилась.
— А, ты об этом. Говорят, как встретишь Новый год и с кем, так его и проведешь.
— Да уж, — задумчиво ответил Олег, а сам подумал: «Сплю со всеми, кроме той, которую люблю.»
Он посмотрел на ясное, ночное, зимнее небо, и звезды отразились в его влажных глазах…
9
А в это время на первом этаже, также сидя на подоконнике, курил и Эдгард. Юля уже спала, посапывая в сне. А Белова переполняли эмоции и он вспоминал: как-то недавно, буквально неделю назад, они с Прядко Светой гуляли в Гвардейском парке, и он признался ей, что очень часто бывает так не уверен в себе, а еще когда в детстве мама уходила куда-нибудь (например, в гости) без него, то он не мог ничего делать, и не мог потом вечером уснуть, пока она не вернется домой.
— Ну, вот теперь ты знаешь обо мне практически все, — обратился он к девушке. Света в ответ обняла его и поцеловала.
— А скоро наступит такое время, когда мы будем знать друг о друге все, и у нас больше не будет никаких секретов, и мы начнем понимать друг друга с полуслова, с одного лишь взгляда или намека.
Вспоминая все это Эдгард посмотрел на ночное небо: « Боже, сколько же звезд! В городе такого количества звезд не увидишь! Видно даже «Млечный путь», — глядя на небо, парень вздохнул. «Значит, будут секреты», — продолжал думать Белов. — « Как бы этого не хотелось, но они будут!»
Юля как порыв ветра, врывающийся в комнату через плохо закрытое окно, в один миг разрушила все, что они со Светой несколько месяцев пытались построить, разрушила бесцеремонно, ни с кем и ни с чем не считаясь, сама этого не понимая и не осознавая. Конечно, виноват во всем был Эдгард, но почему-то совесть его совсем не мучила. Было немного тревожно и неприятно на душе, но не более того…
Как же все-таки легко предать и обмануть любимого человека! А еще это непонятное чувство «бравады» после первого своего обладания женщиной! Как теперь быть? Что теперь делать?
Рядом лежало полуобнаженное женское тело такое теплое, красивое и манящее к себе.
«Не хочу сегодня больше ни о чем думать», — решил Эдгард. Он выкинул сигарету и нырнул к Юле в постель…
10
Бугая, которому досталось от Эдгарда и Бориса, звали Романом. Он провожал с Новогоднего вечера Настю, девушку из ранее нами упомянутого хора, которая проживала в 109-ом номере, а ее соседкой по номеру, а по жизни подругой, была Лена. Вот она–то и сидела с Пархомчуком Костей в это время на подоконнике в холле, рядом со 109-ым номером и пила шампанское.
— О, Настя, привет, присоединяйся!
— Только не это, — подумал Костя, увидев Романа.
— Это моя подруга и соседка по комнате, Лена, — представила Роману свою подругу Настя.
— А это Роман.
— Очень приятно, а это Константин.
Костя и Рома оказались друг против друга, и им не оставалось ничего другого, как пожать друг другу руки.
Прошло некоторое время, девчонки на эмоциях от пережитого вечера и шампанского, без умолку болтали между собой, а Костя сидел и думал, что же будет дальше, когда девушки наговорятся и уйдут к себе в номер, а он с Романом останутся наедине. Тот, кстати, с безразличным видом стоял рядом и молчал. Лена отвлеклась от разговора с подругой и обратилась к Косте:
— Что-то ты загрустил у меня, все хорошо?
При этом она стала прижиматься к парню, ожидая ответной ласки.
«Наступит время, вот тогда и буду решать по обстоятельствам, что делать», – подумал тот, обнял и поцеловал девушку.
— Все хорошо, спать просто очень хочется.
— А завтра мы увидимся?
— Обязательно.
И вот дверь 109-го номера за девушками закрылась, и это время наступило.
11
Такого ужасного вечера в жизни Болдушевской Ольги не было никогда. Мало того, что какая-то «вертихвостка» у всех на глазах увела Эдгарда, на которого у Ольги были свои планы, так еще так же нагло и бесцеремонно была похищена и ее подруга, а саму Ольгу так сильно оттолкнули в сторону, что от этого толчка до сих пор побаливала грудь. Хотелось плакать и непременно кому-нибудь пожаловаться. В поисках родственной души она вернулась в столовую, которая, тем временем, совсем опустела. За дело взялись официанты, начав убирать со столов грязную посуду. На местах, где сидели одноклассники, никого уже не было, лишь Генвальд в своей нелепой маске «Зайчика» дремал за столом.
— Саша, а где все? – принялась тормошить его Ольга. Тот поднял голову, потом долго фокусировал взгляд:
— Нет, Оль, я не могу, я Марину люблю, — невозмутимо произнес он и снова опустил голову на стол
— Да хоть Марию Магдалену, нужен ты мне сто лет. Пойдем уже отсюда, отведу тебя спать, — решила хоть кому-то сегодня помочь Ольга. На удивление девушки Генвальд оказался довольно послушным провожатым. Он сам покорно побрел в номер. Болдушевская лишь слегка придерживала его за руку, чтобы тот не завалился на бок…
12
И снова 316-ый номер, около 4-х часов утра.
— А ты, оказывается, такая ненасытная, учитель вокала.
— Это плохо?
— Да нет, конечно, наоборот. Просто у меня никогда в жизни не было такого бурного секса, — слукавил Олег.
— Так уж и никогда?
Шеф промолчал.
— И вообще, разве такие вещи говорят женщине?
— Я буду говорить то, что думаю, а не то, что положено.
— Ну ладно, прощаю, а у меня никогда не было такого мужчины.
— Какого?
— Такого, как ты.
— А вот интересно, какой я со стороны, какой я в глазах женщины?
— Это хорошо, что ты об этом задумываешься, но я промолчу.
Что-то снова захотелось покурить. Олег встал, подошел к окну, приоткрыл его и закурил.
— Тебе дать сигарету?
— Я возьму, — Ольга встала, совершенно голая, не прикрываясь и не смущаясь, она подошла к Олегу и тоже закурила.
— Порой ты такой милый, а иногда мне кажется, что ты как будто не со мной, как будто где-то далеко. Где ты и с кем, мой милый мальчик? Почему опять не смотришь мне в глаза?
Олег улыбнулся.
— Потому, что смотрю на твою красивую грудь Ты – учитель вокала или психолог?
Ольга Александровна не ответила на его вопрос и продолжила:
— Ты в кого-то безнадежно влюблен, точно-точно, мой милый мальчик, вот интересно в кого? Слава богу, что ты еще слишком молод, чтобы быть женатым.
— Конечно, я любил, конечно, у меня были женщины, я ведь не спустился к тебе с неба в закрытой стеклянной капсуле, более того, я думаю, что и у тебя до меня была и любовь, и отношения, зачем ворошить все это, это уже история, мы же давай строить что-то новое, касающееся только нас двоих.
— Ты, как всегда, прав, вот в чем тебе не откажешь, так это в уме.
— Ум, ум, – повторил Олег. — А как мужчина я, что ли, тебе не интересен?
— Не задавай глупых вопросов, скоро утро, а я не хочу спать, ты сам все видишь и даже слышишь.
— Так что ж тебя беспокоит, почему ты копаешься в моих мозгах?
— Просто, наверное, я очень счастливая и боюсь тебя потерять.
— Ну вот, это уже похоже на правду Не думай ни о чем, давай лучше еще раз повторим.
— А ты уже готов?
— Как пионер.
— Ну, и кто из нас ненасытный?
— Просто ты такая сладкая и аппетитная.
— Ну, наконец-то хоть какой-то комплимент!
Ольга прижалась к парню, и сама стала заводиться.
— А ты говоришь, заканчивается охота, пусть твой знакомый охотник…
— Он – друг отца.
— Неважно, пусть он пока подождет, все только начинается. Они одновременно затушили сигареты и… Впрочем, оставим их уже.
13
— Ладно, ты вроде парень ничего, живи пока. Но к этой, как ее, Лене, больше не ходи, не хочу тебя здесь видеть. И этим двум орлам своим любителям напасть «исподтишка» передай, что разговор наш с ними еще не окончен, Красноярск – город маленький, мы обязательно встретимся, пускай ждут, понял меня?
Наверное, в жизни каждого человека бывает такой момент, когда наступает время решать: уступить или настоять, уйти или остаться, сказать или промолчать. Константин так отчетливо его почувствовал, этот момент.
— Нет, не понял, — выдавил он из себя и продолжил смотреть на Романа, не опуская глаз.
— Что не понял? — удивился бугай.
— Почему я не должен ходить к Лене?
— Я же тебе «популярно» объяснил, почему.
— Но это твои «хотелки», она мне нравится, и я буду к ней ходить.
Несколько минут они так и стояли друг напротив друга. И тут Роман не выдержал и опустил глаза!
— Ладно, мужской поступок, уважаю, но этим двум передай, что я тебе сказал, — он развернулся и пошел прочь. Костю вдруг охватила такая волна радости и гордости, что захотелось крикнуть вслед бугаю: «Тебе надо, сам и передавай!»
Но, будучи человеком спокойным, уравновешенным и воспитанным, он все же промолчал…
14
Воистину правы те, кто говорит, что влюбленные времени не замечают, от себя добавлю лишь одно: они не замечают не только время, вообще ничего не замечают. Было уже около 5 утра, а Борис со Светой только возвращались с озера. Вот представьте: всю ночь, зимой, в лесу, рядом с озером. Бр… да, кто не любил, тот не поймет. Наши же герои выглядели довольно и вполне счастливо!
— Смотри, какое красивое небо, обалдеть!
— Вон, смотри, Большая Медведица, а вон – Малая!
Света, слушая парня, уткнулась ему в плечо.
— Значит, вначале Юля тебе понравилась больше.
Боря оторвал свой взгляд от звезд.
— Послушай, Света, неважно, кто больше понравился вначале, важно с кем остался в конце концов.
— Все важно, Боря! Неизвестно, как бы все сложилось, не будь Юля такой решительной.
— Сложилось бы все так, как и сложилось. Вот сейчас я запал на тебя после второй нашей встречи.
— Почему же тогда не пригласил меня на танец первым?
— Почему, почему… Боже, Смолина, столько вопросов! Ты не замерзла, кстати?
Репало обнял и притянул девушку к себе. Он попытался ее поцеловать, но она убрала свое лицо.
— А вот я сразу выбрала тебя.
— Как это выбрала? – не понял Борис. — Вы что с Юлей заранее нас распределили, что ли?
Света промолчала, только сильнее прижалась к парню.
— Прям как на охоте распределяют добычу, — не унимался Репало.
— Тоже мне нашел сравнение, просто сказала подруге, кто мне больше нравится.
«Охотницы даже и не подозревали, что сами давно уже были распределены, так кто же все-таки на кого охотился?» – подумал Репало, а вслух сказал:
— Сегодня 1 января, самое лучшее время начать все с чистого листа.
Он снова попробовал поцеловать девушку. На этот раз она не стала отворачиваться…
15
— Смолина! А, ну-ка, живо спать! – прокричала Екатерина Дмитриевна, увидев целующихся Свету и Бориса. — Время сколько? Договаривались же в 3 часа расходимся по номерам! Не Новогодняя ночь, а ночь любви какая-то, — спокойно добавила женщина. Сопроводив последнюю пару в корпус, Екатерина облегченно вздохнула:
— Ну, кажется, все! А сколько, правда, сейчас времни?
— 5 утра, — ответил Эрик.
— Ух ты, ничего себе, вот это ночка выдалась! Проводи меня, пожалуйста, не люблю пустых темных коридоров.
— Да, конечно.
Возле своего номера Екатерина остановилась и посмотрела на Александра:
— Огромное тебе за все спасибо! Только не смотри на меня такими щенячьими глазами, не надо, Саша. Спокойной ночи!
— Уже спокойного утра.
— Да и, правда, уже утра.
Она открыла номер и как-то медленно, словно в чем-то сомневаясь, зашла в него.
— На месте-то все, кроме моей коллеги. Ну, Ольга, что вытворяет, а строила из себя такую недотрогу.
Останцев заглянул в комнату, словно сомневаясь в словах Екатерины:
— Ну, все, пока.
— Пока.
Дверь за женщиной закрылась, и Саня, тяжело вздохнув, побрел по длинному, темному коридору обратно.
Но через несколько секунд дверь снова открылась:
— Саша
— Что?
— Иди сюда.
В темноте Эрик сжал кулаки и прошептал: «Yes».
16
А на следующий день, 1 января 1989 года, ровно в 12 часов в актовом зале началась репетиция, на которую к большому удивлению Екатерины Дмитриевны, никто не опоздал. Вовремя появилась и Ольга Александровна, немного потрепанная, но с улыбкой на лице.
— Прости, подруга, бес попутал, — произнесла она напарнице.
Екатерина посмотрела в ее сияющие глаза. «Если бы тебя одну», — подумала она.
Наши герои тоже все были в сборе. Олег принес с собой термос с горячим кофе, и аромат этого напитка наполнил все окружающее пространство. Пришел даже Генвальд, в своей маске зайчика. Глядя на него, все еле сдерживались от смеха. А он смотрел на друзей и улыбался им в ответ, обнажая свой золотой зуб. Наконец, Боря не выдержал и рассмеялся вслух, закашливаясь при этом. Лысый пожилой мужчина повернулся и недовольно посмотрел на Репало. Капельки пота выступили на его лысине, но ругаться сегодня не было сил даже у него…
P.S. А вот интересно:
Если новая любовь на земле зажигает новую звезду, значит, случается и обратное, например, приехали на «Бузим» Репало Борис и Смолина Света и перед тем, как им встретиться, на небе зажглась новая звезда. Такое ведь тоже может быть?.. — «Две вещи наполняют душу всегда новым и все более сильным удивлением...», и первая из них — звездное небо над головой...