Пока мы падали, я краем одежды успел зацепиться за какой-то куст и, несмотря на то, что сучья разодрали всю одежду на мне, задев и тело, они все же смягчили моё падение. Когда я упал, я почувствовал под собой что-то мягкое и, как оказалось потом, это был нападавший на меня человек, непонятным образом опередивший меня в приземлении.
Я рассчитывал, на ожесточённую борьбу, на кулаки, удары и был готов сражаться, тем более, что когда-то я занимался вольной борьбой и смог бы за себя постоять.
Однако, мой противник неожиданно стих. Что произошло, мне нужно было бы разобраться, но, повинуясь, какому-то внутреннему инстинкту, я быстро поднялся и побежал. Удаляясь, я услышал звуки, походящие на стоны. Я понял, что человек, напавший на меня, по всей вероятности, неудачно упал и был ранен.
Добежав до угла дома, я все же остановился и, немного отдышавшись, достал из кармана телефон и включил фонарик. Рассмотрев номер дома и название улицы, я набрал номер «скорой помощи», продиктовал адрес и скрылся в темноте в ожидании, пока «скорая» не приехала за ним.
Вскоре, когда она приехала, моего преследователя погрузили на носилки. Меня мучил вопрос, насколько серьезно он ранен. Но весь разодранный, в порванной одежде, я мог вызвать подозрение, меня могли легко счесть виновным в полученных травмах моего преследователя.
Я лишь услышал некоторые слова:
- Вот же угораздило тебя, бедолага, - сказал один из приехавших врачей скорой, - Держись.
- Что там? - спросил второй.- Обо что он так ударился, посмотрел?
- Да там камень. Похоже, неудачно упал.
А я пока не понимал, жив ли он.
- Ладно, поехали, подлатаем на ходу, к утру будет, как новенький. Крепкий парень.
Сердце моё бешено колотилось, и я услышал это только в эту минуту. Успокаиваясь, потихоньку я направился домой, пребывая в полном замешательстве. В моей голове не укладывалось, как могло произойти то, что только что со мной произошло. Не чувствуя боли, я слышал, как что-то словно щекочет и струйкой сбегает в левом боку. Я шёл в темноте на свет видневшихся вдали фонарей. Мне вспомнились почему-то слова Танечки: «Скоро рассвет». А до рассвета, между тем, было ещё далеко. Тогда мне не показалось это странным, но в этот момент, когда у меня кружилась голова и в темноте, мне казалось, тяжелее дышать, мне очень хотелось, чтобы рассвет действительно наступил поскорее. Ноябрьский ветер ночью стихает, и, если бы выпал снег, было бы гораздо светлее и спокойнее.
Как я дошёл до дома, как попал в квартиру, разделся и вошёл в ванную, я потом даже не помнил.
Очнулся я от громкого, резкого вскрикивания моей Аннушки. Где я летал, я не мог вспомнить и был не в силах быстро придти в себя. Открыв глаза, я почувствовал боль, мне было больно пошевелиться. Анна, выбежав из ванной, уже звонила Сашке. Не дозвонившись, она набрала номер неотложной помощи.
Снова пришёл в себя я только тогда, когда, открыв глаза, обнаружил, что нахожусь в палате, как я потом узнал, реанимационной. Сколько времени прошло, я даже не предполагал. Это были какие-то обрывочные всплески сознания. Я уходил в бессознательное состояние и возвращался снова множество раз. Но, находясь под наблюдением врачей, я чувствовал себя в безопасности. Оказалось, напрасно, в каком-то смысле.
- Я найду тебя, - вдруг вспомнил я фразу, которая донеслась до меня ветром в тот момент, когда носилки с нападавшим на меня водителем такси закатывали в кабину скорой помощи.
Он бросил эту фразу хоть и негромко, едва ли кто-то слышал ее и смог разобрать, кроме меня, но злобно, с нотами воина, готового идти до конца к своей цели.
«Неужели этот камень имеет такую большую ценность, что за него готовы убить?» - подумал тогда я. Анализируя поведение и реакцию на бриллиант всех присутствующих в тот момент у Сашки на кухне его друзей, я обратил внимание на одного из них, и мне не давала покоя мысль, что водителем такси был явно не тот, кто должен был приехать ко мне по моему вызову. Я решил, что проверю это. Я знал, что у службы такси сохраняется информация. Обо всем этом я размышлял, когда в темноте, окровавленный, не осознавая этого, я направлялся домой.
- Я нашёл тебя, - мне казалось, слышал голос я в своей голове.
Все моё существо словно сжалось. Вдруг я увидел капельницу, лежащего в кровати молодого мужчину и услышал сигналы сердцебиения из аппарата, стоявшего рядом с кроватью. Все увиденное мной было словно в каком-то тумане. Я видел водителя, который, как оказалось, находился именно в этой больнице. Но только он, похоже, отделался легким ушибом и направлялся уже, судя по всему, на выписку домой. Я же лежал перед ним с закрытыми глазами совершенно беззащитный и беспомощный.
Тогда в одно мгновение я вдруг осознал, что голос звучал вовсе не в моей голове, он звучал в реальности. И я увидел, как он суетливо осматривает каждую трубочку, как устроена система. Но так и не сообразив или для точности, он вытащил у меня из-под головы подушку и накрыл ею моё лицо.
В состоянии неимоверного шока и невозможности вмешаться, чтобы предотвратить попытку моего уничтожения, видимо, вся энергия моя, сгустилась и, уплотняясь, я вновь ощутил себя в своём физическом теле. Не видя, резким движением, собрав все свои силы, схватился я за шею нависшего надо мной человека. Он давил на подушку весом всего своего тела. Запас кислорода в моих легких быстро заканчивался. Силы покидали меня.
Сигналы сердцебиения участились, в коридоре послышались шаги. Давление на меня ослабело и вскоре подушка была откинута в сторону. через некоторое время в мои глаза смотрели глаза медсестры, дежурившей этой ночью. В них был испуг. Она начала проверять капельницы, трубки, приборы. А я тем временем слышал звук удаляющихся шагов...
Аня приходила каждый день и не отходила от меня, но именно в эту ночь её не было рядом.
- Не волнуйтесь, все самое страшное позади, - успокаивал её оперирующий хирург, когда я ещё только-только приходил в себя. - Крови много потерял, это да, но организм молодой, да крепкий, видно парень спортивный. Если бы лезвие ножа вошло на миллиметры выше, спасти вашего Андрея мы бы уже не смогли.
Доктор говорил тогда, не подозревая, что я, хоть и слаб, но хорошо слышу все, что он говорил.
Позже, когда меня перевели в палату, появились и новые лица, войдя на какое-то время в мою жизнь. Это были вопросы, бесконечные и бессмысленные, протоколы, составление фоторобота совершенно ненужное мне присутствие тех, кто, как я считал, никогда не найдёт напавшего на меня. Я считал это впустую потраченным временем. Но все когда-нибудь заканчивается.
- Скажи мне, - начал я, обращаясь к Анне, когда мы были уже дома, - если ты можешь переместиться в прошлое и показать его, можешь ли ты переместиться в будущее?
Аня, сидевшая у ночного столика, снимая свои серьги, посмотрела на меня в зеркало, не оборачиваясь.
- Что ты хотел бы там увидеть? - спросила она.
Я лежал на кровати и думал, как лучше сформулировать вопрос. Заметив мой задумчивый вид, Аня снова задала мне вопрос:
- Что ты хочешь узнать?
- Хочу знать, какие есть варианты.
Анна подошла ко мне, присела на кровать, улыбнулась.
- Я смотрела. Вариантов множество. Показать?
- Да.
Анна, улыбаясь, провела своей рукой по моей щеке, и я, вздрогнув, открыл глаза.
Мне казалось, прошла целая вечность.
Я взглянул на часы.
- Прошло пять минут, а кажется...
- Да, милый, я знаю, - произнесла Анна взволнованная увиденным не меньше меня. - То, что ты увидел, это один из возможных вариантов развития событий в случае, если ты сейчас вернёшься к Саше. Но не факт, что в реальность воплотится именно этот. Я показала тебе ещё не самый худший.
Я прикрыл рукой глаза, соображая, как же мне поступить. Анна, видя моё смятение, произнесла:
- В этом и заключается Православие, не так ли, солнце моё? Свобода выбора. - потом, через некоторую паузу, она добавила, - Прощение и любовь.
Я посмотрел на свою любимую и мне вдруг захотелось остаться с ней и никуда больше не ехать. Все, что я увидел, было настолько реалистичным, все мои чувства и мысли, что я не мог делить их на те, которые испытывал в процессе наблюдения и те, которые я испытываю, проживая события в реальной жизни.
Но чувство долга перед другом, которого я безмерно уважал, и желание получить ответы на свои вопросы - все же были сильнее.
- Я должен вернуться. - сказал я.
- Я тебя понимаю.
Анна загадочно улыбнулась, глядя на меня, но больше не произнесла ни слова.