Эта история произошла в начале шестидесятых на Дальнем Востоке, недалеко от города Уссурийска, в посёлке Новомихайловский. В те времена с верующими людьми происходили очень странные вещи: их дети средь бела дня куда-то пропадали, а все вокруг тыкали в них пальцами и говорили, что это они принесли их в жертву. Родителей сажали в тюрьмы, откуда, чаще всего, они уже не выходили. А что же было с их детьми? Неужели и вправду "сумасшедшие богомолы", как их тогда называли, совершали такие страшные преступления?! Об этом и пойдёт мой рассказ. Главная героиня Любаша - это моя мама Серкова Любовь Павловна (девичья фамилия Бобкова), она то мне и поведала свою историю.
1 Глава.
- Ты что это удумала? - воскликнула Мария и выронила из рук тарелку, когда увидела, что её дочь собирается сжечь пионерский галстук.
- Не переживай, мам, мне директор школы разрешил! - спокойно ответила Люба, с лёгкостью бросив отглаженный красный галстучек в жарко растопленную печь.
- Ну-у, давай, рассказывай уже! Что произошло? - нервничала черноволосая женщина, боясь, что за это привлекут их к ответственности.
- Мам, ну понимаешь, директор поставил меня перед выбором: он сказал, что я не могу быть пионеркой и в то же время верить в Бога!
- Что же теперь будет? - переживала мать. - Он то ожидал от тебя другого решения, понимаешь?!
- Понимаю! Конечно!
- Ну, ничего, Любочка, Бог что-нибудь усмотрит, - наконец уверенно произнесла мать.
Время шло... И, если в первые дни никто не обращал внимания на то, что девочка без галстука, думая, что она забыла его надеть, то после нескольких дней это уже стало бросаться в глаза.
- Любка, ты почему галстук не носишь? - протараторила вдруг соседка по парте.
- А мне директор запретил его носить! - невозмутимо ответила Люба и продолжила разглядывать картинки в учебнике.
- Вот это да! - пробежал шумок по классу.
Через некоторое время Любу вызвали к директору. Хочу сказать, что в комнате у директора девочке приходилось бывать очень часто, не реже чем один - два раза в неделю, а то и чаще. Там её перевоспитывали, читали нравоучения о том, как глупо верить в Бога, расспрашивали о родителях, чтобы на чём-то подловить. Стоило только девочке сказать что-то лишнее, как её родителей упекли бы в тюрьму. Вот и на этот раз девочка с большими голубыми бантами, такими же голубыми, как её глаза, сидела напротив директора, который ёрзал на стуле, недовольный ответами девочки, которая, казалось, предвидела все его вопросы и спокойно на них отвечала.
- Посмотри, Любаша, - говорил он так ласково и мягко, - какие тебе красивые банты подарило наше государство. А что тебе дал Бог твой?
- Если бы папа не заработал и не купил мне их, - ответила девочка, - никто бы мне их не дал! А Бог даёт папе силы работать и искать постоянно новую работу, потому что государство лишает его работы из-за того, что он верующий.
Директор нервничал, а учителей в комнате становилось всё больше и больше: кто-то заходил за журналом и оставался, кто-то проверял тетради, кто-то копался в шкафу - все что-то делали, и никто не собирался уходить. Наконец, все, как по команде сели, и один за другим стали задавать семикласснице свои каверзные вопросы. Когда очередь дошла до физрука - он стал запинаться, забыв свой вопрос, а девочка не растерялась и спросила его:"Что же Вы так плохо подготовились?" Молодой учитель сильно покраснел и молча вышел из комнаты. Какое-то время в классе царила тишина. Тот, кто должен был следующим задавать вопрос, почему-то молчал, а все остальные ждали своей очереди. Видя это, директор вновь взял инициативу в свои руки:
- Бобкова! - громко произнёс он, - а почему на тебе нет галстука? Тебе что, родители запрещают быть пионеркой?
- Нет, не родители! Это Вы мне запретили! - ответила девочка.
- Что-о-о-о??? - подпрыгнул директор. - Когда это я тебе запретил?
Все учителя зашевелились, стали пересматриваться...
- Вы же сказали, что я не могу быть пионеркой и верующей одновременно! - спокойно продолжала Люба. - Я хотела быть пионеркой, но раз это не сочетается одно с другим, то я сняла галстук.
- Живо в класс! - прокричал директор и схватив сигарету, отвернулся к окну.
Позже кто-то из учителей, в отсутствие Любы, сказал ученикам: "Ну Бобкова! Посадила директора в калошу!"
2 Глава
Семья Любы каждую субботу посещала церковь. Любочка знала наизусть четвёртую заповедь, в которой говорилось:"Помни день субботний, чтобы святить его; шесть дней работай и делай всякие дела твои, а день седьмой — суббота Господу, Богу твоему: не делай в оный никакого дела." Как же она может нарушить заповедь, которую дал Сам Бог?! Люба хотела быть верной Господу, она видела, как её отец отстаивает субботу на работе, как его постоянно увольняют за это, но он не унывает, просит Бога помочь и делает со своей стороны всё возможное, чтобы семья не нуждалась. Работал Павел Иванович очень много: и за себя и за служителя церкви, чтобы у того оставалось время посещать людей. Однажды Павел отдал своё единственное тёплое пальто тому служителю, "ведь ему важнее!" - думал он. Сам же остался в старом осеннем пальто, в котором очень замерзал, когда ходил на работу, но он никогда никому не жаловался на это. Однажды Любочка увидела его спину и ужаснулась, потому что на ней не было живого места: огромные фурункулы покрывали всё тело отца, причиняя ему страшную боль.
Время шло. Наступила весна. Учебный год заканчивался. Но Любочку по прежнему вызывали к директору, находя постоянно какие-то причины для этого.
Однажды к девочке подошёл сын директора - Сергей, который был её одноклассником и сказал:
- Бобкова, ты сегодня не ходи в директорскую! Я слышал, что тебя сегодня заберут!
- Как заберут? - удивилась девочка, но долго расспрашивать не стала мальчика, так как тот явно нервничал и не желал, чтобы кто-то услышал их разговор.
На предпоследнем уроке в класс зашла Завуч школы и объявила, чтобы Бобкова после уроков зашла к директору.
На перемене перед последним уроком Люба вышла на улицу, а Серёжка в окно подал ей её портфель, и она убежала за угол школы. Домой она сразу не пошла, так как сомневалась в словах одноклассника. "А вдруг он пошутил?!" - думала она. Но вскоре девочка заметила, как к школе подъехал милицейский бобик и остановился возле черного входа. Испугавшись, Люба что было сил пустилась бежать домой. Дома никого не было. Родители были на работе. Была пятница. Каждую пятницу девочка убиралась в доме, чтобы в субботу - в день Господний было чисто. Но сегодня ей так не хотелось убираться: во-первых, перенервничала она в школе, во-вторых, было как никогда солнечно на улице и так не хотелось находиться в доме. "Полежу немного на солнышке - позагораю за сараем! - подумала девочка, - ну, а потом и убираться начну! Время ведь ещё есть!"
Открыв через время глаза, девочка увидела над собой свою мать! "Ой, мамочки, неужели я так долго спала?! - подумала она. - Ох, и попадёт мне сейчас!"
Но мама не ругала её, а только серьёзно сказала:
- Соседи видели, как директор школы и милиционер выходили из нашего дома. Что им было нужно?
- Ой! - напугалась Люба. - Это же они за мной приезжали!
Выслушав рассказ дочери, Мария принялась собирать её вещи, приговаривая:
- Как же хорошо, что они тебя не нашли!
Вдруг Люба округлила глаза и вскрикнула:
- Ой, мамочки, они возвращаются!
Женщина быстро выпрямилась и взглянула в окно. Мужчины направлялись к дому.
- Быстро в кладовку! - скомандовала Мария дочери, а сама взялась засовывать чемодан с её вещами в шифоньер. Как назло он от туда вываливался, и дверцы от этого постоянно открывались. Делать было нечего, люди уже вошли в дом, поэтому женщине ничего не оставалось, как подпереть непослушные дверцы своей спиной и так и принимать гостей.
- А где же Любушка? - сказал улыбаясь директор, подойдя к шифоньеру, и прислушиваясь к нему, думая, что девочка там. Милиционер, сопровождающий его тоже не стал искать Любу в других комнатах, так как был уверен, что девочка в шифоньере.
- Спрятала! - ответила женщина, продолжая подпирать спиной деревянную махину.
В это время в дом вошли отец Любы и его друг - Вениамин Иванович, который работал вместе с ним фотографом, а в церкви был служителем. До них, как-то, дошло, что милиция приехала за Любой, и они решили что-то придумать: Отец отправился искать Любу по комнатам, и когда нашёл велел ей быстро через огороды бежать на другой конец села и ждать его там, а Вениамин Иванович вроде между прочим зашёл за фотоаппаратом, который висел недалеко от того шифоньера, который сейчас привлекал к себе всеобщее внимание. Поздоровавшись со всеми, он прошёл к стене и снял фотоаппарат. Толи испугавшись, что его сейчас сфотографируют, толи по какой другой причине, директор школы громко закашлял и стал выходить из комнаты, милиционер последовал за ним. Не оборачиваясь, директор школы с милиционером шагали по улице мимо своего бобика, который ждал их за углом, делая вид, что они здесь сами по себе. Только водитель бобика ничего не подозревая ехал медленно за ними до самого конца, а соседи, наблюдавшие эту картину, смеялись и громко так издевались над ними: "Лучше бы бандитов ловили! - говорили они, - а вы верующих ловите!"
3 Глава
Больше Любочке не довелось учиться в нормальной школе. После летних каникул, во время которых девочка должна была скрываться в разных местах от милиции, она пошла в вечернюю школу.
Через время Люба приехала в свой родной посёлок, чем удивила его жителей:
- Бобкова! - воскликнула её одноклассница. - Ты живая!
- Ну, конечно! А как же иначе?! - не поняла Люба.
- А нам сказали, что тебя в жертву принесли!
P.S: Если вам интересно: что же было дальше?! Читайте замечательную историю о чуде, которое произошло в жизни Любочки. Называется рассказ: "Ни кто иной,как ангел".