Петр Оракульский считался одним из ведущих астрологов страны. Он достиг высот в своей карьере и очень многое умел. Маг Высшей Категории, считай, волшебник, Петр был человеком обеспеченным, узнаваемым широкой публикой, прибегающей к его помощи, и одновременно опасным для конкурентов и неудобных ему людей.
Однако достигнутая им известность и комфортный образ жизни не сделали его счастливым, особенно в личной жизни. Несмотря на приятную и даже обаятельную внешность, отношения с женщинами у него складывались весьма непросто. Будучи уже дважды женатым, отцом двоих детей, он опять числился в когорте знатных женихов, что не только не радовало Петра, а скорее, огорчало и даже раздражало его.
Дважды он оставлял все имущество, нажитое за время совместного проживания, своим женам и сыновьям. Повторять пройденные уроки ему не хотелось, но домашнего уюта, присутствия близкого человека, женщины, заботящейся о нем, он желал всей душой.
В тот день, сидя в поезде, направляющемся на территорию Западной Украины, он почувствовал, что именно здесь обретет свою новую любовь. Петр закрыл глаза, сосредоточился и увидел себя возле небольшой украинской хаты, а рядом женщину невероятной красоты, молодую, но не слишком, лет тридцати. Ему показалось, что даже имя ее было необыкновенным. Звали ее Павлиной.
— Да, именно так ее зовут, — прошептал Петр.
Откуда к нему приходило подобное знание, причем всегда абсолютно точное, он не мог сказать. Но сам он называл источник столь удивительной информации «Высшими Силами». Смеясь, он часто говорил, что ему служат «Высшие Силы», управляющие всеми событиями, происходящими на земле.
Но в данный момент ему хотелось понять, что же это за место такое, где он обретет новое счастье? Он задал свой вопрос в пустоту, но ответ пришел в голову мгновенно: «деревня Прислучье, Житомирской области».
Петр усмехнулся и скептически процедил:
— Докатился до деревни! Впрочем, женщины из народа, надо думать, не столь меркантильны, как наши городские барышни, да и чувства у них глубже, а любовь вернее.
В Житомире он остановился в лучшей гостинице. Завтра должны были состояться его сеанс в заводском клубе и знакомство с руководителями города. Он не сообщил никому о том, что приехал на сутки раньше. Для верного успеха сегодня он должен был держать строгий пост, чтобы проникнуть в события грядущего, чтобы увидеть публику, понять ее мотивации и уровень интеллекта. Ему необходимо осмотреть город, почувствовать Места Силы, провести нужные обряды.
Расположившись в люксовом номере гостиницы, Петр через час отдыха пошел знакомиться с городом.
Погода стояла прекрасная, было тепло, но свежий ветерок бодрил и вселял надежду на успех.
Дойдя до автовокзала, он заглянул в него на минутку и, прочитав направления маршрутов, был приятно удивлен тем, что в расписании значился маршрут «Житомир — Прислучье», который занимал всего лишь полчаса времени.
Петр восхитился собственными способностями и услышал объявление по радио, что автобус по маршруту «Житомир — Прислучье» отправляется через семь минут. И тут его покинуло присущее ему хладнокровие. Сам не понимая, что делает, он вышел на площадь и вскочил в автобус. Ему показалось, что кто-то буквально втолкнул его в салон.
— Нет ничего случайного в этом мире! — прошептал он.
Автобус тронулся. Он огляделся по сторонам. В салоне было всего семь человек, не считая его. Дама средних лет с двумя детьми: девочкой и мальчиком лет семи-восьми. Дед с корзиной, наполненной хлебом. Две женщины сидели спиной к задней двери: молодая и пожилая — дочь с матерью. Одну из них Петр уже знал, это была Павлина. Мужик с карманами, раздутыми от еле поместившихся в них бутылок водки.
Петр уселся позади двух женщин и услышал, как старшая сказала:
— Павушка, ну ты хоть улыбнись Антону Захарьевичу. Он нам и дров распорядился привезти, и забор починил. Мужик он хороший, лучше у нас здесь и не сыщешь.
— Мама, но он женат, и у него трое детей. Да и не нравится он мне. Он же старый и толстый.
— Павушка, он тебя на работу к себе в контору берет. Будешь и зарплату получать, и премии разные. С ним нужно дружить, пойми, милая моя.
— Понимаю, но мне совсем не хочется в его конторе в бумагах ковыряться. Я и не разбираюсь в них совсем.
— Это не беда, доченька. Тебя там всему научат, а Антон Захарьевич не даст тебя в обиду. Влюблен он в тебя до безумия.
Женщины замолчали, и через несколько минут автобус привез своих пассажиров в Прислучье.
Петр вышел за женщинами, отстал немного, но внимательно следил за ними. Он видел, как они вошли в калитку старой, почти развалившейся избы, той, которая уже привиделась ему. Через минуту он, повернув, пошел обратно. В том же самом автобусе он возвратился в город.
Два дня пролетели как один миг, и помощник руководителя города, получив указание от шефа, повез удивительного гостя по области. И первым местом их маршрута стала деревня Прислучье.
— Странное название, — обронил Петр в разговоре с сопровождавшим его чиновником.
И тот объяснил ему, что ничего странного нет, так как название эта местность получила от речки Случь. Он дал команду своему шоферу, чтобы тот остановился возле реки в парке.
Место, и правда, было потрясающе красивым. Парк расположился на горе, высотой не меньше 500 метров, а внизу под ним текла удивительно красивая река, и сам парк походил на райский сад, в котором помимо самых разнообразных растений пели маленькие яркие птички.
Петр был очарован увиденным. Оказалось, что здесь раньше находилась барская усадьба. Все растения завозились из разных частей света, птички тоже привезены из тропиков, а, кроме того, в этом парке живут павлины, зайцы и кролики, в пруду водятся утки самых разнообразных пород и рыба, которую ловить не переловить, столько ее водится именно в этом месте.
— Хотите пожить здесь несколько деньков? — спросил его сопровождающий. И Петр с благодарностью согласился.
Его ввели в прекрасно сохранившийся барский дом. Чиновник распорядился поселить гостя на три дня и уехал.
Так Петр оказался в местном эдеме. И он был бы не он, если бы уже к вечеру не совершил ритуал призыва в эти места Павлины.
Девушка в компании с двумя подругами нелегально проникли на территорию и бесцеремонно собирали ягоды земляники, стараясь оставаться незамеченными охраной объекта.
Тут-то и нашел их Петр. Девчонкам он понравился. Такого видного мужчину им встречать в своих краях никогда не приходилось. Сама галантность и неотразимое обаяние.
Столичная знаменитость, в их глазах он предстал как иноземный принц, который пригласил их пообедать, заплатив прислуге немалые деньги. Пир превзошел даже его ожидания.
Через два дня знакомства он сделал предложение Паве стать его женой и обвенчался с ней в местной церкви. В ЗАГС они тоже сходили, но брачный договор весьма расстроил невесту. Она не должна была претендовать ни на какие материальные средства, принадлежавшие ее мужу.
Но, посоветовавшись с матерью, Пава не стала огорчаться. Муж тоже не претендовал на ее имущество или жилплощадь, кроме того, он был очень щедр по отношению к ней.
В Москве Петр представил свою избранницу всем своим знакомым, разодел ее как куклу, поселил на втором этаже своей двухэтажной квартиры, но не прописал ее в своих хоромах. По паспорту местом ее проживания оставалась украинская деревушка.
— Прописка тебе не к спеху! Все будет, но надо пожить и посмотреть друг на друга.
Так объяснил муж свою линию поведения Павлине.
Жили молодые в полном согласии. Петр часто уезжал по своим делам. Павлина освоилась в столице и совсем не скучала по прошлой жизни. Мужа она не любила, но, зная его способности, панически боялась. Однако возвращаться в свою деревню не собиралась.
В один из отъездов Петра милая женушка познакомилась с замечательным художником — Орловым Станиславом Владимировичем. Он сам подошел к ней на художественной выставке, где дама развлекалась со своей подругой Дианой. Его заинтересовало лицо незнакомки, и он предложил ей позировать ему для портрета. Павлина сразу влюбилась в него без памяти. И Станислав ответил ей взаимностью, хотя для него это было лишь влюбленностью художника в желаемый объект творчества только на момент создания произведения искусства. Мужчина был давно женат, у него была взрослая дочь, и он никогда не помышлял об уходе из семьи.
Павлина же прилипла к нему как пиявка и этим быстро охладила даже его временные чувства.
Вглядевшись в нее повнимательнее, Станислав заметил, что глаза девушки холодны и расчетливы, в них нет тепла и искренней любви, и ему расхотелось даже переносить на полотно столь прозаичный образ, свойственный большинству современных женщин. Поэтому и встречи с ней стали тяготить его очень быстро. Но, будучи человеком мягким и слабым, он никак не мог поставить точку в их отношениях, боясь оскорбить женщину и глубоко ранить ее сердце.
Павлина же решила любыми путями удержать его возле себя, но, боясь мести Петра, хорошо зная силу его возможностей, не решалась открыто заявить мужу о своих чувствах к другому.
Когда Петр объявил ей, что переезжает на целое лето на дачу один для сосредоточения на работе, а ее просит пожить дома, она даже не смогла скрыть свою радость, согласившись безо всяких сожалений расстаться со своим благоверным. Но в тот момент и сам Петр не обратил на это внимания, слишком недооценивал он свою новую спутницу жизни.
На самом деле, работа была его истинной страстью, лишь в ней одной он находил удовольствие.
Однако сосредоточиться на совершенствовании и развитии своих способностей ему на даче никак не удавалось, и после долгих попыток понять причину столь неприятного для него обстоятельства он раскрыл тщательно планируемый против него заговор коллег и извечных конкурентов. Пришлось потратить массу сил на нейтрализацию их поползновений, и, вконец выбившись из сил, «знаменитый колдун» решил прервать противостояние с врагами и расслабиться в объятиях молодой красавицы жены. Желая преподнести ей сюрприз, не поставив ее в известность о своем возвращении, всемогущий муж приехал
нежданно-негаданно домой.
Каково же было его удивление, когда, войдя в дом почти в полночь, он не застал там свою женушку. Проверка квартиры свидетельствовала о том, что Павлинушка не скучала без мужа, а развлекалась на всю катушку.
Взбесившийся Петр, считавший, что сделал ей невероятно дорогой подарок, женившись на ней — нищей деревенской дуре, собрал ее чемодан, привезенный ею из нищего прошлого с двумя платьями и парой туфель, и, ничего не добавив в него из приобретенного им для нее шмоточного богатства, уже собирался выставить его на лестницу, когда в дверях послышался голос неверной женушки, обращенный отнюдь не к драгоценному супругу:
— Стасик, солнышко мое, иди в ванную, я сейчас к тебе присоединюсь, любовь моя! Если бы ты знал, как я тебя люблю, не могу жить без тебя, спать, дышать!
Он понял, что она повисла на своем хахале. Все это происходило в темноте. Слышались поцелуи, и воздух в прихожей дрожал от ее страсти. Наконец, кто-то из них включил свет, и она, не отрывая взгляда от объекта своей страсти, прошептала:
— Ну что же ты стоишь, быстрее в ванную, а то я умру.
В прихожей воцарилось молчание, и, с трудом оторвавшись от любовника, она перевела свой взгляд на то, что так зачарованно рассматривал он, и, увидев напротив мужа с чемоданом в руках, без чувств сползла на пол. Но ее любовник подхватил бесчувственное тело женщины и, повинуясь указанному мужем направлению, выволок ее из квартиры. Следом вылетел старый, потрепанный чемоданишко, и дверь с убийственным стуком захлопнулась за ними.
Станислав Владимирович понес свое бесценное приобретение, еле дотащив ее до машины, кое-как запихнул в автомобиль несчастную, и им внезапно овладел ужас.
— Куда деть это сокровище? В мастерскую? Но это невозможно! Жена и дочь постоянно приносят ему туда еду, незаметно наводя порядок и исчезая, стараясь не отвлекать «гения» от работы, когда им овладела муза творчества. О доме и думать нельзя! Господи! Помоги!
Станислав судорожно стал просматривать телефоны друзей и знакомых. Телефон Генриха Воровского привлек его внимание. Генрих уехал на год в Италию на этюды. Он набрал его номер.
Генрих ответил сразу. После приветствий Станислав обрисовал ситуацию с якобы родственницей, которая свалилась на его голову, и он не знает, куда ее пристроить.
Генрих расхохотался и, явно поняв все правильно, сказал:
— У Васьки Солоухина можешь взять ключ от моей мастерской. Там есть все необходимое. Я ему сейчас перезвоню. Резвись, коллега! Месяца три студия в твоем распоряжении.
— Друг! Геша! Я твой вечный должник!
— Да брось, Стас! С кем не бывает! Когда появится шедевр? — шутливо вопросил он. — Впрочем, — не дожидаясь ответа, заявил Геша, — тебе сейчас не до этого! Удачи!
Станислав поехал к Ваське, взял у него ключи и привез свою подругу в студию Генриха.
Он приготовил ей кофе и объяснил, что Пава сможет три месяца жить здесь, но должна искать себе квартиру.
Бедняжка не могла вымолвить ни слова. Раскрыв чемодан, выброшенный мужем, и осмотрев свои собственные деревенские вещи, она разрыдалась. С ней буквально случилась истерика.
— Мне даже переодеться не во что! Я же не могу в этом ходить!
Станислав Владимирович и сам именно в этот момент был, что называется, на бобах. Правда, он закончил и почти пристроил две свои последние картины, но денег наличных у него было всего триста долларов. Он протянул их Павлине.
— Прости, это все, что у меня сейчас есть. И пока я не могу ни на что рассчитывать.
Павлина зарыдала еще сильнее, а Станислав поспешил избавиться от нее и пошел к двери.
— Не оставляй меня, Стас! Ты должен жениться на мне, я тебя так люблю.
— Павушка, успокойся. Я не могу жениться на тебе. Ты же прекрасно знаешь, что у меня есть семья. Вернешься к мужу, попросишь у него прошения. Извини, я спешу.
Все это он проговорил прямо в дверях и быстро вышел. К машине он почти бежал. Как ни странно, в нем проснулась невероятная тяга к работе. Руки просто чесались. Он примчался в свою студию и схватился за кисти. Буквально через несколько минут на холсте закружились листья в осеннем танце прозрачного воздуха. Казалось, вся комната наполнилась свежим осенним ветерком и на холсте рождалось чудо. Упоенный своим искусством, Станислав забыл обо всем на свете.
Он не слышал, как дочь Светлана принесла ему обед и, залюбовавшись его пейзажем, долго наблюдала за его работой, а затем тихо, чтобы не спугнуть его вдохновение, ушла домой.
Однако Павлине было не до его успехов. Она страдала и искала выход. Петра она боялась до ужаса. Но и вернуться в прошлую нищую деревенскую жизнь не хотела. Осматривая свое временное убежище, она наткнулась на аптечку в кухонном шкафу и обнаружила там снотворное. Ей пришла в голову мысль, что если она будет при смерти, то Петр простит ее и вернет ей все ее наряды, драгоценности, которые он ей купил, и, возможно, даже оставит ей квартиру. Ведь своим бывшим женам он оставлял имущество. Она не хуже его старых кляч! Она молода и красива!
Павлина села за стол и написала мужу письмо, в котором клялась ему в своей любви только к нему, в том, что ее напугали и заставили стать любовницей Орлова, что ей нестерпимо горько и она не может больше жить, поэтому уходит из жизни навсегда. Она просила Петра простить ее и помнить о ее любви и преданности. Рука ее не дрогнула от такой бессовестной лжи, более того, она улыбалась, представляя, как муж сам будет просить ее забыть это недоразумение.
Дописав свое мудрое, как она считала, послание, Пава накинула на себя куртку хозяина и вышла на улицу.
Дойдя до первого почтового ящика, она опустила в него письмо.
Вернувшись, Пава глубоко задумалась. Сколько таблеток выпить, чтобы быть при смерти, но не умереть при этом. По ее расчетам получилось, что десяти штук хватит.
Павлина прошла в ванную комнату, приняла душ, красиво уложила волосы, легла в постель и выпила таблетки. Затем позвонила Станиславу.
Трубку долго не брали, но наконец она услышала его недовольный голос.
— Стас, я умираю, приезжай! — она выронила трубку и…
Станислав, оторванный от работы в момент своего озарения, был просто взбешен.
Что эта шлюха себе позволяет! У него вдохновение, какого давно не было, а она хочет, чтобы он все бросил и мчался любоваться ее капризами.
Он вернулся к холсту и продолжил работу, но вдохновение ушло, пропало, исчезло!
— Проклятая тварь! Что она там несла? «Умираю». С чего бы это? Молодая, здоровая баба! Что с ней может случиться?
Станислав Владимирович прилег на диван, его душила злоба, но и какая-то неясная тревога не давала вернуться к работе.
Вдруг муж проследил за ними, приехал и избил ее. А если она действительно умирает? Черт бы ее побрал! Как она ему надоела! Дура, алчная дура! Но надо ехать!
Станислав вышел из мастерской, сел в машину и поехал в студию Генриха.
Павлина не подавала никаких признаков жизни. Он вызвал скорую и стал ждать, ничего не трогая и совершенно не понимая, зачем она это сделала.
Женщину увезли в больницу, там она и скончалась.
Узнав об этом, Станислав схватился за сердце. У него случился обширный инфаркт. Он еле выкарабкался из лап смерти благодаря заботе жены и дочери.
А Петр после случившегося тут же заменил дверь и замки в ней, купил билет в Швейцарию и улетел в Лозанну.
И хотя никто ему не сообщал о смерти его жены, он знал, что ее больше нет, и совершенно не сожалел об этом. Напротив, он почувствовал всю прелесть освобождения от нее.
Ее любовь оказалась никому не нужна.
Ноябрь 2019 г.