ЕКАТЕРИНА ВЕЛИКАЯ-ЛИТЕРАТОР
Я желаю только добра стране, куда бог меня привел, слава страны составляет мою собственную- вот мой принцип; была бы я очень счастлива, если б мои идеи могли этому способствовать. Екатерина II
Сердце Екатерины никогда не ложилось поперек дороги ее честолюбию. Василий Ключевский «Письма. Дневники».
Я не могу видеть чистого пера без того, чтобы не испытывать желания немедленно окунуть его в чернила. Екатерина II
Литературное творчество императрицы Екатерины II Великой (1729-1796)- лишь одно из ее многочисленных дел. Впервые сборник ее литературных произведений опубликован в 1893 году, то есть через столетие после ее кончины.
Вот это издание: «Сочинения императрицы Екатерины II. Произведения литературные. Подъ редакцией Арс. И. Введенскаго. С портретомъ автора, гравированнымъ И.Ф. Дейнингеромъ, и очеркомъ ея литературной деятельности. С-Петербургъ. Издание А.Ф. Маркса. 1893 г. 448 с. Дозволено цензурою. СПГ. 14 июля 1893 г. Типография А.Ф. Маркса, Средняя Подъяческая, д. № 1». В этот однотомник вошли:
Часть первая:
Произведения драматические
I. Комедии нравов («О время», «Именины госпожи Ворчалкиной», «Передняя знатного боярина», «Госпожа Вестникова с семьею», «Невеста-невидимка», «Вот каково иметь корзину и белье», «Расстроенная семья осторожками и подозрениями», «Недоразумение»)
II. Комедии против масонства («Обманщик», «Обольщенный», «Шаман Сибирский»)
Ш. Исторические представления («Из жизни Рюрика», «Начальное управление Олега»)
IV. Комические оперы («Новогородский богатырь Боеслаевич», «Горебогатырь Косометович»)
Часть вторая:
I. Аллегорические сказки («Сказка о царевиче Хлоре», «Сказка о царевиче Февее»)
II. Журнальные сатирические и полемические статьи («Письма Патрикея Правдомыслова», «Письмо к господину Живописцу», «Были и Небылицы и связанные с ними полемические заметки», «Общества незнающих ежедневная записка», «Тайна противонелепого общества»).
Свое желание «немедленно окунать» чистое перо в чернила Екатерина II удовлетворяла, когда занималась написанием и не только литературных произведений. Из под ее пера вышло неисчислимое количество написанных страниц обширнейшей переписки, автобиографических «Записок», проектов законов, переводов, политических трактатов, наставлений, распоряжений и инструкций своим подданным…
Страсть к литературному творчеству появилась у нее под воздействием огромной любви к чтению, привитой будущей императрице еще до приезда ее в Россию. Ее гувернантка воспитала у нее большой интерес к французской литературе, и она читает Корнеля, Мольера … В первые годы пребывания в России она читает «Дон Кихота» Сервантеса, произведения Вольтера, Монтескье … Позже, став императрицей, она под сильным впечатлением от произведений Вольтера писала ему в письме от 3(14) марта 1771 года: «Никто никогда не превзойдет вас ни в стихах, ни в прозе. Я почитаю их последними пределами французской литературы и утверждаю это; прочитавши вас, хочется прочитать еще, и между тем получаешь отвращение читать сочинения других». Она достаточно хорошо знала произведения ведущих европейских авторов XVIII века. В 1780-е годы она увлеклась творчеством Вильяма Шекспира (1564-1616) и переводила его произведения. На материале русской истории, после изучения летописей, Екатерина II попыталась создать первые образцы драматических хроник в духе Шекспира: «Изъ жизни Рюрика. Подражание Шакеспиру, безъ сохранения театральныхъ обыкновенныхъ правилъ» и «Начальное управление Олега. Подражание Шакеспиру, безъ сохранения театральныхъ обыкновенныхъ правилъ». Екатерина написала тридцать драматических произведений, из которых до нашего времени сохранилось семнадцать. Ее пьесы ставились на сцене придворного театра в Петербурге. В ее сатирических пьесах высмеиваются невежество, скупость, ханжество, сплетничество, взяточничество, суеверие, грубость, спесь, пьянство, расточительность… Эти пороки отражены и в фамилиях действующих лиц: Ханжахина, Вестникова, Ворчалкина, Чудихина, Спесов, Выпивайкова, Тратов ... Императрица так объясняла свою увлеченность написанием сатирических пьес: «Если вы меня спросите, зачем я пишу столько комедий, я отвечу вам... по многим причинам. Во-первых, потому что это меня забавляет; во-вторых, потому что я желала бы поднять национальный театр, который, за неимением новых пьес, находится в некотором пренебрежении... Пусть напишет кто может лучше, и когда этот человек отыщется, мы более не будем писать, но будем забавляться его пьесами».
Историк Василий Осипович Ключевский (1841-1911) пишет: «В сочинениях Екатерины отразились и разнообразные интересы, и увлечения ее возбужденной мысли. Немка по рождению, француженка по любимому языку и воспитанию, она занимает видное место в ряду писателей XVIII века. У нее были дае страсти, с летами превратившиеся в привычки или ежедневные потребности,- читать и писать. В свою жизнь она прочла необъятное количество книг. Уже в преклонные лета она признавалась своему секретарю Храповицкому, что читала книг по шести вдруг. Начитанность возбуждала ее литературную производительность. Она много писала по-французски и даже по-русски, хотя с ошибками, над которыми подшучивала. Обойтись без книги и пера ей было так же трудно, как Петру I без топора и токарного станка. Она признавалась, что не понимает, как можно провести день, не измарав хотя одного листа бумаги».
О своем отношении к собственному литературному творчеству она высказалась в письме от 29 января 1789 года к швейцарскому философу и врачу Иоанну Георгу Циммерману (1728-1795), с которым переписывалась в 1785-1792 годы: «Люблю художества по одной склонности. Собственные мои сочинения почитаю безделками. Я писала, в разных родах, и все написанное мною кажется мне посредственным, почему и не придавала им никакой важности, ибо они служили для меня только забавою». Какая в этом высказывании доля правды и какая доля кокетства-знала лишь сама тщеславная императрица, а нам остается лишь гадать об этом.
Полное собрание сочинений Екатерины II в 12 томах было издано Академией Наук в 1901-1908 годы. В это издание вошло много ранее нигде не напечатанных сочинений и автобиографических записок Екатерины. Хорошо понимая силу общественного мнения, она вела обширную переписку с самыми влиятельными философами-просветителями Европы, с «золотыми перьями» того времени: с Вольтером (1694-1778), Дени Дидро (1713-1784), Жан Лерон Даламбером (1717-1783), Жан Жаком Руссо (1712-1778) и многими другими. Через этих властителей дум современников она старалась создавать положительное мнение о себе, о проводимых ею реформах и политике, и через себя- о России. В Западной Европе Екатерину II называли «философом на троне». Вольтер и Дидро наперегонки восхваляли ее, называя «Северной Семирамидой». Дидро писал, что «лишь после встречи с ней в России его душа, ранее «душа раба», стала «душой свободной». Поэтому-то Александр Сергеевич Пушкин и писал об «отвратительном фиглярстве» императрицы «в сношениях с философами ее столетия». В «Заметках по русской истории XVIII века» он написал: «Современные иностранные писатели осыпали Екатерину чрезмерными похвалами: очень естественно,- они знали ее только по переписке с Вольтером и по рассказам тех именно, коим она позволяла путешествовать».
До вступления на престол Екатерина II почти не занималась литературным творчеством. Но все изменилось, когда она стала императрицей. Ее деятельность во многом зависела от общей исторической обстановки в период ее правления. Это время вошло в историю как эпоха Просвещения, идеология которой формировалась и идеями французских философов-просветителей. Их влияние на общественное мнение было огромным, и оно оказывало воздействие и на монархов, в том числе и на Екатерину II. Многие просветители всерьез верили, что возможна монархия («просвещенная монархия»), которая, руководствуясь идеями разума, добра и справедливости, способна заботиться об общем благе и обеспечить счастье и свободу всех своих граждан. За все 34 года своего правления (1762-1796) Екатерина II проявляла повышенное внимание к литературе. Как императрица, она могла и оказывала значительное влияние на развитие литературной мысли. Она и личным творчеством старалась повлиять на формирование взглядов, нравов, поведения и чувств своих современников. Ее литературное творчество многогранно: проза (нравоучительные повести, аллегорические сказки, пародии), драматургия, публицистика; юридические, политические и исторические сочинения; творчество в области законодательства …
Свое пишущее перо Екатерина II оттачивала и на сочинении многочисленных законов, так как, подобно и некоторым другим абсолютным монархам, считала, что благо страны и благосостояние народа обеспечивается законами государства. В некоторые периоды своего правления она утверждала, в среднем, более двадцати указов в месяц. Через пять лет царствования, в 1767 году, она решила созвать выборных представителей от всех сословий (кроме крепостных крестьян), чтобы создать такой наиважнейший свод законов, который удовлетворил бы чаяниям всех сословий, и чтобы на его основе обеспечить всеобщее процветание и счастье каждого человека в стране! Но чтобы члены созванной Комиссии по сочинению нового уложения законов («Уложенная комиссия») правильно подготовили предложения, она заранее подготовила для них «Наказ императрицы Екатерины II». Из 526 статей «Наказа», утвержденного императрицей 30 июня 1767 года и состоявшего из двадцати глав, 408 статей были почти дословно заимствованы из идей европейских мыслителей-просветителей. Позже, 8 апреля 1768 года, «Наказ» был дополнен еще двумя главами и в нем стало 22 главы и 655 статей. Возвышенные просветительские и либеральные идеи, включенные в «Наказ», вызывали при его чтении в Комиссии слезы умиления у некоторых депутатов. Вот как об этом написал историк Василий Ключевский. «Чтение «Наказа» в Комиссии 1767 года депутаты слушали с восхищением, многие плакали, особенно от слов 520-й статьи: «Боже сохрани, чтобы после окончания сего законодательства был какой народ больше справедлив и, следовательно, больше процветающ на земли; намерение законов наших было бы не исполнено- несчастие, до которого я дожить не желаю». Плакали при встречах императрицы, при чтении ее манифестов и «Наказа», плакали за парадными обедами в ее присутствии, плакали от радости от мысли, что бироновское прошлое уже не вернется; никогда, кажется, не было пролито в России столько радостных политических слез, как в первые годы царствования Екатерины II».
Почти половина депутатов Уложенной комиссии были потомственными или личными дворянами, которые при бурных обсуждениях острых социальных вопросов не желали уступать своих многочисленных привилегий, еще более расширенных затем императрицей («Грамота на права, вольности и преимущества благородного российского дворянства»). Увидя, что это может стоить ей короны, императрица после года работы Комиссии прекратила ее деятельность под предлогом войны с Турцией. О таком финале широко задуманного дела Гамлет любимого Екатериной II Шекспира (его «Гамлет» в ее правление был запрещен, так как своим сюжетом порождал нежелательные исторические аналогии) мог бы сказать:
«…Так погибают замыслы с размахом,
Вначале ожидавшие успех,
От долгих отлагательств…»
Ключевский дал свою оценку журналистике и театральной сатире при Екатерине II. «Самообличение было прямым следствием разумно направленного патриотического чувства: из любви к отечеству обличали себя, недостойных сынов ее. Эта сатира не подняла заметно уровня жизни: частные и общественные недостатки и пороки остались на своих местах, но они были обличены и сознаны, то есть стали менее заразительны, а это подавало надежду, что дети не все унаследуют от своих неисправимых отцов». После роспуска Уложенной комиссии Екатерина II, чтобы и дальше влиять на общественное мнение и вести обсуждение острых социальных вопросов, организовала в 1769 году выпуск сатирического журнала «Всякая Всячина». С этой же целью она написала и издала свои сатирические «комедии нравов», аллегорические сказки, журнальные полемические и сатирические статьи. Критикуя пороки в «улыбательном духе», она стремилась убедить, что пороки и недостатки в жизни общества никак не связаны с существованием самодержавия и крепостного права, что отрицательные факты- это всего лишь результат объективно присущих людям пороков и слабостей. Она считала, что критика должна быть «ласкательной», без упоминания конкретных лиц. Такая позиция императрицы подвергалась резкой критике со стороны замечательного российского просветителя Николая Ивановича Новикова (1744-1818), с которым она очень быстро расправилась, заключив его без суда на пятнадцать лет в Шлиссельбургскую крепость. В Указе от 1 августа 1792 года сказано: «… хотя Новиков и не открыл сокровенных своих замыслов, но непризнанные им преступления столь важны, что Мы повелели запереть его в Шлиссельбургскую крепость». Новиков просидел в тюрьме четыре года, после смерти императрицы (в 1796 году) его освободил за отсутствием вины новый император Павел I в первый же день своего царствования. В крепость Новиков вошел еще вполне энергичным человеком, а вышел «дряхл, стар, согбен». Так же быстро и еще более жестоко расправилась Екатерина II с замечательным писателем и философом Александром Николаевичем Радищевым (1749-1802) после опубликования им своей книги «Путешествие из Петербурга в Москву». В Указе от 4 сентября 1790 года Радищева признали виновным в преступлении присяги и должности подданного изданием книги, «наполненной самыми вредными умствованиями, разрушающими покой общественный, умаляющими должное ко властям уважение, стремящимися к тому, чтобы произвести в народе негодование противу начальников и начальства и наконец оскорбительными и неистовыми изражениями противу сана и власти царской». Суд приговорил Радищева к смертной казни, но «по милосердию и для всеобщей радости» императрица заменила смертную казнь ссылкой в Сибирь. На приказе о высылке Радищева императрица собственной рукой написала: «едет оплакивать судьбу крестьянского состояния, хотя и то неоспоримо, что лучшей судьбы наших крестьян у хорошего помещика нет во всей вселенной». Как это похоже на то, что она писала своим зарубежным корреспондентам о жизни своих крестьян, например, Вольтеру в 1769 году: «… В России нет мужика, который не имел бы курицы, когда ее захочет, а с некоторого времени они предпочитают индеек курам». Радищев пробыл в ссылке шесть лет, и как и Новиков, был освобожден после смерти императрицы.
Во время правления Екатерины II недолго могли просуществовать журналы, осмеливавшиеся ее критиковать. Философ Георгий Валентинович Плеханов (1856-1918) писал, что издатели журналов «считали себя вправе критиковать, между тем как Фелица (Екатерина II) считала их обязанными восторгаться». Уж очень нетерпима была императрица к мнениям, идущим вразрез с ее собственными.
Многократные высказывания Екатерины II о ее «неусыпной заботе о благе всех подданных» оставались лишь словами, а в целом, в реальной жизни, по мнению многих историков, происходило дальнейшее ухудшение положения крепостных крестьян, все туже затягивались «гайки» крепостничества при расширении и без того обширных привилегий дворянства. При встрече с философом-просветителем Дидро, назвавшем крепостных крестьян рабами, Екатерина II (многократно называвшая в своих письмах крепостных крестьян рабами) возмущенно заявила ему: «В России нет рабов. Крепостные крестьяне в России духом своим независимы, хотя телом и испытывают принуждение».
Таким оказался «просвещенный» абсолютизм «золотого века Екатерины II».
Юрий Жданов 18.11.2019