***Автором рассказа "НОСИК" является
мой старый друг Владимир Зарембо***
***Сей рассказ написан ещё аж в советские времена***
***
Самым любимым занятием, приносящим мне хорошие гонорары, было звонить в гостиницы. Я перезнакомился со всеми гостиничными администраторами нашего города, и время от времени они поставляли сведения о том, кто из заслуживающих внимания людей прибыл в наш благословенный город. Шоколадки было вполне достаточно, чтобы оплатить услуги информаторов, если сведения, конечно, стоили того. Так появились интервью с известными учёными, писателями, музыкантами, артистами .Мне удалось встретиться и поговорить с Олегом Далем, Людмилой Касаткиной, Лией Ахеджаковой, Георгием Бурковым, Олегом Стриженовым, Ниной Сазоновой, Игорем Старыгиным, Виталием Соломиным, Леонидом Филатовым.
- Сейчас посмотрим, кто у нас тут поселился,- сказала Тамара – администратор самого крупного тогда в городе отеля, и зашуршала страницами книги приёмов.
-Что-то нет ничего подходящего для вас. Есть какой-то артист из Москвы, но я его не знаю.
- Тамара, вы фамилию скажите, а я сам разберусь.
- Фамилия у него смешная, - хихикнула Тамара, – Носик.
- А имя? Есть два Носика, два брата. И, кстати, оба хорошие артисты.
- Зовут его Валерием, а отчество и не выговоришь – Ве-не-дик-то-вич, - запинаясь произнесла она.
Кстати у самой Тамары отчество было не менее заковыристое – Аллахвердиевна.
- Вот спасибо, Тамара! Давайте номер его телефона.
Пообещав благодетельнице положенный гонорар, я тут же позвонил артисту, представился и попросил о встрече.
- Рановато что-то… - замялся Носик.- Отдохнуть бы…
- Вообще-то уже десять часов,- напомнил я, но тут же вспомнил, что в Москве – ещё только восемь, и предложил компромисс,- Но, если хотите, можем перенести на другое время.
- Ладно, чего уж там. Начинать, так с ранья. Приходи. Только чернила не забудь взять.
Шутку насчёт чернил я не понял и не придал ей значения, решив, что комик волен хохмить и в свободное от работы время. Вскоре выяснилось, что это была совсем не шутка.
Вручив Тамаре шоколадку, я поднялся на нужный этаж и постучал в дверь. Она открылась практически мгновенно. На пороге стоял знакомый с детства артист в наброшенном на голое тело одеяле, в тренировочных штанах, всклокоченный, с жаждущим взглядом. Он мелко дрожал то ли от холода, то ли ещё от чего-то. На переносице у него красовалась глубокая свежая ссадина. Увидев меня, он прихрамывая двинулся в комнату и, приглашая последовать за ним, махнул рукой. Мне показалось, что он так разучивает новую роль.
- Чернила принёс? – сходу спросил артист.
- Какие чернила? – растерялся я. Мы чернилами давно не пользуемся. У меня есть блокнот и ручка.
Валерий Венедиктович бросил на меня взгляд, полный недоумения, возмущения и презрения.
- Какие чернила?! Такие, в стеклянной посуде, с этикеткой. Иначе разговор не получится. Мне отдыхать надо, у меня вечером выступление перед зрителями.
Тут до меня дошло. Я извинился за непонятливость, сбегал в ближайший магазин и притащил две почти литровые бутылки креплёного вина «Сахра» и «Чемен». Вино ужасное, но оно пользовалось популярностью у населения за дешевизну и убойную силу.
Носик ловко откупорил бутылку, разлил шмурдяк по стаканам, и, подмигнул:
- А вы, я вижу, тоже с утра работу начинаете. По запаху чувствую.
Отпираться было бессмысленно – спиртовые пары, которые мы с коллегой недавно загнали в себя, ещё не успели выветриться.
-Работа у нас такая. Не хочешь, а выпьешь.
- Совсем как у нас..!
Скороговоркой произнеся «Ну, за знакомство!», Валерий Венедиктович выпил стакан одним махом, и блаженно охнул. Дрожь прекратилась, лицо его порозовело, расправилось, приобрело знакомые очертания.
- Хорошее вино, - сказал он, наполняя второй стакан. – Ну, давай, допрашивай.
Мы поговорили о биографии актёра, о том, как он пришёл в кинематограф, о личной
жизни, пристрастиях, друзьях, ролях в кино и театре, о творческих планах. Зашёл разговор и об актёрских байках.
- Никогда не верь артистам, когда они рассказывают, что с ними на съёмках случилось что-то необыкновенное, - сказал Носик, приканчивая первый пузырёк чернил,- Врут напропалую. Бают то, чего не было, или было, но совсем не так, и не с ними. Но я их за это не виню. Хотят люди приукрасить свою жизнь – пусть, я не против. Пойми, артист, создавая образы, вживается в своих персонажей, если, конечно, он хороший актёр, и в реальной жизни зачастую отождествляет себя с ними. Вот и случаются разные конфузы, в смысле происшествия. Так что актёрские байки - это способ внести разнообразие в своё существование.
- А вы пользуетесь этим способом?
- Нет, не пользуюсь. Я ничего не выдумываю, не приписываю себе чужие подвиги и
похождения, мне и своих хватает. Вообще жизнь артиста, это не только успех, цветы, аплодисменты, поклонники и поклонницы, это тяжёлый и опасный труд.
- Чем же он опасен? – спросил я, когда мы чокнулись в очередной раз.
-Да хотя бы производственными травмами. Видишь, у меня рубец на носу? Производственная травма. Я сейчас снимаюсь в историческом фильме, и по ходу дела, мы сражаемся с одним гадом на мечах. В какой-то момент я призадумался, как бы покрасившее его уложить, а он в этот момент хряснул меня саблей по морде. Они хоть и не настоящие, из фанеры, но всё равно больно. Да и вид уже не товарный. Или вот, например, я сейчас хромаю. А знаешь почему? Сломал ногу на репетиции. Месяц ходил в гипсе, но в спектакле всё-таки сыграл. В театре так – больной, не больной, а делай своё дело.
Мы уже почти опустошили вторую бутылку, когда раздался телефонный звонок.
- Хорошо, хорошо, сейчас спущусь, - ответил кому-то Носик, и горестно развёл руками,- ехать надо на встречу со зрителями. Давай по последней, и я побегу.
Артист скинул с себя одеяло, в котором пребывал во всё время интервью, быстренько
натянул цивильную одежду, стал причёсываться перед зеркалом, и вдруг ойкнул:
- Чёрт! Как же я про нос-то забыл! Представляешь, ночью прилетел, встретили меня, доставили в гостиницу, отметили мы это дело, а когда гостей провожал, споткнулся о коврик и врезался носярой прямо в журнальный столик. Ай-яй-яй, неудобно с таким драным шнобелем на публике появляться. У тебя случайно пластыря нет?
- Пластыря нет. Да и зачем он вам? Так даже лучше. Расскажите зрителям, что вы
снимаетесь в историческом фильме, и это будет очень натурально.
- И то правильно. Молодец!
Мы спустились на лифте в холл. Валерий Венедиктович хромал и слегка пошатывался. Я взял его под руку. Он оценил жест и доверительно сказал:
- Ногу недавно сломал. Побаливает.
- Да, вы говорили – производственная травма. На репетиции…
- Ну, не совсем на репетиции. После спектакля выпили с приятелями, и пошёл я домой. А была зима, под снегом наледи не заметил, поскользнулся и очнулся в гипсе.
У подъезда отеля ждала чёрная «Волга».
- Тебе куда сейчас?- спросил Носик,– Если хочешь – довезём.
А я, для полноты картины, решил поехать на выступление артиста перед публикой, о чём ему и сообщил.
Выступление проходило в гарнизонном Доме офицеров. Зал был до отказа заполнен солдатами. Густо пахло ваксой. Носик, прихрамывая, вышел на сцену,- солдатики бурно, как по команде, зааплодировали. Когда аплодисменты стихли, артист приступил к общению с публикой.
-Вы думаете, что жизнь артиста – сплошное удовольствие? – начал Валерий Венедиктович,- Это не так. Наша работа порой также трудна и опасна, как солдатская служба. И мы тоже получаем раны и увечья. Видите этот шрам? – он постучал пальцем по переносице,- его я заработал на съёмках исторического фильма…
Что будет дальше я уже знал, поэтому тихонько выбрался из зала, и поехал в редакцию, чтобы до конца дня успеть написать и сдать интервью.
Больше мы не встречались, но каждый раз, просматривая очередной фильм с участием Носика, я вспоминал нашу беседу в гостинице, немного странное, запоминающееся доброе лицо этого замечательного актёра. Актёра с непростой, но яркой судьбой.