Старый Аврум Циперштейн был в Кременчуге уважаемым человеком. Убеленный сединами, с роскошной бородой, мудрый и рассудительный, рэб Аврум снискал у людей подлинное уважение и почет. В годы застоя он, портной, обшивал чуть ли не весь город. И как шил! Сыновья его - Ефим, Лёня и Миша тоже портняжили, унаследовав от отца подлинное мастерство и умение.
Рэб Аврум слыл раввином и хазаном, к нему за советом и поддержкой обращались евреи в непростые послевоенные годы, застойные 70-е, и вплоть до конца 80-х. На молитвы евреи тайно собирались в доме Циперштейнов. Он, со своей супругой Ханой, маленькой болезненной женщиной, жил на втором этаже хрущевской пятиэтажки, прямо около горотдела милиции, на ул. 29 сентября.
В советское время, в 80-х, я мальчишкой приходил на молитвы. Нужно было три раза постучать в дверь особым образом, а чтобы не привлекать внимание, евреи поднимались на второй этаж по одному. Сначала мужчины, а потом женщины. Думаю, КГБ знало про эти тайные собрания. В праздники, бывало, в квартире рэбэ негде было яблоку упасть. Делали кидуш на водку, потом дед Аврум раздавал лейках. Ребецн Хана была тихая и молчаливая, вся скорбь еврейского народа, казалось, отражается в её глазах. Молитву всегда вёл сам старый Аврум, иногда подключался средний сын - Миша. Старики говорили на идиш. Мне тогда лет 15 было, когда я в первый раз пришел. Это было вскоре после смерти моей бабушки - Фени бас Янкель Гольдштейн. Бабушка моя - внучка чигиринского рава Нахмана Гольдштейна ("Чиринер Ров"), была в городе уважаемым человеком. И когда я появился в доме Циперштейнов, естественно посыпались вопросы. Дед Аврум дружил с моим дедом - Нохумом бэн Йосифом Копельниковым, хорошо знал моих родителей и уважительно отзывался. Он приветствовал меня тогда, а со временем научил читать молитвы из сидура, объяснил как возлагать тфиллин. Ему тогда уже было за 90.
Он многое прошел в жизни, многое пережил: репрессии, преследования за веру, допросы, слежки.
Мне никогда не забыть его проницательного взгляда, его мудрых слов, его наставлений. Говорил он мало, но вразумительно и доходчиво. Спустя годы вспоминаю и плачу. Всё не рассказать, не описать. Буду вспоминать, и по мере возможности рассказывать. Бээзрат А-Шем.
Прошли и канули годы. Много воды утекло.
Эти люди были первыми. Их уже нет среди нас, но как мечтали они видеть возрождение еврейства, традиций, передать потомкам свет Торы.
Как хочется вспомнить всех их поименно: рэб Аврум Циперштейн, Наум Гофман, Борис Державец, Михаил Штейн, Фаня Ниренберг, Дора Бизи, Бетя Вергуновская и др.
Не забудем их – они были до нас! Они были первыми! Они не боялись!