...И ЗРЕЛИЩ
Развивая промышленность, жилищное строительство, транспортную инфраструктуру Казани и городское хозяйство в целом, Казанский градоначальник отдавал много сил и энергии на то, чтобы включить в эти процессы самих казанцев. Он считал, что только личная убежденность горожан в том, что именно от них (в годы его комсомольской юности говорили: от их активной жизненной позиции) зависит львиная доля общего успеха. Как убедился читатель, этому способствовала «Стратегия города».
Но мэр Казани понимал и другое. Классическую формулу управления, которая в своей простоте и эффективности – «хлеба и зрелищ» – просуществовала в истории человечества со времен блистательного Рима и до наших спорных дней, еще никто не отменял.
Поэтому, добиваясь «хлеба», Исхаков параллельно – активно и напористо – включал в жизнь большого городского механизма то, что раньше отвечало термину «зрелищ», отдающему чем-то почти плотоядным. Теперь, оно получило современное, и по этой причине, уже более точное, название: гармоническое развитие личности.
Сам будучи не чуждым личной гармонии (сказались занятия гимнастикой и художественной самодеятельностью, поэзией), Исхаков всерьез занимался поддержкой и развитием в городе культуры и спорта.
Директор КОМЗа П. А. Халезов, известный читателю, построил в Дербышках стадион «Ракета». Сегодня он хорошо знаком не только каждому казанцу, но и людям далеко за пределами нашего города, республики и России в целом.
Стадион находился в двух шагах от моего дома и 101-й средней школы, где работала моя мама, и где я учился. Я помню, как в далекие 60-е годы школьный предмет «легкая атлетика» мы изучали на его дорожках. Зимой на стадионе работал каток. В темноте вечерней улицы он сиял рыжим пятном, освещавшим черное небо, по поселку громко неслось шпаликовское «мы по палубе бегали, целовались с тобой», а местные пацаны, подрезая писклявых одноклассниц, хулиганили на своих «дутиках» (почти «Покровские ворота» М. Козакова).
К тому времени, когда Камиль стал главой городской администрации, мой стадион в Дербышках полуразвалился. Но Исхаков не был бы самим собой, если бы не навел порядок и здесь.
– Вот представь, – говорил он. – На улице плюс 12, а у нас лед. Знаешь, как мы этого добились?
– Я дважды бывал на высокогорном катке «Медео» в Алма-Ате, – сказал я. – Ездил в Казахстан по линии ЦК. Там тоже на улице было тепло, а под ногами лед. Мировое чудо.
– Ну, вот видишь, а мы в твоих Дербышках построили «Медео»! – продолжал Камиль. – Хотя, есть разница. В условиях высокогорья это понятно. А у нас? Это же уникальный случай. Я попросил специалистов Казанского компрессорного завода помочь с этим вопросом. Альберт Асхарович Камалеев вел тему.
– Небось, холодильник установили? «Свиягу».
– На ККЗ разработали единственную в мире компрессорную установку. Она была такая большая, что рядом с катком для нее построили отдельное здание. Вот эта машина и делала для нас «летний лед»! Иностранцы с ума сходили.
Обыкновенный заводской стадион был превращен в арену международного класса.
Интересно свидетельство Леннарта Дальгрена , шефа ИКЕА в России, с которым у Исхакова установились дружеские отношения.
В один из приездов Исхакова в Швецию Дальгрен выступил в роли его водителя (у скандинавов и премьер-министры на велосипедах ездят): «На другой день пребывания в Швеции Камиль должен был поехать в Вестерос. Я толком не понял, в чем дело, позвонил свояченице Барбру, которая живет в этом городе и которая рассказала, что здесь должен состояться матч между командами Швеции и Казахстана в рамках чемпионата мира по хоккею с мячом. На подъезде к Вестеросу Камиль стал кому-то звонить и сказал, что надо остановиться у определенного входа в стадион. Там нас встречал председатель Российской феде-рации хоккея с мячом. Матч уже начался, но мои друзья не проявляли к нему ни малейшего интереса и непрерывно что-то обсуждали. Во время перерыва к микрофону подошел ведущий, объявивший, что сегодня на стадионе присутствуют почетные гости. Камиль и несколько российских сопровождающих спустились с трибуны на поле, ведущий объяснил, что в следующем году чемпионат мира по этому виду спорта пройдет в России, в Казани. Поэтому мэру Казани было передано особое Знамя. Когда Камиль поднялся обратно на трибуну, мы обнялись, и я тут же был официально назван почетным гостем следующего чемпионата» .
Этот пример, столь подробно описанный Л. Дальгреном, – то, что для Исхакова было обычной работой, на знаменитого шведа, видимо, произвело впечатление, – в точности соответствует всем основным принципам Камиля-организатора.
К. Ш. Исхаков не просто что-то строил или восстанавливал в городе, как тот же стадион «Ракета», где действительно состоялся чемпионат мира. Он еще и «прилаживал» к этому нечто грандиозное, «тащил» в Казань весь мировой опыт. Даже в области хоккея с мячом. Возможно, он каким-то образом предчувствовал приближение «Универсиады–2013», и уже тогда начал проводить «тренировки» для городских служб, чтобы были готовы, когда потребуется?!
– Камиль, – спросил я. – ты ведь не только «Ракету» привел в порядок?;
– Нет, конечно, – сказал Исхаков. – Мы работали по вполне продуманному плану.
За время, когда К. Ш. Исхаков руководил городом, многие старые спортсооружения Казани стали соответствовать мировым стандартам. И построены новые. Их с лихвой хватило бы на биографии нескольких градоначальников:
– Дворец игровых видов спорта «Баскет-холл»;
– Центральный стадион;
– Дворец спорта;
– Ледовый дворец спорта;
– Международный конноспортивный комплекс;
– Стадион «Ракета»;
– Вторая ледовая площадка Дворца спорта;
– Фитнесс-центр по улице Х. Такташ;
– Социально-оздоровительный центр на Мавлютова.
– Спортивная база футбольного клуба «Рубин».
Это только наиболее крупные сооружения. Задолго до «Универсиады–2013» эти и другие спортивные объекты города были доступны простым людям. И по ценам, что жизненно важно, и по степени прочей доступности они работали на развитие физической культуры и спорта в столице республики Татарстан. Закономерно, что потом, когда пришло время самой Универсиады, они же явились хорошей основой для дальнейшего спортивного строительства.
О каждом из них можно было бы много рассказать: как это задумывалось, как строилось. Например, уже в 2005 году «Баскет–холл» был признан «Лучшим спортивный комплексом России» (читатель помнит, что на его месте когда-то стоял старый дом, где в коммуналке жила семья Исхаковых, и что Камиль лично вбил в его строительство первую сваю). Проект был настолько хорош, что по его чертежам были построены такие же комплексы в Калининграде (2009) и Краснодаре (2011). Старый Дворец спорта после масштабной реконструкции, проведенной в нем, стал одним из лучших в Европе. И так далее.
Но истинной его страстью и любовью был «Рубин».
Ведь ни для кого не секрет, что его выпестовал своими руками и поднял на высоту, невероятную для местной футбольной команды, он – Казанский мэр Камиль Шамильевич Исхаков.
– Я помню, когда «Рубин» обыграл ЦСКА и вышел в премьер-лигу, – напомнил я Камилю, – ты, мэр миллионного города, как мальчишка побежал вокруг стадиона, вместе с командой. А потом, когда давал интервью тележурналистам, они заметили у тебя в глазах слезы. Действительно была такая радость?
– Не то слово! – Исхаков приветствовал все успешное, что было в Казани. – Это заслуга многих, но прежде всего Курбана Бекиевича Бердыева. Он создал команду–явление.
Из-за финансовых трудностей авиастроителей, которые первоначально содержали «Рубин», команда могла быть потеряна, и в дело вмешался Исхаков. Он наладил финансирование клуба, нашел в Смоленске Бердыева и позвал его в Казань. И, как всегда, вытащил ситуацию. А потом влюбился в команду. Или, наоборот, сначала влюбился, а потом уже «вытаскивал». А потом стал президентом ФК «Рубин». У него всегда все вперемежку, и дела, и чувства.
– Когда мы готовились к игре с «Барселоной», болельщики повесили плакат: «Рубин–Барселона 3:0». Все думали это шутка такая, выиграть у испанцев. Но ведь получилось, черт побери! Выиграли, не 3:0, но выиграли!
Исхаков говорил о таком фантастическом факте, как сыграть с «Барселоной», привычно. Теперь его «Рубину», ставшему великой командой, двукратному чемпиону России, это было уже не в диковинку. Он выигрывал и у «Челси», и у других не менее знаменитых команд.
– Говорят, ты не пропустил ни одного матча «Рубина»?
Камиль только хмыкнул в ответ, а я не стал принуждать. Я знал, что на самом деле Исхаков-мэр задумывал, приступая к проекту «Рубин». Он сам замечательно объяснил это в одном из своих интервью тех лет:
«У нас создано много команд. Хоккей, гандбол, водное поло, регби, хоккей на траве, хоккей с мячом, женский волейбол и баскетбол... <…>. Но главная наша цель не в том, чтобы было больше команд и больше чемпионов. Для нас главное – чтобы к спорту приобщалось как можно больше мальчишек и девчонок. Чтобы все шло оттуда, из детства. Но вот просто так ребята в спорт, а тем более в большой спорт, не пойдут – им нужна путеводная звезда. Если такая звезда в лице чемпиона, победителя, героя есть, то они за ним потянутся. Вот в чем наш умысел: дать подросткам неформальных лидеров из мира большого спорта. Это их увлечет, выведет на орбиту содержательной, насыщенной жизни. А там, глядишь, и родителям, и учителям меньше работы будет. Мы вот даже и по «Рубину» видим. Когда команда поднялась на свой нынешний уровень, в городе появился огромный интерес к футболу, к спорту. И в первую очередь у пацанов» .
– А что ты скажешь после неожиданной отставки Бердыева в декабре 2013-го? Да, и твоей, как вице-президента клуба?
– Давай в книге обойдемся без сиюминутных оценок. Это текущий момент. На заслуженной славе и тренера, и клуба он не отразится.
Исхаков явно ушел от вопроса.
Но, может быть, он опять прав? Ведь «Рубин» – это огромная и органичная часть его жизни. Не стоит поминать ее всуе.
Камиль был настроен на серьезный разговор о развитии физкультуры и спорта в Казани – были персоны, кто даже пытался его обвинять в том, что этому вопросу он уделяет слишком много внимания.
– Мы понимали, что физическое здоровье города чрезвычайно важно для его настоящего и будущего. Но как это сделать в условиях, когда вокруг все трещало по швам? Не только экономика, а сама жизнь людская.
– Да, это, наверное, было непросто.
– В Казани всегда присутствовали различные виды спорта. Но в начале 90-х годов многие команды просто умирали. Нет денег, нет неравнодушных людей, которые могли бы потащить команды за собой, ничего нет.
Исхаков надолго замолчал. Он вспоминал, как удалось сохранить в городе спорт, и даже двинуть его к новым высотам. Как создавались команды суперкласса, ставшие для города той самой «путеводной звездой», о которой он говорил.
– Перед нами стояли как бы две задачи, – рассказывал Камиль. – Причем, по отдельности их было решать нельзя. Вдохнуть жизнь в городской спорт, вывести казанские команды во всероссийские лидеры, в мировые турниры, дать им современную базу, и найти людей, кто мог бы все это сделать. Одно тянуло за собой другое.
– Ну, в итоге именно такой подход оказался правильным.
– Это так, – я понимал, что Исхаков опять свел проблему, даже такую сложную, как реанимирование казанского спорта, в единую и надежную схему. – Сначала мы нашли людей, и обеспечили им нашу полную поддержку. Просто фантастических людей. Влюбленных в спорт, работоспособных, умеющих действовать нестандартно. Потом, по-степенно, по мере успешных выступлений спортсменов, мы стали создавать для них серьезную, профессиональную спортивную базу. И дело пошло.
Мужской баскетбол подхватил ректор КГУ, академик Академии наук РТ, доктор физико-математических наук, профессор Ю. Г. Коноплев (особенно здорово в этом направлении работал директор клуба УНИКС А. Г. Щербаков). С 1994 года команда резко пошла вверх, переходя из лиги в лигу рангом выше. Ректор КХТИ, член-корреспондент Академии наук РТ, доктор химических наук, профессор Г. С. Дьяконов тащил женский баскетбол. Женским волейболом занялся ректор КФЭИ, академик Академии гуманитарных наук России, доктор экономических наук, профессор Н. Г. Хайруллин. Мужскую волейбольную команду вел начальник Казанского УВД Е. З. Давлетшин (потом она стала знаменитым «Динамо»!). Из СК им. Урицкого, на базе КМПО, вырос хоккейный клуб «Ак Барс». На пороховом заводе развивалось регби, на «Оргсинтезе» – водное поло. Команда КАИ по гандболу, еще та, прежняя, пробилась в Суперлигу чемпионата страны. Так, что в сегодняшних спортивных успехах Казани немалая заслуга тех, кто в трудное время не бросил Дело.
Чем больше я слушал Камиля, тем больше проникался пониманием одного упрямого факта. Хотя Исхаков об этом и не говорил, но в первоначальной точке отсчета, откуда началось возрождение казанского спорта, – стоял именно он, руководитель города, ответственный человек, у которого хватало сил на все.
– То есть ты «вытаскивал» команды мастеров, – сказал я. – А они выступали катализатором массового спорта?
– В общих чертах – так.
На протяжении 17-ти лет, пока К. Ш. Исхаков возглавлял городскую администрацию, вопросы физической культуры и спорта находились в самом эпицентре городской жизни.
На моем столе лежат документы. Это постановления и распоряжения К. Ш. Исхакова в сфере культуры. Читатель знает, что в 1996 году в Казани был отреставрирован и реконструирован старый концертный зал при Казанской консерватории (коллектив авторов реконструкции был удостоен Государственной премии РФ). В новом виде зал получил имя «ГБКЗ им. С. З. Сайдашева». Сегодня это второй по величине зал такого класса в Российской Федерации. Он оснащен одним из лучших в Европе органом. В ГБКЗ выступали «Виртуозы Москвы» В. Спивакова, оркестр Мариинского театра В. Гергиева, оркестр Music Aeterna Т. Курентзиса, джазоркестр О. Лундстрема, Д. Мацуев, И. Бутман, Е. Образцова, Л. Казарновская и многие другие звезды мировой культуры. Здесь ежегодно проходит фестиваль современной музыки имени С. А. Губайдуллиной, в нем участвуют известные композиторы и исполнители. Казань стала принимать международные фестивали: «Джазовый Перекресток», «Пианофорум», «Новое передвижничество», фестиваль музыки имени С. Рахманинова. За годы работы Исхакова были приведены в порядок известные объекты культуры, появились новые. Это Театр оперы и балета имени Мусы Джалиля, Госмузей республики Татарстан, ДК имени С. Саид-Галеева, хореографическое училище, Молодежный театр, центр «Пирамида», объединение «Идель», галерея-студия художника И. К. Зарипова, детский кинотеатр «Мираж». В Казани установили памятники таким выдающимся землякам, как Ф. И. Шаляпину, М. Вахитову, Г. Р. Державину, С. З. Сайдашеву, Е. К. Завойскому, М. Т. Нужину, В. М. Бехтереву, К. Ф. Фуксу, Баки Урманче, Кул-Гали, Л. Н. Гумилеву.
– Знаешь, – сказал Камиль. – Мне почему-то больше всего запомнилась работа по ТЮЗу. В 1995-м там случился пожар. И мы целых шесть лет его реконструировали.
– Не похоже на тебя. Обычно ты работал быстрее.
– Это было никак невозможно, – ответил Камиль. – Ведь мы не просто капитально отреставрировали здание. Мы восстановили все фасады и внутреннее убранство.
Я помнил уютную гостиную, с камином. В дни нашей молодости каждый уважающий себя артист считал, что проводить творческие вечера – для своих (!) – он должен здесь. Но я понимал и Камиля; будучи студентом, он выступал на сцене ТЮЗа со своим поэтическим театром. И прекрасные интерьеры молодежного театра, выполненные из массива дуба, не могли не врезаться в его память.
Хорошо, что у него сохранилось это чувство. Умение отблагодарить за испытанную радость украшает человека.
Но больше всего внимания Казанский мэр уделял молодым талантам, их практической поддержке силами администрации К. Ш. Исхакова и возможностями городского бюджета. Как и в случае с премией по физике имени Е. К. Завойского, в городе были учреждены именные стипендии главы администрации г. Казани для учащихся детских музыкальных и художественных школ. В них обучалось около 18 тысяч детей, и ежегодно лучшие из них получали «стипендию Исхакова». Кроме этого, по распоряжению мэра для участия в мастер-классах и фестивалях, в том числе, за рубежом, город регулярно направлял свои лучшие творческие коллективы и конкретных исполнителей, включая детей. Оперная студия Казанской консерватории выезжала в Прагу. Ученик 6-го класса ДМШ № 8 Айдар Валиев, вместе со своим педагогом В.М. Неклюдовым, был послан в Клигенталь (Германия) для участия в конкурсе аккордеонистов. Камерный женский хор «Кантабиле» выезжал в Тур (Франция), Сувалки (Польша), Рим (Италия). Фортепианный дуэт М. Монасыповой и А. Семикина – в Сан-Марино (Италия). Хор ДМШ № 1 был в Вернигерод (Германия), а ДМШ № 15 – в Санкт-Петербурге. И так далее.
Хочу особо остановиться на одном примере. Насколько скрупулезно и основательно подходил Исхаков к решению задач, которые сам же перед собой и ставил.
В конце 2003 года вышло Распоряжение К. Ш. Исхакова «О поддержке юной певицы Аиды Гарифуллиной» .И, как всегда у Исхакова, самое интересное – в приложении к документу. Градоначальник не просто требовал: «Поддержать!», он точно указывал, что надо для этого сделать, когда сделать, сколько это будет стоить бюджету, и кто отвечает за каждый пункт. Получилась целая «Программа поддержки». В ней было учтено все: приобретение музыкальных инструментов, обучение у лучших педагогов, занятия с хореографами и стилистами, выпуск компакт-дисков, оплата продюсера, организация концертов, участие в конкурсах. Был «прописан» даже пошив костюмов и приобретение концертной обуви.
– Иначе нельзя, – подчеркнул Камиль. – Эти талантливые дети еще и наши дети, казанские. И кто, как не мы, все горожане, бюджет – это общие деньги, должен помогать им?
А в 18 лет Аида получила еще и персональный грант мэра Казани, что позволило ей уехать на учебу в Европу – сначала в Нюрнберг, потом в Вену. Сегодня она – Заслуженная артистка республики Татарстан, солистка Мариинского театра, победитель «Опералии» – этот международный конкурс называют Олимпийскими играми вокалистов. Учредитель конкурса – Пласидо Доминго, он же был председателем жюри. После объявления победителей он сказал: «Когда слышишь голос, который обращается напрямую к тебе, чувствуешь музыкальность, обаяние артиста, погружаешься в непередаваемую атмосферу…» .
Моя супруга и дочь ездили в Казань чаще меня. От вокзала до дома они шли пешком, заходили на рынок, покупали что-нибудь к столу. Идти было недалеко, родители жили над «Яхонтом» , в доме напротив гостиницы «Татарстан». По пути девчонки проходили мимо здания факультета иностранных языков, где моя жена и я когда-то учились. Ляйля рассказывала Дине про нашу юность, про то, как Казань изменилась при «дяде Камиле».
– В этом доме был детсад, меня туда водили, – сказала Ляйля, когда вышли к известной на весь город платной поликлинике.
Бывший детсад смотрел на Булак, прямую как татарская стрела речку, с древних времен соединявшую озеро Кабан с Казанкой. Но в тот раз здание привлекло внимание не только прошлым. Обыкновенная «сталинка» стала нарядной: огромные окна с деревянными рамами, сохранившимися с детства Ляйли, были укрыты яркой раскраски маркизами. Впору было встать, открыв рот, и выдохнуть восторженное: «А–ах!» Такого в Казани давно не было. Прежняя концепция – чем проще, тем лучше – довела наши города до абсурда «3-й улицы Строителей» из «Иронии судьбы» Эльдара Рязанова.
Потом выяснилось, что маркизы появились по распоряжению мэра. Он увидел их в Австрии, и решил, что в его городе такая красота должна быть. Ткань закупили у австрийцев, а конструкции были изготовлены на одном из казанских заводов.
Нечто похожее – по непривычности для Казани – я потом увидел в здании городской администрации. На балконе, примыкавшем к официальному кабинету градоначальника (зимой на нем ставили елку, увешанную яркими огнями), в керамических горшках пышно цвела герань.
– А это откуда?
– Вот, подглядел у моей коллеги из Хельсинки. – Исхакова распирало, – Если уж в холодной Финляндии цветы на балконах живут, то у нас цвести им сам бог велел.;
Разве можно спорить с такой логикой Камиля? Он любил свой город, и при любой возможности старался его украсить. В том числе, и таким примером, хорошо понимая, что вкус начальника – хоть сталинский френч, хоть лужковская кепка – распространяется в России с невероятной скоростью. Правда, с такой же скоростью и исчезает, когда начальник уходит. Особенно, если не по своей воле.
Практически каждая поездка К. Ш. Исхакова за рубеж заканчивалась для Казани какой-нибудь новинкой: будь то красивые часы в самом начале улицы Баумана, или оригинальные образцы малых архитектурных форм типа памятника «Казанскому коту» и т.д. Все это его «причуды».
Тот же Дальгрен был немало удивлен необычным вниманием большого начальника с берегов далекой «матьюшки Вольги» к шведским мостам – Исхаков мерил их шагами, залезал под них и непрерывно щелкал фотоаппаратом:
«На каждом из них он просил меня снизить скорость. Где-то в районе Энчёпинга он, наконец, нашел мост, который так долго искал. Мы остановились, чтобы узнать, кто его строил. Оказывается, Камиль хотел соорудить точно такой же у себя в Казани. Теперь в столице Татарстана есть копия моста в Энчёпинге…» .