Едем на УАЗе Патриоте в деревню под Рузой. На мне строгая тельняшка, кукла Лена в новом платье модели «И на правой груди — лишь полосочка, а вот сзади — совсем ничего».
Вообще-то я купил ей вчера это платье только при условии, что она будет надевать его исключительно дома.
«Еврейская традиция требует, чтобы у замужней женщины рукава длиной были чуть ниже локтя. Хотя женщины хасидского двора «Толдот Аарон» носят рукава как минимум до середины предплечья. А в общине «Бейт-Яков» вообще до запястья» — мотивировал свое требование я.
Но кукла Лена меня уговорила в том, что деревня под Рузой — самый дои и есть. Так что пусть знают!...
— Включи лучше музыку, нехристь. От этого уже тошнит.
По радио звучит, естественно на высокой ноте, передача, которая называется «Наше наследие». Речь, как обычно, идет о происках ЦРУ. Мне такого рода передачи высокого патриотического звучания нравятся, но куклу Лену они почему-то раздражают. И вообще, она сегодня не в настроении.
Нет, вначале все было хорошо. Мы заехали на рынок возле вокзала в городе Руза чтобы купить продуктов. Там ее платье произвело откровенный фурор: «Инте-ересно сегодня девки пляшут...» катилось по торговым рядам вслед за куклой Леной. Слышались также возгласы: «Вах, вах!».
Но кукла Лена была выше всего этого.... И все было хорошо, пока она не увидела плакат (см. картинку над текстом). Куклу Лену этот плакат почему-то привел в бешенство. Потом она как будто успокоилась, но передача «Наше наследие» вновь ввергла ее в депрессию. И теперь она молчит и кусает губы.
А это верный признак того, что сейчас явно заплачет — я ее знаю. Даст волю слезам, уткнувшись мокрым лицом в мое плечо. А для меня это — удар ниже пояса по самому святому. И это при моем то диабете видеть ее горький плач...
— Что, христопродавец, на меня уставился? Смотри за дорогой.
— Потому что при взгляде на тебя, кукла Лена, я чувствуй себя журавлем в небе, а не синицей в руке.
— Хочешь, чтобы я сейчас разоткровенничалась о сакральном?
— Я тебя обожаю, кукла Лена. И сейчас, раз ты просишь, включу музыку. Но о сакральном тебе говорить я не разрешаю. Тебе можно только, снимая платье, согласно кивать и многозначительно улыбаться. Тем более, что всем нам, сидящим в этом УАЗе Патриоте, пора, наконец, сплотиться...
— А можно мы доедем да нашей деревни, тут же недалеко? Я тебе там и поесть приготовлю, потом ты инсулин уколешь. После чего и сплотимся. И сдавленных стонов будет там много — я тебе обещаю.
Да и сахар у тебя от этого сразу от всего этого снижается, ты же знаешь. От чего все нам сразу станет весело. А вот на заднем сидении твоего УАЗа Патриота я не хочу что-то....
— Ну вот, я так и знал. В баню, конечно, опять не пустят, чтоб дизайнерские интерьеры не обслюнявил, — говорю я, — да какое заднее сидение УАЗа Патриота? В этом смысле деревня под Рузой вообще вне конкурса. Тем более, что продуктов у нас уже полный багажник. Просто эпос Малых народов Севера «Сага о ведре икры и говорящей в полярной ночи заднице».
А вообще, на этом привокзальном рынке все наперсточничество и мухлеж. Давай лучше продукты покупать в Москве, в дорогом магазине. Там все хоть проверено. И это будет воистину.
— Как ты скажешь, сионист. Я — девочка послужная и вообще веду скромный благочестивый образ жизни. И собираюсь так поступать и впредь. Тем более, что хорошая содержанка не должна спать непробудным сном, а легко просыпаться и легко переносить ночное бдение.
— Именно так, кукла Лена. Из-за этого и опять евреи похахатывают, в нетерпении потирая руки...
— ...Угу. Трясущимися руками не могут расстегнуть ширинку. А еще содержанка должна быть кроткого нрава, но не чересчур пугливой и мнительной. А груди содержанки обязаны быть чуть больше среднего размера, но, ни в коем случае, не отвисшие.
— А вот соски должны быть выражены и четко очерчены, что тоже не маловажно...
— Все точно. И, в целом, вид содержанки должен быть здоровым и цветущим. А я именно такая, хотя ты, мировая закулиса, этого совсем не ценишь...
...Кукла Лена уже улыбается, включившись в мой треп, хотя у нее на глазах еже блестят слезы.
Ну и слава Богу.