Как это понятно и знакомо: обступившие тебя студенческие лица с неостывшими от эмоций глазами, вопрошающие и наивно-доверчивые, удивленные и проснувшиеся к постижению мира от университетской лекции по истории, когда нередко в школе интерес к этому предмету гробили и гробят. История – это биография человеческой истины на этой планете, вернее – ее поиска, неоконченного и многовекового. И ты вовлекаешь ребят в этот увлекательный процесс. И ты становишься для них откровением, глыбой, вершиной. Доцент Соколов – из таких. Умница и…зверь.
Талантливый, амбициозный, одержимый. Его замечательные научные труды по истории наполеоновского времени, его лекции и публичные выступления, полные экспрессии и вовлечения слушателей в гости в ту эпоху, покоряющие искренностью напора и знаний. Он заметен, он получает признание, приглашения в Сорбонну и орден Почетного легиона. Это дает признание, ведь мы хронически пресмыкаемся перед западной цивилизацией и рады их оценкам, титулам и наградам, как некоему абсолюту. Так рождается уверенность в себе, которая передается еще более обожающим тебя студентам. Потом приходит время самоуверенности, за ним - тщеславия, за ним – непогрешимости, за ним – исключительности. И ты ногой отворяешь двери института, холодно киваешь деканам и профессорам, не переносишь никакой критики, ибо кто ты, и кто они! Ты зажигаешь на ТВ, просмотры твоих выступлений – сотни тысяч, ты устраиваешь декоративные сражения наполеоновского времени и всегда на коне впереди всех, идущих позади тебя. Ты – новый Наполеон! И истово веришь в это, и верят все вокруг, смиренно склоняя пред тобой главы свои, отдавая должное недюжинному таланту. Ты – в справедливом чувстве триумфатора. И сидевший внутри росток нарцисса победно распускается в твоем теле честно и ожидаемо…
Ты начинаешь требовать поклонения и любви. Духовной и физической. Глупые девчушки, красивые и влекущиеся к тебе под гипнозом олицетворения живого небожителя – естественное их и твое состояние. Ей 24 года, тебе – 63. Она будет далее долго расцветать, ты – скоро увядать. Это неотвратимо. Но нарциссизм, взращенный собственным амбиционным талантом и привычкой всеобщего поклонения, требует ежедневых доказательств, прежде всего, от близких и любящих тебя. Не такой взгляд, жест, слово – и ты уже в сомнении, сменяемой злостью: измена? И ты становишься тираном, жаждущим клятв и признаний каждый миг, ведь это твое право Великого! И ты уже не посылаешь к черту, а лелеешь синдром Отелло. В итоге четыре выстрела в упор. Коктейль с восхищающимися привычно тобой знакомыми и друзьями с трупом в соседней комнате в шкафу. Покупка пилы и пакетов. Все хладнокровно и обдуманно. Распил тела…
И ведь все могло сойти! Проедь таксист минутой раньше или позже. И была бы пропавшая без вести Ещенко. И кто бы из оперов дерзнул не то что заподозрить, а даже помыслить на сверхуважаемого гуру! Да если бы и сам барахтался в Мойке, не будь таксиста, река бы сокрыла все злодейство вместе со злодеем. Но, видно, Господний промысел не возжелал свершить свой суд до суда людского. Ибо если теряешь Бога в себе, и творишь себя-Бога, то расплата будет такой жестокой.
Можете представить весь ужас падения, даже - катастрофы Соколова, неотвратимой и ужасной? Еще вчера ты – гений, пуп, светило, источающий благолепие и снисходительность общественному признанию. Тее прощается абсолютно все, не говоря уже о таких мелочах как алкоголь и хамство. Ты Юпитер в свете телеюпитеров. Ты властитель умов, император настроений, незаменимый элемент бренда Университета и российской науки. С заслуженным итогом в конце пути – венками, прощальным салютом, скорбной телеграммой Президента.
Всего лишь 40 с лишним часов, и ты… - мразь, отныне приговоренная к остатку жизни в дерьме, где никто не упомнит больше о твоих ученых работах, заслугах, триумфах, где твое имя уже вычеркнуто из анналов и списков почетных деятелей наук по всей Европе, где любые хорошие слова при упоминании твоей фамилии будут считаться неприличными. Для нарцисса - это смерть. И не просто смерть, ибо забвение его чудных деяний и талантов для нарцисса пришедшему внезапно, но ожидаемо - презрению и позору, - гибель.
Но в этом страшном событии обращают на себя внимание и нарциссики. Подернутый легкой пленкой забываемости Невзоров городит с видом эксперта чушь о том, что де в это моветон в Питере бросать расчлененки в пакетах в Мойку, для сего есть Обводный канал… Что-то мне чудится в этих безапелляционных словах нечто соколовское, с претензией на новую оригинальность и избранность, как-то потускневшие со времен 600 секунд. Или псевдоисторик Понасенков, который удачно использовал метод Моськи против слона, обвинив Соколова в плагиате научных работ, а когда проиграл суд, грамотно решил изучить его психологический лик, и оказался в выигрыше, предсказав криминальный конец карьеры Соколова. Вы только посмотрите на счастливое лицо Понасенкова в Интернете или на ТВ, да оно просто лучится от сознания себя как оракула. Он купается в нежданно нахлынувшей славе, пусть и временщика. Он тоже – нарциссик. Пока. Может дорасти и до нарцисса.
Но вот и реальные нарциссы. Ведущие соответствующих ТВ программ на 1 канале и РТР – Борисов и Малахов. С какой оперативностью и синхронностью в один и тот же вечер оба отработали свои шоу. Как же – вместо проржавевших историй об изменах актрис и актеров, тестах ДНК и прочей тележвачки для утомленного обывателя, на чей раз настоящее «мясо» в лице прославенного ученого, убившего и расчленившего свою гражданскую подругу. Приплели и Достоевского.
Надевая, согласно законам жанра, маски то скорби, то участия, то обладателя эксклюзива они попросту сочились довольством от всеобщего внимания, будучи на первом плане. Они купались в собственном нарциссизме, бросая в телетолпу завлекаловки, типа, после рекламы мы услышим родителей погибшей девушки… родителей Соколова… Мне кажется, это кощунственно и неприемлемо использовать потрясенных ужасом случившегося людей выступать перед телекамерами. Но цель – миллионные аудитории, и первая скрипка только ты – оправдывает средства. И плохо скрываемая надменность своей избранности, прерывание тех, кто говорил умные слова, и молчание при ахинее (тот же Невзоров выговорился до конца), якобы искреннее желание разобраться в произошедшем, но, разумеется, только при первенствующей роли ведущего, только подчеркивали нарциссизм обоих. В чем-то даже намечена схожесть этих шоу-менов с Соколовым, который был известен до 8 ноября.
Самовлюбленность свойственна многим, особенно считающим себя выше плебса. При надлежащем даровании и способностях, порождающих усложняющиеся амбиции и желания, к тому же положительно индексирующиеся обществом, нарциссизм возможен, как и его плачевные последствия. И таковых – легион. Во всех странах и континентах. Непочетный легион. От чиновников и депутатов до квазиученых и телезвезд.
Только талант и гениальность лишены нарциссизма, ибо в них сосредоточены иные помыслы – истинного служения биографии человечества на этой планете. Правда, таковых я как-то не вижу, хотя и не слеп.