О попытке вернуться, оказавшейся невозможной
«С каждым Бог разговаривает на том языке, к которому каждый привык»
Посетил студию телевидения, расположенную на противоположном конце Лазаревского в переулке Павлова. Сотрудники встретили меня только одним насущным вопросом:
- Вы пришли объявление дать?
Этот вопрос поразил меня дважды или трижды, прежде чем я успел ответить.
- Я прочитал объявление, что вам требуется корреспондент…, - сказал я, поскольку замыслил не уезжать из Лазаревского вовсе: не рисковать в поезде с подложными билетами, да и провести зиму в более теплых краях.
Так я попал к редактору - относительно молодому упитанному человеку, который мне изложил направленность лазаревского телевидения, интересовали которое только доходы: продажи места на газетной полосе и телевизионного эфирного времени.
- За наши информации люди голосуют рублем! - с гордостью в голосе сообщил он, будто в равенстве СМИ с колбасой или водкой, существовала великая истина журналистики.
И кто голосует? К голосующим рублем относилась администрация Лазаревского, с которой сотрудничал сам редактор – об этом он рассказал ревностно, чтобы я и не помышлял покуситься на эту часть пирога. К голосующим рублем относились предприниматели, желающие продвигать свой бизнес вне зависимости от его потребительских свойств. К голосующим рублем относились политики, жаждущие собрать голоса на выборах. Простые граждане голосовали рублем за информации «Лазаревское ТВ» только при подаче ничего не значащих в общественной и политической жизни частных объявлений, и покупке газеты.
Таким образом, «независимый» коммерческий канал «Лазаревское ТВ» оказался проводником политики бизнеса и действующей власти, куда более эффективным, поскольку вынужден был отрабатывать полученные деньги, чем муниципальный, где можно было получать, но делать, что хочешь, откуда меня выдавили за несоответствие информационной политике, наградив уголовными делами.
Редактор предложил мне шесть тысяч рублей оклад, шесть тысяч рублей премии при условии работы без больничного, и десять процентов от наработанных контрактов. В качестве жилья предложил комнату при телевидении с вычетом квартплаты из зарплаты...
Я слушал, но уже ясно понимал, что работа журналистом, видимо, осталась для меня в прошлом: ради свободы слова я пренебрег, куда большими деньгами и благами, воспротивившись как раз этому всеядному журналистскому услужению властям. Потеряв многое, я не мог повернуть назад. Это было бы предательством самого себя.
На фотографии телевизионная вышка в Лазаревском.