Одиннадцать красавцев

Александр Махнев Москвич
 
      Затевахин не понимал, радоваться или плакать.
      То, чего, казалось, никогда не могло произойти, случилось: их абсолютно беспородная псина по кличке Маня, забрюхатела. Аппетит пропал, шерстка с брюшка полезла, соски порозовели, пузико округлилось. Манюня стала спокойной как удав, даже соседи удивились: «Что с Маней, никак заболела?» И всё случилось внезапно, будто бы «вдруг». Ещё вчера их собака носилась по двору, непрерывно тявкала и по поводу, а чаще без повода, дескать, вот я, а нынче сидит в будке и глазками крутит, вроде виноватой себя чувствует. Ваня обследовал собаку: всё в норме, нос холодный,  язык влажный, и под хвост залез - здорова собака. Но по брюшку и соскам понял – забрюхатела.
      И кто же тот герой, что на Маню позарился? Собака неказиста: морда таксы, телом в овчарку, шерсть баранья, видно не одно собачье поколение двортерьеров трудилось над породой. Иван взял её щенком - псина нужна, чтобы двор защищать. И вымахал тот щенок в непонятной породы огромную собаку. Однако трудилась Маня исправно, если что, могла хулигану и штаны порвать. К обличью сучки домашние привыкли, подумаешь, дворняга, зато исправно лает и своих любит.
      И вот их Манюня затяжелела.
      С надеждой на ошибку Ваня привёл в дом соседа, тот в молодости ветеринаром работал. Как водиться накрыл поляну: сало, лук, картошка и самогон.   Корней Степанович, увидев стол, категорически замахал руками, дескать, как можно, собака за версту чует алкоголь. Одел не первой свежести, бывший белым халат и, поправив очки, направился к собаке. Маня по халату определила - перед ней доктор, она таких каждый год к осень видела, кололи ей в холку что-то неприятное. Для порядка попыталась порычать, однако опытным рукам Степаныча поверила и дала себя пощупать. Через пять минут Корней Степанович с рюмкой в руках рассказывал Ивану.
      - Визуализировать симптомы развития и мониторить положение плодов я не могу, но примерно понятно, что между вязкой и овуляцией… это при жизнеспособности спермы партнёра… Одним словом путём пальпации ясно…
      Иван занервничал.
      - Степаныч, ты русским языком скажи, собака жить будет?
      Корней Степанович махнул рюмку и рассмеялся.
      - А кто тебе сказал, что она помирает. Она скоро ощениться, и щенков с десяток будет, не меньше. Давай, за твоё и собакино здоровье.
      Отправив соседа домой, Иван вышел во двор и, в ожидании супружницы, присел рядышком с Маней. В шесть вечера пришла Маринка. Иван, поглаживая узкую мордочку псины, растерянно сообщил жене.
      - Что, мать, скоро пополнение в доме будет. Манюня затяжелела.
      Уставшая после работы жена не сразу и поняла, о чём Ваня рассказывает. Она присела рядышком. Маня уткнулась ей в колени.
      - Ты о чём, Иван?
      - О чём, о чём. Сучка наша скоро ощениться. Вот я и спрашиваю, плакать или радоваться?
      Марина с удивлением посмотрела на Маню. Та преданно уставилась в глаза хозяйки.
      - Так ты щенят скоро принесёшь?
      Псина ткнулась мордой в ноги Маришки.
      - Вань, а чей кобель нахулиганил, а главное когда это случилось? Забор, вон какой, как его перелезть?
      Она, прищурившись, с подозрением посмотрела на Ивана.
      - А может это ты решил породу подправить? Привел тихонько жениха и теперь оправдываешься, а?
      - Уж ты скажешь! Да я…
      - Ладно, я пошутила. Родит, значит родит. Надо теперь думать, куда их пристроить. Небось штук пять принесёт.
      Иван ухмыльнулся.
      - Каких пять, Корней Степанович  пощупал, не меньше десятка будет. Вот так!
      …
      Ощенилась Маня спустя десять дней. Рожала ночью, хозяева мирно почивали.
      Утром, выйдя во двор и не увидев собаки, Иван понял - есть щенячье потомство. Он к будке, будка просторная, сам мастерил, утеплил, а к родам застелил старыми одеялами и ватной курткой. Щенят сразу и не увидел, но по мученически-тоскливым Маниным глазам,  понял, там они, у мамкиного брюшка, присосались и чмокают.
      Родила Маня одиннадцать щенков.
      Одиннадцать красавцев!
      И к доктору ходить не надо: щенки здоровенькие, как карандашики - один к одному, окрас чёрный, мордочка уж точно не таксы.
      Вышла во двор Марина. А Иван по пояс в будке лежит.
      - Вань, ну что там?
      Иван выполз из Манькиного логова.
      - Красавцы! Просто красавцы. Вот это был кобель! В посёлке такого отродясь не видывал. У щенят шерстка чёрная, аж лоснится, лапки тяжёлые, крепкие. Глазки пока закрыты. Да! Это мать, порода, это не двортерьеры.
      - Прямо уж и порода?
      - А то!
      Скоро действительно стало понятно - щенки породистые. Вроде по науке у беспородной сучки не могут щенки быть породистыми, но то по науке, в жизни порой по-другому случается.
      На чудо в вольере любовались все: соседи, родня, слухи по посёлку поползли, незнакомые люди приходили посмотреть молодняк. И охали и ахали, и не верили.  А как не верить: вот Маня, а вот щенки, активно сосущие мамкины соски.
      Среди зевак был сын свата Ивана, Сергей. Сергея за пристрастие к компьютеру  отец звал не иначе как Хакер. И вот Серёга предложил Ивану помощь в реализации щенячьего стада.
      - Дядь Ваня, вы продавать щенков будите или как?
      - Да ты что, продавать, кто же их купит?
      Серёга хитро улыбнулся, подмигнул Ивану и говорит.
      - Таких щенков только на продажу, не иначе. Я вам через час  всё выложу и породу, и стоимость щенка.
      Через час Хакер действительно назвал породу и примерную стоимость.  Услыхав цифры Иван рукавом закрыл Серёжкин рот.
      - Тихо ты! Шёпотом давай.
      - Дядя Ваня. Я сфоткал щенков и сравнил с интернетовскими фотографиями. У вас щенки черного ретривера. Можно конечно и посомневаться, в щенячьем возрасте что-то можно и попутать. Продавайте как ретривера и не меньше чем тридцать тысяч за одного.
      Иван почесал затылок.
      - А морду не набьют?
      Серёга рассмеялся.
      - Вы что, ворованное продаёте? Это же ваши щенки. Человек не желает брать - на здоровье, не бери. А захочет купить, сам деньги отдаст. Да, родословной нет, ну и что? При продаже вы Маньку только не светите, и всё будет хоккей.  Если желаете, я с объявлением помогу. Причём бесплатно. А, дядя Ваня?
      С женой Иван советоваться не стал. Женщина – что она понимает в коммерции. И решил собачий бизнес провернуть с Серёгой. Обсудили текст объявления, цену Иван указал «божескую» - двадцать пять тысяч рублей, Серёга дал объявление в интернете на нескольких сайтах.
      Через день посыпались звонки. Вопросов масса. Конечно на самые простые: когда родились щенки, кто папа с мамой, он отвечал, но когда пошли профессиональные: чем кормить, заводчик ли он, где и когда прививать щенков,  Иван или молчал или отделывался фразой: «Приезжайте, смотрите, понравится, забирайте. А нет, до свидания».
      Первого щенка забрала дама, та не спрашивала заводчик ли он, просто посюсюкала, повосхищалась: «Это же надо, какие красивые! А можно я выберу?»
      - Да на здоровье.
      А потом приехал, как оказалось, оптовик. Тот сразу срубил цену.
      - Уважаемый, ты продаешь кота в мешке, ещё неизвестно, что из них вырастет. По десятке за экземпляр я бы взял.
      На встрече присутствовал и Сергей, он Ивану кивал, подмигивал и руками махал, дескать, соглашайся. Но Иван уперся – двадцать пять и всё тут.
      Покупатель развернулся.
      - Дурак ты, батенька, не иначе.
      То, что он дурак, Иван понял, как только покупатель перешагнул порог дома.
      - Постой! Ладно, я согласен.
      - Согласен? Тогда по восемь за штуку.
      С пеной у рта Иван защищал свои десять тысяч, но отвоевал только девять. 
      Ударили по рукам и разошлись. Покупатель собрал щенков в большую собачью переноску и уехал, а Иван, пока не было супруги, подсчитал деньги, выручка была сто одиннадцать тысяч рублей. Пятёрку отдал Серёге, а остатки спрятал в заначку  - на машину будет.
      От жены, однако, спрятать деньги не удалось. Кто уж ей настучал о сделке, то ли Серёга, то ли его отец, а может Манька натявкала что на ухо, неизвестно. Но выложить заначку пришлось полностью - все ШЕСТЬДЕСЯТ тысяч.  Да, шестьдесят, сорок с небольшим он всё же заныкал. Маринка и не пытала его. Знала если что и спрятал муж, то уж точно не на пьянку, не пьёт её Иван.
      Спустя полгода, когда у Маньки снова начались сучьи дела, Ивана одолела бессонница. Калитку и ворота оставлял открытыми, свет во дворе не выключал, по десятку раз за ночь на цыпочках, чтобы не разбудить Маришку ходил к окну, всё высматривал черного красавца ретривера.
      И всё-таки проворонил.
      Манька вновь потяжелела.
      От кого, когда, может ветер что занёс, неясно. И Корней Степанович подсказать ничего не мог. Наливал ему Иван и уговаривал. Ветеран ветеринарной службы молчал. А что он мог сказать?
      И вот Манька ощенилась.
      Хозяин вновь этого не видел. Спал, усталость свалила. А поутру, услышав щенячий шелест и сюсюканье, с волнением и надежной влез в будку…
      Точно! Есть щенки!
      Одиннадцать красавцев!
      Здоровенькие, одинаковые как карандашики, окрас пёстрый, мордочки как у ТАКСЫ и шерстка ВЬЮЩАЯСЯ, точно БАРАНЬЯ…