Крёстный. Часть 3

3.1 СИЛА

На боярском дворе, в небольшом отдалении от дома, где расположились Нежана с Весахом, стояло огромное здание. Семь его крыльев примыкали к центральному куполу золотого цвета. Навершия их были увенчаны куполами меньшего размера. Ниже во все стороны смотрели окна. С улицы в темноту из них светили лучи, напоминая солнце. А днём свет обильно заливал всевозможные закутки внутри. Высоту здание имело дюжину человеческих ростов от земли. Строение сие именовалось сельчанами Будуарием. Вот в нём-то и собрались этим вечером местные и приглашённые гости ставки султаната.

Народ преспокойно расположился по крыльям на множестве скамей и лавок, держа центральную арену свободной. Один из углов занимал огромный стол со всевозможной снедью и напитками. Всяк в любое время мог утолить голод и жажду. Заведовали едой несколько женщин. Посольство расположилось на своих мягких коврах. Кто-то лежал, кто-то сидел на приземистых пуфиках.

Рядом сновали служанки, поднося угощения со стола. Община принимала гостей со всей широтой души. Народ обменивался культурами. Попеременно шла чехарда песен и танцев. Шло оживлённое общение.
С большим интересом Нежана наблюдала за сим действием, стоя поодаль. Весах был нарасхват. К нему постоянно кто-то подходил с обсуждением различных вопросов. Сейчас его донимали вездесущие дети.

– Тятька Весах, покажи чудо, – канючила забавная девчонка лет шести. Через мгновение к ней пристроилась ещё кучка ребятни с той же просьбой.

– Хорошо, – ответил он девочке, прикоснувшись ладонью к её пухлой щёчке.

– Вот, возьми, – с этими словами в его руке оказалась ромашка.

Девочка от удивления широко распахнула серо-голубые глаза, затем запрыгала на месте, хлопая в ладоши. Взяла цветок и, зажмурившись, вдохнула его аромат курносым носиком.

Это было замечено людьми посольства и с их стороны послышались хлопки в ладоши. Изердгал, главный визирь наук, наблюдавший за действом, произнёс:

– Хороший фокус. Такой же показывают наши факиры на площадях.
Весах улыбнулся в ответ.

– Дяденька, ты ничего не понимаешь, – неожиданно дерзко ответила Изердгалу девочка с цветком. Выразительно постучала пальчиком по своей головке. Развела в стороны кисти рук и сказала, – это же чудо!

На лице визиря воцарилась скептическая улыбка со снисхождением, говорящая о понимании детской наивности. Сцена прервалась восторженными голосами ребятни.

– И мне, и мне, – кричали они волхву, – подари и мне цветок!

Весах успокоил их, подняв ладони. Ласково улыбнулся и на манер факира произнес:

– Але… Хоп!

Его ладони схлопнулись над головой, и из воздуха на головы собравшихся посыпались десятки разноцветных цветов. Эхом под куполом промчались возгласы ликованья и радостного смеха людей. Кто-то собирал, а кто-то ловил падающие цветы. Разноцветные розы, тюльпаны, полевые ромашки, лютики, колокольчики, ландыши и множество прочих мало известных цветов теперь пестрило на полу и букетами в руках сельчан.

Нежану потрясло увиденное. Будуарий наполнился ароматом. Что-то заставило её посмотреть на посла. Тот напряжённо подался вперёд. Его костяшки рук побелели от плотно сжатой трубки кальяна. В глазах стоял страх вперемешку с изумлением. Однако через секунду он опомнился, взял себя в руки. Полой рукава вытер неожиданную испарину со лба и замер в оцепенении. Изердгал стоял с открытым от удивления ртом. Мардухай, визирь целителей и медицины, а, по сути, колдун, сморщил лицо, словно испытывал боль. В глазах его стояли тоска и зависть. Танцовщицы и прислуга из девушек, поддавшись всеобщему ликованию, собирали с пола цветы в букеты.
Весах принимал поцелуи девчонок, радостно щебетавших слова благодарности. Стоило ему подняться, как тут же был атакован девушками и женщинами с букетами цветов, каждая из которых норовила поцеловать его щёку покрепче. Некоторые, видимо, особо благодарные, присасывались к губам.

Кто-то дёрнул Нежану за подол платья – подарок посла. Она опустила голову и увидела девочку с букетом. Малышка подала цветы смуглянке. Нежана присела и со словами благодарности взяла букет, собранный детскими руками. Поцеловала девчушку в щёку.

 – Ты очень красивая, – произнесла малышка, – цветы тебе идут. – Немного подумав, добавила, – и твоему платью. Пойдём со мной. Зачем быть одной? Я познакомлю тебя со своей старшей сестрой и её подругами.

Нежана тут же поняла миссию девочки, посмотрела в ту сторону, куда тянула малышка. Вот так она и оказалась в обществе местной молодёжи. Завязалась беседа, посыпались вопросы. Девушки интересовались её жизнью и, конечно же, не обошли интересом Весаха. Нежана отстранила интерес тем, что сама знает княжича совсем немного. Особого обсуждения удостоилось платье. При виде девичьего восторга смуглянке стало грустно из-за того, что уподобилась вешалке для замысла султаната. Когда пыл расспросов немного поутих, Нежана вернулась к происходящему вокруг.

Тем временем в центре зала танцевали южные девушки, сотрясая бёдрами,  позвякивая украшениями. Одна из танцовщиц играла своим смуглым животиком в танце.

– Танец живота, – услышала она мужской голос впереди стоящей парочки приятелей.
Вновь посмотрела на танцовщицу и сразу вспомнила, как совсем недавно видела танец своего собственного живота. Танцовщица, искусно владея мышцами, пускала на животе волну.

– Красиво, конечно, – вновь раздался голос спереди.

Другой ответил:

– Искусство. Зато у моей жинки страсти больше при танце живота.

– У моей тоже, – согласился второй, – но ты бы не отказался, я так понимаю, потанцевать с такой?

Приятель крякнул в ответ. Пожал плечами.

– Видно, горячая штучка. Наши жёнки похолоднее, пожалуй, будут.

– Звериное всё это. Глубины там не найдёшь.

– Пожалуй. Страсть одна на лицо. Конечно, наши, может, и холоднее, но интерес весь в тайне глубины лежит. Что с такой познаешь? Не-а, наши жёнки лучше.

Случайно подслушанный разговор, сравнивающий женщин разных народов, показался Нежане поучительным. Он заставил задуматься о том, кем же сама является. Глядя в сторону танцующих, Нежана погрузилась в какое-то состояние, при котором рассудок черпал понимание словно из сути. Вдруг очевидно увидела в себе тот же дикий темперамент, что и у этих южных девушек. Стало понятным, что от него идёт вся необузданность желаний и последующих за этим действий. Знакомство с Весахом сыграло роль отмычки этой силы, и она вырвалась, словно сдерживающий запор сорвался. Вспомнились все несдержанные «хочухи».
Мысль о Весахе заставила отыскать его взглядом.

Смуглянка оценила это новое состояние восприятия и с интересом держалась в нём. Оно позволяло видеть как бы второй слой, лежащий за поверхностными событиями. Взгляд тут же отметил нелепость одеяния крёстного. Она и раньше замечала это несоответствие в его одежде, когда одна деталь не вязалась с другой. Детали разных стилей, костюмов. И только сейчас всплыл вопрос: в чём смысл и зачем? Вместо рассуждений погрузилась в ожидание ответа, который – она это чувствовала – точно придёт.
И верно. Понимание накрыло словно осиянием. Она увидела то, что скрывается за этой одеждой. Эти движения, позы, стойки были пропитаны внутренним порядком слаженности. Нежана повела взглядом по другим людям. Разительное отличие тут же бросилось в глаза. Их движения, речь, мысли точно соответствовали той сути разной складности, сидящей в каждом. Мужчины села были воинами, и это читалось. Их структура порядка выдавала воинские цели в необходимых качествах. Порядок говорил о стремительности, ловкости, упорстве. Носимые ими одежды соответствовали и подчеркивали эти качества.

Девушка вновь перевела взгляд на Весаха. И тут всё стало очевидным. В его сути читался не прикладной к мастерству порядок, а самый что ни на есть природный, естественный. Видна была тесная смычка с этим природным порядком. В памяти всплыли слова «вода», «огонь», «божества». И снова осенило: «Я вижу в нём Божественный порядок». Весах своей манерой одеваться «кричит» об этом порядке, предлагая его каждому. «Так вот, почему его одежды столь нелепы! Он хочет, чтобы сознание человека смогло выделить не их. Эти одежды как бы говорят: «Не смотрите сюда, смотрите дальше, глубже. Берите. Даже в одежде своей он служит людям».
А что же люди? Она вновь повела взглядом. Вот женщина. Одежда краше её самой. Несоответствие. Хочет казаться лучше, чем есть на самом деле.
Вот ребёнок. Откровение. В детях живое естество, врождённый Божественный порядок. Дитю всё равно, как оно одето. Оно купается в живой природе, не имея способности то осознать.

А вот ещё женщина. Ого! Это – мудрая женщина. Её наряд усиливает несомые качества. Вот она – магия красоты. Нет, не красоты лица и фигуры. Истинной красоты. Неброско, с той же скромностью, что в ней, сидит наряд. Соответствие, лад, симпатии, принятие жизни. Эта женщина явно счастлива и в ладу с домочадцами.
 А вот знакомая Инга. Держится скромно, но это – напускная выгода. Наряд, кричащий: «Все взоры на меня! Я тут! Не пропустите! Дайте мне всё, что у вас есть!»; эгоизм, за которым боль и страдания. А ведь она считает себя доброй и душевной. Но вот она, очевидная претензия к жизни, миру, другим, снедает её судьбу. Полное несоответствие содержанию, бардак и хаос. Она уродлива для ока души даже в самых лучших одеждах. И снова взгляд пошёл по собравшимся. «Стоп. Кто это там, на дальнем фоне, в стороне от всех? Какая-то тень скрывает». Нежана вгляделась и ахнула. «Элая»! Она стояла в том самом платье. «О Боже! Этот наряд не прост. Он не с целью подчеркнуть достоинства – он больше. Он говорит о силище, содержащейся в женщине. Вот он – маг в жизни. Всё до последнего штриха осмысленно и служит целям хозяйки». Нежана увидела сходство одежды воинов и этого платья. «Только у воинов одежда говорит о качествах, а у Элаи – о силе». Сила впечатляла. Но не менее впечатляла и скромность её показа. Девушка чувствовала, что у Элаи сил больше, чем передаёт одежда. И что-то ещё ценное.
«Ага». Взор упал на кончики носков обуви. «Интересно». Нежана посмотрела себе под ноги и увидела не кончики носков, а всю переднюю часть обуви. Снова взгляд на Элаю. «Точно. Ягиня приподнята на каблуках. Зачем нужны каблуки»? Ожидание. Ответ. Нежана приподнялась на носки, заняв удобное положение. «Вот она, нужная высота каблука – там, где при подъёме удобно. Сапожник, снимай мерку»! Что-то ожило, в позвоночнике словно загудело. Вновь взгляд на Элаю. «Вот ведь! Её ноги на одной струне с позвоночником. Эта связка подобна посоху, по которому ходит сила. Каблук – усилитель силы? Пожалуй. Для тех, кто это понимает и умеет этим пользоваться. А что она делает»? Пригляделась. Элая словно ответила встречным взглядом. В голове прозвучало: «Приходи». В этот момент сквозь Элаю прошёл человек. От удивления Нежана выпала из своего состояния. В том месте, где только что была ягиня, стало пусто.

Тем временем разворачивалось новое действие. Сначала был заводной пляс, состоявший из боевых элементов. Ответом посольства стал танец с саблями. Потом мужчины села сошлись в дурашливой схватке. Поединщиков прерывал кто-то выбежавший из толпы, и тогда один противостоял двум-трём воинам. Разумеется, такая доля доставалась наиболее опытному. Проигравшие уходили на своё место. Проигравшим считался поваленный или сбитый с ног. Сельчане пели песню под драку, хлопая и притопывая в ритм. Нежане было понятно, для чего затеяно сие действие. Не только ради собственной забавы. Воины колыкчан желали подначить на включение воинов посольства. Это и понятно. Любому интересно проверить себя с новым бойцом. Однако султанат упорно не ввязывался в свару. В ответ на такое бездействие запели провоцирующие частушки:

«Выходите, будем драться на высоком берегу!
Выходите-ка ребята, я попозже подойду».

«По деревне мы идём, раскаря-карячимся.
Кто навстречу попадётся – в лоб дадим и спрячемся».

Не выдержав запала, со скамьи сорвался статный воин. Нежана увидела, как стоявшая рядом с ним женщина попыталась удержать. Тот только небрежно отмахнулся.

– Кто это? – спросила Нежана у новых знакомых.

– Это Вардак. Сотник. Тяжело ранен был. Ещё не оправился от ранения, вот жена его поэтому пускать не хотела.

Смуглянка кивнула в знак понимания. Тем временем обстановка резко изменилась. Все, кто был задействован в схватках, бросили своё занятие и окружили сотника.

– Чего это они все на одного?

– Так сильный же воин Вардак. Здесь ему равных нет. Ну, разве что Весах, – поправилась девушка, – тот бы его точно в бараний рог скрутил, без всякой волошбы.

Нежана удивилась сказанному. Мужчины разом напали. Девушка не поняла, что произошло. В одно мгновение четверо оказались в одной куче на том месте, где только что стоял сотник. Вардак и не думал останавливаться. Вразброд нападавшие быстро заваливались на пол или отлетали. Устоявшие на ногах снова нападали. Музыка стихла, и только раздавался выкрик из толпы:

– Давай, отец! Покажи им, где раки зимуют! Вот так! Вот так!

Пара стариков выпихнули крикуна вперёд.

– Нечего подначивать. Давай-ка сам испробуй кулака!

Крепкий парнишка лет восемнадцати смахнул сторонние руки.

– А что, и я могу!

Тем временем все противники сотника закончились. Тот стоял, даже не запыхавшись.

– Куда тебе против батьки-то потяг?! – послышался чей-то голос.

– И то верно, – заметил Вардак, – может, с иным воином силу попробуешь? Вот, может, из гостей кто желает? Есть у вас воины?!

Нежана заметила, как посол кивнул Хартаузу воеводе. Тот вышел, расправляя плечи. Скинул красный плащ и встал неподвижно, словно гранитная статуя.

– Давай, малец! – послышалась подначка.

Парнишка, нисколько не смущаясь, безстрашно пошёл на противника. Быстрый его удар рукой был преобразован во вращательное движение. Парня развернуло к противнику спиной. Удар коленкой под зад отправил того в полёт. Юноша пробежал на четырёх конечностях, упершись головой сотнику в живот.

– Я не упал, не упал! – кричал парень. Выпрямившись, с новой уверенностью ринулся в бой.
На этот раз Хартауз сам шагнул тому навстречу и ловкой подсечкой сбил с ног. Смачный грохот падения о деревянные полы оглушил Будуарий. Нежана увидела, как сострадательно поморщился сотник.
Несколько мужчин помогли парню подняться и увели.
– Я готов встретиться с любым, кто бросит мне вызов. Предупреждаю. Играться не намерен. Бейтесь как мужчины, – пояснил Хартауз.

В голове у Весаха послышался голос сотника:

«Надо бы проучить этого задаваку».

«Нам бы лучше не показывать свои силы раньше времени» – ответил тем же способом волхв.

«Но и так оставлять нельзя».

«Выставь равного ему. Так будет честно. Кто победит, та и взяла».

И тут заговорил посол Хатуман:
– Говорят, что Весах – знатный воин. Не хочет ли он встать против воеводы? – вопрошающий взгляд замер на волхве.
– Это будет нечестно, – ответил Весах, – мы выставим противника, по силам равного воеводе. Победит – тогда с Вардаком попробует сойтись, – он указал на сотника, – ну, если его одолеет, тогда со мной. Идёт?
– Хорошо, – согласился воевода.
Сотник выставил воина. Схватка была долгой. Противники попеременно держали верх. Бой был нешуточным. Удары явно наносились без сожаления. Наш воин изловчился и, подловив, произвёл бросок. После него воевода восстановил дыхание нескоро.

Вновь заиграла музыка и веселье продолжилось. Сотник подошёл к мнущему свою шею после захвата Хартаузу.
– Без обид? Всё было честно? – воевода поднял руку в знак согласия.
– Силён твой человек. Много у тебя таких?
Вардак неопределённо пожал плечами и добавил:
– Я бы не хотел это выяснить при других обстоятельствах.
Воевода упёр в него понимающий взгляд.
– Добро, – мужчины пожали руки.
Вечеринка ещё продолжалась, но для Нежаны наступила новая страница этого дня.

3.2 ЧЁРНАЯ ТАНТРА

Обогнув боярский двор, Весах и Нежана спустились к реке. Прошли вдоль по утоптанной тропинке и вновь свернули к домам. Ближе всех, немного особняком стоял дом, отличавшийся от остальных большими размерами и затейливой архитектурой. Этажей в нём было три.
Нежана, волнуясь, ждала в просторном коридоре.
Тем временем за толстой дверью шёл разговор старых приятелей.
– Элая, прости за тот случай по приезде нашему. Надо мне было с тобой связаться прежде.
– Сама виновата. Нечего делать поспешных выводов. Так что умолчим о сём.
– Ладно.
– Привёл?
– Да. Ждёт в коридоре.
– Что сказать-то хочешь?
– Знаешь, – замялся Весах, – я не могу с ней разобраться во многом.
Элая удивилась.
– Много странностей. Не вижу её будущего. Жена за неё вступается. Похоже, здесь она с отцом заодно. Тайна для меня. В общем, наказ у меня о Нежане странный, но, похоже, важный: делать всё, что ни попросит.
Элая удивилась ещё больше.
– Понятно. Наказ распространяется на меня.
– Могу только просить об этом. – Волхв умолк в секундной паузе.
– Раз это так важно, исполню.
– Ещё просьба. Попробуй найти причину этих необычностей. Девочка явно умная. Я бы сказал, не по возрасту. Взял её на встречу к послам, так она сыграла там главную роль. Да так всё разумно расставила, что послу и ответить было нечего.
– Наглая?
– О нет, что ты! Всё по теме и без излишеств. Более того, «размазала» посла по стенке своим остроумием. Посол в замешательстве. Советов мне дала по государственным делам. Все путные. На многое глаза открыла.
 От чрезмерного удивления Элая откинулась на спинку стула и всплеснула руками. Зелёные глазищи, и без того большие, распахнулись ещё шире. Оправившись вскоре от услышанного, сказала:
– Вот так дела. Откуда ей знать толк в делах государственных? Вижу, что девочка необычная. Знала, что приведёшь. Была я проглядом сегодня в будуарии. Так твоя девочка разглядывала меня так, словно там воочию стою!
Пришла очередь удивляться Весаху.
– Веяло от неё каким-то глубоким состоянием. Я не удержалась и заглянула в мысли. Она думала о сути одежды. Точнее, соответствии её формы содержанию людей. Во мне увидела силу, а в тебе, только не падай, порядок, который определила как Божественный.
Весах поднял бровь, сел на стул рядом и какое-то время молчал. Потом спросил:
– Как такое узреть можно, не имея сего в себе?
Элая пожала плечами.
– М-м-да. Ещё одна загадка. – При этих словах Весах почесал затылок. – М-м-да, – повторил он ещё раз. Положил свои ладони на руку Элаи. – Я очень прошу тебя, попробуй в этом разобраться.
Женщина криво улыбнулась.
– По силам ли мне? Если уж ты не можешь.
– Так бывает. Ты не пугайся. Просто попробуй.
– Хорошо. Зови свою тайну сюда.

Нежана встретила крёстного взглядом. Весах задержался, закрывая плотней дверь мощной спиной. В глазах читался невысказанный вопрос.
– М-да, – произнес он в который раз. Помолчал задумчиво. – Элая ждёт тебя. – Снова умолк на мгновение. – Справишься?
Крестница неуверенно кивнула.
– Да не волнуйся ты так. Не съест. Она добрая.
– Ага, – взволнованно согласилась смуглянка.
– Как освободишься, приду за тобой. Ну, иди, моя умница. – Поцеловал в макушку. – Давай, иди же.
Нежана шагнула к двери, подняла руку, чтобы постучать.
– Ну же! – поторапливал её крестный.
Стук в дверь заглушил собственный стук сердца.
– Входи, – послышался мелодичный голос.
Собравшись с волей, девушка открыла массивную дверь и шагнула за порог.
Её встретили эти бездонные зелёные глаза нараспах всего мира. Кругом разливалась сила, которая впиталась даже в обстановку. Волна доброты устремилась к взволнованной девушке и обняла. Волшебное тепло успокаивало волнение. Сердце постепенно принялось биться в обычном ритме.
– Прости, – сказали они одновременно.
Взгляды встретились. Обе радушно улыбнулись. Элая развела руки и сделала шаг навстречу. Не дожидаясь, смуглянка бросилась в объятия.
– За что ты просишь прощения? – спросила Элая, чувствуя на спине горячие ладони девушки.
– За то, что обиделась на тебя. За неискренность свою в том, что таила обиду.
Женщина внимательно посмотрела в глаза, немного отстранившись.
– Эту мудрость ты сама постигла?
– О нет. Крёстный помог.
– У-у-у.
– А ты почему сказала: «Прости»?
– За то, что обидела незаслуженно. Надо было сразу покаяться, но немного растерялась тогда. Хочешь есть? Я неплохо готовлю. Вот, присядь пока за стол. – Зеленоглазка услужливо выдвинула стул. – Сейчас принесу.
– О нет, не стоит беспокоиться. Я поела в будуарии.
– Ну от чая ты уж точно не откажешься?
– Благодарю. – Лёгкий кивок головы в знак согласия.
Элая ушла в другую комнату. Нежана огляделась. Большое, почти квадратное помещение способно было вместить в себя человек так тридцать. Скорее, это был зал. На стене висела чёрная доска, и на подставке рядом лежал мел. Посреди огромный стол, часть которого сделана чуть под уклон. На уклоне покоился короб с обыкновенным речным песком. Вдоль стен стояло множество шкафчиков, этажерок, видимо, с очень нужной утварью. Приходило понимание назначения зала. Похоже, здесь Элая кого-то чему-то учила.
Женщина вернулась быстро, грациозно подплывая к столу. На серебряном подносе, усыпанном витиеватым орнаментом, красовались две чашки с ярким синим рисунком и такой же изящный чайник.
– Прошу.
Девушка ещё чувствовала небольшое остаточное волнение. Перед приходом она пыталась представить себе, как лучше начать разговор, чтобы удобней попросить прощения. А оно оказалось так легко и просто!
Нежана взяла чашку с бледно-зелёным напитком за извилистую ручку.  Собралась с мыслями. Пригубила. Напиток оказался холодным.
– У-у-у… Вкусно.
Улавливался запах трав и какой-то ягоды. Элая внимательно следила за девушкой через край своей чашки. Заметив это, Нежана смутилась.
– Да ты не тушуйся. Пей, раз по нраву. Этот напиток придаст тебе сил. Я чувствую, разговор у нас впереди долгий.
Смуглянка кивнула в знак согласия и сказала:
– У меня мно-о-ого вопросов к... – чуть запнулась, – к тебе. Почему-то мне хочется обращаться на «вы».
– И почему же?
– Не знаю. Наверное, причина в том впечатлении от первой встречи. Признаюсь. Я была потрясена. Эти зелёные глаза, движения, на которые хочется смотреть вечно. Ярко выраженная женственность. А таких глаз не видела ни разу! Ты очень, очень красивая.
– Благодарю. Справедливости ради, не менее красива и ты. Только не пользуешься своей красотой, не несёшь её. Открою тайну, – добавила ягиня, улыбнувшись, – не красота моя тебя впечатлила, а ореол подачи.
Смуглянка задумалась.
– Пожалуй. И это тоже. Я как раз сегодня думала о том, как люди выражают себя в одежде. Увидела, что кто-то умеет себя выразить через одежду, а кто-то далёк от этого. Ни это ли называется вкусом человека?
– Понять несложно. Кто-то видит душой отражение себя в пространстве и пространства в себе. Раз видит, то и соответствует. Не все это свойство осознают, поэтому называют «вкусом».
– Интересно.
– Не стесняйся. Давай свои вопросы. Отвечу, на что смогу. – Элая сделала ещё маленький глоток чая и ласково улыбнулась вновь.
Нежана согласно кивнула и повторила за ней, отпив немного из своей чашки.
– А почему ты обращалась к Весаху то на «ты», то на «вы» тогда?
– Так принято. Если это частная жизнь, то обращение на «ты», если человек в службе, то на «вы». Только такое распространено не у всех, а больше у знающих. В людях этот обычай скорее имеет форму подражания. Вот, к примеру, возьми себя. Часто ли обращаешься к Весаху на «вы»?
– Никогда.
– Почему?
– Не знаю. Он просто кажется мне каким-то своим, что ли.
– То есть частным. Частью тебя. Потому-то обращаешься на «ты». Поняла?
– Кажется, да. Тебя я не вижу частью себя и поэтому хочу обращаться на «вы».
– Частью чего ты видишь меня?
Нежана вновь задумалась.
– Частью чего-то большего. Причастного к могуществу.
– Вот эта связь с большим, которую ты осознаешь, и есть суть – служба. В службе человек в связи единства с большим. Большим числом людей, сил, а, может, и богов. Множество – всегда «вы».
Смуглянка немного растерялась.
– Так, значит, мои ощущения правильные и мне стоит обращаться на «вы»?
– Ощущения правильные. В моём лице множество. Ты видишь это множество?
– Нет. Но я чувствую.
– Раз видение твоё не полноценно, то есть упрощено, то и ты будь проще. Обращайся ко мне на «ты». К тому же, это снимет ненужные границы в общении. Когда человек в службе, за ним сила тех, с кем он в связи. Я ошиблась, полагая, что ты с Весахом в частной связи. Мне этим совсем не хотелось обидеть множество стоящих за ним. Через Весаха я говорила им «вы», «простите меня». Они простили, и он простил. Так что не стоит тебе менять уже начатую форму обращения. Ещё вопросы?
В этой чёткой, разграничивающей смыслы речи собеседницы девушка видела подвижный и расчётливый ум. Казалось, что неведомый механизм сознания магини прощёлкивает между разговором множество вариантов чего-то неведомого, прозревая на несколько шагов вперёд.
– Да. Ещё мне показалось, что люди как-то не очень дружелюбны к тебе? Прости, если мой вопрос безтактный.
Элая опустила взгляд в свою чашку на столе. Немного помедлив, ответила:
– Не показалось, – в красивом голосе прозвучала грустинка, – всё верно.
Девушка заметила затруднение магини.
– Если этот вопрос не тактичен, оставим его.
– Нет. Не оставим, – твёрдая решительность стёрла грусть, – он требует обширного ответа. Чтобы ответить, нужно многое тебе рассказать. Слушай, – собравшись, она начала, – я – ягиня. Знаешь, кто это?
– Немного.
– Хорошо. Будут тебе детали. Есть бабки-повитухи, помогающие при родах. Это – знахарки, иногда – целительницы. Знаешь разницу?
– Я училась у целительницы, но в чём отличие одних от других, не знаю.
– Хорошо, отклоняемся ещё немного в сторону. Как ты будешь определять, какая проблема у человека?
– Поднесу к телу ладонь и посмотрю.
– Верно. Тебя обучала целительница. Знахарь не читает сведения с тонкого тела человека. Он пользуется другим способом узнавания. Способ этот прост. У каждого органа есть представительные зоны. Взглянув на кожу в нужных местах, язык, горло и прочие знахарь видит осложнения. Ему нужно это знать, помнить. Ему вообще многое нужно помнить. Взаимодействие одного с другим, способы оздоровления конкретного. К примеру, знахарь не видит орган непосредственно, поэтому ему нужно знать, где тот находится, как выглядит в разных состояниях. Это требует своей системы подготовки, своей базы знаний. В своём большинстве эта база «мёртвая» – как правило, в книгах тех изследователей, кто уже сделал прежде наблюдения, выводы, проверил их и записал. Целителю так же полезно знать эти сведения, но не всегда обязательно.
Знахарю, помимо базы, нужен мастер передачи опыта. Целителю он тоже пригодился бы для ускорения обучения. Однако, если такого мастера нет, база целителя помогает ему разобраться самостоятельно во взаимосвязях. Потому что его база «живая». Она готовит видеть органы и взаимосвязи своим восприятием. Это просто другой уровень, соответствующий возможностям конкретного человека и степени его самостоятельности. Та целительница, у которой ты училась – большая умница. Она смогла увидеть в тебе эти возможности. Ягини – тоже целители, но их уровень выходит за рамки обычного целителя, так как предусматривает знания и навыки работы всего тонкого тела человека во взаимосвязи с мирозданием. Целителю не обязательно быть во взаимосвязи с богами, ягине это необходимо. Она принимает новорождённого, создавая обережное пространство Рода. Если этого не сделать, дитя будет безродным. Он будет в связи со своим племенным родом, но не с Богом Родом. Следовательно, он не получит сопровождения, участия Рода в судьбе. Не получит покровительства, защиты. Будучи взрослым, он будет вынужден искать связь с Родом и устанавливать её самостоятельно. У тебя такая связь есть. Это видно по золотящимся отливам в твоём отражении тела. Ты была принята в жизнь ягиней. Я вижу в тебе её работу. Это – явно мощная ягиня.
Нежане представилась, скорее, привиделась картина: баня, мама, повитухи... Вот она я, уже на подходе. Ещё потуга – и рождение. И вот это происходит. Неожиданно кто-то могущественный и светлый. Женщина лет пятидесяти. Протягивает руки, и маленькое тельце рождается в сияющий шар, имеющий свою золотую пуповину, уходящую в небо. На лице Нежаны появилась умиленная улыбка. Отвлекшись от созерцания, заметила, что Элая внимательно наблюдает за ней.
– Когда ты рассказывала, мне живо представилась картина моего рождения.
Ягиня согласно кивнула.
– Но мы не об этом сейчас. Что же дальше?
– Хорошо, перейдём ближе к твоему вопросу обо мне. Так вот, Ягиня даёт жизнь дитяте в Роду и сопровождает эту связь до становления в самостоятельности. Этим отличается мама от матери. Мама даёт жизнь, мать – жизнь вечную для связи с душой и Родом. Поэтому в этом доме бывают дети, с которыми я занимаюсь. Однако, не все дети сохраняют данную им ягиней-матерью связь с Родом. Утверждаясь в самостоятельности, кто-то из них может своими поступками порвать эту связь. Из безродных бывают изгои. Однажды он совершает поступок, ущербный душе и неприемлемый в обществе. Общество должно что-то с такими делать. Что делают у вас с изгоями?
– Выгоняют. Те идут своей дорогой.
– Что же, вы пока ещё можете себе позволить такое. Колыкчане не могут.
– Почему?
– Тебе известно, что первым в эти места пришёл дед Весаха?
– Думаю, нет того, кто этого не знал бы.
– Между тем он ведь решил осваивать эти места не сам по себе. Провидцам было известно будущее, в котором мрак ночи Сварога. Надо что-то предпринимать. Вот высший совет и решил использовать возможности, которые даёт сама природа, местность. Дело в том, что внешние условия формируют сознание. Особенно, если к этому правильно подойти и верно всё организовать. Пока понятно?
– Да, – Нежана отметила эту привычку учительского стиля – убеждаться в понимании сказанного.
– Вы, Азихи, заняты, в основном, землёй. Это ваш вид деятельности. Потому что заниматься этим позволяют условия. У вас достаточно земли и вод, подходящий климат. В соответствии с условиями складывается свой уклад жизни. Формируется своя культура, обычаи. Здесь, на второй выстлани, живут воины. Земля не является их основным видом занятий. Однако, это не отменяет их потребность в пропитании. Здесь холодней и плодородной земли меньше. Здесь люди вынуждены прилагать больше усилий для того, чтобы самостоятельно прокормиться. За меньший период времени и в заведомо худших условиях, чем у вас. При этих условиях вырабатываются такие качества как скорость мышления, сплочённость, воля, оптимизм, творчество. Понятно, почему это так?
– Понятно. Только не совсем понятно, зачем стремиться к такой самостоятельности, если у нас урожай с избытком и мы можем поделиться им?
– А если год неурожайный? А если бедствие какое или набег врага? Самостоятельность нужна как основной принцип жизни не только отдельному обществу, но и каждому человеку. Если зависеть постоянно от других, то можно и в паразита превратиться. Самостоятельность приводит к самодостаточности, та – к независимости, а та – к свободе. Хочешь быть свободной – знай и умей больше. Простая формула. Согласна?
– Да. Я поняла.
– Свобода для воина много значит. Свобода – его знамя и смысл.
– Получается, что выстлани это что-то вроде естественной школы обучения условиями жизни?
– Верно схватываешь. Такова и была задумка. Нужно было создать условия, при которых возникла кузница нужных качеств у групп людей. Вторая выстлань успешно готовит живость сознания. Это, в свою очередь, позволяет возникнуть Акам. Акаимы – это знахари, целители, ведуны, ведьмы. В общем, это – люди знания. Условия их выстлани таковы, что если не проявишь силу знания и духа, то самостоятельности не достигнешь. Рыки, или иначе Рыксаи, это жрецы. Без Божьей помощи жизнь в их выстлани невозможна. Не говоря уже о самостоятельности. И, наконец, Высохимы. Эта выстлань вообще не приспособлена для жизни людей. Чтобы там жить, надо иметь сверхспособности. По сути, Весах и его отец – не человеки вовсе. Жить там, где нет ничего для жизни, это значит – не иметь никакой привязанности к дарам тленной жизни. Понимаешь, о чём я говорю?
– Теперь да. Я не думала об этом под таким углом зрения. Очень любопытно и познавательно.
– Хорошо. – Элая наполнила чашки чаем. – Тогда продолжу. Наши высоты – это кузница человека в своём развитии. Наши горы – это передовой отряд человека и центр развития культуры, которая проникает дальше на равнину.
– У меня вопрос, – перебила Нежана, – северней нас есть горы со своим князем. Там условия ещё суровей? Как же там обстоит дело?
– Там просто лето короче, а по структуре всё так же, как и у нас. Но ты права. Там роичность высших качеств немного больше, чем у нас, а на юге их немного меньше.
– Понятно примерно.
– Ладно. Теперь представь себе, что из этой передовой кузницы идут изгои. Кому они достанутся, эти отвергнутые мастера? И как это обернётся потом против нас? Представляешь?
– О да.
– Ведь хорошего воина надо суметь подготовить. Пусть даже ещё молодой, но он жил в этой среде и многое впитал, многое потом сможет повторить. И как же быть? Ночь Сварога туманит сознание и чувства. Изгои будут появляться. Поэтому есть другой механизм. Он позволяет изгоям оставаться внутри.
– Это как же?
– Просто у них забирают волю. Они становятся послушными болванчиками, выполняющими указания.
Элая замолчала, а Нежана задумалась.
– Кажется, я поняла. Волю забираешь ты?
Элая кивнула.
– То есть живёт подросток в семье, но это уже, вроде, и не человек?
– Представляешь трагедию родителей, которые растили это дитя? Здесь уже не работает поговорка: с глаз долой – из сердца вон. Вот у вас, погоревали родители да и свыклись. Вроде как мысленно похоронили. А здесь совсем не так.
– А что, человек сильно меняется?
– Ладно бы меняется. Можно привыкнуть. Страшно нормальному человеку видеть безвольное существо, особенно свою кровинушку. Больно это. Я подчиняю его волю своей. Представь это противоречие: в свободном обществе видеть раба. Противно.
– Получается совсем противоречие. Ты даёшь полноценность жизни и её же забираешь.
– По сути, я забираю ребёнка из семьи, оставляя пустышку. За это меня и недолюбливают.
– Но ведь это же условия. Ведь о них знают все? Чего же обижаться?
– Так говорит разсудок, но сердцу не прикажешь.
– Но почему все тебя боятся? Ты ведь не у каждой семьи забираешь дитя.
– У всех растут дети, и никто не знает, на кого карта сия ляжет. Вот и опасаются как бы впрок.
– Ясно. А что за механизм такой, способный волю отнять?
– Чёрная тантра.
Нежана сразу вспомнила, что делал с ней Весах. Сила и неспособность её контролировать давали подсказку.
Элая посмотрела на часы.
– Через час придут четверо ребят. У них сегодня испытание. Один из них изгой. Я заберу его волю.
– Я могу присутствовать?
– Мне бы не хотелось, но ты оставайся. Мне и самой это не по нраву. Это деяние – не на пользу судьбе. Всё чёрное против света стоит.
– И что, нет другого способа?
– Я отвечу тебе на этот вопрос потом, как все уйдут. Сейчас хочу показать кое-что.

3.3 ИЗГОЙ

Элая достала из ящичка камень необычной расцветки. Казалось, что какой-то мастер спаял три кристалла вместе. Прозрачный как слеза алмаз, кроваво-красный рубин и бирюзовый сапфир составляли одно целое. Через пару отверстий продета прочная нить. Элая взяла концы и одела на пальцы. Повернула камень вокруг оси и кристалл начал вращение, закручивая нить. Новое усилие пальцев – и вращение в обратном направлении.
– Твоя задача – смотреть на камень и ни о чём не думать. Просто наблюдай за игрой света. Понятно?
Девушка согласно кивнула.
Цвета камня сливались в один. Алмаз поблёскивал в отсвете. Это было похоже на то состояние, когда смотришь на огонь. Через какое-то время камень превратился в картину.
В свете полной луны стояли двое влюблённых. Девушка оперлась спиной о плетень. Юноша жадно целовал её в губы. Она таяла в его тесных объятиях. От нашептываемых слов, ласк и поцелуев та погружалась всё глубже в свои чувства. Его рука уже сжимала сквозь сарафан упругую грудь. Пальцы играли соском. Девушка глубоко дышала. Он опустился на колени.
– Любовь моя, жизнь моя, – послышался его возбуждённый голос, заглушаемый стрёкотом кузнечиков. Приспустив чуть юбку, целовал живот. Девушка обхватила его затылок, прижимая к себе. Руки юноши устремились под подол. Девушка ахнула, делая подсознательное движение отстранить возлюбленного. Поднятый подол обнажил темноте белую кожу стройных ножек.
– Ты что творишь, сучёнок?!
Голос принадлежал крепкому парню, неожиданно появившемуся с приятелем. Он быстро подскочил и нанёс точный удар в лицо. Юношу отбросило наземь. Рухнув, мертвецки раскинул руки. Девушка вскрикнула, испугавшись. Она смотрела на любимого, прикусив свой кулак.
– А ты, сестрёнка, что позволяешь с собой делать?! – Старший брат постучал по лбу девушке костяшками. – Ты опозорила нашу семью! У меня и раньше были подозрения о несдержанности этого типа. И вот оно!
Неожиданно девушка зашлась в истерическом плаче. Недолго думая, брат отвесил ей пару крепких пощёчин. Девушка осела на землю.
– Прекрати истерику! – сказал он, не давая ей упасть, – держи-ка лучше подол, как он тебе его прихватил.
Всхлипывая, она полусознательным движением собирала подол в кулаки.
– А ты чего стоишь?! – прикрикнул он на приятеля, – геть за родителями!
Парнишка сорвался с места.
– Выше, ещё выше! Ляжки он тебе светил, я же видел.
Сестра, всхлипывая, пытаясь сдержать плач, исполнила сказанное, подняв подол до бёдер. Секунды – и появились родители.
– Дочь, как же ты могла? – голос отца был поникшим. Он протянул ножницы матери. – Режь.
Присев, та отрезала подол на поднятом уровне. По щекам женщины потекли слёзы. Видимо, понимая всю трагичность и необратимость ситуации, девушка уже не сдерживала чувств и рыдала в голос. Ещё секунды – обрезанный подол упал на землю. Разошлись в гробовом молчании, и только девичий плач разрывал тьму ночи. Наконец, сжав плотно ноги, она завалилась на согнутые колени, горько рыдая.
– Что случилось? – влюблённый потряхивал головой, пытаясь прийти в себя. Когда его взгляд стал осмысленным, он посмотрел на свою избранницу. Обнажённые ноги и обрезанный подол дали ясное понимание произошедшего.
– Идиот, – со злобой процедил он сквозь зубы, – какой же я идиот!
Что было силы, стукнул кулаком оземь. Он прятал свои скупые слёзы, прижавшись к земле.
– Буранушка, – услышал он своё имя и почувствовал прикосновение к волосам.
– Алёнушка. – Быстро взял её руки в свои. Они встретились глазами, полными слёз.
– Нет мне прощения, Алёнушка! Сгубил я нашу жизнь.
– Нет, милый. Я буду драться за тебя! Слышишь, родной! Я вымолю тебя у Элаи!
– Зачем обнадёживать себя? Не лучше ли постараться выбросить меня из своего сердца? И чем быстрей, тем лучше. Тебе замуж надо. А я – потерянный человек.
– Нет, любимый, нет! Не говори так. Для моей любви к тебе нет преград. Вот увидишь. Я сделаю всё возможное и невозможное. Мы обязательно будем вместе. Слышишь, я люблю тебя! Больше самой жизни люблю!
Картина оборвалась. На душе у Нежаны было скверно от увиденного.
– Это было на самом деле?
– Да. Этим летом.
– Как ты узнала подробности?
– Списала с сознания участников.
– Его зовут Буран?
– Да.
– И за это он станет изгоем?
– Да. Считаешь, несправедливо?
– У нас за такое не выгоняют. Наказали бы серьёзно, но не выгнали.
– Здесь всё строже, Нежана. Здесь воинский стан. К тому же все юноши учатся владеть своей детородной силой. Она – всему основа. Буран тоже учился, но дал слабину с любимой. Слабость для воина недопустима. Здесь с этим строго. Вопрос выживания.
– По здешним меркам у нас половина села была бы изгоями, и я в том числе.
– И какие же вольности ты себе позволяла? Я ведь вижу, ты – девственница.
– Да и даже не целованная. Вольности мои все – с Весахом. Я словно с цепи сорвалась, когда он появился в моей жизни.
– А-а-а, – Элая небрежно махнула рукой, – что ты можешь сделать с Весахом? Его контроль непоколебим.
– Это я принуждала его спать со мной и просила ласк. Это я была несдержанной, пытаясь ласкать его.
– Да забудь. Вообще не напрягайся. Ничего бы ты не сделала против его желания. Абсолютный контроль. Понимаешь? Абсолютный.
– Это я понимаю, но и ты услышь меня. Речь не о нём, а о моей распущенности.
– Да что ты к себе так строго привязалась, девочка? Ты ведь не в среде Колыкчан живёшь. Да и не было у тебя должного воспитания. Это мне Весах поведал. На мой взгляд, поведение очень даже достойное, если учитывать, что науки женской не изучала. Твоё поведение подобно ребёнку, у которого всё подчинено естеству природы. А уж рядом с Весахом ты уж точно ничего плохого совершить не могла. Или я его не знаю.
Нежана вспомнила своё желание поглотить орган. «Сказать или нет? Скажу, но не прямо».
– Зато мои мысли были греховны.
– О чём это ты? Хочешь сказать, что желала Весаха как женщина?
– Нет, не желала.
– Ну тогда точно выкинь всё остальное из головы. Скажу тебе по секрету, что из девушек и женщин нашего села греховные мысли с Весахом посещали хотя бы раз почти каждую. И это при столь серьёзных нравах. Подумай, сравни. Сдаётся мне, по сравнению с ними ты – просто ангел.
– Хорош ангел, каждую ночь спящий с ним в одной постели.
Элая вздохнула.
– Поверь мне, девочка, поверь моему знанию людей. Находиться в одной постели с мужчиной можно по-разному. Закроем эту тему. Время идёт.
– Хорошо. Так что ты намерена делать с Бураном?
– Я не меняю своих решений.
За дверью послышался шум. Без стука и приглашения в зал ворвалась та самая Алёна. С хода она бросилась в ноги Элае, обхватив их руками. Нежана заметила поверх юбки обрезанную. Русая коса упала на пол. Алёна начала вытирать ей обувь ягини.
– Прошу тебя, милостивая матушка Элая! Милосердная наша мать! Сжалься, помилуй Бурана! Хочешь, я буду стирать пыль с твоих ног, сколько потребуется, только не забирай его у меня!
Отчаяние девушки, дошедшее до унижения, ввело Нежану в оцепенение. Она с ужасом смотрела на эту дикую сцену, не зная, что делать.
«Боже! – подумалось ей, – сколько нужно терпеть унижений, чтобы так пасть? Или такова сила любви?»
Ответов не было.
– Я хочу, чтобы ты поднялась, – раздался властный голос Элаи.
– Хорошо. Да, да. Я уже.
Девушка поднялась, потупив взор. Элая решительно обняла это исстрадавшееся существо. Послышались всхлипы.
– Отчего ты раньше ко мне не пришла, Алёнушка? – спросила по-матерински участливо ягиня, – зачем веришь россказням о злой ведьме? Мне ли не знать, каково быть отвергнутой?
Рыдания и всхлипы увеличились, но девушка при этом обняла Элаю. Уже не сдерживая накопленное страдание, она окончательно дала волю слезам.
– Ну, ну. Успокаивайся, моя хорошая. Давай поговорим. Посмотрим, что тут можно сделать. Ладно?
Наконец-то кое-как уняв слезы, девушка отстранилась. Нежана услужливо выдвинула для Алёны стул и без разрешения пошла за чашкой в другую комнату. Вскоре девушка жадно выпила чашку воды. Элая наполнила её ещё.
– Ты готова говорить?
Уняв последние чувства, взяла себя в руки и согласно кивнула:
– Да, могу.
– Знаю, как любишь его. Знаю, как тайком носила всё это время в клеть еду и питьё. Знаю, что готова ради любви на многое. Правильно говорю?
– Да. Люблю больше жизни, и он меня любит. Это правда. Можно ему избежать участи изгоя?
– Правда в том, что нельзя, и ты сама это знаешь. Но это не значит, что нельзя ничего изменить потом. Ты можешь вернуть его прежнее состояние. Я готова научить.
– Всё что угодно. Буду учиться. Но как долго?
– Всё будет зависеть только от тебя. Может, год, три, а, может, месяцы. Всё в твоих руках.
– Я согласна. Когда мы сможем приступить?
– Очень скоро, я сообщу тебе. Хорошо?
– Да, конечно. Понимаю.
Только сейчас девушка обратила свой взгляд на Нежану. Смуглянка улыбнулась.
– Ты кто? Это ваша ученица? Я тебя не знаю.
– Алёна, это – ученица Весаха. Зовут Нежана. Возможно, вы ещё увидитесь. Сейчас ступай домой и ни о чём не беспокойся. Всё будет хорошо. Помни. Всё в твоих руках.
– Она будет в этом участвовать?
– Как зритель.
– Можно я потом найду тебя, Нежана? – неожиданный вопрос застал врасплох.
– О да, конечно. Я сейчас живу в боярском доме.
– Я найду. Благодарю тебя и Вас, Элая. Я всё запомнила. До скорого, надеюсь, свидания.
Алёна уверенно направилась к двери и вскоре скрылась за ней.
– Это правда? Всё, что ты ей пообещала? – Поинтересовалась смуглянка.
– Истинная правда.
– Если сделанное обратимо, то почему столько тревоги?
– Потому что нужна чистая любовь. Сильная. Тогда и сила приложится.
– Такое уже было?
– Были попытки.
– Неудачно?
– Да. Но Алёна сейчас верит, что у неё точно получится, и это главное.
– А ты сама не можешь вернуть волю человеку?
– Нет. Только смерть его освободит. Да вот ещё любящие сердца. Если бы с Алёной пришли её родители, дело пошло бы быстрей.
– Смерть? И что, совсем-совсем никто не может отменить сделанного тобой?
– Из людей – никто.
– А не из людей?
– Любой, кто выше моих сил. Да хоть тот же Весах.
Нежана задумалась.
– Так что, родители предпочитают мучиться всю жизнь и не выручить ребёнка?
– Не так всё просто. Работает сила всеобщего порицания. Она печатью уже легла на их семью. Из-за Бурана и Алёны они теперь будут вынуждены доказывать свою способность воспитывать детей. Если не смогут, то общество может ходатайствовать за их оскопление.
– За что?
– Ну, чтобы у них дети больше не рождались.
– Ого. Серьёзно. А что, Буран всё время сидел в клетке с тех пор?
– Да. Есть здесь тюрьма для своих и чужих.
– Но почему так жестоко?
– Это время на подумать.
– Так какой смысл думать, если болванчиком потом всю жизнь?
– Здесь есть такая поговорка: «Не важно, кто умирает. Важно, кто к этой смерти приходит». Понимаешь?
– Кажется, да. Речь о том, в каком качестве человек встретит смерть.
В дверь робко постучали.
– Это они. Прошу тебя. Затуши верхний огонь и зажги свечи по стенам. Запри ставни. Проверь надёжность. Это таинство никто не должен видеть. Я пойду готовиться. Хорошо?
– Ладно, – согласилась Нежана.
И снова стук в дверь, уже сильней.
– Ждите. Вам откроют, – огласила громким голосом Элая и скрылась за дверью в другой комнате.
Девушка убрала со стола. Зажгла настенные свечи. Накинула на крепкие ставни прочный запор изнутри. Задвинула на окнах шторы. Загасила центральную лампу. Света изрядно поубавилось. В зале хозяйничал полумрак. Подошла к двери и открыла её.
– Прошу, заходите.
Порог пересекли четверо юношей. Последний был в сопровождении воина. Воин узнал Нежану. Немного удивился, увидев её здесь при таких обстоятельствах. Приветливо кивнул и махнул рукой.
– Присмотрите тут за этим, – наказал он парням.
– Хорошо, дядя Силай, – ответил кучерявый парень.
– Ну, я пойду? – неуверенно спросил он у Нежаны.
– Конечно.
Проводив его взглядом, она плотно закрыла дверь и задвинула на всякий случай запор.
– Проходите. Вот стулья.
– Спасибо, красавица. Мне что-то не хочется сидеть. – Ответил тот, что вошёл первым.
Ребята явно нервничали.
«Интересно, знают ли они, что их ждёт? Скорее всего, да. Ведь они не первые, кто проходит это испытание». Наконец-то ей удалось всех разглядеть. Конечно же, она сразу узнала Бурана. Похоже, его только что вытащили из бани. Во взгляде изгоя чувствовалась обречённость. Остальная троица была на нервном взводе. А ну как не пройдёшь испытание – и привет судьба Бурана.
– А ты чего здесь?
Послышался обращённый к ней вопрос одного из парней. Нежана держала паузу. Другой толкнул того в локоть.
– Ты чего? Это же крестница княжича. С ума сошёл, глупые вопросы задавать? Значит, надо. Стой и жди. Не отвлекайся, соберись лучше.
Похоже, доводы приятеля вразумили, и тот примолк.
Ждать пришлось недолго. Дзинь-дзинь-дзинь. Издали послышалось мерное позвякивание. Тут же раздались ритмичные удары в бубен. Нежана заметила, как все напряглись, глядя в тёмный проём открытой двери. Тем временем удары и позвякивание превращались в мелодию. В этот хор включился волшебный голос магини. Слова звучали на неизвестном языке. И столько во всём этом было тоски... Не разбирая слов, Нежана увидела образ опечаленной матери, поющей о неудачах сыновей. Магическая тоска защемила сердце. На глаза навернулась слеза. Девушка украдкой смахнула её. Однако в глазах ребят стояла боль. Их чувства были иными. Волшебный голос поменял тональность. Это пела уже любящая жена, ждущая воина с поля боя. Потом жена сменилась на просто девушку. И тут в дверях появилась она... По распущенным белым волосам спадали две тонкие косички, заплетённые от висков и огибающие верхним полукружием голову. Её наряд был похож на туман, сквозь который проглядывало красивое нагое тело совершенных форм. Движение было столь пластичным, что казалось, вода обрела форму человека. Дзинь-дзинь-дзинь. Звенели колокольца на её ногах. На поясе сверкало изумительной красоты ожерелье из камней. По центру живота струйкой нити хрустальных капель спускались бусинки. В самом низу висел жирный красного цвета камень аккурат на бугорке Венеры. Слегка колыхаясь, он приковывал взгляд. Вместе с магией ворвалась сила. В ней было столько весны и свежести, что казалось, дом посетило солнце.
С трудом Нежана оторвалась от этого волшебного зрелища. Посмотрев на ребят, увидела их остекленевшие глаза. У всех без исключения передняя часть штанов была оттопырена на длинну детородного органа. Магическая песня продолжалась, потихоньку затихая. Элая с грацией кошки неумолимо приближалась как хищник к жертве. Наконец затихли последние нотки. Ягиня стояла возле Бурана.
– Проверь их, – услышала Нежана.
– Что проверь?
– Внизу, в штанах проверь. Возбуждения у прошедших испытание не должно быть.
– А... – растерянно произнесла девушка, – а как?
– Как хочешь. Не мешкай.
Нежана подошла к крайнему. «Как проверить? А, ладно». Она прикоснулась своей ладонью в нужное место. «О чёрт!» Только что там ничего не было, и вот он снова растёт. «Так. Значит, не касаясь». У следующего она развязала завязки, оттянула ткань на себя, заглянула. Его стеклянный взгляд был неприятен. «Не видно ничего». Пришлось приспустить штаны. «Ага. Вот теперь вижу. Ну вроде нормально». Пришлось вернуться к первому из трёх. «Тоже нормально». Штаны на место, завязки завязать.
– У всех норма.
– Хорошо. Дай каждому понюхать вот это. – В руке Элая держала маленький флакон. – Как только взгляд станет осмысленным, скажешь: «Беги». Ни в коем случае глаза не отводи, пока человек сам не повернётся. Если побежит – испытание не прошёл.
– Хорошо. 
«Первый. Флакон. Чувства возвращаются. Держим взгляд. Норма»
– Беги!
Парень глупо хлопал глазами.
– Зачем? – неожиданно спросил он.
«Ёшкин кот. Об этом у меня нет указаний».
– Беги, – повторила она слово.
– Ага, щас. Разбежался. Пока, красавица, – парень повернулся и пошёл к двери. Звякнул запор. Хлопнула дверь.
Второй.
– Беги.
– Красивые глазки.
– Беги!
– Какая настойчивая. Ты и мужем так командовать будешь?
– Беги!
– Ладно, ладно. Ухожу.
Третий.
– Беги!
– Ты чего это глазками сверлишь? Неуютно, знаешь ли.
– Беги!
– Можно я тебя лучше поцелую?
Нежану обуяла злость.
– Беги!
– Ух, какие мы дикие. Приходи лучше завтра на лёд. Погуляем.
– Беги!
– Ну как хочешь.
Третий спокойно вышел.
– Дверь закрой, – велела ягиня, и девушка задвинула затвор.
Элая опустилась на колено перед Бураном. Накинула тёмную шаль себе на голову, отвязав её от запястья руки. Буран по-прежнему стоял со стеклянными глазами и в возбуждённом состоянии. Магиня потянула завязки на его штанах, и они упали. Нежана понимала, что сейчас будет то самое действие по отнятию воли и старалась ничего не пропустить. Элая приблизилась ртом к его органу и…
И вдруг поглотила его. Голова ритмично двигалась вверх-вниз. Нежана просто обалдела от увиденного. «Так, значит, люди это делают!» – мелькнула мысль. И вдруг сознание опустело. Элая резко накинула на орган какую-то плотную ткань. Юноша судорожно дёрнулся и вновь затих. Магиня погрузила тряпку в стеклянный сосуд.
– Мне нужно это убрать. Его семя – ключ к управлению. Ты же сцеди остатки семени. Подмой его. Одень. Если пол грязный, протри. Потом дай понюхать из флакона. Жди меня. Поняла?
Нежана нехотя кивнула. «Вот, блин, напросилась в помощники». Несколько брезгливо она сделала всё, что было велено, работая кончиками пальцев. «Так, теперь флакон. Открываем крышечку. Подносим. Ждём. Закрываем крышечку».
Неожиданно Буран вздохнул полной грудью, потянулся в суставах. Огляделся. Увидел Нежану.
– Ты кто? 
«Достали меня сегодня этим вопросом».
– Здравствуй. Меня зовут Нежана.
– Здравствуй. А меня – Буран. Ты где живёшь?
– Я – гостья в вашем селе. Приехала вместе с Весахом. Да ты не стой, садись.
– Благодарю, добрая девушка.
Парень послушно сел. Нежана спохватилась. Зажгла центральный свет и потушила свечи на стенах. Вернулась к столу.
– Что ты тут делаешь? – продолжил он вопрошать.
– Я зашла в гости к Элае. Ты знаешь её?
– Конечно. Она наша мать. Я её люблю и сильно уважаю.
– Любишь?
– Конечно. Как можно не любить мать?
– А-а. Понятно. А у тебя есть девушка?
– Прости. Я не понял вопроса.
– Ну, девушка, которую ты любишь и хочешь создать с ней семью.
Буран улыбнулся.
– Есть.
Нежана аж подпрыгнула от удивления.
– Как её зовут?
– Алёнушка, – ласково протянул он имя.
«Ничего не понимаю».
– Ты помнишь, как сюда попал?
– Да. Я повёл себя очень плохо с Алёной. Меня наказали и посадили в клетку. Я долго там сидел. Но потом мать меня вытащила оттуда к себе.
– Ты знаешь, что будет дальше?
– Что мать назначит, то и будет.
Вошла Элая.
– Ну как, пообщались?
– Да, матушка. Нежана – хорошая девушка и работящая. Она поменяла весь свет.
– Вот и хорошо. Ты готов меня слушать?
– Да, матушка Элая.
– Сейчас пойдёшь к себе домой. Тебя ждут. Не расстраивай опекунов. Хорошо?
– Да, матушка.
– Алёнку свою уважай. Люби. Не обижай. Под юбку не залезай. Хорошо?
– Да, матушка. Я всё исполню и ничего не забуду.
– Ратному делу обучайся усердно. Хорошо?
– Да, матушка.
– Хорошо. Теперь ступай домой.
– До свидания, матушка, до свидания, Нежана.
– До свидания.

3.4 САМОПОЖЕРТВОВАНИЕ

Когда Буран ушёл, Нежана взорвалась вопросами.
– Что это за театр с этим «беги»? Они ведь знали об испытании…
Смуглянка не успела договорить.
– Стоп, стоп, стоп. Никто ничего не знал.
– Почему?  Первый же, кто вышел, расскажет о произошедшем.
– Не расскажет. Потому что, выйдя, помнит только, куда идёт, а откуда – не помнит. И что тут было – тоже.
– Как же так? Они ведь пришли в сознание.
– Ага. Под действием эфира. А выветривается он из организма аккурат по дороге. Вот тогда и наступает нормальное состояние. Этот, что тебя на свидание пригласил, не вспомнит о своём намерении.
– Ясно. Тогда ответь ещё. Мне Буран показался вменяемым. Он всё помнит и любит свою Алёну. От чего переживания?
– Помнишь, я заканчивала своё обращение к нему вопросом: «Хорошо»?
– Да.
– Все фразы, законченные мной так, есть его новая установка. Другие слова без этого вопроса – простая речь. Как правило, изгоя приходится поправлять новыми установками, чтобы он стал приемлем обществу. И главное. Голос должен быть только моим. Теперь по поводу любви. Её нет. Есть только память о ней.
– Как? Мне показалось, он очень нежно вспоминал Алену.
– Что из себя представляет любовь?
Девушка удивилась такой постановке вопроса.
– Если кратко, то любовь – явление не случайное. Она посещает тех, кто примерно равен в уровне развития. Есть, конечно, ещё некоторые условия личности. Буран после моего воздействия ограничен в своём развитии. Алёна ограничений не имеет. То есть со временем…
– Их уровень развития станет разным, и основа для любви исчезнет? – закончила за ягиню Нежана.
– Всё верно. К этому надо прибавить отсутствие свободной воли у Бурана. Она играет не последнюю роль в деле любви.
– Как это происходит? Не могу понять этот процесс отнятия воли.
Элая одарила Нежану пристальным взглядом. О чём-то подумала.
– Ладно. Попробую объяснить, как смогу. В основе воли лежит родовая сила. Природная сила продолжения своего рода лежит очень глубоко. Закреплена на уровне инстинкта. Однако человек и отличается от животного тем, что способен управляться с силой инстинкта. Быть над инстинктами для воина крайне важно. Поэтому владению волей начинают учить с малых лет. Я же во время таинства оказываю воздействие на центр воли. Воля, её «тело» состоит из силы рода, а управление осуществляет сознание. Перекрываю сознание и подменяю своим. Сила рода через орган идёт непосредственно в моё сознание и уже измененная увязывается с сознанием изгоя. Матрица чужого сознания, моего сознания, как бы впаивается, срастаясь с сознанием изгоя. Так его воля подчиняется мне. Он не может отличить подмену, считая сознание своим. А своим сознанием могу управлять на любом расстоянии. То есть имею контроль над изгоями. Если вдруг он задумает сделать что-то запрещённое, то моментально узнаю об этом и не дам свершиться. Ведь воля – это по сути способность совершать изменения.
– Понятно. Но если изгой далеко от тебя, как встретишься с ним?
– Во-первых, я могу переместиться к нему дуновением. Не забывай ещё и то, что в его сознании – моё. Это позволяет входить в сон изгоя и там закреплять установку.
– Действительно любопытно. Но почему это – чёрная тантра, и что здесь вредного для твоей судьбы?
– Ответ прост. Я ведь лишаю человека свободной воли и, по сути, таким образом сильно ограничиваю его естественное развитие. Такое почти сродни убийству.
– Ого! Выходит, что за возможность не изгонять изгоев расплачиваешься своей судьбой?
– Я и мне подобные в других сёлах. Такова служба.
– И что, никто не додумался найти иного способа без такого самопожертвования?
– А как бы ты поступила? Мы не можем отменить поступок изгоя, но можем не дать свершиться впредь. Также мы не можем позволить себе выгнать его.
Нежана неуверенно пожала плечами.
– Не знаю. Задача действительно сложная. Может, если бы как-то сразу перевоспитать? Чтобы, ну, впредь поступок не повторялся.
– К сожалению, не все поступки определяются разумом человека. Есть ещё инстинкты, плохая наследственность. Нет толку взывать к разуму там, где он молчит. Воспитание через убеждения не сработает.
– А наказание? Вот посидел же Буран взаперти. Может, уже всё переосмыслил, обдумал?
– Согласна. Обдумал. Только то, что связано с данным поступком. А как быть с причиной? Она в отсутствии должного управления волей. Ведь эта причина в другой ситуации может подтолкнуть его к иному плохому поступку. Например, не совладав со страхом, он может предать своих боевых соратников. Кто вернёт жизни, потерянные из-за одного труса?
– Верно. Даже не знаю. Значит, заключение в тюрьму не убирает причину?
– Буран сожалел о содеянном и частично пересмотрел положение дел. Но ведь есть такие, которые не сожалеют. Тюрьма делает их ещё более озлобленными, скрытными. Это та причина, по которой обратно изгоев не принимают в общество. Разве к вам не возвращались изгои с прощениями? Приняли их обратно?
– Были. Приходили. Обратно их не принимают.
– Потому что дело не в поступке, а в причине. Ведь поступок – лишь следствие.
Нежана развела руками.
– Не знаю решения, но я ещё подумаю над этим.
Элая всем видом показала готовность к новому вопросу. Потом подняла вверх указательный палец.
– Подожди. Не знаю, как ты, но я проголодалась. Может, перекусим?
Собеседницы покинули залу и перешли на кухню. На полу девушка увидела блюдце с молоком.
Разговор продолжился за ужином.
– У меня много вопросов. Я ещё не утомила тебя ими?
– Нисколько. Спрашивай.
– У тебя живёт кошка? – смуглянка указала на блюдце.
– Нет. Змея. Точнее, уж.
– А-а-а.
– Не жмись. Не о кошке же спросить хотела.
– Да. Мне интересно, вот это действие, которое ты совершила с Бураном… Ну ты понимаешь, о чём я?
– Конечно. Это называется «поцелуй Венеры».
– Надо же! Не знала. Я даже не знала, что люди так делают.
Элая только улыбнулась.
– Так в чём вопрос?
– Этот поцелуй Венеры, он относится к чёрной тантре, чтобы лишить воли?
– Ну что ты! Конечно же, нет. Чтобы лишить воли, нужно уметь это делать и иметь соответствующие возможности. Просто это самый короткий путь к родовой силе.
– А можно лишить воли, не прибегая к поцелую?
– Можно. Только это не мой уровень, а уровень волхва иного порядка. Проблема в том, что у таких волхвов свои задачи, в которые изгои не входят. И это правильно. Все возможности должны соответствовать уровню решаемых задач.
– И что, такому волхву не обязательно прикасаться к изгою?
– Конечно. Чем выше уровень развития, тем меньше опора на телесность. При этом тело всё равно остаётся базисом жизни.
– У меня с Весахом был урок тантры, и он работал с моим телом, непосредственно касаясь его. Зачем, если он может делать изменения иначе? Или не может?
– Хороший вопрос. Может, но дело в том, что обучение должно быть наглядным и прочувствованным. Он это делал для тебя, чтобы училась.
– Вот как! Хочу вернуться к поцелую. Зачем люди это делают?
– Вообще, любой поцелуй – это приятие, обожание. Поцелуй Венеры – абсолютное приятие и обожание. Он бескорыстен в своей самоотдаче.
– «Бескорыстен в самоотдаче» – это как понять?
– Детородные места называют причинными. Слышала?
– Да.
– У причины рождения есть и первопричина. Понимаешь?
– Не уверена.
– Вообще-то это Бог. Отсюда берёт начало культ, изображения ли гамов и прочие действия, связанные с оплодотворением. Поцелуй Венеры есть элемент этого культа, в нём – образ впитывания, принятия в себя Божественной причины мироздания, Млечного пути, что даёт жизнь в галактике через родовую силу мужа в качестве проводника Бога. Ну это для тех, кто понимает и владеет.
– Ничего не знающие о назначении поцелуя используют его?
– Да. Это зашито в генетической памяти. Ты сама почувствуешь, когда будешь близка с любимым.

Смуглянка засмущалась. Однако ей это не помешало представить себе образ смысла сказанного. Открывалось столько интересного, и чем больше она узнавала, тем больше возникало вопросов. Сознаваться в том, что сама желала совершить такое с Весахом, девушка не хотела. Впрочем, интерес к теме, возможно, выдавал её. Поэтому она решила быстрее свернуть данный вопрос.
– Ты так много знаешь об отношении мужчины и женщины. Я имею в виду их близкую связь. Как такой опыт смогла получить?
– Я умею учиться.
– А ты замужем?
– Надо же. Ты действительно как из другого мира. Разве не знаешь, что ягиням и жрецам до тридцати лет замуж нельзя? Да и близость иметь тоже. Я, как и ты, девственница.
– Нет, не знала. Кстати, ты говорила об обучении и об условиях. Весах сказал, что везёт меня к своим крестницам. Там они проходят обучение? Ты знаешь что-нибудь об этом и о самом обучении?
– Разумеется. Однако важным здесь является вторая часть вопроса – обучение. Как ты думаешь, умеешь ли ты учиться?
– Я стараюсь.
– Стараешься что?
– Ну, запоминать, применять понятое.
– Это замечательно, но недостаточно. Без интереса обучения не бывает. Интерес и любопытство схожи, но всё же – разное. Любопытство довольствуется ответом. Интерес может превратиться в обучение, если его правильно организовать. Иными словами, обучение – это организация интереса. Любопытство организации не имеет. Из того, что ты услышала от меня и крёстного, все эти сведения, чего в них для тебя больше: любопытства или обучения?
Нежане понадобилось время, чтобы вспомнить.
– Наверное, любопытства. Я ведь не знаю, как должен быть организован интерес.
– Сначала нужно понять основу своего интереса. Жизнь – штука цельная, но в целом можно выделить составляющие. В целом одна часть обусловлена другой, а другая – первой. Если такой связи нет, то это – единое. Всё понятно?
– Вроде бы, да.
– Что остаётся после смерти человека?
– Его душа.
– Вечна душа, тленно тело. Тогда в какой из этих частей интерес будет главнее?
– Главенство за душой, а цельность – за совместностью души и тела.
– Вот тебе подсказка про организацию обучения. Есть ещё вопросы?
– Не всё понятно с волей. Где эта граница самостоятельного действия изгоя?
– Хм-м. Вопрос хорош для уточнения понятия воли. Иными словами, тебя интересует свободная и несвободная воля?
– Да. Ведь изгой не нуждается в постоянной указке, чтобы принимать свои решения, – уточнила Нежана.
– А что если скажу, что человек своим разсудком лишь оформляет приемлемую форму уже принятого решения?
– Кем принятого? Если я ещё ничего не решила, то кто решил раньше меня?
– Тело обстоятельств. Оно подобно айсбергу: нижние этажи незримы, и они глубоко погружены в ткань жизни. В этой ткани, в нитях судьбы предопределяется решение. Как только тело обстоятельств коснулось своим остриём ткани жизни, решение начинает формироваться. Представляешь?
– Э-э-э. Это очень необычно. Мне казалось, что именно я принимаю решение.
– А ты это кто? Где ты начинаешься? Не кажется ли тебе, что большая часть тебя «под водой», которую ты не осознаёшь?
– Да, это у меня откликается чувством правды. Выходит, что прежде меня, точнее той части сознания, которая воспринимает эту жизнь от точки рождения, душа – вечная часть моего существа – уже приняла решение? А я, Нежана, имеющая опыт только этого воплощения, лишь даю форму решению, уже имеющегося у глубинного состава?
– Раз большая, вечная и, следовательно, более мудрая часть уже предопределила для тебя решение, что остаётся тебе? Сколько свободы твоей воли в принятии решения?
– Сколько?
– Ишь ты! Перекинула, значит, вопрос. Ладно, слушай. Тело обстоятельств подобно веретену. Одним концом по тали оно касается ткани жизни в мире света Ра, другим – по тали в мире тьмы Мары. Именно в плоскости касания тали лежит твоё решение. Эта плоскость, как точка пересечения в кресте, подобна игольному ушку, в которое некий паромщик может протянуть нить судьбы. И сие полностью зависит лишь от имеющихся качеств ткани твоего сознания, сложности и степени его организации в этой жизни. Приведу пример. Строители спрашивают у меня совет: где лучше поставить строение, где расположить комнаты разного назначения. Я заметила, что чем больше условий и меньше размер строения, тем меньше свободы для изменения. Получается, что условия предопределяют однозначность решения. В нашем случае, условия – это ткань жизни с её нитями судьбы, а размер строения – степень организации сознания. Вот и получается, что чем выше степень, размер сознания, тем больше вероятных форм решения. Степень организации сознания увеличивается от людины к человеку и далее. В этом ключе люди похожи на корову, которая жуёт нормы жизни, иногда отрыгивает кое-что, но снова продолжает их жевать. Не сложно?
– Нет, понятно, но где же здесь воля?
– Плоть повелевает обслуживать её, хочешь ты того или нет. Есть дань оплаты плотским потребностям. Еда, сон, соитие и тому подобное неумолимо требуют своего. Степень организации сознания решает вопрос качества. Как есть, совокупляться, когда и сколько спать. Будешь ли ты есть всё, что видишь, даже если еда растёт в чужом огороде? Будешь ли ты желать совокупляться с любым понравившимся мужчиной, даже если у тебя нет с ним выстроенных должных отношений? Правильно ли это? Потребность плоти не интересует вопрос правильности. Вопрос важен только глубинному составу души. Если идти на поводу веления плоти, то начнёт разрушаться тонкий душевный состав. Жизнь по страстям. И это знание есть в каждом. Совесть – совместная весть, знание плоти и вечной души как части божественного мира Слави. Это и есть путь между земным и божественным. Воля, подчиняющая божественное земному, есть тягло дани – неволя. Божественное, подчиняющее земное, есть свободная воля. Поэтому каждый акт свободной воли взращивает душу. И каждый акт неволи погружает её в тлен плоти. Каждый рождённый во плоти несёт в себе оба начала. В тягло погружает лютая природа. Из тлена в вечность ведёт природа ладная через правду жизни. Дважды рождённый – тот, кто при жизни во плоти сумел родить себя в божественной природе. И он же есть спасённый из плена праха.
– Красиво. Здесь третьего не дано?
– Неопределённая позиция колебания между небом и землёй есть своеволие. Жизнь в произволе своеволия. Так живут люди. Это состояние непродуктивной жизни. Буран своим поведением, которым повелевало тягло, уронил чашу судьбы вниз. Акт произвола. По сути, выбрал неволю. Я сегодня только оформила это решение. Моё вмешательство будет приводить его сознание в замешательство во всём новом. Он уже не сможет творить и будет вынужден обращаться за решением к другим. Я не говорю о запрещённых действиях. Он просто не сможет их выполнить. Это и есть неволя.
Нежана задумалась, машинально двигая пальцем по кромке чашки.
– Не знаю. Есть здесь какая-то неправильность...
Ягиня ждала, когда девушка оформит мысль.
– Меня смущает роль Алёны. Почему она-то должна страдать? Прости… Не совсем о том спрашиваю. Может, ты понимаешь мою тревогу?
Элая, удовлетворённая своим наблюдением, согласно кивнула. На губах мелькнула улыбка небесной отрешённости. Цепкий взгляд зелёных очей снова поймал глаза смуглянки.
– Алёна? Алёна, Алёна. Твоя Алёна, если подумать, ничем не лучше оказалась своего избранника. Можно сколь угодно таять в объятиях любимого, но голову при этом не терять. Отчего она враз забыла об условностях? Они ведь продиктованы праведностью для жизни души. Эти нормы – мудрость общества. Она же выбрала для себя, согрешив пред мудростью предков, пред путём света. Отринула небо в пользу плоти.
– Но ведь она понесла унизительное наказание, от которого и сейчас не оправилась.
– Это верно. В этом селе слишком мягкие меры к оступившимся девушкам. Если бы она жила на севере, её бы в этой одной обрезанной юбке прилюдно выпорол отец в кровь. Алёна не получила телесного выхода своего греха, поэтому вся нагрузка легла на душу. Так гораздо сложней снести. Здесь почему-то люди считают, что поступают милосердно, не выводя грех на плоть. Но это совсем не так.
Сначала Нежана была удивлена такому повороту мысли, но по мере разъяснений согласилась с жестокой правильностью. Представила себя с поркой и без неё и поняла, что с поркой душе было бы легче, потому что часть страданий души взяло бы на себя тело.
– Жестоко, но соглашусь. Хотя я имела в виду, что Алёна уже пострадала. Правда, теперь в этом не уверена.
– Думаю, нет худа без добра. Если бы она получила порку, то, мы не знаем, достаточно ли стало ей воли, чтобы продолжить борьбу за возлюбленного. Напомню. Воля – это способность к изменению. Алёна хочет их.
Нежана глубоко вздохнула. Задумалась. Отпила холодный чай, закусывая мягкой лепёшкой. Затем произнесла:
– Как же с тобой интересно. Весах щадит моё сознание. Говорит, что красота пропадёт, если девушке мужским умом долго жить. А я считаю, что жить надо тем, что интересно, и от этого уж точно ничего не пропадёт.
– Уточню. Жить тем, что по-настоящему интересно, иначе от любопытства и сама пропадёшь...
Собеседницы улыбнулись друг другу. Зимняя ночь хоть и длинная, но и её может не хватить на любознательность Нежаны. Столько интересных тем поднято, но конца и края им нет у истосковавшейся по знаниям смуглянки.

3.5 ВИЛЕСЕНТА

Нежана перевела тему вновь на изгоев.
– Прости, Элая. Мы хоть и обсудили возможность других решений по отнятию воли, но мне показалось, что ты обещала сама что-то рассказать. Не верю, что не думала об иной возможности.
– Молодец, напомнила. Знаешь, как-то в период ходебщества…
– Не поняла.
– Это когда заканчивается осёдлое обучение и надо идти по миру, нести знания и обучаться самой. Калики перехожие, водители медведей, скоморохи посещают же ваше село?
– Да.
– Так из них есть некоторые ходебщики. Я выбрала стезю ягини и знала службу. В том числе и о таинстве изгоя. Конечно, думала, как можно было бы иначе решить задачу. Однажды посетила свою знакомую, забравшуюся на юг. Она восхитилась одним редким направлением магии и много рассказывала мне об этом. Было не просто, но она предприняла всё возможное, чтобы попасть в ученицы к этим магам. Там и осела на какое-то время. Её отзывы были очень восторженные, но смущало одно – слишком уж это всё походило на чернодейство. Так или иначе, ответа об ином таинстве забрать волю у изгоя у меня не было, и я в надежде найти где-то подсказку отправилась туда, к своей подруге. Заодно научиться новому и узнать, на чём их мир стоит. Забралась она далеко на юг, в крохотную страну Тильора. Управляют которой женщины-воины – Амазонки. Слышала о таких?
– Нет, никогда.
– Вот и я не слышала. В общем, когда до её дома добралась, она как раз ушла в какой-то монастырь на обучение. Отправилась следом. Надо сказать, что ходить дуновением ещё не умела.
И вот здесь о своих приключениях следует рассказать более подробно. Нашла, значит, этот монастырь. Оказалось, что стоит он на высокой горе и надо к нему больше часа подниматься по каменной лестнице, идущей вверх по спирали. Вот поднимаюсь, не торопясь. Иногда прохожие сверху навстречу попадаются. Лестница не очень широкая, расходиться надо по одному. Виды с высоты красивые. Иду, любуюсь природой и морем вдалеке.
Тут спускается навстречу девочка лет десяти. Необычная такая девочка. Волосы у неё цвета что и у меня. Что интересно, коса до колен свисает. На юге всё больше чёрные волосы. Вообще, я привыкла, что люди всегда смотрят на меня, шеи сворачивают, провожая взглядом. Глаза зелёные не оставляют равнодушными.
Вот и девочка, как увидела цвет волос, в глаза мои прям-таки вперилась. Уверенно до этого так шла, а тут оступилась неудачно. Стопа подломилась, головой о камень стены ударилась. Сознания на миг лишилась да и начала падать. А загородки в том месте нет, вот она туда прямиком вознамерилась рухнуть. Еле успела подскочить да ухватить за руку. К себе притянула, в чувства привела. Девочка огляделась и как-то сразу поняла, что случилось. Гляжу, а глаза такие, словно взрослый человек смотрит. Говорит, вроде, просто, но сила власти в слове читается. Из рук моих высвободилась, встала прямо, как деревце. Спина ровненькая. Первый вопрос её был таким:
– Как зовут тебя, спасительница?
– Элая, – отвечаю ей.
– Меня зовут Вилесента. Я обязана тебе жизнью.
Я ей:
– Ну что ты, Вилесента! Ничего серьёзного. Всё ведь обошлось.
Она присела, ногу подвернувшуюся растёрла быстро руками. Умело так растёрла. Голову в руках подержала. Смотрит, а во взгляде словно приказ: «Не болтай чушь». Сняла она со своего пальчика колечко с коричневым невзрачным камушком и говорит властно так:
– Вот, прими от меня в знак благодарности это кольцо. По нему во дворец Танзиас пропустят. Обещаю тебе одну тайну. Благодарю, прекрасная дева, за спасение! До встречи.
И уверенной походкой, вовсе не хромая, пошла вниз. Я проводила её взглядом. Со спины – обычная девочка в простом платьице. Потом покрутила кольцо. Ни медь, ни серебро, ни золото – не пойми что. Камень невзрачный. Впрочем, оно у меня здесь. Сейчас покажу.
Элая вышла из комнаты и вскоре вернулась. Положила на стол колечко.
– Вот оно. Сама смотри.
Нежана благодаря брату немного разбиралась в украшениях. Действительно странное кольцо. Никогда не подумаешь, что оно может принадлежать обитательнице какого-то там замка.
– А что за камень? Он не огранён даже. Обычный овал.
– Не знаю, не выясняла. Ты внутри прочти.
Нежана пригляделась к блестящему сталью кружочку изнутри. И обнаружила красивую надпись: "Вилесента – цесса Танзиас".
– Хм. С виду ничего особенного. Простым кажется колечко, но явно не простое. Не может быть у непростой девочки-цессы обычного колечка.
– Я тоже так решила, что обычное. Даже подумала, девочка ушиблась головой, вот и заговаривается. В общем, добралась наверх. Увиделась с подругой. Разговорились. Она мне и рассказала об Амазонках.
В общем, власть в городе (он же – государство Тильора) принадлежит этим женщинам-воинам. Удивило меня то, что высшая их каста правителей зачинают детей непорочным образом. Я тогда впервые об этом услышала. Сначала даже не поверила. Рождаются у них только девочки, похожие очень на мам. С малых лет этих девочек обучают воинскому искусству и магии. Самое удивительное, что большинство дел по внутреннему взаимодействию в городе отдано этим девочкам. И что уж самое удивительное, так это то, что магии обучают тоже эти девочки.
Я у подруги спрашиваю:
– Ты хочешь сказать, что приехала в этот монастырь учиться магии у девочек?
– Всё правильно.
Я даже засомневалась, в своём ли она уме. Но подруга подтвердила:
– Я не шучу, Элая.
– И что, действительно есть, чему учиться?
– О да. Очень мощная магия.
Верилось во всё это с трудом. Тогда я и рассказала о случае на лестнице. Начала описывать внешность девочки. Подруга сразу выдала имя – Вилесента. Сказала ей, что она меня пригласила во дворец. Подруга мне:
– Тебе безумно повезло. Получить доступ к Вилесенте. Она – самая одарённая. Вот тебе мой совет. Завтра с утра, с раннего утра, не мешкая, ноги в руки – и во дворец. Проси, чему ты там хочешь научиться.
Я тогда не знала, что можно попросить, но раз случай подвернулся, решила сходить. События иногда складываются причудливым образом...
Тут надо немного вперёд забежать. Как-то прогуливалась по городу, это после встречи с Вилесентой уже было. Там есть, на что посмотреть. Красивые, необычные строения, всё из камня, дома и целые замки на холмах по разным уровням разбросаны. Ещё город очень большой. Прогуливаясь, забрела на далёкую окраину и наткнулась на удивительное место.
Это был большой скотный двор, огороженный каменной изгородью высотой по грудь человеку. Внутри всякий скот гуляет и чисто так кругом, прибрано аккуратно. Скотина выхолощенная, ни грязинки, ни пылинки. Ухоженность поражала.
Вдруг вижу, идут четыре девочки к скотному двору. Я Яяяяя поняла, что те самые, не простые, а дочери. У каждой на пальчике такое же колечко, что теперь при мне было, и длинные косы. Подошли к изгороди, остановились у приземистой калитки. Вдруг из здания скотного двора вываливается группа… Нет, мужиками их назвать нельзя, скорее, мужланы. Морды бандитские, кожа в наколках, все при оружии. Я даже как-то забеспокоилась за девочек. Однако вижу, эти мужланы не просто идут, а видна организованность в их действиях. Старший шаг ускорил и услужливо так калитку девочкам открыл. Они прошли вовнутрь, с сопровождением зашли в здание.
Я всё же переживаю. Двинулась к калитке. Трое бандитов поотстали и следят за мной. Я только за калитку – один вперёд выступил и немного саблю из ножен вытянул. Знак был понятен, но не мне же их бояться. Тогда спрашиваю:
– Что вы с девочками собираетесь сделать?
Тот, что угрожал, ответил:
– Мы оберегаем наших госпожей от непрошенных гостей.
И смотрит так внимательно мне в глаза. Чувствую, правду говорит и поведение его вовсе не мужланское. С такой мордой, как у него, в другой ситуации давно бы уже взглядом раздел. Но тут ничего такого нет и грубости нет никакой. Есть только настороженность ко мне и беспокойство за мои действия. Я, конечно, стою на месте, дальше не иду. Спрашиваю:
– Зачем к вам пришли девочки?
– Госпожи, – поправил меня мордатый, – госпожи пришли проверить наши дела.
– А кто вы и что вы тут делаете?
– Мы живём здесь и за двором и скотиной присматриваем.
Я стою как истукан, вообще ничего понять не могу.
– А почему вы живёте здесь, среди скота?
– Нас сюда определили госпожи.
– Зачем?
– Чтобы у нас была возможность исправиться.
– Исправиться? В чём?
– В поведении, в мышлении, во всём возможном.
Смотрю, в окне девичья головка появилась, наблюдает за нами. Я успокоилась за них, вышла за ограду. Те трое сразу вовнутрь вошли. Я в сторонку немного отошла. Подождала, когда девочки появятся. Они пробыли там с половину часа, может, чуть больше. Я их внимательно так осмотрела. Всё же мало ли чего. Нет. Идут так же уверенно, как пришли. Никаких изменений в них не заметила. В общем, я так поняла, что это вроде тюрьмы. Только для меня непонятно было многое. Охраны нет. Заключённые не убегают. Ведут себя вежливо. За хозяйством старательно приглядывают. Если бы я увидела этот скотный двор раньше, то задала бы вопросы Вилесенте. Теперь понимаешь, о какой другой возможности для изгоев я тебе говорила?
– Действительно, вопросы сами напрашиваются. Значит, всё-таки есть возможность перевоспитания. Но ты ведь выяснила, как такое достижимо?
– Увы, нет. Я же говорю, если бы события местами переставить, спросила бы. Однако всю жизнь свою мыслями к этому скотному двору возвращаюсь. К сожалению, мне так и не удалось разгадать эту загадку. Утешила себя мыслью, что возможно их опыт нам не подойдёт из-за разности культур.
– Ясно. Так что там с Вилесентой, встреча была?
– Как и собиралась, утром пошла искать дворец Танзиас. Подруга дорогу рассказала.
Вот иду я, жду, когда дворец появится. Вроде бы, вот он, здесь должен быть по описанию, а передо мной обычная стена, огораживающая строения, ну разве что большей площади. Ладно, думаю, спрошу. Звоню в калитку. Минуту спустя открывает мужик, ну немногим мордой лучше, чем позже на скотном дворе увидела. Разве что наколок нет, но оружие при нём. Думаю, точно ошиблась, а он мне и говорит:
– Проходите, дева Элая, госпожа ждёт вас.
Я чуть в ступор не впала. Он отстранился и услужливо так голову склонил. Ладонью указывает на мощёную тропинку. Я вошла. Обычные приземистые здания внутри двора. Аккуратные, красивые. Растения всякие, бассейны, фонтанчики, павлины местами ходят. Про себя думаю: «Видала я в этом городе строения и побогаче». В общем, у меня снова разрыв ума. Никак в понимании эти строения дворцом не назовёшь. Ладно, думаю, посмотрим, что дальше будет. Мужик идёт, услужливо двери открывает.
– Прошу, – говорит, – здесь я Вас оставлю.
Вижу, лестница узкая наверх и там просвет. Поднялась. Над головой по балкам плющ вьётся, красиво так. Оказалась я как бы на крыше, только плоской. Посреди стоит стол, весь резьбой увенчанный. На столе изобилие фруктов и напитков. Посмотрела дальше. И тут поняла, почему это дворец. Строение стоит на возвышенности, и с него большая часть города внизу раскинулась, а за ним море бескрайнее лежит. Красота, аж дух захватило от восторга. Я залюбовалась и даже не заметила Вилесенту. Она поднялась с удобного плетёного кресла, что высокой спинкой ко мне стояло, а лицом к морю. Положила толстую книгу на сиденье. Видимо, читала её.
– Нравится? – спрашивает.
– Не то слово. Прекрасно!
– Рада принимать тебя, дева Элая, у себя дома. Здравствуй!
– Здравствуй, Вилесента! – я ответила с некоторым опозданием.
Видимо, наименование «дева» ими употребляется как некий статус большого уважения.
– Вчера моя жизнь оказалась буквально в твоих руках. Ещё раз хочу выразить свою благодарность!
И заметила, как девочка машинально потёрла пальцами то место, на котором было раньше колечко. По сему видно, что Вилесента свыклась с ним и теперь без кольца ей непривычно. Я извлекла кольцо и протянула ей.
– Вот, возьми свой пропуск во дворец. Я ведь уже здесь, и теперь кольцо мне не нужно.
Очевидно, она поняла, чем вызвано моё действие. Сразу сняла свою руку с пальца.
– Не нужно.
В голосе читались повелительные нотки. Власть не вязалась с детским возрастом, и это поражало. Я задумалась о прискорбной ситуации, когда ребёнок в столь юном возрасте повелевает. Чтобы такого достичь, надо совсем лишить дитя детства. Наверное, она уловила тень печали в моих глазах.
– Только что, дева, ты была восхищена этим видом, но теперь не рада. Что расстроило тебя?
– Я бы не хотела отвечать на этот вопрос, – сказала, убирая кольцо.
– Жаль. Я действительно рада тебе и действительно очень благодарна. Мне хотелось, чтобы ты чувствовала себя как дома. Предлагаю пожить у меня столько, сколько захочешь. И готова сделать всё возможное, чтобы удовлетворить любой твой вопрос или каприз. Я могу многое. Поверь. Надо – и весь город будет служить тебе.
– Не стоит беспокоиться. Мои запросы скромны.
– Прошу, присядь и расскажи о себе. И, о да, услади свой вкус с этого стола.
Так началось моё знакомство с Вилесентой. Я действительно пожила у неё некоторое время. Узнала, что замок условно разделён на две половины. Вторая половина принадлежала её маме, которую, как ни странно, тоже звали Вилесента. Девочка сказала, что мама далеко в походе и её сейчас нет. Все её дела остались на дочери. Я особо не лезла в эту тему, но поняла, что мама отвечает за какое-то управление городом. Конечно же, я интересовалась магией Амазонок. И опять, магия их больше была боевой, что меня тогда не особо привлекало. Однако Вилесента всё-таки научила боевому гарканью. Сильная штука, надо сказать. Если в лесу так осенью гаркнуть, то метрах в ста листья все валятся с ветвей. А в десяти – человеку без защиты – смерть. Сразу кровь из ушей. Листья стряхивала, но на людях, конечно же, не проверяла. Но Вилесенте верю.
– А что с тайной?
– Тайна? Ах, да, – Элая небрежно махнула рукой, – здесь я Вилесенте не поверила. Она сказала, что мы, то есть Амазонки, назначаем всех королей и султанов во всём юге.
– Почему не поверила?
– Да ну. Крошечное государство с горсткой баб-воительниц. Смешно.
– А как же магия?
– А... Не то... Я узнавала. Ни одной захватнической войны они не провели. Их магии хватает только на оборону. Это у них хорошо получается.
Неожиданно Элая напряглась и закрыла глаза. Так продолжалось минут пять. Открыв глаза вновь, сказала:
– Вот стервец. Этот колдун применяет здесь магию. Придётся его проучить.
– А что он сделал?
– Убил одного из своих.
– Ого. Весах это предвидел. Я с тобой.
– Тебе-то зачем?
– Хочу нитки спросить.
– Нитки?
– Да. У них есть хорошие нитки.
– Странно. Но почему бы тебе не спросить у них эти нитки потом?
– Не хочешь с собой брать?
Элая чуть поморщилась.
– Нет, я возьму тебя.
– Дай мне, пожалуйста, на время это кольцо. Я не потеряю.
– Зачем тебе?
– Хочу кое-что проверить.
– Ладно, возьми. – На лице ягини проступило изумление.

3.6 КОЗНИ МАРДУХАЯ

Дело шло к полуночи. Небо выдалось ясное, а ночь морозной. Снег поблескивал в свете полной луны. Мардухай тайком наблюдал за гонцом, который уже получил депешу от соглядатая султана. Проводил гонца взглядом, пока тот не скрылся в палатке. Постоял ещё немного, вдыхая морозный воздух, приправленный дымком от труб посольства. Наконец снег пару раз хрустнул под ногами и визирь оказался в своём шатре. Тепло, сухо и уютно. Он повесил полушубок на стойку вешалки, прошёл к столу. Потёр озябшие руки.
– Так, что тут у меня? – бормотал он под нос, – яды, яды, яды. Нет. Пожалуй, нет. Не стоит тратить хорошее средство. Потом и небезопасно. Наверняка султан захочет узнать причину смерти. Нет. Надо устроить внезапный срыв здоровья.
Мардухай удобно устроился на больших подушках. Расслабился. Через некоторое время оказался в трансе. Теперь смотрел и слушал глазами и ушами молодого гонца. "Да, – думал он, – организм крепкий. Вот оно, сердечко, бьётся. Остаётся только дождаться подходящего момента". Вскоре малая нужда заставила гонца прогуляться до отхожего места. Стоило ему пройти уклон, как воин рухнул, словно внезапно сражённый стрелой. Во тьме мелькнула тень колдуна. На мгновение зависла над остывающим телом.
Наконец-то у Мардухая поднялось настроение от настоящего дела. С тех пор, как он оказался в этом походе, ему не нравилось всё. Снег, который раньше видел только на вершинах гор, сейчас пытался залезть за шиворот и неприятным холодом таял на коже. Но оказалось, что это был не предел неприятностей. По мере продвижения в эту варварскую страну холод становился всё сильней. Казалось, что он хватает и щипает, пробирается под одежду с самым маленьким ветерком. Если бы не эти отапливаемые кореньями кабины, то он, Мардухай, точно бы околел от холода. Тогда он с ужасом смотрел на искрогаситель трубы, обвешанный длинными сосульками. Ломило старую рану в руке. Сидя в кабине и тепле, вспоминал свою вотчину.
Отец его был травником. С малых лет Мардухай научился готовить зелья, мази и яды.
– Сынок, – часто повторял ему отец, – знание – это сила, а у кого сила – у того власть.
И Мардухай учился, ибо слово "власть" звучало как "сласть". Вскоре он понял, что знание трав – вещь хорошая, но недостаточная для власти. И тогда юноша увлёкся магией. Редкие книги, скупые на секреты учителя. Через всё ему пришлось пройти. В молодости власти хотелось ещё больше, ибо красотой лица и фигуры парень не отличался, а во внимании девушек нуждался очень.
– Подождите, – рассуждал он, – будете ползать у моих ног.
Наконец Мардухай знал и мог для осуществления своей мечты достаточно. Как-то так вышло, женщины стали для него основным коридором к осуществлению мечты. Чёрная тантра служила исправно. Первой жертвой стала жена одного клерка при дворе султана. Через чиновника проходили важные сведения, могущие оказать хорошую услугу новоиспечённому магу.
Начал он постепенно и не спеша. Вызвав транс, тихонько входил в женщину своим сознанием в особо интересные моменты её постельной жизни. Ненавязчиво управлял так, чтобы она сделала всё как надо. И она делала. Теперь он мог видеть и слышать через чиновника, защиту которого ранее преодолеть не мог. На это ушло много сил и времени.
Поразмыслив, понял, что взятый темп слишком мал для его властолюбивых целей. Тогда он посетил престижный дом терпимости, в котором собрал жатву из семи девиц лёгкого поведения. Клиентами их становились разные интересные люди. Вот тут, как говорится, и пошла маза.
Теперь в его "сумке" было несколько весьма осведомлённых людей. Мардухай тщательно собирал и сортировал полученные сведения. Вскоре их было достаточно для шантажа. Конечно же, он не замедлил этим воспользоваться. Взамен на его молчание люди выполняли некоторые услуги.
И снова женщины шли отдельной строкой. Понравившихся он использовал в полном смысле этого слова. Вот он, невзрачный, но могущественный колдун, проверяет границы людского страха. Эта могучая сила заставляла женщин умолять, ползать в ногах, терпеть жестокость и насилие. Мардухаю грезилось, что сбылась его мечта. Да, не по любви, а из страха, но именно эта власть была для него сладкой.
Но вскоре он обнаружил, что коварно отравлен. Нет, колдун не боялся ядов, ибо с юности принимал малые дозы для выработки иммунитета. Но сам факт того, что его марионетка посмела поднять на его дражайшую жизнь руку, привёл Мардухая в бешенство. Как только оправился после отравления, сделал маленькую неожиданность. Безмятежно прогуливаясь по аллее, попался своей отравительнице на глаза. Бодрый и полный сил, улыбнулся ей злорадной улыбкой. Дама тут же лишилась чувств. При следующей встрече он пальцами изобразил идущего человечка и указал на себя. Конечно же, она пришла. Стояла, понурив голову. Колдун чувствовал трепет её тела, побуждаемый животным страхом.

– Что, сучка, решила избавиться от меня? – схватил её за волосы и запрокинул голову. Грозно вглядываясь в глаза, причинял боль, пока с удовлетворением не увидел слёзы. – Что молчишь, тварь?!
– Я устала от тебя! Устала от страданий.
– Да ты, дрянь, их ещё не видела. Но теперь увидишь. На колени! – при этих словах Мардухай распустил завязки на своих штанах.
– Нет. Лучше убей сразу!
– Вот как заговорила, значит! Забыла своё место?! На колени, говорю тебе! – женщина плакала, но не подчинялась, – я скажу, что тебя ждёт, сука. Сначала умрёт твой любимый муженёк. Потом… Мне продолжить? Или ты всё-таки любишь своих детей? Сейчас ты ещё можешь всё изменить. Что рыдаешь? Милость тебе предлагаю! Так ты будешь сосать или нет?
– Я не верю, слова твои – гнусная ложь!
– А зря. Я не собираюсь обманывать. Так что? Будешь?
– Нет.
Мардухай с силой ударил женщину по лицу.
– Убирайся, гнида! Когда захочешь всё изменить, то через порог этого дома заползёшь вперёд своей голой задницей. И никак иначе.
Женщина поднялась и выбежала за дверь, обливаясь слезами.
Мардухай сделал всё, как и обещал. Только вдова успела похоронить мужа, как сразу пропали оба ребёнка. Мардухай изрядно успел с ними позабавиться, сделав при этом для себя приятное открытие. Страдание детей давало больше сил, чем страдания женщин. И вот однажды раздался стук в дверь. Колдун толкнул её. На пороге стояла вдова. Красные и заплаканные глаза говорили о бессонных ночах.
– Ты знаешь, что делать.
Женщина повернулась спиной, встала на четвереньки, задрала подол и так преодолела порог.
– Вот так-то лучше. Ползи ближе. – Он вновь распустил завязки штанов. – На колени, руки за спину и давай одним ротиком.
Вдова повернулась к нему лицом и сделала всё, как велел колдун. В момент, близкий к развязке, вдруг что-то почуял. И вовремя. В руке вдовы оказался нож, уже летящий к его сердцу.
Мардухай успел подставить предплечье под удар. Нож прошёл между костей и вышел насквозь, не задев артерию. Инстинктивно он оттолкнул вдову с огромной силой. Отлетев, женщина ударилась головой о косяк двери. Волосы окрасились кровью. От удара, тряся головой и шатаясь, она вновь поднялась, чтобы снова попытаться вонзить своё оружие в ненавистного нелюдя.
Превозмогая жгучую боль, Мардухай закрыл глаза и моментально перенесся в её тело. Вот он, нужный нервный узел. Стоп, сердце. Совсем рядом раздался грохот падения. Колдун открыл глаза. Она была мертва, но и после смерти вдова крепко сжимала окровавленный нож. На белом как мел лице застыла ненависть. Он пнул труп в голову.
– Сука. Я тебя и на том свете достану!
Этот случай заставил Мардухая пересмотреть свою стратегию власти. Он вдруг понял, что среди женщин, которыми пользуется, есть очень богатые и влиятельные дамы. Им ничего не стоит нанять убийцу в случае, если он снова перейдёт границу своеволия. Удерживает их от этого лишь страх предупреждения, что, в случае чего, порочащие сведения увидят свет.
Однажды он обнаружил, что в доме побывали гости тайного сыска. И самые лучшие замки не помогли. Впрочем, колдун понимал, где будут искать в первую очередь, и бумаги держал в другом месте. Тем не менее, стало очевидно, что при большом желании вскоре доберутся и до тайника. Ведь он-то уж точно знал, что за большие деньги можно нанять лучших сыщиков. И, как только тайник обнаружат, этот день станет для него последним днём жизни. Ибо за хорошие деньги можно нанять хорошего убийцу. А ему ещё так хотелось пожить. Можно сказать, что настоящая жизнь только начиналась.
Все эти соображения здорово охладили пыл движения к власти. Пришлось отказаться от насилия. Теперь он довольствовался рынком рабов, но стал предпочитать детей. Почти отказался от шантажа. В общем, стратегия терпела крах.
Тут вдруг подвернулась возможность попасть в закрытую часть библиотеки султана. С жадностью набросился на тайные знания по магии. Стал практиковать некромантию и пробивать себе канал на иномирного покровителя. Однажды вдруг обнаружил к себе интерес от сильных мира сего. Посол Хатуман стал привечать его. Частенько звал на ужин, где они подолгу беседовали. Мардухай сначала не придал этому большого значения, но позже понял, что у Хатумана есть на него планы. Так как колдуну терять было нечего, он с радостью принял предложение стать визирем лекарей. И всё бы было хорошо, если бы посла не назначили в эту варварскую, холодную страну.
Ради любопытства Мардухай попробовал пройти защиту посла. Каково же было его удивление, когда он был вышвырнут, подобно нашкодившему паршивому котёноку. Жёсткая и очень мощная магия охраняла посла. Колдун стал проверять остальных важных персон при дворе султана. И все они оказались с той же непробиваемой защитой. От самого султана веяло так, что прижимало к земле. Все эти странности будоражили ум. Было очевидно, что сильные мира сего – не маги, но кто им дал такую защиту? О, Мардухай был готов отдать многое, чтобы встретить этих магов.
И вот он мёрзнет в этой варварской стране. Как только посольство оказалось в конечном пункте, Мардухай начал действовать. В первую очередь хотел подчинить себе нескольких женщин из села. Но тут его ждало большое разочарование. С огромным трудом он мог лишь чуточку проникнуть сквозь защиту двух женщин, и при этом контакте его постоянно что-то выталкивало. Более-менее он мог держаться в их сознании лишь тогда, когда у них было скверное настроение. Все остальные жители села оказались с непробиваемой защитой. При этом Мардухай никак не мог понять, маги они или нет. Их поля говорили о наличии магии, но по факту сего видно не было.
Магия этой страны резко отличалась от ранее ему известного. На тонком уровне зрения все люди светились. От обилия этого света первое время Мардухаю было муторно.
Всё это можно было бы терпеть, если бы не присутствие двух особ. Сила света ведьмы, живущей в этом селе, давила за километр. А сила волхва – за все три, а то и четыре. А если они были вместе, то их общее сияние щекотало нестерпимо и тело начинало зудеть. В их присутствии Мардухаю приходилось постоянно держать сосредоточие на собственной защите, чтобы хоть как-то уменьшить это воздействие.
Особый интерес представляла из себя Нежана. Сила девственницы практически давила, словно большой воздушный шар. Но была ещё странность. Глядя на смуглянку, иногда начинало казаться, словно он видит не девушку, а юношу полного сил. В такие моменты колдун тряс головой и тёр глаза, чтобы избавиться от наваждения.
В общем, всё в этой стране было устроено не так, раздражало и приводило дух в смятение. Но вот привычная работа. Курьер мёртв, соглядатай запуган. В эту ночь Мардухай спал бы безмятежно и счастливо. Если бы не одно “но”. Его словно подбросило с подушек. Удушье и противная тошнота. В глазах мутно. Осевшим голосом позвал слугу. Тот помог одеться и быстро запряг лошадь в кабину. Что-то ужасное происходило в селе. Огромное количество света и силы расплющивало, рвало жилы, ломило кости. Скорей, скорей, подальше от этого места! Слуга буквально затащил колдуна в повозку.
– Трогай, – просипел он извозчику.
На ходу слуга растапливал печь. По сторонам гладь снега залита лунным сиянием. Подальше! Быстрей от этого ненормального места! Неси, лошадка! Скользите лучше, полозья! Нормально Мардухай смог дышать, только оказавшись на лесной дороге. Но что-то снова пошло не так. Над селом полыхнула огромная аура. И снова накрыло. От боли в суставах колдун свалился на пол и уже не сдерживал свой вопль ужаса. Лошадь мчала кабину прочь. Минуло время, и покрыто расстояние не менее семи километров. Мардухай с ужасом смотрел на удаляющуюся, полыхающую до самого неба ауру села.
"Что бы это могло быть? – Думал он, пытаясь привести сознание в порядок. – Что, чёрт возьми, там происходит? Что устроила эта ведьма? Не иначе как шабаш? Похоже, к ней слетелись все ведьмы этой дикой страны".
У колдуна не было ответа. Он точно знал, что если такое будет происходить и далее, то останется только сдохнуть. Вновь навалилась смертельная тоска.