Не тогда возникает любовь, когда встретим кого-то,
а задолго-задолго,
когда ещё нет никого.
Вдруг в душе зазвучит очень чистая, ясная нота.
Всё растёт и растёт –
и становится громче всего.
Мы посмотрим вокруг - и всю Землю мгновенно полюбим,
всю просторность морей,
все поля в предрассветной росе.
Сколько б лет мы ни жили, уже мы рабами не будем.
Только странными станем,
совсем не такими, как все.
Если, скажем, под страшною бомбой горит Хиросима,
сотни тысяч безвинных
в мученьях уходят во мрак, -
а на нашем дворе растоптали цветок, что сиял так красиво,
это всё одинаково больно!
Ну разве не так?
Если бьются бойцы в небывалом огне Сталинграда,
отдают свои жизни,
чтоб мир весь избавить от бед, -
а поэт подбирает слова, чтоб стихи прозвучали, как надо,
это всё одинаково важно!
Ну разве же нет?
Эту странность и эту любовь среди шумного мира большого
мы несём и храним,
сквозь года, сквозь любую войну…
А когда мы встречаем такого же точно другого,
две отдельных любови
сливаются просто в одну.